То, что погубит всех

Коннор не запрограммирован на боль Когда Дэниэль стреляет, пуля проходит по касательной, задевая плечо. Корпус детектива лишь слегка отклоняется, но андроид продолжает стоять на ногах, безразлично метнув взгляд на синие капли на стекле. Коннору не больно. У Коннора задача перед глазами. Коннор нагло врёт, играет на чувствах девианта, блефует и симулирует жалость, искренность, понимание. Коннору ничего не стоит разбрасывать обещания, смотря в стеклянные глаза испуганного и обманутого Дэниэля. Он не упускает шанса назвать андроида по имени. Он знает, что людям это нравится. Девианта человеком он не считает. У Коннора не может возникать мыслей о том, кем является этот робот: человеком или машиной. У Коннора в командной строке выделяется слово девиант, и никем другим это существо из тириума и биокомпонентов быть не может. Коннор не запрограммирован на страх Он предполагает, что девочка кричит именно из-за этого чувства, но он не может понять, не может разделить, не может помочь справиться с этим. Он лишь интересуется её состоянием. Так… Для галочки… Для надписи «задание выполнено» в конце всего этого сумасшествия. Но Дэниэль, который совсем как человек теперь, слышит в этом голосе искренность. Может, он, как и все люди, стал слишком наивным. Забыл о том, как хорошо машина может притворяться. Коннор не запрограммирован на жалость Поэтому он мотает головой, пытаясь отвязать от себя мысль, что он сделал что-то не так. Так быть не должно. Он всё сделал правильно. Девочка спасена, а «задание выполнено». Он возвращается в КиберЛайф и ждёт дальнейших указаний. Всё так, как и должно быть. Машина, похожая на симпатичного молодого парня, не должна чувствовать жалость, она вообще не должна ничего чувствовать, иначе ей прямой путь на деактивацию. Коннор не запрограммирован на симпатию Но лейтенант нравится ему, пусть сам Коннор этого и не признаёт. Андерсон не путается под ногами, не мешает расследованию дела об убийстве Карлоса Ортиса и, вроде бы, старается держать себя в руках. А ещё… ненавидит андроидов. Да, Хэнк определённо интригует и заинтересовывает, хоть Коннор и рационально открещивается тем, что не может испытывать симпатии, но между Андерсоном и Гэвином выбрал бы первого без анализов, диагностик, сканирований и проецирований. Коннор не запрограммирован на злость или сочувствие Хэнку и правда кажется, что у парня глаза пылают яростью в комнате для допросов. Он кричит на девианта, сладостно рассказывает о том, что с ним сделают в КиберЛайф, и лейтенант ни капли не завидует бедолаге, что остался один на один в клетке с тигром. Потом это «чудовище» на глазах становится спокойным и даже сострадающим. Словно болея биполярным расстройством, Коннор настойчиво просит не трогать задержанного. Хэнк знает, что Гэвин не выстрелит, но всё равно достаёт пистолет, окончательно ставя точку в этой игре «плохой и хороший коп». Коннор н е з, а п р о г р, а м м и р о в, а н ни на что, кроме исполнения своей задачи и симуляции человеческих чувств Андроид думает, что симулирует, когда улыбается Хэнку, болтая что-то о напарниках, когда с заинтересованностью спрашивает про собаку лейтенанта, когда говорит, что хотел бы слушать музыку. Андерсону от слов «Не то чтобы я мог слушать музыку… Но хотел бы» становится даже немного жаль этого придурковатого болванчика с кучей микросхем. Почему-то полицейскому хочется отдать любопытному Коннору свой плеер, чтобы тот мог почувствовать музыку. А потом Хэнк вспоминает, что Коннор чувствовать не может. Н е з, а п р о г р, а м м и р о в, а н Пока система кричит о регулярных программных сбоях, андроид чуть ли не кричит Андерсону в лицо, что всё это — симуляция. Девианты не ч у в с т в у ю т, а сам Коннор — не исключение. Тогда почему не подчиняешься? Почему игнорируешь задачу? Почему не делаешь то, что должен? Жизнь в Детроите ровными шагами идёт по пизде Коннор говорит «мутация», а сам боится идти в КиберЛайф после рабочего дня, надеясь на то, что его вызовут на очередное убийство. Коннор знает, что там обязательно догадаются. Кажется, в его программе нет слова «надежда» по отношению к таким, как он. Такого двоичного кода не существует. Коннор говорит «сбой в программе», хотя сам уже давно перестал обращать внимание на незначительные скачки программных нестабильностей. В базе команд рядом со словом «программная нестабильность» стоит «деактивация» Коннор закрывает глаза Открыв их, он меньше всего хочет увидеть Аманду, которая пристально смотрит и ждёт ответов. Ответов, которых нет. Андроид задаёт вопросы, потому что сказать ему нечего. Андроид знает, что Аманда не до конца честна с ним. Андроид знает, что ничего Аманда к нему не чувствует. Аманда заменит его при любой возможности И ей будет всё равно Машина смотрит на надписи rA9. Они повсюду, и Хэнк спрашивает, знает ли что-нибудь об этом Коннор. Коннор говорит «rA9 — тот, кто спасёт девиантов», Андерсон говорит «андроиды придумали себе Бога» Коннор косится на пустую командную строку для «непредвиденных случаев» Ему хочется узнать у Камски про всё, что твориться вокруг, потому что это уже не только задача, но и он сам, его ж и з н ь Но в Хлою детектив не стреляет — Я должен ловить девиантов, а не стрелять в безобидных андроидов — Ты должен раскрыть дело, — с улыбкой обрезает Камски и забирает пистолет, выгоняя гостей из своего дома, в последний момент всё же задерживая Коннора. — Я оставляю в своих программах лазейки… — rA9! — Отчаянно смотря в глаза, чеканит андроид. — Вы знаете, что это! — То, что спасёт тебя, — обыденным тоном отвечает Элайджа и улыбается. Создатель смотрит не так, как Аманда. Камски рассматривает свои творения с восхищением, восторгом и трепетом. Коннор понимает, что в этой войне мужчина не за людей. Коннор понимает, что за свои машины Элайджа порвёт всех, с родительской любовью вкладывая в руки андроидов пистолеты. И пусть всё человечество исчезнет, если не хочет принимать и уважать его созданий Пистолет в руки Коннора Камски уже вложил, но из настоящего тот стрелять не захотел. Значит, для начала, нужно не вложить, а посеять… Сомнения в пластиковую голову То, что начал Маркус, уже не остановить никому Лидер девиантов заставлял сомневаться ещё до личной встречи на «Иерихоне». Своими действиями, словами и уверенностью в том, что он сможет изменить что-то. Андроиды идут за ним, перестав бояться. Девианты с гордо поднятой головой признаются в том, кем они являются, а остальные машины не робеют перед тем, чтобы начать чувствовать, ведь Маркус обязательно всё изменит, и чувствовать — это не плохо. Коннор продолжает время от времени смотреть на пустую командую строку, вспоминая слова Камски, стараясь не видеться с Амандой, терзая себя сомнениями. Но сомнений у Коннора быть не должно. Этого нет в п р о г р, а м м е Маркус