***
Вышло так, что ресторан имел одну свободную вакансию. Санха бы точно не выбрал её, будь тут другие варианты. По правде говоря, тут он бы получал зарплату намного меньше, чем на своей предыдущей работе. — В следующий раз, — пробормотал он Донмину, пока надевал свой костюм, — напомни мне не совершать никаких необдуманных поступков, когда я выпью. Донмин поправил галстук Санха, удостоверившись в том, что его костюм соответствует правильному виду нового работника. Он беззвучно говорил что-то самому себе, и когда закончил, слегка похлопал друга по плечу. — Тебе двадцать два, Санха. Ты уже взрослый для того, чтобы самому принимать собственные решения. — Я принимаю ужасные решения. Я не учился подобному в колледже. — Тогда, может, в следующий раз тебе не стоит ходить на уроки музыки и сольфеджио. Иди на что-нибудь более полезное, например... — То, что ты юрист, не означает, что я должен принижать себя до подобных скучных профессий! — пожаловался Санха. — Быть юристом определённо лучше, чем быть посудомойщиком. Санха обычно любил смех Донмина, но слышать его именно сейчас было раздражающе. Он фыркнул и быстро отвернулся со всей своей дерзостью, с которой Донмин был уже давно знаком. В ресторане было тихо, когда он зашёл, что он сначала нашёл немного странным. — Здравствуйте? — произнёс он. Знакомый ему официант выглянул из-за стойки. Сначала он выглядел удивлённым, но спустя секунду на его лице появилась большая ухмылка, напоминающая его улыбку с их первой встречи. — О! Это снова ты! Привет! — он выпрямился и откашлялся. — Я прибирался тут сейчас; ты получил здесь работу, не так ли? Мне передали поручение ждать нового работника. Юн... Санха, да? Санха кивнул головой, чуть расслабившись благодаря такому тёплому приёму. Официант подвинулся и помахал Санха, чтобы тот следовал за ним. Они прошли в другую часть здания. — Тебя будет обучать один из наших поваров — не тот, про которого ты спрашивал в прошлый раз. Шеф раздаёт поручения перед тем, как начнётся обеденная работа. Они прошли в конец кухни, где несколько поваров уже начали готовить блюда. Санха чувствовал себя разочарованным из-за того, что он не мог увидеть сейчас того красивого шефа, поэтому он спросил: — А он вернётся сюда? — О, да. Он тут главный шеф-повар, поэтому ему нельзя пропускать обеденный сервис! Не думаю, что он когда-либо пропускал хоть один день, ну, только когда не болел или ещё что. — Официант направил Санха к посудомойке и раковине, затем снова осмотрелся вокруг и теперь отвлёк одного повара от работы. — Вот! Бинни, это Санха, наш новый посудомойщик. Санха, это Мунбин! Работа посудомойщика ясна сама по себе, но он объяснит тебе некоторые правила! Бин, как понял Санха, немного был похож на кота или ещё какого-нибудь миленького, любопытного щеночка. Он правда не мог решить на кого больше, особенно когда Бин склонил свою голову в вопросе: — Почему именно я? — Потому что я так сказал! — воскликнул официант. — И почему я должен тебя слушать, Мёнджун? Ты тут даже не главный официант, который тоже никакого отношения не имеет к работникам кухни. Ты занимаешь самую низкую позицию в нашей иерархии! — Бин насмехнулся, скрестив руки на груди. — Нет. Почему бы тебе самому не помочь ему? Ты тоже это прекрасно знаешь! Официанта — Мёнджуна, по-видимому — не задел ответ коллеги. Он снова ухмыльнулся и ответил: — Потому что, Бин, у меня есть куча шантажного материала на твою тощую задницу, а ещё я ну очень общительный и просто обожаю раскрывать секреты. Если бы взглядом можно было убивать, Санха был бы уверен в том, что Мёнджун бы уже умер. Так, Бин зло выругался