Девичий разговор (Girl Talk)

      С усталым вздохом Гермиона Грейнджер плюхнула свою тяжёлую, наполненную книгами сумку на кровать и стала массировать плечо, пытаясь облегчить боль, вызванную путешествием от класса защиты от тёмных искусств. Ванная префектов сейчас представлялась ей райскими кущами. И, хотя ей ещё предстояло дописать трёхфутовое эссе для профессора Снейпа о способах обнаружения и борьбы с инфериалами, но первый раз в жизни Гермионе хотелось отложить учёбу на потом. Это была очень длинная неделя. Поскольку несколько других префектов подхватили грипп, ей пришлось удвоить число ночных патрулирований в последние дни, так что чёрт побери, она заслужила вечер отдыха!       Тем не менее, ещё до того, как Гермиона успела рассмотреть данную идею более пристально, дверь в их спальню открылась, чтобы явить Лаванду Браун — девушку, встречающуюся в настоящий момент с Роном Уизли, парнем, к которому Гермиона испытывала желание и сама.       — Гермиона, — нервно начала Лаванда, — могла бы я поговорить... Я имею в виду, могли бы мы побеседовать?       — Хорошо, — ответила Гермиона, усаживаясь обратно на свою кровать.       Лаванда прошла к своей собственной кровати, стоявшей по соседству от кровати Гермионы, и также присела.       Спустя несколько секунд тишины, в течение которых Лаванда, по всей видимости, собиралась с мыслями, она заговорила:       — Почему ты обращаешься со мной, как будто у меня какая-то заразная болезнь?       Гермиона оказалась застигнута врасплох этим вопросом, но немедленно начала протестовать:       — Это не так!       — Нет, так, — ответила Лаванда. — Все это видят. Я знаю, мы никогда не были особыми друзьями, но раньше ты не избегала меня настолько активно, а сейчас, когда бы я ни застала тебя, ты тут же делаешь всё возможное, чтобы уйти. Как будто бы у меня драконья оспа или что-нибудь в этом духе. И так продолжается с тех пор, как я начала встречаться с Роном. Ты что, не одобряешь наши отношения?       Гермиона вздрогнула. Её обычно легкомысленная соседка по комнате угодила прямо в точку, и это, должно быть, отразилось на её лице.       — Но почему? — спросила Лаванда.       — Что почему? — переспросила Гермиона, пытаясь, впрочем безуспешно, притвориться безучастной.       — Почему ты не одобряешь мои отношения с Роном?       — Э-ээ... Я... — начала, заикаясь, Гермиона.       — Ты считаешь, что я недостаточно хороша для него?       — Нет! — запротестовала Гермиона.       — Ты думаешь, я просто забавляюсь с ним или что-нибудь в этом духе?       — Нет, я...       — Ты ревнуешь?       Гермиона невольно запнулась.       Брови Лаванды поднялись в изумлении.       — Что, в самом деле?       Медленно, очень медленно, Гермиона кивнула.       — О! — воскликнула ошарашенно Лаванда. — Ну ничего себе! Не могу поверить, что я насколько неправильно истолковала ситуацию!       — Что? — шокировано спросила Гермиона.       Лаванда прикусила губу. Определённо, настал её черёд нервничать.       — Э-мм... Послушай, Гермиона... Дело в том, что причина, по которой я начала встречаться с Роном, вовсе не потому что я влюблена в него...       Гермиона нахмурилась.       — О? — осведомилась она опасным тоном. — Так ты всё-таки забавлялась с ним, не так ли?       — Ну... Да, но я вроде как делала это из одолжения к тебе! — стала оправдываться Лаванда.       — Это каким же образом? — спросила Гермиона, сдвинув брови в недоумении.       Лаванда несколько секунд сидела молча, явственно пытаясь придумать, как продолжить беседу.       Она немного поёрзала на своей кровати перед тем, как сказать:       — Хорошо, как бы это объяснить?... Ладно, э-ээ, видишь ли, практически все в школе уверены, что ты и Гарри испытываете чувства друг к другу, но боитесь их проявить, опасаясь реакции Рона. Ты же знаешь, каким завистливым и обидчивым он может быть, особенно, когда дело касается Гарри. Я думала, что притворившись его подружкой, я отвлеку Рона, и тогда ты сможешь начать действовать по отношению к Гарри, без, как бы это сказать, третьего лишнего.       