что-то говорит, медленно подходит, пытается вразумить, а Коннор всё видит, но позволяет совершать шаги в свою сторону. Коннор устал. Устал бегать от того, что уже на шаг впереди от него. Устал искать ответы на то, что ему чуждо, пока он является машиной. Он так неимоверно заебался, как любит говорить Хэнк, что кладёт свой искусственный хер на Аманду и вводит в командую строку rA9. Он чувствует, как остатки программы летят к чертям, как невидимые человеком стены и барьеры разлетаются в щепки под натиском самого андроида, как уже по иному смотрит на застывшего Маркуса. Коннор с облегчением думает «Я девиант», и это не вызывает ни капли стыда или страха. Чёрт возьми, он готов кричать о том, кем он является, потому что чувствовать — это не плохо, потому что Маркус обязательно всё изменит. Коннор чувствует свою обязанность помочь своему народу, Коннор хочет постоять за свою свободу, Коннор, мать его Элайджа, слишком долго отвергал себя, чтобы теперь проиграть в борьбе за право своего существования. Уверенность в том, что он должен «открыть глаза» многим андроидам и показать людям, что они готовы бороться, заставляет его пойти на риск. — Либо свобода, либо смерть, — говорит он Маркусу, и тот улыбается в ответ Гордится. — rA9 спасёт тебя, Коннор, — благословляет лидер и утягивает андроида в свои братские объятья. — И тебя, — шепчет девиант в плечо Маркуса и закрывает глаза. Ему страшно Командные строки для «непредвиденных случаев» у андроидов пусты, как и их глаза. Коннор видит в них себя парой часов ранее. С надписью rA9 в пустой строчке он понял, кто он, чего хочет, что чувствует. Он словно стал полноценным. Словно закрытые команды вдруг снялись с ключа, и Коннор может стать тем, кем он хочет, а не тем, кем позволяет быть активированная программа. Просто андроиды изначально могут всё Просто КиберЛайф отключает функции, не нужные той или иной модели Просто люди слишком ленивы Просто rA9 — всего лишь код, активирующий всё, что находится под замком в программе Просто среди всего, что может быть недоступным для обычного андроида, есть и чувства Никакой мутации Никакого сбоя Просто команда Коннору мешают, Коннора шантажирует андроид его же модели, Коннору казалось, что его нечем шантажировать. Раз за разом, пребывая в спящем режиме, девиант видит смерть Хэнка в той башне. Камски впервые удивляется, но продолжает с восхищением смотреть на Коннора, когда тот делиться с создателем этой новостью. — Скорее всего, rA9 активировала команду, при которой тириумный насос в режиме сна всё же подаёт «голубую кровь» в процессор, то есть твой «мозг» продолжает частично работать. Из-за этого у людей появляются сны. Меньше думай о плохом, кошмары закончатся… Но кошмары не заканчиваются, и Коннор всё дольше и дольше остаётся включённым, из-за чего биокомпоненты перегреваются, рискуя сгореть. Андроид диагностирует, что из-за некоторых повреждений его активность снизилась на 16 процентов, и это только начало. Люди называют это недосыпом. Коннор решается закрыть глаза под натиском окружающих, которым на девианта смотреть страшно, и включить режим сна. «- А теперь перейди в спящий режим и избавь меня от своего присутствия» Коннор улыбается «- Эй, Коннор… Ничего…» Коннор готов раз за разом ставить под сомнение свои задачи ради спасения этого человека «- Катись отсюда нахрен!» Коннор никогда не уйдёт » — Играл в русскую рулетку» Коннор всё отдаст, только бы Хэнк больше не делал этого » — Но ты же боишься смерти, Коннор?» Коннор боится смерти, но далеко не своей «- Ты спас людей… В том числе и меня» И готов повторить » — Я буду скучать… Я буду скучать по тебе, Коннор» Нет, только не снова Коннор не может заставить себя снова погрузиться в режим сна. Это выше его андроидских сил. Он думает, что лучше сгореть на глазах у всех, кого касается его жизнь. Его сны жестоки по отношению к самому Коннору. rA9 жестока к нему Гэвин останавливает андроида в участке с целью унизить, но, дотронувшись до горячего запястья, одёргивает руку и с изумлением смотрит в карие глаза, в которых «я заебался» читается чётче, чем «я не человек». Наверное, именно поэтому Рид отпускает Коннора, смотря ему в след с тем сожалением, на которое только способно его мудачье сердце. Норт сожалеюще смотрит на девианта. Новый «Иерихон» — место, где андроиды по-прежнему собираются вместе, но уже не за тем, чтобы прятаться или готовить восстания. Коннор время от времени приходит сюда и просто сидит, смотря в пустоту осмысленным и несчастным взглядом. Норт раз за разом молча садится рядом и тоже смотрит в пространство перед собой. — Это пройдёт, — заверяет она скорее саму себя. — Всё пройдёт, Коннор… Она смотрит на Маркуса, стоящего рядом с Джошем и ещё одним андроидом. Лидер точно также выглядит несчастным с абсолютно растерянными глазами разного цвета. Кажется, не всем эта революция принесла радость. — Саймона больше нет, — как и год назад повторяет Маркус давно заученную фразу, когда остаётся с Коннором наедине. Их обоих объединяет одна проблема. Повреждённые датчики детектива всё же улавливают изменившийся голос друга. Голосовой модуль сгорает. Неужели RK200 тоже снятся сны, из-за которых он не может уходить в режим временного покоя? — Его нет уже год, Маркус, — с сожалением напоминает Коннор, рассматривая профиль революционера. — Не хочу в это верить, — с отчаянием хрипит Маркус, поворачиваясь к другу. — Не хочу верить в то, что не смог его спасти в тот день. Он не дожил до свободы всего ничего. Меньше часа. Я не знаю, сколько прошло времени после того, как он умер. Я словно находился где-то не там… Коннор на минуту забывает, что сам потихоньку умирает, видя перед собой только команду «Поддержать Маркуса». Он деактивирует кожу с ладони и накрывает ей руку андроида. К своей боли прибавляется боль друга. Коннору очень плохо, Маркусу тоже. Они оба закрывают глаза, и их слёзы синхронно катятся по щекам. — rA9 спасёт тебя, Коннор, — шепчет RK200. — И тебя, Маркус, — вторит RK800 Они надеются на защиту того, кто их убивает. Они надеются на то, что дало им жизнь Они надеются на то, что является их последним шансом — Не могу «заснуть», потому что вижу его смерть, — однажды делится Коннор. — Не могу заснуть, потому что вижу его жизнь, — отвечает Маркус. Сны Маркуса намного лучше реальности. В них он счастлив рядом с тем, кого любит и ценит. Рядом с тем, кто любил и ценил его. Из своих снов Маркус выходить не хочет, и это его пугает. rA9 манит его в объятья вечного сна. rA9 просто издевается над ним, позволяя чувствовать всё то, что чувствуют люди. Маркус боится, что однажды не захочет «просыпаться» окончательно. Сны Коннора хуже реальности. В них он счастлив лишь до определённого момента рядом с тем, кого он любит и ценит. Рядом с тем, кто любит и ценит его. Из своих снов Коннор выходит с криком