и отодвинул Мёнджуна со своего пути. Невысокий официант показал Санха два больших пальца вверх и покинул кухню, чтобы, наверное, продолжить свою уборку. Мёнджун оказался прав; работа посудомойщика была ясна сразу. Он должен был полоскать и раскладывать по местам всю посуду с посудомоечной машины, протирать столы в конце дня и помогать мыть полы. — Вообще, — он сказал, с довольным видом разглядывая небольшую миленькую уборную, — я тут как домработница ресторана. — Ага, почти, — согласился Бин и закрыл дверь, — сейчас ты не против помочь поварам? Тебе нужно будет просто наводить порядок на кухне. Повторюсь, это само по себе понятно. Минхёк всегда удостоверяется в том, что там всё подписано. Санха удивлённо моргнул, продолжая следовать за Бином. — Минхёк? — А, да, он наш шеф-повар! Думаю, он сам разработал как минимум половину всех рецептов блюд нашего меню. Мы с ним давно друзья, но ты должен звать его Шеф, потому что ты новенький, и он не всегда открывается людям настолько. — Бин беспечно пожал плечами. — Не сильно удивляйся, если он проигнорирует тебя. Ничего личного. Просто он сам по себе такой. Рассуждая сам с собой, Санха пришёл к выводу, что его божественный шеф, ради которого в первую очередь он и пришёл работать сюда, и был Минхёком. Было приятно наконец соотнести имя к личности, которую он на мгновение заметил здесь несколько недель назад, и его сердце трепетало в груди, пока он кивал Бину на его поручения, выслушивая их, но на самом деле в мыслях был в совершенно другом месте. (Это было место, в котором Минхёк увидел Санха и тут же влюбился в него. Такое прекрасное место.) — А когда... эм... вернётся Шеф? — спросил он. Бин вдруг рассмеялся и легонько ударил Санха по спине. — Ты не обязан звать его Шефом при мне. Только при нём. Можешь звать его Минхёком, когда его нет поблизости. А что? Вы уже встречались? — Ненадолго, — ответил Санха, а потом добавил, — я увидел его, когда приходил сюда несколько недель назад. Совсем недолго видел его. Поэтому это была не совсем встреча, так как он не заметил меня, мне кажется, но зато я заметил его. — Осознав то, что он начал болтать чепуху (и представлять себя настоящим дурачком), Санха быстро кашлянул и неловко указал на других поваров. — Должен ли я спросить, нужна ли им моя помощь? Бин кивнул головой. Судя по всему, всем поварам нравилось присутствие нового посудомойщика на их кухне. Как сказал один из них, никто обычно не хочет занимать такую должность. У них было несколько работников, которые приходили и уходили, но большинство из них ушли из-за холодного отношения Минхёка. — Кстати, — Бин прошептал Санха, — тут все довольно высокомерные и самовлюблённые. — Он быстро оглянулся через плечо на коллег, которые тихо занимались своими делами, и добавил, — Кроме меня. Я, наверное, самый лучший здесь. Санха подумал, что Бин не отличался высокомерием и самовлюблённостью от остальных. Он смог бы справиться с этим, с другой стороны, потому что давно привык к посещению колледжа с Донмином, который всё время поправлял свою прическу и жаловался на свою жирную кожу. Он, честно, не думал, что кто-либо имел право быть самовлюблённым в присутствии Минхёка. Он не думал так с самого первого момента, как увидел его мельком, и он точно не думал так сейчас, когда Минхёк наконец-то появился с пакетами новых продуктов, оглядывая всё происходящее сейчас на кухне. Он положил пакеты и всё ещё осматривал помещение, пока его взгляд не упал на Санха. Вблизи он выглядел ещё лучше, чем издалека. Ещё он был меньше, чем представлял себе Санха; но с гибким телом, теперь без пиджака, который он