***
Поезд делает остановку, чтобы желающие могли полюбоваться водопадом. Зрелище поистине прекрасно. Чонгук делает фотографии, подстраивается, ищет интересные ракурсы. Рядом щелкает затвор фотоаппарата, и парень поворачивает голову. Он видит блондина, ниже ростом его самого, а вот аура вокруг витает странная и даже захватывающая. В одной его руке аппарат, в другой стакан с кофе, судя по запаху. Он забавно морщит нос, когда смотрит в видоискатель и щурит один глаз. Чонгук мысленно подрисовывает ему такие же белые ушки и борется с желанием позвать «кис-кис». Чонгук залипает и выпадает из реальности, по ощущениям, на целую вечность. А парень переводит на него взгляд и вдруг улыбается широко. Сердце пропускает пару ударов. А Чонгук поворачивается спиной к парню, понимая, что тот заметил его оценивающий взгляд. Смущает дико. Но не успел он подумать о чем-то еще, как услышал громкое: — Твою мать, Хосок, стой! Но поздно. Чонгук чувствует что-то горячее на спине, а через секунду его придавливает чем-то тяжелым к земле, судя по всему чьим-то телом. И вот он лежит носом в землю, а рядом на фоне начинает играть лиричная мелодия как в какой-то гребаной дораме. Чонгук поворачивает голову и видит ту самую компашку, один из них взирает на валявшихся с ангельским видом, мол «я не виноват, оно само получилось», но для невиновного слишком уж хитро и гаденько улыбается. — You are the life to my soul. You are my purpose, — «серьезный» парень начинает фальшиво (очень фальшиво) подпевать играющей песне из телефона. — YOU ARE EVERYTHING. Блондин (то самое упавшее тело) неуклюже поднимается с Чонгука. Тот резко подпрыгивает и хватается за камеру. Но и так было понятно, что на чудо надеяться не стоило. Объектив камеры испещрен трещинами. — Черт, я запасной в отеле оставил, — негодует Чонгук. — Прости, давай я тебе свой отдам, все-таки надо как-то возместить ущерб, — обратился к нему блондин. — И… куртку оттереть тоже нужно. Парень смущается, а Чонгук почему-то злиться не может. Был бы на его месте кто другой, давно бы устроил скандал и стребовал в два раза больше стоимости объектива. Он вообще-то убить за свою камеру готов. Но сердце предательски стучит. А щеки горят. — Меня Юнги зовут, — говорит блондин, когда они идут к поезду. — Любишь фотографировать? — Меня — Чонгук. Приятно познакомиться, — делает он поклон. — Да, люблю. Это моя жизнь. — Моя тоже, — тихо отвечает Юнги и улыбается. А в обратном направлении Чонгук уже едет в компании шестерых шумных парней и это чертовски весело.***
— Ты чего тут, хён? Мы ждем тебя, — спрашивает у стоящего возле окна парня Хосок. — Фотографирую, — буркает тот в ответ. Хосок некоторое время молчит, но любопытство берет верх. — Настолько красивый? — Пейзаж? Да, красивый. — Угу. Пейзаж. Он самый, — ухмыляется Хосок. — Может, подойдешь и познакомишься уже? — С пейзажем? — С ним самым. Вон какие глазки наивные, большие, милые. Как раз в твоем вкусе. — Ой, отвали, Хоби. — Ну, хорошо, помогу тебе. — Хосок. Не смей, — поворачивается к нему Юнги. Хосок ухмыляется, хлопает его по плечу и идет обратно к парням. — Хосок! Чон Хосок, мать твою! — доносится в спину парню, но тот открыто игнорирует своего хёна. Юнги сплевывает, а потом снова ловит в объектив милого парнишку и делает новые фотографии.