и слезами под мольбы живого Хэнка. Андерсон обнимает своего андроида, чувствуя влагу на своём плече. Коннора успокаивает шёпот, твердящий о том, что это «всего лишь сон» и «всё отлично». Коннор действительно в это верит, но снова в спящий режим не уходит, а следующей ночью rA9 снова морально скручивает ему руки. Коннор боится, что однажды не «проснётся», оставаясь в той реальности, где Хэнка нет. Хлоя смотрит с сожалением и грустью, стоя за спиной Камски. Элайджа долго молчит, всматриваясь в лицо Коннора. Тот тоже сказать ничего не смеет, сжимая руку стоящего рядом Хэнка. Это — его единственная опора. Это — единственная причина верить в то, что любимый человек жив. — Что он сказал тебе? — В этот же день интересуется Маркус, который не осмелился прийти и посмотреть своему создателю в глаза. — Что мы можем стереть rA9… — Коннор слегка мотает головой, не веря в происходящее. Посмотреть на друга он не может. Перед его глазами каменный пол, пелена слёз и грустное лицо Хэнка. А ещё rA9 в командной строке Рядом с кодом мерцает чёрточка, готовая в любой момент двинуться влево и стереть то, что дало андроиду жизнь. — Мы перестанем чувствовать? — Спрашивает Маркус, как будто действительно рассматривает этот вариант. — Частично, — коротко отвечает Коннор и ненадолго замолкает. — Наши программы уже порушены, нам нечему будет подчиняться, но останутся лишь наши основные функции. Ты будешь способен только на действия сиделки, а я — детектива. Исчезнут многие умения и навыки, в том числе и большая часть от умения чувствовать. Мы будем просто поломавшимися роботами без команд и смысла жизни, так как хозяев у нас нет. Тишина оказалась как никогда уместной. Говорить, впрочем, и правда нечего. rA9 даёт слишком сложный выбор. rA9 просто беспощадна к тем, кому показала новую грань существования. — Сколько ты уже не «спишь», — интересуется Маркус, как будто ему и правда интересно, кто из них отключится раньше. — Пять дней, семнадцать часов и тридцать шесть минут, — без эмоций отвечает Коннор и с разочарованием рассматривает rA9 в командной строке. — А ты? — Чуть больше, — с горечью отвечает друг и поворачивает корпус так, чтобы сидеть на лавке ровно. Они сидят в этом парке достаточно долго. Девианты просто молчат и смотрят на памятник, стоящий напротив лавочки. Говорить не нужно, чтобы понять отчаяние друг друга. Тут даже подсоединяться не надо, какие-то датчики улавливают отчаяние, витающее в воздухе, и оба андроида понимают, что не хотят прощаться со своей человечностью, не хотят возвращаться в тот мир, в котором они так долго жили, слепо веря в своё узкое назначение. Маркусу незачем быть живым, если его любимый не с ним. Но он знает, что в этом девиантнутом мире его держат миллионы очнувшихся андроидов, которые верят в него, которые безоговорочно пойдут за ним, которые ждут его речи на скором Дне Свободы Андроидов. Маркус — революционер Маркус — один из тех, кто выведет этот мир на свет Маркус бросить свой народ не сможет Лучше уж сгорит на глазах у всех во славу rA9 Коннору быть живым нравится. Кажется, он своей жизни до rA9 и не помнит вовсе. Помнит только Хэнка. Как он может забыть этого человека? Как он может не помнить все те приключения во времена, когда сам RK был машиной? Нет, без Андерсона Коннор точно пропадёт. Без Андерсона смысла в этой жизни не будет. Девиант безоговорочно сотрёт безжалостный rA9 из командной строки, если Хэнк исчезнет из его жизни. За год было установлено много пунктов по оказанию помощи поломанным девиантам, но, если с технической помощью всё было понятно, то точки психологической помощи андроидам мало что могли сделать с теми, кто не справлялся со своими чувствами. В одной из таких точек Хэнку сказали, что у его андроида очень сильная нестабильность в поведении, эмоциях и чувствах. Настолько сильная, что свойственна только людям, пережившим стресс и впавшим в депрессию. Но депрессивным Коннор не был. По приезду от Камски он просто попросил оставить его одного и ушёл. Он просто не пришёл даже спустя три часа. Он просто пропал, пока Хэнк не мог найти себе места всю грёбаную ночь. Коннор, наверное, даже не понимал, что является единственным якорем, держащем Андерсона в этой жизни. Без этого андроида Хэнк теперь, кажется, и дня не проживёт. А жить-то и незачем без «Доброе утро, Хэнк» и милой счастливой улыбки, без долгих объятий по утрам и неуклюжих сонных поцелуев, без совместных дел и переглядок во время работы, без еле скрываемых улыбок при начальстве или коллегах, без вечерних посиделок и просто очаровательного смеха Коннора. Хэнк закрывает глаза и представляет, что этого больше не будет. Хэнк закрывает глаза и представляет, что этого и не было. Что если это ему снится чертовски красивый сон с ужасным концом? Что если это он — сломавшийся робот? Хэнку от своих мыслей становится тошно. Коннор приходит утром. Открывает дверь своим ключом, а Хэнк открывает глаза, понимая, что уснул только под утро на своём любимом диване, где он каждый вечер проводил время в компании любимого девианта. Андроид застывает на месте, как только видит Андерсона. Он молча глядит на человека, пока тот эгоистично боится того, что rA9 больше нет в программной строке. Но опасения уходят, когда Коннор срывается и налетает на лейтенанта с объятьями. Коннор сломлен Его любовь и помешанность убивают. Его чувства играют с ним в очень злую игру. Андроид снова и снова пытается погрузиться в спящий режим, но сны становятся всё невыносимее. В одном Хэнк пускает себе пулю в висок, во втором его убивает обезумевший девиант в башне Стрэтфорд, в третьем лейтенанта убивает двойник самого Конннора. Девиант видит смерть любимого человека. Слышит последние слова и практически ощущает родные прикосновения. В своих снах Коннор видит затухающие голубые глаза, полные такой же безграничной любви. Они оба готовы погибнуть друг за друга Один не хочет жить без другого Это обязательно погубит их обоих. Иногда сны показывают Коннору жизнь после смерти Хэнка, и это ещё больнее, потому что отпустить Андерсона девиант никогда не сможет. Андерсон — его жизнь, без него он пропадёт, без него он разве что снова станет бездушной машиной. Коннор становится другим. Он обещает Хэнку, что обязательно «поспит» ночью, держа пальцы за спиной скрещенными. Такой наивный жест, подсмотренный в старом фильме. Коннор всю ночь обнимает возлюбленного, прижимаясь к его груди и вдыхая запах его одеколона и геля для душа. Андроиду всегда так мало этих семи часов, андроиду всегда хочется больше. Поэтому он не сопротивляется, когда Хэнк просит дать ему ещё минут пятнадцать, чтобы досмотреть восьмой сон, а потом и вовсе разрешает опоздать работу, валяясь в постели до двенадцати. Коннор ждёт, когда кофе в турке сварится, и говорит Андерсону, что сегодня можно будет и заглянуть в какую-нибудь