Последняя надежда

Уже через пару дней мы подъезжали к столице Рохана. По пути к нам присоединился Гендальф, который оказался вовсе не мертвым. По правде сказать, я до сих пор не могу в это поверить, но сейчас нет времени разбираться со всеми этими магическими штуками. Жизнь моего любимого дяди была в опасности, как и моих дорогих брата с сестрой. Я уже буквально считала минуты до нашего прибытия в столицу, и начинаю нервничать. Меня кидает то в жар, то в холод. Руки трясутся, мне страшно.Я боюсь.Впервые за долгие годы я испытывала это чувство и она как бы возвращает меня в тот страшный день, когда для меня все рухнуло, и день обратился ночью.Я простила, давно простила их и винила в этом только себя.И теперь мне предстоит встретиться с моей родней.Но смогу ли я ? И вот уже мы въезжаем в золотые чертоги.Тихо здесь стало после моего отъезда.На улице ни души, лишь пару любопытных глаз наблюдали за нами, но увидев мой пристальный взгляд тотчас же спрятались.Под ноги нашим коням упал, сорванный с башни, наш гордый стяг.Не добрый знак, ох не добрый.Как бы не сулило нам это беду или гибели… У ворот нас встретил Гамлинг. «Как же постарел полководец за это время, — промелькнуло у меня в голове. Он попросил сдать оружие, и, хвала Иллуватару, не узнал меня. Мы спокойно разоружились, но Гендальф не спешил отдавать свой посох. — Неужто вы и палку у старика отнимете, — спросил он немного опираясь на посох. Стража посмотрела на него с недоверием, но задерживать не стала. И вот мы уже уходим во дворец. Золотые чертоги встретили нас могильной тишиной. Не такими они запомнились мне в детстве. Тут больше не звучат песни, которыми я заслушивалась в детстве. Больше не закатывают здесь пышных пиров и эль не льется здесь рекой. Совсем опустели залы дворца. Боль и отчаяние царит здесь уже много лет. Посреди зала на своем троне сидел Теоден Роханский, а рядом с ним, как впрочем и всегда, примостился его верный советник Грима. Уж его я хорошо запомнила. Сложно забыть человека, который оставил на твоем теле такие страшные шрамы. Я посильнее закуталась в плащ, так меня можно было легко принять за обыкновенной мужчину, из-за моего высокого роста. Слизняк Грима начал что-то шептать своему Владыке, и я уже ели сдерживала себя что бы не кинуться на этого предателя, но здравый смысл победил, и я осатлась стоять на мести. — Не учтиво нынче встречают гостей тут, король Теоден, -спокойно сказал Гендальф. Грима вновь начал что-то шептала своему господину, и тот с трудом прохрипел: — С чего мне быть учтивым с тобой, Гендальф горевестник? Грима поднялся и с лёгкой ухмылкой и продолжил речь своего господина. — Лихо носит за собой этот бродячий колдун. Нарекаю я тебя, Гендальф, вестником зла. — Молчи! — прервал его слова маг, — Не для того я прошёл через огонь и мрак, чтобы слушать речи поганого червя. С этими словами он поднял посох, из которого лился пронзительный белый свет. — Посох! Я же велел забрать у него посох, — завопила Грима, однако было уже поздно. Стража накинулись на нас и пришлось вступить в драку, что бы дать возможность Гендальфу спасти короля. Я дралась одной рукой, что было не очень эффективно, поетому много пользы это не перенесло. Но мои спутники быстро справились с нападающим, и путь к королю был расчищенным. Маг направил свой посох на короля, который все это время сидел на троне. — Теоден, долго прочитал ты в затмение. Внимание мне, — прокричал волшебник, — Я разрушаю все чары. Однако он лишь засмеялся. — У тебя здесь нет власти, Гендальф серый. Было видно что Саруман уже во всю чувствует вкус победы. Однако Гендальф снял свой серый плащ продемонстрировав белое одеяние. Было видно что на лице короля появился страх. — Извениие я, умрёт Теоден, — прохрипел он. Однако, Гендальф не остановился и продолжил проводить свой магический ритуал. Тут из-за угла выбежала Эовин и кинулась к своему королю. Я перехватила ее на полпути, и крепко сжала в своих объятьях. Она вопросительно посмотрела на меня, возможно приняв меня за мужа, но даже не попыталась вырваться. На ее лице играло беспокойство. — Рохан мой! — из последних сил прокричал Король Теоден корчась от боли, а затем, собрав последние силы в кулак ринулся на мага. Но удача отвернулась от Сарумана. Он наткнулся на посох Ггендальфа, и белый колдун был повержен. Теоден упал без сил, и казалось, что он даже перестал дышать. Тут Эовин, вскрикнув, вырвалась их моих объятий и кинулась к своему дяде, который начал постепенно приходить в себя. Лицо владыки Рохана начало обретать былой вид, а с глаз будто слезла пелена. — Я узнаю тебе, дитя, — тихо сказал король глядя на свою племянницу, — Эовин. Девушка засмеялась и обняла его. Я тоже усмехнулась, пряча свою улыбку в складках плаща. Мне хотелось сейчас же снять капюшон и просто обнять своего дядю, своих родных.