Гермиона сидела ошеломлённая. Если подумать, то, что пыталась сделать для неё Лаванда, было очень милым с её стороны, хотя и преследовало изначально неверную цель.       — Ну... Спасибо за попытку, надо полагать. — наконец нашлась, что сказать, Гермиона. — Прости, что испортила такую замечательную идею, влюбившись в Рона вместо Гарри.       Лаванда улыбнулась.       — Ничего страшного. Слушай, давай, я сейчас порву с Роном, когда он вернётся с тренировки по квиддичу, потом ты выждешь недели три-четыре, только чтобы это выглядело прилично, и тогда уже попытаешься обратить на себя его внимание, хорошо? Поверь мне, тебе придётся обратить на себя его внимание, потому что в том, что касается отношений с девушками, Рон так же прозорлив, как дубовая колода.       — Я предпочитаю называть это «иметь эмоциональный диапазон чайной ложки», но спасибо, — ответила Гермиона с неуверенной улыбкой.       — Волнуешься по поводу того, как признаться ему в своих чувствах? — спросила Лаванда.       Потирая свою левую руку правой, Гермиона нервно кивнула.       Лаванда дружески усмехнулась.       — Если это поможет, могу попросить Парвати, чтобы она заняла на некоторое время Гарри. Я уверена, она будет счастлива отвлечь его ненадолго.       Гермиона улыбнулась, но покачала головой:       — Спасибо, но это не нужно. В любом случае, он больше заинтересован в Джинни.       Лаванда пренебрежительно махнула рукой.       — Это увлечение, которое продлится недолго, — провозгласила она.       Гермиона взглянула на Лаванду с любопытством, однако та не стала разъяснять своё заявление. Вместо этого она поинтересовалась:       — Могу я кое о чём у тебя спросить?       Гермиона кивнула.       — Ты уверена, что влюблена именно в Рона? Я имею в виду, на посторонний взгляд вы с Гарри так хорошо подходите друг к другу. Когда ты лежала в Больничном Крыле в конце прошлого учебного года, мы с Парвати пришли тебя проведать, и Гарри был там, сидел у твоей кровати и держал тебя за руку. Он выглядел таким взволнованным. Я видела такой же взгляд на лице у тебя, каждый раз, когда он пострадает.       — Мы просто друзья, — ответила Гермиона.       Лаванда несколько секунд сидела, уставившись на собеседницу, перед тем, как помотать свой головой:       — Не понимаю тебя, Гермиона. Ты заполучила себе Гарри Поттера, самого Гарри Поттера, Мальчика-Который-Выжил, Избранного, он практически ест у тебя с ладони, а тебе это будто бы вовсе неинтересно. Понимаешь ли ты хоть, как много женщин во всём мире готовы были бы совершить убийство, чтобы оказаться в таком же положении?       — Гарри не «ест у меня с ладони»! — возмутилась Гермиона.       — Нет? — спросила Лаванда. — Тогда скажи мне, кто тот человек, которому Гарри доверяет больше всего на свете?       Гермиона открыла было рот, чтобы ответить: «Дамблдор», но затем остановилась. В самом ли деле это был Дамблдор? Являлся ли он всё ещё тем человеком, кому Гарри доверял больше всего на свете? За последние семнадцать или около того месяцев несколько происшествий одно за другим тяжко ударили по вере Гарри Поттера в личностей, облечённых властью, причём не подлежало сомнению, что Дамблдор также входил в их число.       — К кому он придёт в первую очередь за советом? — настаивала Лаванда. — К учителям, к своей семье или же к тебе?       Гермиона теперь напоминала золотую рыбку, постоянно открывая рот для ответа, но затем закрывая его обратно, не в силах вымолвить ни слова.       — Всем известно, что Гарри не хотел затевать всё это дело с «Армией Дамблдора», — продолжала Лаванда. — И кто же убедил его заняться этим?       Гермиона собиралась уже указать, что тогда сыграл роль объединённый подход со стороны её и Рона, но тут ей пришла в голову мысль: а кто приложил наибольшие усилия в убеждении Гарри?       — И ещё подумай, — не отставала Лаванда. — Ты дважды оказывалась в Больничном Крыле по серьёзному поводу: первый раз на втором курсе, когда тебя обратили в камень, и в конце прошлого года, после ранения в Министерстве. О ком же ты думала в первую очередь, когда приходила в себя оба эти раза, о Гарри или о Роне? О чьём благополучии ты беспокоилась больше?       