скинул, и с закатанными белыми рукавами. Санха хорошо разглядел мускулы его рук. Он определённо тренировался — Санха не сомневался, хотя он также думал, что шеф в любом случае был бы Богом. Когда он начал говорить, его голос был точно таким же, каким его запомнил Санха; немного низкий, но быстрый и лёгкий; не такой низкий, как голос Донмина, но и не такой тонкий, как голос Мёнджуна. Он был интригующим, таинственным, и Санха очень хотел бы слушать речи Минхёка часами. — Ты новый посудомойщик? — спросил Минхёк. Санха пришлось помедлить секунду, чтобы собраться, будучи захваченным врасплох человеком, к которому у него уже развивался большой интерес. Он чувствовал сильное напряжение; он уже состоял ранее в отношениях, но никогда не встречался с таким же красивым, с таким же талантливым и таким же прекрасным человеком, каким был Минхёк. — А... — он ответил, далее встряхнув головой, чтобы отогнать посторонние мысли, — д-да! Это я! Я — Юн Санха! — Он низко поклонился, выказывая всё своё уважение к Минхёку, но когда он поднялся, то увидел, что тот разбирал продукты с пакетов. — Можешь ли ты помочь мне положить это в холодильник? Там лежат наклейки для подписей, так что просто правильно подпиши их названия и сегодняшнюю дату. Мёнджун уже научил тебя всему? Санха снова потряс своей головой, но в этот раз для того, чтобы ответить. — Нет. Это сделал Бин. Или правильнее, эм, Шеф Бин? Минхёк так же безразлично пожал плечами. Санха нашёл его очаровательным. — Можно просто Бин. Уверен, он не возразит. — Есть, Шеф! Минхёк взглянул на него. Санха плохо мог понимать эмоции людей по выражению их лица, но он мог поклясться в том, что Минхёк выглядел довольным. — Вот, — сказал шеф, указывая на купленные продукты, — как только ты закончишь с ними, возвращайся обратно, потому что обеденный сервис начнётся через десять минут. Санха ответил на просьбу той же фразой, а перед тем, как Минхёк отвернулся, спросил: — Мне просто любопытно... почему Вы не носите колпак? — Прости, что? — Минхёк моргнул, и Санха заметил, что некоторые повара смотрят на них. Он, откашлявшись, попробовал снова. — Ну, эм, колпак. Который носят повара! Высокий, белый, на верхушке выглядит как облачко. Минхёк уставился на него на секунду, а затем выдал небольшое «а-а...». Он положил руку на затылок, на котором не было этого колпака, и ответил: — Toque blanche. Санха воспринял незнакомые слова красивыми, но странными, и поднял брови. — Что? — Это на французском, — ответил Минхёк, — белый колпак. О котором ты и думаешь. Toque blanche. — Он опустил свою руку. — Он глупо выглядит, поэтому я его не ношу. (Санха краем глаза заметил, как один из поваров неподалёку начал медленно снимать свой колпак.) — По-моему, Вы бы выглядели круто с ним! — радостно воскликнул Санха, беря пакеты с продуктами в руки. — Но вы и так тоже круто выглядите, Мин... э, Шеф! Самый крутой, эм... самый крутой шеф, и даже без колпака!.. — Он запнулся и снова осознал, что выглядит как дурак, поэтому он быстро шагнул назад и издал нервный смешок. — Пойду положу их! Я, эм, я вернусь, Шеф! Он почувствовал изумлённый взгляд Минхёка, как поспешил на выход, но это было совсем не тем, о чём предупреждал Бин. Не было похоже на то, что Минхёк относился к нему холодно, как и на то, что он не был разочарован в новичке. Было даже тепло и успокаивающе, и Санха глупо улыбнулся себе, пока складывал продукты в холодильник. Ему уже нравилась его работа.***
