***
Когда моряки и простые жители небольшого портового городка на юге заговорили о стае крабов, занявшей все соседние берега и пляжи, Намджун сразу же загорелся стремлением пойти посмотреть на чудо своими глазами. Ему пришлось выждать еще пол дня и целую ночь, прежде чем он смог рано утром добраться до моря. Где-то на самой кромке воды дети вырыли ямку, и теперь море с громкими, недовольными шлепками билось об нее, стараясь побыстрее нанести песка и разгладить дно. Крабов нигде не было видно. Спустя час поисков Намджун устал и немного убавил рвение. Теперь он аккуратно прощупывал песок и присматривался к камушкам. Тут его рука наткнулась на что-то странное. Намджун попробовал получше ощупать предмет, но он неожиданно зашевелился и пополз. Пришлось разгрести песок, прежде чем он увидел маленького белого крабика и подхватил его на руку. Крабик был настолько мал, что его ножки выглядели еще слегка прозрачными. Маленькие глазки с любопытством выглядывали из-под панциря. Намджун, обрадованный удачной охотой, поднялся на ноги и поднес руку к лицу, чтобы получше рассмотреть находку, но вдруг с разных сторон послышался шелест песка и щелканье. Намджун огляделся вокруг и увидел, что со всех сторон к нему катится белоснежная волна бронированных крабьих спин. Волна окружила человека, чуть не доставая до ног, и все крабы с любопытством уставились на пришельца. Пойманный малыш целеустремленно пополз по руке Намджуна и, пока тот оглядывался вокруг и пытался прийти в себя, забрался на плечо и остался там сидеть, чуть схватившись за одежду. Некоторое время крабы внимательно изучали Намджуна, а он честно глазел в ответ. Потом они вдруг чуть расступились, заперебирали ножками, и вот уже перед Намджуном живой коридор. Завороженный, он осторожно зашагал вперед, и крабы хлынули за ним. Та часть коридора, что была уже пройдена рассыпалась, и крабы перемещались вперед, создавая временную дорожку, уводившую куда-то за поворот линии берега. Они шли несколько минут. Намджуну казалось, что крабов становится все больше, но он старался не думать об этом. По пути на него забралось еще несколько любопытных. Они карабкались вверх, цепляясь клешнями, а Намджун пытался руками помочь им занять устойчивое положение. Когда дорожка вильнула в последний раз и подвела человека к самой воде, вокруг были уже сплошные скалы. Крабы весело стучали ножками по камню, и Намджуну даже чудилось тихое попискивание. Рядом со скалой, на которую его вывел крабий конвой, Намджун обнаружил легко покачивающуюся на воде белоснежную лодочку. В ней стоял стройный юноша, обернувшийся на шум. В руках он держал большого краба. Остальные от переизбытка эмоций, радостно щелкая, прыгали с берега на лодку и обратно, постоянно сталкиваясь в полете и сваливаясь в воду. Лодка раскачивалась все сильнее. — Кто ты? Почему они привели меня к тебе? — Намджун, завороженный обилием обожаемых крабов и красотой стоящего в лодке, был в том состоянии, когда говорят возвышенным голосом и необычным языком. Парень удивленно посмотрел сначала на Намджуна, а потом на крабов. — Я не знаю зачем они это сделали. А я, — парень чуть замялся, огляделся еще раз, а потом поднял голову и ярко улыбнулся, — меня зовут Тэхен, и я — король крабов.***
Тэхен с Намджуном друг друга стоят. Они часами сидят на берегу рядом с лодкой, громко смеются, играют с крабами и говорят, говорят, говорят… Намджуну кажется, что он знает Тэхена очень долго, намного дольше, чем есть на самом деле. Иногда он вспоминает, что общается с настоящим королем крабов, и его захватывают гордость и робость одновременно, но потом Тэхен начинает говорить, и все это благополучно забывается. Тэхен сильно отличается от знакомых Намджуна. Он ориентирован в какие-то немыслимые дали, то его мысль несется к звездам и живущим на них существам, то опускается на глубокое дно Великого океана. И до звезд, и даже до океана отсюда далеко, но это не мешает ни Намджуну, ни самому Тэхену. Он рисует на песке подводные замки, цвета и звуки, складывает из слабо шевелящих клешнями крабов пирамидки и восторженно слушает Намджуна. Тот говорит о том, что другие люди тоже мечтают о звездах и строят корабли, которые могли бы отнести их туда, о том, что есть люди, которые видят звук глазами, что вот эта вот конструкция на нарисованном Тэхеном замке называется аркбутан, и что водоросли бывают разные, и что из них можно делать сладости. Уже каждый из них может написать по книге про их разговоры. Они строят реальные и нереальные планы по захвату мира, кругосветному путешествию, добыче настоящего кокоса прямо с дерева и возможности увидеть единорога, и строят из камней и влажного песка домики для крабов. Крабы ходят вокруг, приглядываются, а когда жилище готово, аккуратно заходят, ворочаются там и довольно щелкают клешнями.***