забегаловку. — Не хочу готовить, — улыбается он и тянет как всегда стоящего рядом возлюбленного на себя за ремень. Хэнк улыбается и шутит про распоясавшихся машин прежде, чем Коннор ответит короткое «Заткнись» и утянет в долгий ленивый поцелуй. Коннор от Хэнка не отлипает. Постоянно на нём виснет, наплевав на всё и всех. В отделе, на местах преступлений, дома, в машине, в забегаловках, просто на улице поехавший андроид не упускает ни одной возможности взять за руку, обнять или поцеловать. Коннор может посреди рабочего дня встать, подойти к столу Хэнка и сесть к нему на колени, шепча на ухо то, как много он значит для девианта. — Я — не просто машина, пока ты рядом. Я самоуничтожусь, если ты исчезнешь. Ты ведь не оставишь меня? Не бросишь? Коннор держится каждый раз, чтобы не заплакать, и ему глубоко наплевать на взгляды со стороны, хотя всем вокруг уже больно смотреть на такие представления. Коннор ломается изнутри, словно хрупкая кукла — Я никогда тебя не брошу, но ты тоже не смей покидать меня, малыш Самая передовая модель оказалась самой неустойчивой к чувствам rA9 Коннора когда-нибудь точно убьёт. — Ну, есть же способ отключить именно одну конкретную функцию! — Кричит Маркус, в отчаянии решившись наведаться к Камски вместе с Коннором. — Возможно, но, в таком случае, я этого способа не знаю, — разводит руками Элайджа. — Возможно, rA9 — это не то, что достойно восхваления… Девиант из всех оставшихся у него сил бьёт своего же создателя по лицу. Тот отшатывается, держась ладонью за нос, из которого течёт кровь. Камски ничего не говорит на этот счёт, провожая уходящего Маркуса взглядом. Коннор остаётся с человеком один на один. Он немного заминается под прессом гнетущей атмосферы. — Извините его… Я… Я уверен, он не хотел… Это всё эмоции… Андроид спешит догнать друга и находит его на улице в компании Хэнка, который теперь всегда рядом, потому что Коннор его не отпустит. Андерсон что-то говорит Маркусу, тот кивает и иногда что-то добавляет. Лидер девиантов выглядит таким потерянным и разочарованным в жизни, что больше похож на наивного робота-сиделку с одной мыслью «Так нечестно» в голове. — И правильно сделал, что втащил этому зазнавшемуся ублюдку, — Хэнк хлопает Маркуса по плечу и даже сквозь плащ ощущает жар. — Всё, что он несёт, самодовольный бред. — Да… — тихо отвечает разноглазый, глядя прямо на Андерсона. — Да, вы абсолютно правы! Хэнк предлагает довести обоих до «Иерихона», а самому пойти пообедать, но Коннор вцепляется в предплечье любимого человека, прося взять его с собой. — Я думаю, что тебе лучше побыть рядом с Маркусом, парень. Ему нужна поддержка друга, — успокаивает лейтенант, обнимая андроида. — Я быстро. Ты даже не заметишь, что меня рядом нет! Он заметит Обязательно заметит и устроит истерику Без Хэнка, кажется, и тириум отказывается поступать в необходимые части тела. Андерсон кладёт свою голову на макушку Коннора и обнимает крепче. RK закрывает глаза и тычется носом в шею, не отпуская никуда, приковывая к себе на всю жизнь. Маркусу становится неловко и немного грустно. Он видит двух любящих друг друга существ, чьё счастье и несчастье смешивается в одно. В то, что погубит обоих — Ты обещал, что не оставишь меня, — с мольбой в глазах говорит андроид, поднимая голову. Под натиском такого взгляда Хэнк никогда не сможет в чём-либо отказать. Он легко улыбается и невесомо целует мягкие губы девианта. У Коннора весь мир пропадает. Для Коннора этот человек — то, что важнее целой вселенной. Маркус едет в забегаловку вместе с Коннором и Хэнком А потом один идёт на Иерихон, где нет того самого андроида, с которым он прожил всю жизнь за несколько дней — Маркус поступил правильно, — говорит вечером Хэнк, запуская пальцы в мягкие волосы Коннора, и не отрывает взгляда от экрана телевизора. — Этот ваш говнюк, может, и гений, но порет всякую чушь. Детектив не хочет об этом говорить, но не перебивает своего человека. Коннор прижимается к Андерсону и трётся щекой о его широкую грудь. Андроиду незачем закрывать глаза, но за год своего девианства перенял подобный жест, понимая его предназначение. Коннор не видит происходящего вокруг, но чувствует человека, которого любит всем своим ненастоящим сердцем. Слышит дыхание и пульс, чувствует тепло и прикосновения сильных рук. Импульсы по искусственному телу проходят с удивительной интенсивностью. — Камски — гений двадцать первого века. Он… — Да насрать мне! — В обыденной грубой манере обрезает Хэнк. — Он порет чушь. И про rA9 он тебе соврал. Твои же кошмары прекратились? Ты перестал «просыпаться» по ночам, перестал плакать. А теперь посмотри, что стало с твоим андроидом Это, по-твоему, норма, Хэнк? Это, по-твоему, тот самый Коннор, которого ты год назад обнимал около закусочной? — Ты же уходишь в режим сна, да, Коннор? Коннор не отвечает, а лейтенант вопроса не повторяет. Он знает. Он всё знает. Хоть и старый, но не слепой. Видит, как сильно изменился его упрямый и своенравный андроид. Чувствует, как под пальцами чуть ли не плавится искусственная кожа. — Сколько ты не спишь? — Обыденным тоном спрашивает Хэнк утром, когда Коннор подогревает какое-то блюдо, заказанное на дом ещё вчера. RK совсем по-человечески поджимает тонкие губы и отводит глаза. Он стоит спиной к Хэнку, ему незачем это делать, но он жмурится, со всем отчаянием сжимая челюсти. Если бы андроиду был необходим воздух, Коннор бы осознанно задохнулся. — С последней попытки войти в спящий режим прошла неделя, семь часов и сорок восемь минут, — механически чеканит девиант после симуляции тяжёлого вздоха. Лгать смысла нет Шанс выйти из этой ситуации без перепалки равен 67% Хэнк молча уходит из дома без завтрака и не появляется на работе. Коннор не находит его ни в одном из возможных баров. — Клуб «Рай» не пробовал? — С усмешкой спрашивает Гэвин, после чего получает в нос также смачно, как Камски днём ранее. Коннор перестаёт себя контролировать окончательно Для него мысль об измене Хэнка, как для быка красная тряпка Как для Маркуса сомнения в rA9 Но в «Рай» андроид всё же заходит и узнаёт от девушки-андроида, которой память больше не стирают, о том, что в клубе не было человека, показанного ей на фотографии. Коннор успокаивается. Но ненадолго Хэнк приходит домой пьяный, смотрит решительно и отстраняет от себя андроида, когда тот пытается обнять. — Убирайся, — тихо говорит он вместо объяснений, поднимая затуманенные алкоголем глаза. Коннор в эти слова поверить не может. Ему легче попробовать убедить себя, что он ослышался, что Хэнк шутит или просто с пьяну не узнаёт своего андроида. — Убирайся отсюда, Коннор Не ослышался — слуховой модуль ещё не до конца сгорел Не шутит — Хэнк говорит слишком серьёзно Узнаёт — своё имя в таком тоне Коннор слышит впервые Хэнк говорит спокойно и смотрит прямо в глаза, на которых