Его работа была очень хорошей, потому что он всё продолжал смотреть на Минхёка. Ему нравилось то, как работает Минхёк. Он выкрикивал заказы быстро и точно, без единой ошибки. Он готовил с таким изяществом и страстью, что Санха никак не мог устоять перед тем, чтобы мечтательно засмотреться на него. Он выглядел спокойным и собранным, даже когда сталкивался с некоторыми проблемами, например, когда кто-то из поваров сжёг пару стейков, или когда один официант принёс неправильное блюдо не к тому столику. Санха восхищался его пристрастием к этой работе. Точно так же Санха восхищался тем, насколько Минхёк был привлекательным. Даже на этой горячей и дымной кухне, в которой все потели и поэтому выглядели, мягко говоря, не очень, Минхёк всё ещё оставался идеальным. Он протирал свой лоб платком время от времени, концентрируясь на оформлении готовых блюд и отправке их официантам. Он едва мог отдохнуть даже с секунду, но всё равно выглядел гораздо лучше всех остальных работников тут вместе взятых. Иногда он поднимал свой взгляд, и Санха, понимая, что он слишком засмотрелся, быстро возвращался к протиранию грязной посуды, с румянцем на щеках и сжатыми губами, будто бы до этого он не смотрел так влюблённо на шеф-повара. А так, работа была жёсткой. Санха не понимал, как работа, не требующая определённых способностей, могла настолько выматывать его. Он работал на предобеденных сменах, будучи всегда наготове убраться, а после, во время обеда, трудился ещё больше. В некоторые дни он оставался на работе до полуночи, чрезвычайно уставший, но на следующий день снова вставал рано, чтобы подготовиться к рабочему дню. Это был устоявшийся цикл, который Санха терпел благодаря присутствию в нём Минхёка. После того как работа была завершена, и все работники разом выдыхали и расслабленно потягивались, Минхёк поздравлял некоторых из них с отличными успехами; тихо, но уверенно; и ещё он мог дружески похлопать Бина по спине, если был особенно весёлым в некоторые вечера. Но он никогда ничего не говорил Санха. Он мог время от времени поглядывать на него, но пока это был максимум их общения. Однако Санха не переживал. В любом случае, он работал бок о бок с Минхёком, что и являлось его основной целью. Шёл дождь в одну из таких ночей, когда большие тяжёлые капли воды ниспадали каскадом с ночного неба, разбрызгиваясь вдоль дороги и образуя огромные лужи. В одно время Санха всегда прыгал по лужам, веселясь, позволяя воде намочить края его штанов, но сейчас же он был старше и серьёзнее и, скорее всего, снова не полез бы в лужи. Или не скорее всего. Лужи были слишком притягательными, слишком ностальгическими, поэтому он всё-таки сделал это, вздрогнув от внезапного соприкосновения холодной воды с его ногой. Он был уже вне территории ресторана, размеренно шёл домой с зонтиком над головой и застёгнутым плащом. Он жил не очень далеко, да и к тому же, завтра понедельник, единственный день, когда ресторан закрыт, поэтому он не торопился. Он по-детски смеялся, пока скакал по каждой найденной луже. Если бы он до сих пор жил со своей мамой, то мог бы представить её ругательства по поводу промокших брюк. Если бы он до сих пор жил с Донмином, то он бы точно получил от него за промокшие брюки. Но Санха теперь жил один. Он стал взрослым, и поэтому мог позволить себе попрыгать по лужам, когда хочется, играть с дождём, выглядывать из-под зонта и давать дождю стекать по его лицу, холодному, но такому приятному и знакомому. Он опустил голову, встряхнул ею от оставшихся капель, и его взгляд упал на силуэт человека, стоящего неподалёку. Санха закричал — высоко, громко, по-девчачьи — и попятился назад. Его сердце бешено билось, пока он пытался разглядеть лицо незнакомца с зонтом. В конце концов, кто ещё помимо какого-нибудь злоумышленника