Раскаяться за все, что я зделала, и молить что они простят меня и примут в свою семью. Я потянула уж было руку к накидке, но Элениэль остановила меня. — Сейчас не самое лучшее время, сказала эльфийка. Я отдернула руку о своей накидки. А ведь и вправду, не известно как мой король отреагирует на неожиданный визит своей племянницы, которая была изгнанная под страхом смерти. Тем временем дядя все больше приходил в чувство. Он оглядел непонимающим взглядом всех присутствующих. — Черным сном спал мой разум, — медленно проговорил король, возможно, еще до конца не осознавая что произошло. — Твоя рука быстрее нальётся былой силой, если возьмётся за меч, — молвил Гендальф, потягивая ему оружие. Теоден принял его из рук мага, и вытянув из ножен блестящий клинок, поднял его высоко над головой. Зал огласили радостные крики солдат, приветствующие возвращение своего короля… Эовин, как всегда, была в своей комнате и, по-видимому, выбирала наряд для празднества. Я без стука открыла дверь и вошла в ее светлицу. Девушка была в другой комнате, и я, присев на кровать, принялась ждать. Буквально через пять минут она вышла из соседней комнаты с охапкой платьев в руках. Увидев меня, Эовин негромко вскрикнула и выронила одежду из рук. — Что вы делаете в моей комнате, — со страхом в голосе сказала она, отступая к двери Я медленно поднялась с кровати и начала идти к ней. — Что вы здесь делаете, — повторила Эовин и было видно что девушка начала паниковать. — Тише, — шёпотом произнесла я, никто не должен знать о моём присутствии здесь. Она была сильно напугана, но все равно замолчала. Оглядевшись по сторонам. Я медленно сняла свой плащ и поправила рукой растрепавшиеся волосы. Эовин просто начала меняться в лице. На нем отражалась сразу буря эмоций. Девушка крепко обняла меня и, уткнувшись в плече, заплакала. Я попыталась ее успокоить, но у меня нечего не выходило. — Эй, сестренка, ты чего? — растерянно спросила я, — Вернулась же живой и здоровой, чего ты так. Эовин отстранилась от моего плеча и посмотрела на меня заплаканными глазами. — Эохвит, как же я рада что ты вернулась… Она снова обняла меня уткнувшись носом в складки плаща. Я обняла ее в ответ и мы долго простояли так, забыв про время. Мы с Эовин еще долго разговаривали о том о сем. Она была так рада моему приезду, что прямо светилась от счастья. Раньше мы были просто не разлей вода, и в каком-то смысле я даже заменила ей мать. Я была старше моей сестры на пять лет и почти все заботы о ней легли на мои плечи после смерти ее родителей. Что ж, несмотря на мое «воспитание», у нее сложился весьма мягкий характер, который подобает настоящей леди Рохана. Девушка была добра и учтива, соблюдала манеры, говорила негромко, да и к тому же была рукодельницей. «Повезет мужчине который возьмет ее в жен» — думалось я. Порой я даже удивлялась, как пережив столько тягот в этой жизни, она не сломалась, в отличие от меня, не стала озлобленной на мир и продолжала дарить свет и тепло всем окружающим. Но даже несмотря на столь легкий характер, Эовин переняла кое-что от меня. Она с ранних лет владела мечем, что вызывало во мне гордость. Да, мы роханские женщины можем постоять за себя. Девушка долго мне рассказывала о своей жизни в Эдорасе, а я в свою очередь поведала о приключения, которые произошли со мной во время долгого странствия. Она с интересом слушала мои рассказы и задавала много вопросов. Так мы проболтали почти до обеда. В дверь постучали. Я вскочила с кровати и начала шарить глазами по комнате в поисках места, где можно спрятаться. Но Эовин придержала меня за рукав. — Не бойся, — сказала она, — тебя здесь все рады видеть. Я сама слышала как дядя сожалел, что ивыбрал для тебя столь суровое наказание. Он простит тебя, вот увидишь. В ее глазах блеснула надежда. Я