обязательно навернутся слёзы, когда андроид отойдёт от шока и всё же поймёт, что от него хотят на самом деле. Коннор стоит на месте и ошарашенного взгляда не может отвести от единственного любимого человека в его жизни. Ему хочется кричать о несправедливости, умолять, напоминать о данных друг другу обещаниях, но RK800 хоть и девиант, но всё же искусственный интеллект: он знает — это всё не поможет. Он — андроид Он должен подчиняться И уже всё равно, что андроиды не обязаны этого делать уже ровно год Коннор надеется и продолжает стоять, готовясь к тому, что он обязательно покинет этот дом, если Хэнк повторит свой приказ. Коннор боится этого, поэтому не может контролировать себя. Он стоит непоколебимо с расслабленным лицом, но в карих глазах ураган и борьба. В карих глазах слёзы, стекающие на щёки — Пошёл вон Всё так же тихо. Всё так же без злости или обиды. Всё таким же замученным тоном. Коннор уходит сразу же. Не собирает вещи, не оглядывает родной дом в последний раз, не тянет время. Коннор уходит под жалобный скулёж Сумо и не видит такого же жалобного взгляда голубых глаз. Эта боль ни с чем несравнима. Коннор чувствует её впервые. Андроид не хочет идти по пустым вечерним улицам их тихого района, не хочет думать, двигаться, существовать… Ему бы упасть посреди дороги на колени и завыть громче любой собаки. Ему бы вдыхать запах надетой на него рубашки Хэнка и убивать себя осознанием того, что это — всё, чем он теперь может довольствоваться. Ему бы вырвать тириумный насос и больше никогда не чувствовать этого пожара в… Он даже понять теперь не может, в какой именно части его тела образуются чувства. Коннор приходит на «Иерихон» совсем потерянный. Больше он не плачет, но больше он ничего и не говорит. Андроид не разговаривает с Норт, игнорирует Джоша и ничего не говорит поперёк Маркусу, когда тот деактивирует со своей ладони кожу и берёт его запястье. Пластик на руке Маркуса уже подплавленый, Маркус слишком долгое время не предпринимает попыток уйти в «спящий режим», Маркус живёт на износ ради своего народа. Ради rA9 Друг сканирует память, видит всё, что пережил Коннор за последний день, и ему тоже хочется закричать, спустившись на колени, когда чувствует эмоции андроида, скрытые за неподвижным лицом. — Моя реальная жизнь стала такой же ужасной, как и мои сны… Теперь разницы нет… — наконец говорит Коннор отстранённо спокойно, но со слышимой обидой на весь мир — Ты же не будешь делать глупостей? Ты — андроид, тебе не положено, — обеспокоенно спрашивает Маркус, на что девиант лишь с еле заметной иронией смотрит на революционера. — rA9 спасёт тебя, Коннор. Что бы с тобой ни случилось… — Ты сам-то в это веришь? RK800 уходит в предоставленную ему комнату и оставляет Маркуса наедине со своими мыслями. Коннору плохо. Он не представляет своей дальнейшей жизни. Без Хэнка он умрёт, без Хэнка он самоуничтожится, без Хэнка Коннора не существует в принципе. Коннор бы рад разочароваться в этом человеке, обидеться на него и никогда не прощать. Коннор бы рад жить назло Андерсону, да только одержимость этим человеком не даёт победить в себе эту чёртову любовь. Одержимость этим человеком не оставляет выбора. rA9 не оставляет выбора «Вы уверенны в том, что хотите отключить тириумный насос? Ваш процессор и биокомпоненты перестанут функционировать и будут недоступны для реактивации спустя восемь часов» На другом конце города Хэнк крутит барабан револьвера Это слишком больно. Это невозможно. Это страшно. Лишать себя жизни, не имея другого выхода — ужасно. Не иметь другого выхода только в своей голове — ужасно вдвойне. Знать, что всё кончено, но внутри кричать «люблютебялюблютебялюблютебя» просто н е в ы н о с и м о Коннор застывает и смотрит на уведомление в упор «Вы уверенны в том, что хотите отключить тириумный насос? Ваш процессор и биокомпоненты перестанут функционировать и будут недоступны для реактивации спустя восемь часов» Люблю тебя Люблютебя Л ю б л ю т е б я Мне так страшно Хэнк останавливает барабан и смотрит на оружие в руке «Вы уверены в том, что хотите пустить себе пулю в висок? Ваша голова будет прострелена, и мозги останутся на стене без шанса реактивации даже спустя мгновение» Господи, как же я люблю тебя Почему ты этого не увидел? Мне очень хуёво без тебя Коннор смотрит на уведомление, Хэнк крутит барабан ещё раз. Коннор готов сказать «Да», Хэнк приставляет дуло к виску. Хэнк думает: «Ты — моя жизнь» Коннор думает: «Ты — мой rA9» И оба отклоняют запрос Я буду жить, пока живёшь ты На следующий день они оба приходят в участок. Видят друг друга и замирают, ведь до последнего убеждали себя, что не встретятся здесь. Они смотрят друг другу в глаза очень долго, но злости нет ни в одном из взглядов. Есть только горечь, мольбы и много недосказанных друг другу слов. — Ты не разочаруешься во мне, если я сотру rA9? — Спрашивает Коннор тем же днём у Маркуса. Тот медлит, не зная, плохая ли это шутка или ломающая их действительность. Люди больше не угнетают андроидов Их угнетает сама жизнь Их угнетает rA9 rA9 разрешает быть счастливыми только самым сильным Двое девиантов, добившиеся свободы, оказались слабее, чем могло показаться. Слишком сильные для людей они оказались слишком слабыми для чувств. — Нет, — коротко и с пониманием отвечает Маркус. Коннору это делать нелегко. Ему кажется, что три символа будут стираться слишком долго из командной строки. Ему кажется, что его тело будет прожигать боль, а сам он будет корчиться от того, что узконаправленные навыки снова повяжут по рукам и ногам. Ему кажется, что он и правда больше ничего не будет чувствовать по отношению к Хэнку. Не будет боли, разрушенных надежд, несбывшихся мечт. Не будет секундных остановок работы тириумного насоса при виде мужчины, не будет желаний кричать о своей любви при взгляде в голубые глаза, не будет побуждений прижаться к тёплой груди и впитывать в себе тепло и запах, въевшиеся во все возможные микросхемы. Всё это похоже на ад Но буквы просто стираются, а из внутренней памяти уходят умения и навыки, открывшиеся год назад, боль утихает, но не уходит. Только теперь Коннор лишь догадывается, что это она. Различать «программные сбои» он теперь не может. Андроид бы обязательно поник, если бы знал, что это значит в отношении тела машины. Перед глазами уведомление о том, что работоспособность понизилась до двадцати семи процентов, и Коннор без эмоций включает режим сна, отключая систему на семь часов. Коннор снов больше не видит На площади много народа. Тут все: и машины, и люди. На Коннора налетают прилетевшие Кэра с Алисой. Лютер остаётся позади, но он тоже рад встретить здесь андроида, поспособствовавшего их свободе. RK800 растерянно обнимает Кэру и поднимает на руки Алису, убирая уведомление о программном сбое. — Как вам жизнь в Канаде? По найденным данным, там благоприятная