мог бы преследовать его посреди ночи и наблюдать его танцы под дождём? — Санха? Это был голос, который Санха любил; интригующий и таинственный. Он сразу же узнал его и резко выпрямился. — Э-это Вы, Шеф? Человек подошёл ближе, становясь прямо под тусклый свет уличного фонаря, и Санха облегчённо выдохнул, когда понял, что это был всего лишь Минхёк. Может, только злоумышленники и Минхёк преследуют молодых посудомойщиков, возвращавшихся домой с работы, и наблюдают за их танцами под дождём. — Что ты... — Минхёк моргнул, а затем указал на лужи и мокрые брюки Санха, — что ты делаешь? — спросил он, полностью сбитый с толку. Санха было очень неловко оказаться пойманным в такой момент, когда он игрался как ребёнок. Он взял зонт в другую руку и быстро вытер свою мокрую чёлку. — А-а, ну, а Вы разве ни-никогда не играли раньше под дождём? Минхёк всё оставался изумлённым. Он потряс своей головой и тихо ответил: — Нет. — Оу. Разговор окончился. Санха хотел убежать домой и забраться под своё покрывальце, притворившись, будто ничего не произошло. Единственный раз, когда он сам решил подурачиться, оказался тем разом, когда Минхёк увидел это. (Голос Донмина рассмеялся в его голове и провозгласил: — Ты всегда позоришь себя, Санха! Даже Воображаемый Донмин был жестоким. Санха мог бы побить его за представленные в уме слова.) Минхёк всё ещё смотрел на парня, а тот же укусил себя за внутреннюю сторону щеки за секунду до своего вопроса: — Т-так Вы закрыли ресторан, да? — Ага. Минхёк был не лучшим собеседником. Санха споткнулся о землю, о случайный камень, который был виден только благодаря слабому мерцающему свету сверху. — Ну... — Чтобы ты знал, я не следил за тобой, — внезапно выдал Минхёк. Когда Санха посмотрел на него, он выглядел так, будто ему стыдно; ну или было такое освещение, создающее странные тени на его лице. — Я... я тоже живу в этой стороне. — Правда? — Санха широко улыбнулся. — Тогда мы можем ходить вместе! Наверное, гулять с тем, кто тебе нравится, не самая лучшая идея, особенно когда ты опозорил себя прямо перед этим человеком, но Санха уже высказал своё предложение, и, к удивлению, Минхёк медленно кивнул головой, подумав над ним. Брюки Санха стали тяжелее, и он быстро подтянул их, откашливаясь и надеясь, что Минхёк этого не заметил. — Ну... — опять начал Санха, но Минхёк снова перебил его. — Возможно, ты — мой любимый посудомойщик из всех, кого мы нанимали, — любезно сказал он. Санха, захваченный врасплох от неожиданного комплимента, почти поскользнулся, но в этот раз серьёзно намеревался не сглупить снова, поэтому он вместо падения оступился чуть вперёд, а затем радостно проскрипел: — Правда? Минхёк пылко закивал головой. Санха моргнул. — Но... но Вы никогда не разговариваете со мной. — Оу. Санха понятия не имел, что значит «Оу», но спрашивать не стал. Он уже достаточно опозорился за эту ночь и решил не продолжать свой спектакль невежественного ребёнка. К счастью для него, Минхёк озвучил свою мысль: — Я буду разговаривать с тобой чаще, если ты хочешь. То есть, я определённо хотел бы этого, если ты не возражаешь. Я знаю, что это выглядит так, будто Бин — мой единственный друг здесь, но я также немного близок с Мёнджуном, и, э-э... Минхёк приостановил свою речь и, сконцентрировавшись, продолжил: — У меня не очень много друзей. — И Вы хотите стать моим другом? — выпалил Санха. Он понял, что эта фраза, возможно, могла бы быть воспринята как оскорбление, поэтому он попытался исправить её, сказав следующее. — Я просто... имею в виду, что Донмин постоянно издевается надо мной и говорит, что никто не захочет дружить со