Star Warriors: Inside the Black Hole

Падмэ мучительно застонала. Снова. Лаик сжала зубы и опустила голову себе на колени, совершенно скорчившись на полу медблока. Напротив нее в той же позе сидел Оби-Ван. Плечи ныли. Лаик отрешенно подумала, что под светлой туникой наливаются фиолетовым синяки от мертвой хватки Кеноби. Энакин горел, и она горела вместе с ним. Световой меч выпал из разжавшихся рук. Она не видела ничего, кроме сломанной неправильной фигуры на берегу огненной реки. Горло жгло. Она кричала. Сила вокруг бушевала. Оби-Ван обхватил ее поперек туловища, приподняв над раскаленной землей, и потащил прочь. Она все еще кричала и вырывалась. Бестолково, даже не используя Силу, дергалась в железных руках генерала. Наверное, он что-то говорил. Она не слышала. Она слышала только Эни. И его боль была ее болью. И ее боль – его, утраивая и так нестерпимые страдания. −Лаик… − слабый голос Падмэ выдернул в реальность. Джедай подняла голову и, пошатываясь, встала на ноги. Кое-как добрела до нее. Вгляделась в искаженное мукой лицо. Медицинский дроид отъехал в сторону. −Лаик… − повторила Падмэ, неотрывно глядя на девушку лихорадочно блестящими глазами. – Я виновата… Я так виновата… −Что ты говоришь, Падмэ? – Лаик бережно коснулась покрытого испариной высокого лба. – Ты не виновата ни в чем. −Виновата… − упрямо повторила та. – Я всегда… Всегда не любила тебя. Из Силы на Лаик плеснуло застарелой болью, обидой и… Ревностью. −Мне казалось, что Эни любит тебя больше. – продолжала Падмэ. – Я не понимала… Слезы потекли по лицу молодой женщины. Она коротко застонала от боли, но торопилась сказать. −Он… В его сердце всегда хватало места для нас обеих. Ты была для него всем. Матерью, сестрой, другом. Всем, кем не могла быть я. О, Лаик, я так виновата перед тобой. Джедай склонилась над женой Энакина и поцеловала ее в лоб. −Я прощаю тебя, Падмэ. Я знала, что ты чувствуешь, и никогда не держала на тебя зла. Лицо женщины прояснилось и разгладилось. −Ла-ик… − с трудом выговорила она. −Нет! Нет… − сияние Падмэ стремительно угасало. – Нет, Падмэ, не умирай, только не умирай… − зашептала Лаик, сжимая ее руку в тщетной попытке оттянуть часть боли на себя. – Борись, слышишь! −Не за что больше бороться. – проговорила Амидала. – Все рухнуло… Весь мир рухнул… −Но ведь мы еще живы. – второй рукой девушка вцепилась в край медицинского стола, чтобы не упасть. – Твои дети живы! Не покидай их! −Эни больше нет… Лаик! Падмэ с силой сжала ладонь джедая, притягивая к себе. −Пообещай, что не оставишь их! Пообещай мне! −Я обещаю. – закивала девушка, чувствуя, как уже по ее лицу текут слезы. – Я обещаю. −Спасибо… − выдохнула женщина. – Ло… Сначала заговорила Сила. Всегда яркое алое сияние, которым была для Силы Падмэ, растаяло, растворившись в Ней. Тонкие пальцы разжались. Судорожно вздрогнув, Лаик провела рукой по еще теплому лицу, навеки закрывая карие глаза. Сенатор Амидала, храбрейшая из всех, кого знала бывший генерал Джин, умерла. Ноги все-таки подкосились. Лаик рухнула на колени рядом с ложем покойной, спрятала лицо в ладонях и глухо взвыла раненным зверем. Она оплакивала Энакина, половину своей души. Падмэ, перед чьей железной волей всегда преклонялась. Осиротевших сразу после рождения маленьких Люка и Лею. Оби-Вана, чья боль так ясно пульсировала в Силе. Весь сгоревший дотла привычный мир. Локтя коснулась знакомая трехпалая ладонь. Лаик глотнула воздуха и всхлипнула в последний раз. −Их нет, мастер. – простонала она. – Их больше нет. −Что Сила говорит тебе послушай. – негромко сказал Йода. Лаик открыла рот, чтобы огрызнуться, но замерла, прислушавшись. Сила не молчала. Она никогда не молчала. Сначала пришла боль. Но странная, далекая. И не совсем чужая. Словно фантомная на месте утерянной конечности. После нее напряженное ожидание. А следом гнев, сокрушительный настолько, что Лаик свалилась на четвереньки и сжалась. Чужой гнев переливался всеми оттенками. Были там и потеря, и отчаяние, и ярость, и боль. Снова боль. Теперь неотъемлемая часть не только ее существования. Там, где раньше в душе светило родное и