Когда Намджун и Тэхен случайно сталкиваются на рынке, они сначала сильно удивляются, а потом понимают, что ничего странного в их встрече нет, и продолжают поход вместе. Тэхен ищет огурцы, а Намджун удобную флягу на ремне. Они долго ходят по рядам, увлеченные беседой и неожиданно врезаются во встречного человека. Парнишка тихо охает, отшатывается назад, держась за нос и сдавленно извиняется. Его догоняет его спутник и встает рядом. — Хосоки, ты слишком быстро несешься, аккуратнее надо! Извините пожалуйста, брат иногда слишком увлекается, — лицо говорящего озаряется очаровательной смущенной улыбкой. Намджун старательно уверяет, что это они с Тэхеном не смотрели по сторонам, двести раз извиняется и старается не думать о чудесной улыбке. Говорят в основном он и брат Хосока, сам же Хосок и Тэхен стоят рядом и переглядываются, старательно заглушая в себе хихиканье. Сразу поняли друг друга без слов. — Гуки, успокойся, все уже в порядке. Давайте лучше познакомимся. Мы вот, кстати, ищем дыню, а вы?***
Расстались они на грустной ноте, после того как Чонгук с Хосоком сообщили, что завтра уезжают. Все четверо не смогли сомкнуть ночью глаз, каждый вспоминал новых знакомых. На следующий день Тэхен с Намджуном столкнулись еще на пути к морю и до лодки шли вместе, делясь грустными мыслями. На подходе к пляжу их как всегда встретила стража из нескольких крабов. Обычно они тихонько провожали ребят до лодки, а потом обратно, но сейчас все было не так. Крабов было сразу много и становилось все больше. Они накатывали волнами, взбирались один на другого, создавая гору, а потом обрушились на гостей. Намджуна и Тэхена закружило в водовороте клешней и панцирей, подхватило и куда-то понесло. Казалось, крабы были везде, перед глазами все кружилось. Спустя несколько десятков секунд они вдруг ухнули вниз и приземлились на что-то твердое и покачивающееся. Волна крабов схлынула и ребята поняли, что сидят в белой лодке. Они с трудом помещались в ней вдвоем и некоторое время собирали конечности в кучу. В какой-то момент крабы застучали ножками по бортам. Они выбирались из воды, карабкались наверх, лезли друг на друга и замирали. Всего за несколько секунд лодка стала в два раза больше. Намджун с Тэхеном завороженно наблюдали за крабьим строительством. Теперь они свободно помещались на судне вдвоем. Кажется, сама лодка изменила форму, принимая пристройку к стенкам. Намджун встал и попытался вылезти обратно на берег, но тут оставшиеся крабы быстро собрались на ней, громко щелкая клешнями и не давая поставить ногу. Намджун в растерянности остановился, а Тэхен встал рядом с ним. В этот момент из-за поворота, который находился с противоположной стороны от той дорожки, по которой они пришли, выкатилась еще одна волна крабов, поменьше. За ней, на небольшом отдалении, показалась пара людей. Они тащили какие-то явно тяжелые мешки и внимательно смотрели под ноги, стараясь ни на кого не наступить. Когда Хосок с Чонгуком подошли к лодке и увидели в ней вчерашних знакомых, они изобразили на лицах синхронное выражение полнейшего потрясения. Крабы с интересом переводили взгляды с одного лица, на другое, сравнивая между собой все четыре. В итоге новоприбывших вместе с их мешками просто столкнули в лодку. Крабы оттолкнули свое судно от берега, предвкушая дорогу домой и предоставляя людям возможность разобраться между собой уже в пути.***