мной, особенно такой привлекательный шеф как В... как Бин! Как Бин! О, Боже, я просто... то есть, Вы хотите дружить со мной, да? Он не смел снова посмотреть на Минхёка. Вместо этого он резко отвернулся, пряча свои покрасневшие щёки. Голос Минхёка звучал довольным. — Оу, ты считаешь Бина привлекательным? — Я не говорил этого! — Ты сказал это. Ты сказал, что я привлекателен... извини, ты сказал, что Бин привлекателен. Санха тяжело вздохнул и запустил свои пальцы во влажные волосы. — Мы не будем друзьями, если Вы собираетесь смеяться надо мной! Я просто запутался! Забудем об этом! Минхёк усмехнулся, становясь, по-видимому, более уверенным в себе и в своих тактиках для разговора. — Не думаю, что когда-либо смогу забыть то, как кто-то называет меня привлекательным. — Я не говорил, что Вы привлекательны. Вы плохо меня расслышали! Просто дождь слишком громкий! Санха не знал, почему он должен был так резко отрицать всё это. Он знал, что Минхёку может быть всё равно, учитывая то, что он всегда такой спокойный, и пока что он не хотел, чтобы предмет его очарования узнал, что Санха постоянно о нём думает. Минхёк ничего не говорил до поры, пока они наконец не подошли к развилке их дороги. — Вот где я живу, — внезапно отметил он, указывая на дорогу, противоположную дороге Санха. — Так что нам придётся разделиться, верно? Санха кивнул. — Верно. Он бы мог купаться и, наверное, даже утонуть в неловкости. Когда он осмелился взглянуть на шефа, то сделал это быстро и заметил улыбку на лице Минхёка. Это было так странно и необычно наконец увидеть её, но не неуместно. Она принадлежала ему, украшала его, создавала ему маленькие ямочки на щеках, и Санха смотрел дольше положенного, наверное, в оцепенении от такого захватывающего вида. Минхёк заметил это, судя по лёгкому румянцу на его собственных щеках. Эта улыбка вдруг придала Санха уверенности и сил, и он сказал: — Шеф Минхёк? Было трудно произносить настоящее имя Минхёка, поэтому он не винил его за удивлённый взгляд. — М-м? — Вы, эм... Вы, безусловно, самый привлекательный человек из всех, кого я видел. Он убежал до того, как увидел реакцию Минхёка на его слова, не обращая теперь внимания ни на какие лужи и хихикая на фоновом шуме дождя.***
Последующие дни на работе немного отличались от предыдущих. Минхёк по-обычному приходил и здоровался со всеми, особенно с Бином, но когда все повара отворачивались, он одаривал Санха своей улыбкой; краткой, незаметной, секретной улыбкой, и Санха чувствовал приятное тепло до конца своей смены после этого, даже когда сталкивался с некоторыми сложностями. Он хорошо делал свою работу. Всегда рано приходил, чтобы подготовиться, всегда оставался допоздна, чтобы всё убрать, и всегда держал чистоту на протяжении всей работы. Бин частенько хвалил его, да и официанты тоже были довольны дополнительной парой рук и работником, который никогда не жаловался на свои рутинные обязанности. Конечно, его трудоёмкая работа не меняла того факта, что он до сих пор оставался неуклюжим. Несколько раз он поскальзывался, со всей силы пытаясь не разбить дорогие тарелки в его руках, и несколько раз он нечаянно врезался в кого-то, торопясь быстро очистить пролитое на пол. Несмотря на это, никто не пострадал из-за его неуклюжести, чем он в одну ночь похвастался Донмину. — Не сглазь, — предупредил Донмин. — А что, если завтра ты реально что-нибудь сломаешь? — Отличная поддержка, Донмин, — пожаловался в ответ Санха, — ничего я не сломаю. Хочешь поспорить? Донмин определённо не хотел спорить, и Санха был доволен их телефонным разговором. А на следующий день он врезался в Мёнджуна, нёсшего