знакомое солнце, появилась черная дыра. −Почему ты не убил его, Оби-Ван? – чужим незнакомым даже себе голосом произнесла она. – Почему ты продлил его и мои муки? −Что ты чувствуешь, Лаик? – Оби-Ван опустился на колени рядом с ней, сжал плечо. Лаик подняла на него потемневшие голубые глаза. −Теперь он окончательно стал Дартом Вейдером. Разрушителем миров. −Он что, выжил?! – на лице бывшего генерала Великой Армии медленно проступало потрясение. – Нет… Он не мог… Я ничего не чувствую. −Эни умер. – прошептала Лаик, неотрывно глядя куда-то перед собой. – Ушел вслед за Падмэ. Теперь есть только Дарт Вейдер. Йода тяжело прерывисто вздохнул. Лаик взглянула на него и впервые в жизни подумала, насколько гранд-магистр стар. Многие поколения джедаев родились и ушли в Силу, а он все жил. −О детях теперь подумать следует нам. – проговорил старый мастер. – Императору их найти никак нельзя. Разделить юных Скайуокеров надо. Ло усилием воли заставила себя выйти из оцепенения и встать на ноги. Нетвердой шатающейся походкой добрела она до медицинского дроида. Тот легко удерживал в двух парах рук крохотные сверточки. Из груди девушки вырвалось придушенное рыдание. Близнецы дружно таращили на нее светлые глазенки и молчали. Ненормально молчали. Словно понимали, что в эту минуту решается их будущее. Лаик кончиками пальцев коснулась пеленок, не решаясь взять в руки. −Я сохраню вас. – еле слышно прошептала джедай. – Клянусь. – и громко добавила. – Их нельзя разделять. −Лаи… − начал было Оби-Ван, но его перебил Йода. −Опасно вдвоем им. Слишком ясно в Силе видно будет. −Не будет. – мрачно отрубила Джин. – Я знаю, что делаю. −Много на себя берешь ты. – прищурился старый мастер. – Спрятать Скайуокера детей надо. От него самого. И с тобой им нельзя. Уж свою-то родную душу вмиг почует он. −Не почует. – так же коротко произнесла Лаик. – Я разорву связь. Оби-Ван, вздрогнув всем телом, шагнул к девушке и положил руки ей на плечи. −Образумься, Ло. – дрожащим голосом попросил он. – Ты не представляешь, что говоришь. Лаик обожгла его взглядом исподлобья. −Посмотри на них, Бен. – тихо сказала она. – Разве ты не видишь, что они едины в Силе? Они вырастут и станут, как мы с Эни. Станут воинами, без слов понимающими друг друга. Станут непобедимыми. −Джедаями хочешь вырастить их ты! – взъярился Йода. – Но где учить собралась? Уж не на Татуине ли пустынном? Джин стойко выдержала напор гранд-магистра. −Нет. У меня есть один вариант. И никто, кроме нас не узнает, что Падмэ успела подарить жизнь близнецам. Бен покосился на стынущее тело, что минутами раньше было прекрасной женщиной, и глубоко вдохнул. −Говори. Лаик заглянула ему в глаза. −Мне нужно, чтобы ты пошел со мной. −Я пойду. – склонил голову мужчина. – Я пойду за тобой куда угодно. −Тогда готовь свой корабль. От моего «Стерегущего» придется избавиться. Слишком он примелькался. Йода неодобрительно покачал головой вслед ушедшему Оби-Вану. −Понимаешь ты, надеюсь, какую ответственность берешь. −Понимаю. – спокойно кивнула девушка. – Я берусь сохранить нашу последнюю надежду.

***

Кто это кричит? Это он сам кричит. Это он горит. А еще кто? Кажется, прямо в голове. Ло! Это Ло кричит, а ее волокут прочь. Ло… Мысль о Ло словно притупляет боль. Заставляет отодвинуться на второй план. Ло… Ло – единственное, о чем не больно думать. Потому что их связь еще живет. Натягивается до предела, но живет. Больше ничего живого он в себе не чувствует. Энакин Скайуокер сгорел на берегу огненной реки. Откуда-то сверху медленно, мучительно медленно опускается блестящий черный шлем. И он смиряется. Почти смиряется с тем, что должно произойти. Это все Оби-Ван виноват. Почему он не прикончил его? Почему позволил страдать? Долго страдать. Крепления негромко щелкают, окончательно убивая прошлое. В том, что было душой, сейчас черная дыра. Раньше там жила надежда. Падмэ. Но Падмэ нет больше. Есть только смерть. И еще Лаик. Там, где пылала голубая Вега, теперь нет ничего, кроме боли. Родное сияние угасает. Это больше не Вега. Это белый карлик. Что ж… Он, по крайней мере, не станет черной дырой.