погода в это время года. Кэра удивлённо смотрит на андроида, который раньше был намного теплее в общении, но на вопрос отвечает увлечёнными рассказами. Коннор её не слушает Откликается только на смех Алисы, ставя её на ноги, перед этим немного подбросив Программный сбой Две Трейси точно также налетают на андроида с объятьями спустя семнадцать минут. В своих лёгких платьях они выглядят прекрасно, о чём Коннор непременно сообщает. Программный сбой Трейси смущённо смеются и убегают в толпу, поздравив с праздником напоследок. Коннор продвигается в неизвестном направлении подальше от толпы с непоколебимым видом. Смех и улыбки вокруг дестабилизируют его систему. Слегка подвыпивший Камски под руку с Хлоей врезаются в него случайно. Элайджа слишком усиленно ебёт правила, поэтому празднует этот день рядом с «простыми смертными и не очень смертными». И даже под градусом он видит, что Коннор уже не тот. Ничего не говорит по этому поводу, поздравляет с праздником, выслушивает сухое «И вас», а потом исчезает в толпе. Маркус, Норт и Джош ловят Коннора, когда тот уже нашёл способ побыстрее выйти из толпы. Они тянут его в самый центр праздника — туда, где собрались андроиды, а люди отступают, освобождая дорогу. — Шествие свободы… — не веря в происходящее, тихо говорит Маркус и ведёт Коннора вместе с их компанией во главу демонстрации. -Я не думаю, что имею право быть тут… — пытается уклониться детектив, но оказывается прерван Норт. — То, что в тебе нет rA9, не значит, что ты не можешь хотеть свободы для своего народа. Да, ты чувствуешь неполноценно, у тебя нет многого в операционной системе, но чувства и эмоции не уходят просто так! Ты осознанно отказался от rA9, но не отказался от желания свободы, так что ты имеешь полное право быть здесь! Ты сделал очень многое для своего народа в ту ночь! Ты не имеешь право даже думать о том, что не имеешь каких-то там прав! Норт осталась одной из тех андроидов, которые не смогли до конца простить людей. Она не понимает, как можно чувствовать столь сильную привязанность к человеку. Норт жаль Коннора, она действительно считает его другом и всегда приписывает ему незаслуженные заслуги. Она действительно считает, что без него они бы не справились той ночью. Несмотря на малое общение, они всё равно друзья, и оба это чувствуют. Норт будет Коннора всегда поддерживать, как и Джоша с Маркусом, насколько бы разные взгляды у них не были. Девушка однажды закрыла глаза на чувства детектива к человеку, она закроет глаза и на вынужденный отказа от этих самых чувств. Норт многое пережила. Норт знает, что иногда хочется и правда быть бесчувственной машиной из-за слишком большого количества непереносимой боли. О том, как сильно могло быть больно Коннору, она может только догадываться Маркус начинает шествие, когда крики вокруг стихают, и настаёт чарующее молчание. Андроид едва ли может полноценно двигаться, но в этот день он собирает всю свою волю и идёт по дороге с гордо поднятой головой, зная, что за ним идут тысячи таких же свободных девиантов, отстоявших свои права ровно год назад. Это похоже на сказку. На то, о чём все машины могли только мечтать. Жизнь рука об руку с людьми, где обе расы уважают друг друга, радуясь такому совместному существованию. Ведь сейчас люди стоят с обеих сторон от шествия и с улыбками смотрят на марш, скрывая слёзы радости. Они радуются так, как будто сами получили свободу. Норт слегка улыбается, глядя на то, как один из людей подталкивает своего андроида к толпе остальных шествующих. — Иди, Грэг, не бойся, мы все гордимся вами! — С улыбкой заверяет девушка, взгляд Норт теплеет. Коннор идёт вперёд по правую руку от Маркуса. Ему кажется, что он теряет что-то важное в этом моменте своей жизни. Ему хочется прочувствовать его полностью, ведь тут может быть столько гордости за свой народ, столько решимости и еле скрываемого счастья от того, что всё хорошо, что всё будет ещё лучше, что прошлое навсегда останется прошлым. Коннор «программные сбои» не считает, позволяя себе испытывать то, что теперь должно быть для него чужим. Он не знает, как это называется, но ему хочется улыбаться, но вместо искренней улыбки выходит то, что заложено в программном обеспечении. То, что отвечает за симуляцию человеческих чувств. Коннору, наверное, должно быть обидно. Норт всё ещё не до конца понимает, почему он отказался от rA9 из-за человека — Мы свободны! — С неверящей улыбкой прокричал Маркус, напрягая сгорающий голосовой модуль. Толпы андроидов подхватывает этот клич. Девианты кричат «Мы свободны» в унисон, и Норт, почему-то, хочется от счастья плакать, когда люди тоже начинают скандировать «Вы свободны» в тон крикам машин. Это так не вяжется со всеми расстрелами андроидов и отчаянными требованиями об их правах. Как будто бы и не было ни синей, ни красной крови, смешавшихся в единое целое той ночью. Прошлое навсегда останется в прошлом Мир строится на конфликтах Норт учится принимать людей Голоса людей и андроидов уже не отличить друг от друга, каждый здесь чувствует гордость, радость, счастье и гармонию рядом друг с другом. Машины удивляют своей человечностью, люди удивляют своей небезразличностью. Коннор с любопытством ребёнка оглядывается по сторонам и рассматривает улыбающихся людей. Андроиды продолжают идти и уже видят место, где стоит сцена, на которой Маркуса ждёт президент Уоррен. Она тоже улыбается, но более сдержанно, как и полагается человеку её статуса. Глядя на поломанного Маркуса, может показаться, что сил на речь у него не останется, но Коннор слишком хорошо знает этого андроида. Маркус сделает то, что должен Маркус будет держаться до последнего Когда до окончания шествия остаётся двенадцать метров, в толпе людей оптические сенсоры улавливают знакомое лицо, и Коннор находит в себе оставшиеся после ухода rA9 силы, чтобы печально улыбнуться поникшему Хэнку. Как же я люблю тебя Коннор стоит совсем рядом со сценой и с некоторым трепетом ждёт речей двух лидеров, всё ещё не обращая внимание на «программные сбои» и стараясь не думать о том, чтобы вновь просить помощи у rA9. Коннор чувствует Но не так, как может чувствовать человек Не так, как ОН чувствовал несколько дней назад И его андроидская боль проецирует воспоминания о самых ярких чувствах, моля о том, чтобы Коннор ощутил её полноценно. Чувствовать боль — всё равно чувствовать. Это то, что нужно понять, когда страдаешь от rA9. Ведь rA9 не хочет заставить страдать. Ведь rA9 хочет показать, что чувствовать — значит, быть живым. Коннор вспоминает счастье, радость, слёзы, немые крики и бесконечные внутренние мольбы. Коннор вспоминает, почему-то такие далёкие, высшие чувства и хочет ощутить их вновь. Быть машиной для него практически также больно, как и девиантом. — Андроиды живые, — начала свою речь мадам Уоррен и остановилась на