Море

Бигби помнит море очень смутно. Он его видел когда-то, когда был еще волчонком. Он помнил, как сидел на берегу этой огромной, соленой лужи и смотрел вдаль. Вдыхая ветер. Щуря глаза. Он верил, что когда-нибудь он сможет переплыть ее, пусть мама, Большая Белая Волчица, и утверждала, что сделать этого нельзя. Сидя на берегу, Бигби видел странных существ, которые перекатывались в воде. Они были похожи на больших рыб, с красивыми, большими плавниками на спине. Маленький Бигби всегда хотел попробовать этих чудаковатых рыб, но мать не пускала его в воду. Когда они снялись с места, вынужденные перебраться в горы, Бигби продолжал помнить их. Большая Белая Волчица сказала, что их называют "дельфины". После смерти матери Бигби вновь вернулся к морю, взрослым. И море все еще казалось огромным, а чудесные рыбы все еще отражали спинами солнечный свет. Бигби взвыл, и выл до тех пор, пока солнце не опустилось за горизонт. С тех пор прошло много лет. Сказания живут достаточно долго, слишком долго, но Бигби все еще помнил море, и помнил чудесных рыб. Но он забыл их название. Бигби смотрит на Снежку и не понимает, что она говорит. Она что-то бормочет о сложности работы заместителем мэра и как ее все достало. В его постели. Растрепанная. Бигби садится на край кровати, прикрыв промежность уголком простыни, и закуривает. Снежка перехватывает его сигарету, делает всего одну затяжку, возвращает ему. Снова откидывается на подушки. Вообще-то она не курит. Только иногда крадет у него одну-две затяжки, но чаще требует прекратить эту пагубную привычку. Не спасает и то, что он объяснял ей, почему именно он курит. Она продолжает жаловаться, смотря в окно, через которое проникает свет неоновых вывесок, но Бигби не слушает. Он пытается вспомнить, как назывались те диковинные рыбы. Название вертится на кончике языка, но постоянно ускользает. Как же, черт возьми, как же... Снежка так долго отрицала их химию, что, увидев ее у себя на пороге, он и не понял, чего от него хотят. Она скинула туфли и бросилась к нему на шею, выбивая из рук стакан бурбона, чистого, не перемешанного с водой. От нее пахло цветами и, кажется, яблоками. Снежка что-то шептала ему, но он не слышал. Он так долго отгораживается от ее запаха, что сейчас он бьет ему в голову, отрезая последние ниточки разума. Вот она: бери. Ты ведь так этого хотел. Бигби подхватывает ее и все перемешивается: движения, стоны, вздохи, руки, ноги. Самым краем подсознания он понимает, что у под ее красивым костюмом простое и некрасивое нижнее белье, но для Бигби оно самое лучшее. Аромат Снежки выбивает из-под его ног землю, шелк ее волос дарит ощущение полета. Кажется, он ждал этого слишком долго, чтобы осознавать и запоминать все в мельчайших деталях. Снежка перекатывается на бок, положив руки под голову и, вытянув ногу, касается его спины кончиками пальцев. – Это не на один раз, – она произносит это так, будто это неочевидно. Бигби усмехается и выбрасывает потушенную сигарету куда-то на пол: все равно здесь жизненно необходима уборка. Он ложится на постель и притягивает Снежку к себе. Она прикрывает грудь одеялом. Честное слово, она очень умная женщина, умная, и сильная, но в вопросах любви еще так юна. Наверное, сказывается та история с Прекрасным Принцем. Он гладит ее лицо, рассматривая его внимательно, желая впитать в себя ее всю. Ему вроде бы хочется спросить ее о том, почему она пришла, но он не решается. Не сейчас. Когда-нибудь, может быть, но не сейчас. Бигби смотрит в ее синие глаза и ему кажется, что вот оно – море, целых два. И где-то на дне ее зрачков он видит что-то такое, от чего, ему кажется, он сейчас умрет. Ему наплевать на то, что о нем думают. Его считают то брутальной машиной для убийств, то трусливым уебком, который, пользуясь должностью шерифа делает то, что ему заблагорассудится. Жабб все еще злится на него и плюет под ноги, когда Бигби проходит мимо. Бигби страшно смотреть в глаза Снежки, потому что он видит в них то, что когда-то видел в глазах своей матери. Бигби кажется, что он понимает, что это за чувство, но не хочет признаваться себе в этом, потому что, если он ошибается, он попросту не выдержит. Он прижимает ее к себе так крепко, что на секунду кажется, что ее ребра треснут. Прижимается губами к волосам. Впитывает ее запах так, будто это кислород. Вообще волчье чутье у него развито мощно, однако рядом со Снежкой он решительно не уверен ни в чем. – Они назывались "дельфины", – вспоминает Бигби, зарываясь лицом в шею Снежки, белую, словно снег, словно материнская шерсть. – Что? – она шепчет это тихо, ощущая едва заметную дрожь в коленках и кладет свои руки ему на плечи. Он целует ее, нежно и крепко, его руки скользят по округлостям ее бедер. Он целует ее с открытыми глазами, и она отвечает ему тем же. Бигби смотрит в эти глаза, в эти огромные моря, и боится утонуть в них. Ногти Снежки впиваются в его лопатки, заставляя придвинуться к ней еще ближе, хотя куда еще ближе. И он повинуется. Бигби кажется, что все, происходящее вокруг – неправда. Просто ложь, которую придумали зачем-то и когда-то, кто-то, кто не смог найти объяснение элементарным вещам. Именно так и появились сказания. Кто-то не смог найти причинно-следственную связь, откуда и пошли легенды, а из легенд – сказки. А из сказок – они, Сказания. И, если так, то кто придумал ее синие глаза?