все же села рядом с ней и попыталась успокоиться. А и вправду, может, уже хватит прятаться? Будь что будет. В дверь снова постучали, и в комнату заглянула служанка, хотевшая позвать Эовин на обед. Увидев меня, сидящию рядом с моей сестрой, женщина вскрикнула и бросилась вон из комнаты. Эовин кинулась за ней, в попытке объяснить ей все, но служанка уже скрылась за поворотом. Я лишь закрыла глаза. «Вот к чему приводят такие опрометчивые решения», — думалось мне. Сейчас сюда прибежит стража, скрутят меня и вот в таком виде оперативно доставят к королю, а там уж… И вправду минут через пять прибежали десять человек закованных в латы. Я даже не стала сопротивляться и позволила себя задержать. И вот меня уже ведут по длинным коридорам дворца, прямиком к королю Рохана. Он сидел в главном зале и отдавал последние распоряжение по поводу пира. Увидев стражников, он оторвал свой взгляд от листка бумаги который ему протягивал один из советников и вопросительно посмотрел на нас. Стражники сильно толкнули меня в сторону моего дяди и я подлетела почти прям к его ногам. Удар об пол был очень сильным и из моего носа пошла кровь. Я обеими руками схватилась за него, пытаясь не залить всю одежду кровью. — Этот негодяй был в комнате вашей племянницы, — отрапортовал один из стражей, — Что прикажете с ним делать? Король устало потер переносицу. — Подождите, — спокойно сказал он, — наказать вы его всегда успеете. Я бы хотел с ним поговорить, ведь насколько я помню, ты был в отряде Гендальфа. Ведь так? Я кивнула. — Зачем же ты пробрался в комнату моей племянницы? — он вопросительно посмотрел на меня. Я продолжала молчать. Только сейчас я поняла, что служанка не узнала во мне благородную деву, и прияла меня за обычного волокиту, в пропахшей дымом одежде и грязных сапогах. И сейчас скажи я хоть слово, король узнал бы мой голос. Теперь идея выбежать с криками «А вот и твоя любимая племянница, изгнанная под страхом смерти, вернулась. Накрывай на стол, будем праздновать» не казалась такой хорошей. И я продолжала упорно молчать и молиться, что они не захотят увидеть моего лица.На это была вся надежда. Король начал закипать: — Оглох ли ты, нечестивец? — сурово сказал он. — Или ты вовсе не боишься наказания? Я покрепче сжала зубы и лишь забегала глазами, осматривая местность. Я четко понимала, что пора бежать.Бежать подальше от сюда. Что я собственно и попыталась сделать, однако мне не повезло. Один из стражников задел мою раненую руку и сильная боль, пронизывающая все тело, сбила меня с ног. Я упала на холодный пол дворца и меня ежесекундно связали. Поставив меня на колени перед королем, они стянули с меня капюшон и снова сильно ударил меня. Король поднял руку давая солдатам знак остановиться. Он подошел поближе внимательно вглядываясь в мое лицо. Неужели узнал? Теоден присел рядом со мной, продолжая внимательно смотреть на меня. — Эохвит? — тихо спросил он. — Ты и вправду Эохвит. Я улыбнулась и кивнула, и короля на глазах появились слёзы и он крепко обнял меня. — Прости меня, прости меня за все, — сказал он. — я должен был заменить тебе отца, а вместо этого обрек тебя на долгие годы страданий. Только теперь я понял что ты желала мне только добра. Прости меня, прости. У меня на глаза наворачивались слёзы, и я со всех сил пыталась не заплакать. В это момент я была по-настоящему счастлива. Теперь я окончательно дома. ДОМА! И больше ничего, разве что только смерть, способна разлучить меня с родными. На обеде я сидела рядом со своей семьей. Конечно им было сложно привыкнуть ко мне, и я их не осуждала. Дядя много расспрашивал меня о моей жизни в изгнании, и хоть мне и было неприятно говорить об этом с ним, я все же отвечала на вопросы. Было видно, что Теоден даже спустя столько лет корит себя за это, и теперь хоть как-то пытался загладить свою вину. Вдруг он повернулся ко мне, и сказал: — Еще раз прости мня за все, -тихо произнес он.- Я обещаю что тебе больше не придется ни в чем нуждаться. У тебя будут лучшие платья, лучшие украшения и комнаты. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива.Король нежно мне улыбнулся. Я бы рада ответить, что не надо мне этого всего.Я ведь и платья одевала пару раз, и то в детстве. Но у дяди было такое виноватое лицо, что я лишь улыбнулась в ответ.Я уже была на все согласна.