Против этого у Гермионы не могло возникнуть никаких возражений. Ответ был очевиден — это Гарри.       — Я знаю, он не так часто рассказывает кому бы то ни было о своих мыслях и чувствах, — добавила Лаванда. — Но когда он всё-таки это делает, то обычно приходит с этим рассказом именно к тебе.       Это Гермиона также не могла отрицать.       Лаванда доброжелательно улыбнулась и похлопала собеседницу по коленке:       — Слушай, сделай нам всем одолжение, когда ты разберёшься в этом сама, обязательно скажи обо всём Гарри. Эта ситуация «а что если я, а что если он?» и так уже длилась слишком долго.       С этими словами Лаванда поднялась и покинула комнату, оставляя за собой ошеломлённую Гермиону. Та легла на свою кровать. Множество мыслей роились в её голове. Но в конце концов, все они свелись к одной — она любила Гарри.       Час спустя Гермиона спустилась в гостиную и обнаружила там Лаванду с Парвати, сидящих в углу и болтающих о чём-то. Она приблизилась к этой парочке и тихим голосом спросила:       — Ты ведь не дала пока ещё отставку Рону, нет?       — Нет, они пока ещё не вернулись, — ответила Лаванда.       — Хорошо, потому что я собираюсь сделать это.       Восторженные взвизги, что издали Лаванда с Парвати, заключая Гермиону в групповые объятья, привлекли внимание всех, находящихся в комнате, и именно это зрелище застала только что прибывшая команда Гриффиндора по квиддичу. Вратарь Рон, загонщики Джимми и Ричи, охотники Викки и Джинни (последняя держала за руку Дина, временно занимающего позицию Кэти Белл, пока та лежала в больнице), и наконец Гарри, ловец и капитан. Все они были промокшие, грязные и усталые.       Лаванда изобразила бурную радость, подбегая, чтобы встретить своего «Бон-Бона», в то время как Гермиона направилась к Гарри. Тот выглядел крайне измотанным, промок до нитки и был заляпан грязью, однако на лице его сияла широкая улыбка. Гермиона подумала, что никогда ещё её друг не выглядел лучше.       — Привет, Гермиона, — весело обратился к ней Гарри, стоило той приблизиться.       Гермиона, не тратя ни секунды из опасения, что иначе она просто струсит, подошла вплотную и прикоснулась к его губам в нежном приветственном поцелуе. К её радости, Гарри немедленно начал отвечать на её поцелуй.       Большинство находящихся в помещении тут же разразились свистом и громогласными возгласами поддержки.       Уши Рона порозовели от ярости, и он выглядел готовым сорваться в обличительный монолог относительно пары своих друзей, но Лаванда знала своё дело и эффективно предотвратила извержение «вулкана Рональд» путём запихивания лица последнего в свой выдающийся бюст.       Гермиона тем временем окончила поцелуй и посмотрела горящим взглядом в зелёные глаза Гарри, после чего вернула его словесное приветствие:       — И тебе привет, Гарри.       — Круто, Гарри! — воскликнул Дин. — Наконец-то это случилось!       От внимания Дина ускользнуло, что его собственная спутница в данный момент выглядела так, будто её силком накормили навозом гиппогрифа.       — Не то, чтобы я возражал, — шёпотом спросил Гарри у Гермионы, — но с чего это ты вдруг?       — Скажем так, — усмехнулась его подруга, — Лаванда подтолкнула меня в правильном направлении.       — Лаванда? Но ты же ненавидишь Лаванду?       — Это в прошлом, — ответила Гермиона перед тем, как начать ещё один поцелуй.       Гарри с радостью поддержал данную инициативу.       — Ты весь в грязи, — констатировала Гермиона, когда их уста разъединились.       — Ага, тренируясь под дождём, всегда рискуешь испачкаться, — ответил Гарри, осматривая себя. — Я сейчас быстренько в душ, и через минутку вернусь, хорошо?       Гермиона немного подумала над этим, но затем помотала головой:       — Нет, у меня есть идея получше. Иди за мной.       Ванна префектов снова соблазнительно замаячила в перспективе.