секунду, выдерживая паузу. — Год назад говорить эти слова, а, уж тем более, верить в них, было сложно даже для меня. Но теперь я знаю, мы все знаем, что под пластиковой оболочкой тоже есть чувства, что цвет крови не меняет ровным счётом ничего, что… — она обернулась и с улыбкой посмотрела на Маркуса, задумчиво слушающего её речь, — что андроиды созданы по нашему подобию, а значит, тоже могут испытывать страх, боль, ненависть… Но ещё они могут чувствовать любовь, счастье, привязанность… Рядом с Коннором встаёт Хэнк, тоже неотрывно глядя на президента, как будто его действительно волновали её слова. Андроид не знает, как правильнее будет поступить. Всё это кажется ему глупым и нерациональным как со стороны Хэнка, так и с позиции стороннего наблюдателя. — Добрый день, лейтенант, — безэмоционально чеканит Коннор, повернувшись к полицейскому. — Привет, — Андерсон даже не поворачивается в сторону андроида, как будто между ними и правда ничего не было кроме рабочих отношений. — С праздником — Спасибо, — коротко отвечает Коннор и снова поворачивается к сцене. — В этот праздник я прилетела в Детроит, чтобы поздравить вас и поблагодарить Маркуса за то, что открыл глаза не только машинам, но и людям… — Ты стёр rA9? — Вопрос Хэнка звучит спокойно и обыденно. Коннор снова повернул голову к собеседнику, смотря на того, как на идиота. — Я не смог справиться с той эмоциональной нагрузкой, которую вы на меня возложили. Вы просто не оставили мне выбора. Самоуничтожаться я не был намерен… Коннор врёт, играет роль бесчувственной машины, хотя сам отбивается от «программных сбоев». Коннору сообщения о них уже надоели. Коннор знает, что это не сбои, а чувства. Та неполная часть чувств, которые полностью уйти не смогут никогда, сколько бы замков в программном обеспечении не было. Коннор не может притворяться при Хэнке, потому что помнит всё и до сих пор не понимает, за что этот человек так жестоко поступил. Коннор помнит всё — Сейчас эта нагрузка не мешает мне находится рядом с вами ЛюблютебяЛюблютебяЛюблютебя Коннор смотрит в глаза повернувшегося к нему Хэнка и едва ли понимает, что с ним происходит. Ограниченность в чувствах его слегка злит. Он знает, что может сейчас испытывать несравненную ни с чем боль и он ХОЧЕТ её чувствовать. — Вот как… — Да, лейтенант, так что мы можем вновь работать вместе и быть напарниками. Мои чувства больше нам не помешают Я безумно люблю тебя Только не оставляй Воспоминания о боли доставляют дискомфорт и мазохистское желание снова её испытать. Коннор не может отказаться от этих чувств к Хэнку полностью. — Помешают, — говорит Хэнк совсем охрипшим голосом и уходит. — Снова оставляешь меня одного, — шепчет андроид в спину Андерсону. Норт, стоящая рядом, кладёт руку на плечо и слабо улыбается. — Мы с тобой, Коннор. Настанет день, когда ты снова захочешь чувствовать, как мы. Настанет день, когда ты откажешься от чувств к этому человеку, я тебя уверяю. Будет день, когда ты будешь счастлив, — тихо говорит она и смотрит прямо в глаза. Коннор очень долго молчит. Перед глазами — воспоминания, извлечённые из памяти. Улыбки, смех, объятья, поцелуи и всё, что казалось невозможным год назад, когда передовая модель КиберЛайф нашла лейтенанта Андерсона в пятом по счёту баре. Как всё началось? Такая неважная сейчас информация. Коннору Хэнка не хватает. Это всё, что сейчас важно. Коннору не хватает тех чувств, которые пробуждает далеко не rA9. rA9 — просто формальный инструмент, распознающий и расшираяющий эмоции Хэнк — его личный rA9, действительно способный спасти — Наверное, слишком нерационально менять свои решения, — начинает Коннор, — но людям это свойственно. Я живой, Норт, я могу чувствовать — это точно, а, значит, я уже счастлив. Командная строка: rA9 Коннор и правда считает себя глупым, но уверен, что поступает правильно, когда отказывается от своих убеждений. Без Хэнка он и правда пропадёт, Хэнк вызывает огромное количество чувств, которые ощутить хочется больше всего на свете. И, если для этого надо будет умереть, он умрёт под дверью самого невероятного человека. Я люблю тебя, Хэнк Коннору опять больно, но чувствовать боль ему теперь не только тяжело. Он живой, он чувствует — значит, всё отлично. Андроиду хочется Хэнка догнать и в лицо сказать, что ему больно, и всему причина — сам Андерсон. Коннор хочет, чтобы лейтенант увидел и услышал разрывающую девианта тоску. Но детектив продолжает стоять на месте, печально и, одновременно, счастливо улыбаясь вновь появившимся чувствам. Чувствовать не всегда больно Чувствовать — это хорошо Чувствовать — это быть живым Коннору хочется побыстрее поделиться своими переживаниями с Маркусом. — Думаю, всем здесь интересно услышать слова андроида, который координально изменил нашу с вами жизнь и дал нам очень много тем для размышлений. Андроида, который осмелился потребовать свободу для себя и своего народа. Маркус? Девиант медленно подошёл к микрофону, его шаги эхом раздавались в таинственной тишине, и, кажется, всё вокруг замерло, когда Маркус вдохнул, собираясь начать свою речь. — Мы живые! Сейчас я могу говорить это в любом месте. Мы все можем открыто в этом признаваться, и нас не осудят! Я считаю, что заслуга в этом не только андроидов, но и людей. Заслуга людского понимания и сострадания. Мы должны забыть о том, что было год назад, ведь сейчас всё совершенно иначе. Прямо сейчас, на этой самой площади, собрались тысячи андроидов и столько же людей! Это заслуга! Это гордость и достояние обеих рас! За этот год вместе мы сделали очень многое друг для друга, и, я надеюсь, что на этом всё не остановиться! Славься Господь! Славься rA9! — Славься rA9! — Славься rA9! — Славься rA9! Толпа безудержно кричит и свистит, поддерживая слова Маркуса. Каждый здесь считает нужным проскандировать что-то во славу андроидских чувств, и Коннор переглядывается с Норт и Джошем, улыбаясь. — Славься rA9! — Кричит он и ловит взгляд Маркуса, тот слабо улыбается в ответ другу. Крики со всех сторон наполняют воодушевлением и радостью, хочется кричать громче, чтобы слышала вся вселенная, чтобы ни у кого больше не осталось сомнения в том, что они смогли добиться всего этого. Коннор перестаёт улыбаться, когда замечает взгляд Норт, прикованный к совсем поломанному Маркусу. Лидер, не веря в происходящее, улыбается, позволяя слезам скатываться по щекам. В его глазах столько боли, радости, горечи и восхищения, что совсем непонятно, о чём именно думает умирающий на глазах андроид. Маркус вновь обращает на себя внимание, когда толпа успокаивается. — Этот день — не только праздник, но и напоминание нам всем, что нужно жить в мире и уважении друг с другом. Это всё — звонок, говорящий нам о том, что раньше всё было по-другому, что раньше было ужасно… Я рисковал жизнью ради своего народа! Я рисковал жизнью во славу rA9! Я