Они плыли около суток. В начале Намджун с Тэхеном пытались выпрыгнуть в воду и вернуться вплавь, но крабы их не выпускали. Таки сиганувшего Тэхена очень быстро затолкали назад, а потом на нем еще около часа восседало несколько особенно тяжелых крабов, которые не давали ему вскочить. Хосок с Чонгуком, видя рвение своих белых друзей, так и не начали возмущаться неожиданным спутникам и спокойно объявили, что они плывут на остров крабов, а значит самим крабам виднее кого нужно туда привезти. Чонгук весь день не отрывал взгляда от Намджуна, на котором собрались, кажется, все маленькие крабики, какие были в стае. Они слегка поблескивали на солнце и медленно переползали с места на место по одежде, волосам и даже по щеке. Их не прогоняли, ввиду неуемной привязанности Намджуна к маленьким проказникам, а еще благодаря им интерес Чонгука оставался незаметным. Он был слишком застенчив. Взрослый хен вызывал в нем сильнейшее уважение, интерес и восхищение. Намджун для него был высоким, невероятно красивым, от его улыбки было сложно отвести взгляд, и, уж тем более, не улыбнуться в ответ, а в каждой фразе сквозил ясный и сильный ум. Хосок и довольно быстро успокоившийся Тэхен, как и днем ранее, нашли общий язык очень быстро. Они сидели рядом, наслаждаясь обществом и спокойствием, и очень много говорили. Иногда к ним присоединялся Намджун, и даже молчаливый Чонгук вставлял одну-две фразы, и тогда со всех сторон на них начинали пялиться сотни маленьких глаз, вылезших из-под белых панцирей. Ночью крабы аккуратно покачивали лодку, укрепляя сон людей.***
К обеду следующего дня впереди появилась земля. Вблизи стало видно большую белую скалу. Она напоминала формой панцирь краба и далеко нависала над водой. Волны старательно соревновались, кто первый сможет дотянуться до ее брюшка. Белая скала осталась позади, пропущенная слева. Очень скоро они смогли подплыть к самому берегу и выбраться на песок. Опустевшая лодка тут же сбросила лишние бока из крабов и, задорно подпрыгивая на волнах, отплыла чуть дальше, в тень и зарылась в какую-то растительность. Крабы разбежались в разные стороны. Пока ребята оглядывались, разминали конечности от долгого путешествия и перебирали мешки, из леса выскользнул еще один человек. Сначала он аккуратно и медленно подходил, приглядываясь, а потом вдруг бросился вперед и повис на шее Чонгука, сдавленно прохрипевшего «Черт, Чимин!» — Гуки, наконец-то! Мы так соскучились! Справа, по пляжу, к ним бежали еще двое.***
Крабы были везде. Под подушками, в кастрюлях, зарывались в одежду, залезали ночью под бок греться, пялились с полок и обязательно сопровождали абсолютно везде. Однако, к такому неусыпному контролю, который подразумевала жизнь на острове, оказалось на удивление легко привыкнуть. Уже через неделю даже неуклюжий Намджун стал ходить спокойно, не боясь наступить на очередную белую спинку, а Тэхен отодвигал любопытных крабов от горячих сковородок и с подушек привычным движением руки, будто только этим всю жизнь и занимался. Остров крабов оказался древним магическим местом. Помимо пятерых друзей, у которых поселились Тэхен и Намджун, на острове жило еще несколько десятков человек. Все они когда-то так же случайно попали сюда при разных обстоятельствах и остались. Своих людей остров не отпускал. Только Джин из их компании был коренным жителем острова, его родители спокойно жили в другой его части. Остров завораживал, что-то в нем заставляло людей забывать обо всем, отдаваясь ветру, белым скалам, высоким деревьям, тонким ручьям и стелящейся под ноги траве. А душу отдать очаровательно-милым проказникам крабикам. — Но если остров не отпускает, то как вы оказались в нашем городе? Хосок рассмеялся дотошности Намджуна и мягко погладил обнимающую его руку Тэхена. — У нас есть та лодка. Иногда можно съездить куда-нибудь, чтобы привезти всяких необычностей. Все, например, давно мечтали попробовать дыню. К тому же, за нами следили крабы, да и уходить навсегда ни я, ни Чонгук не хотим. Нас здесь ждут. И остров нас любит. Рядом щелкнул клешней большой краб. Чимин вытянул из рук Юнги небольшой кусочек яблока и протянул попрошайке. Намджун, было, опять положил голову на колени не сдерживавшего счастливой улыбки Чонгука, но вдруг опять подскочил и уставился на Тэхена. — Стоп! Так ты, получается, никакой не король крабов? — На него уставились шесть пар шокированных глаз. — О, звезды! Нет, конечно! — Тэхен закатил глаза. — Меня самого крабы привели к той лодке за пару минут до тебя. — А тогда зачем же ты сказал мне, что король? — Вокруг послышались редкие тихие смешки, а Тэхен лукаво прищурился. — А ты бы лицо свое видел, я просто не удержался! Над островом разнесся громкий смех. Крабы, довольные шуткой, защелкали клешнями и затопали ножками по камням, а большая белая скала умиротворенно вздохнула.