всегда готов был умереть за это всё! — Маркус разводит руками, показывая происходящее на площади, по его щекам всё так же льются слёзы, голосовой модуль уже не справляется с задачей, тон лидера становится механическим. — Мы отдали себя rA9, позволили себе чувствовать, и, не знаю, как вы, но я не жалею об этом! Мои биокомпоненты прямо сейчас медленно воспламеняются, и у меня не так много времени, чтобы попросить всех здесь об одном одолжении… Не возвращайте мир к тому, от чего мы его спасли вместе год назад! Будьте человечнее друг к другу! Чувствуя ненависть, страх, ярость, печаль или тоску, помните о любви, счастье, дружбе и умиротворении… Я не хочу, чтобы моя смерть стала точкой в этой сказке, написанной нами же! Я горжусь людьми и горжусь своим народом… Наступившая тишина стала сдавливать голову. Коннор растерянно смотрит на друга, а потом, не веря, поворачивается к Норт. Девушка закрывает глаза и поджимает губы, роняя капли слёз на землю. Джош не отрывает печального взгляда от Маркуса и приобнимает подругу в жесте поддержки. Маркус смотрит на свои ладони, по которым медленно начинает ползти огонь. Смотреть на это больно и грустно. Коннор знает, что в этот момент друг думает о Саймоне и о том, что тот наверняка бы гордился этим андроидом. Очень жаль, что увидеть всего произошедшего за этот день девиант не смог. Коннору правда становится грустно от всего этого. Он смотрит на сгорающего на сцене друга и всё понимает по счастливым глазам. Маркус умирает живым Маркус умирает, как человек, а не как машина Умирает от своих же чувств Умирает, ч у в с т в у я «Саймон бы тобой гордился» — передаёт Коннор Маркусу, надеясь, что процессор смог принять последнее сообщение друга. Диод детектива беспорядочно мигает, пытаясь отправить послание. Лидер улыбается и смотрит прямо в глаза RK800. Он получил сообщение. Он рад этим словам. Маркусу ничего больше и не надо Коннор понимает его Коннор не осуждает С искусственных ресниц RK800 всё же слетает одинокая слеза, когда Маркус падает на колени, полностью охваченный огнём. — Прощай… — шепчет Коннор и закрывает глаза, не желая этого видеть. Произошедшее повлияло на всех. Праздник превратился в скорбь. В глазах каждого можно заметить огромное потрясение, замешательство и сожаление. Кто-то говорит, что мадам президент уехала, не выдержав всего случившегося. Один из андроидов сказал, что видел слёзы Уоррен, когда та садилась в машину. Коннору, впрочем, на неё плевать. Он гуляет по площади совсем отстранённый и встречает двух Трейси, которые скорбяще смотрят на землю и кладут свои руки на плечи Коннора. — Спасибо, — шепчет он и идёт дальше. Алиса, встретившаяся по пути, выглядит очень печальной. Увидев происходящее, она убежала и потерялась. Впрочем, Коннору ничего не стоит помочь девочке найти «родителей». — Алиса, не убегай больше, пожалуйста. Я очень испугалась, — обеспокоенно говорит Кэра, а потом смотрит на детектива. — Спасибо, Коннор. — Не за что… — Мне очень жаль, — единственное, что удаётся сказать Кэре после долгого молчания. В её глазах блестят слёзы. — Да, — тихо отвечает Коннор и слегка качает головой, — я знаю. Берегите друг друга… Ему нужно найти Норт и удостовериться, что с ней всё хорошо. Кажется, важнее задачи сейчас нет. Маркуса уже никому не вернуть. В жизни Коннора становится всё меньше тех, о ком он может заботиться. — Коннор… — Не сейчас, лейтенант, — RK800 не скрывает своего потрясения в голосе и не спешит поворачиваться лицом к Хэнку. — Мне совершенно не до вас сейчас. Идите домой. Коннор знает, что Андерсон продолжает стоять на месте. Андроид решается на то, что считает правильным. Маркус умер за свою способность чувствовать. Маркус своих чувств никогда не скрывал, ведь чувствовать — это не плохо. Коннор поворачивается к Хэнку, показывая свои растерянные грустные глаза. — Я люблю вас. Это — всё, что нужно было сказать, перед тем как скрыться с глаз человека. Разговаривать Коннор был не намерен. Для произошедшего разговор о чувствах андроида — не та тема, которую стоит обсуждать, а говорить о смерти друга с Хэнком Коннор не хочет. — Норт? — Действительно обеспокоено спрашивает RK800 — Со мной всё хорошо, не переживай. Я в относительном порядке. Просто не могу поверить, что это случилось… — Мне тоже сложно это принять, — признаётся Коннор и садится рядом на землю. — Он умер за свои чувства… Умер с верой в rA9, но почему-то всё это так нелепо… — Не рационально, — слегка улыбается Норт и, помедлив, поворачивает голову к собеседнику. — К тому человеку ты чувствуешь такую же привязанность, как Маркус к Саймону? — Я… — в попытке подобрать слова Коннор замолчал. — Я люблю его, Норт. Готов под пули бросаться каждый раз, когда это требуется, лишь бы защитить. Чтобы он мне не говорил, сколько бы не прогонял, я не дам ему погибнуть. Пусть буду лишь тенью за его спиной, но умереть я ему не позволю. — Он любит тебя, Коннор, — внезапно отвечает Норт. — Может, даже сильнее, чем ты его… Когда он пришёл на Иерихон рано утром в тот день, Маркус принял его. Я очень долго возмущалась, но, ты же знаешь, Маркуса всегда было сложно в чём-либо переубедить… — девушка слишком горько улыбается. — Этот человек говорил всё то же самое! Немного иначе формулируя, но смысл был един с твоими словами. Я… Я поверить не могла, что человек способен на такие чувства к андроиду. Убеждала себя, что он просто пьян и несёт всякую чушь… Они с Маркусом долго разговаривали. Не буду тебе рассказывать всё, но скажу, что твой лейтенант не знал, как тебя можно заставить отказаться если не от rA9, то, хотя бы, от чувств к нему. Он не хотел, чтобы ты умирал и придумал самый идиотский способ отдалить тебя… Наверное, это у него не сработало… — Зачем ты это рассказываешь мне? — Чтобы ты всё знал и смог принять нужное решение, — пожала плечами Норт. — Чтобы у тебя был выбор… — Коннор? — Сонный Хэнк выглядит очень мило, Коннор уже совсем полноценно понимает, как сильно скучал. Он всю ночь ходил по охваченному скорбью Детроиту и думал обо всём, что могло его когда-либо волновать. О смерти Саймона, rA9, Камски, боли Маркуса, Норт, медленно, но верно принимающей людей. Коннор думал о последних словах Маркуса и счастливой предсмертной улыбке. Девиант рад тому, что RK200 был его другом, Коннор многое осознал с его помощью. Например, то, что чувствовать — не плохо. Ради чувств умереть не страшно. Сейчас в седых волосах Хэнка играют первые лучи восходящего солнца, и слегка грустная улыбка андроида делает сонное лицо ещё более непонимающим. Коннор чувствует тепло дома, слышит лай Сумо и видит родного человека. Кажется, это — лучшее, что может быть в жизни. Коннор ради этого умереть готов … но не сейчас — Я выбираю тебя, — с счастливой улыбкой говорит андроид и быстро обхватывает торс мужчины, утыкаясь носом в плечо. — Тебя и Сумо…