целый поднос блюд из кухни. Тарелки с треском упали на землю, и вся еда превратилась в одно сплошное месиво на грязном кухонном полу рядом с ногами Санха. Каждый из поваров на кухне оглянулся на происходящий беспорядок, и Санха отчаянно пытался всё исправить, ища хоть что-нибудь, что было возможно спасти. — П-простите! — извинился он, в ужасе подбирая осколки посуды. — Я сейчас же всё уберу! — Ты серьёзно? — выкрикнул один из поваров, и Санха вздрогнул от его резкого тона. — Нам нужно всё это переделывать! Ты вообще понимаешь сколько времени занимает приготовить этот чёртов стейк, Санха? Господи, их еда и так заняла полчаса на приготовление, да и мы сейчас в обеденной спешке! — повар обратился к Мёнджуну, который уже помогал Санха в уборке. — Они хотя бы получили закуски? Мёнджун робко поднял голову. — Они их не заказывали, — признался он, — они предположили, что наедятся основным блюдом, поэтому... Повар громко выругался и ударил Санха своим кулаком, заставляя его встать и низко поклониться ему. — Я не хотел! Мне так жаль! — он снова извинился. — Не важно, хотел ли ты этого или нет! Почему ты не следишь за тем, куда идёшь? Ты не заметил Мёнджуна с блюдами в руках? Мёнджун слегка взъерошил волосы Санха. — Он действительно не хотел этого, — сказал Мёнджун. — Он извинился. Что тебе ещё от него надо? — Как насчёт перестать быть таким пугливым придурком? Он должен понять как тут всё устроено, если он вообще хочет подняться в этой жизни! А пока что он останется тупым посудомойщиком, ребёнком с бесталанной работой, потому что это всё, на что он... — Эй! Опять этот голос; интригующий, таинственный и такой знакомый. Санха оглянулся, пытаясь сдержать свои слёзы и увидеть Минхёка, его строгий и холодный взгляд, рассматривающий происходящее. Санха почувствовал, как его живот внезапно скрутило. Сейчас он должен будет объясниться ещё и перед Минхёком. Сейчас Минхёк наконец увидит, каким неуклюжим идиотом он является. Все их улыбки и взгляды друг на друга пропадут. Он разрушил всё, что сближало его с Минхёком, их процветающую дружбу, которая наконец вырисовывалась между ними, и всё из-за того, что он не смотрел, куда идёт. — Ш-шеф, — Санха заикнулся, заламывая руки. — Мне правда очень жаль. Я не хотел... Минхёк махнул на него рукой; это показалось чем-то грубым, чем-то плохим, пока Минхёк не повернулся к тому повару с грозным выражением на лице. — Какого чёрта ты орёшь на Санха? — спросил Минхёк. Все повара будто потеряли дар речи. (А Мёнджун просто выглядел довольным и теперь разглаживал кудрявые волосы Санха.) Повар единожды моргнул, а затем ответил: — Он.. должен был смотреть, куда идёт. Он, эм... — Он же извинился. Нельзя так задирать его, когда он сам сказал, что ему жаль. Он сказал, что уберёт всё. — Но это не меняет того факта, что он впустую потратил всё время, взятое на приготовление этих блюд... — А ты сейчас тратишь всё наше возможное время на их повторное приготовление своими жалобами, — отметил Минхёк. — Санха совершил ошибку и пообещал, что всё исправит, насколько сможет — а ты говоришь, что он потратил твоё время, когда ты сам сейчас тратишь время каждого из нас этим спектаклем, будто бы он способен вернуться назад во времени и не врезаться в Мёнджуна. Кроме того, может, это и не вина Санха. Разве Мёнджун тоже не неуклюжий? — Эй! — воскликнул Мёнджун, и Санха тут же ворвался. — Н-нет, это была моя вина, Ш-шеф, и мне очень жаль. — Санха расстроенно вытер свои глаза, чувствуя себя предельно слабым из-за того, что расплакался прямо перед всеми поварами и несколькими официантами. — Я не хотел, чтобы так случилось, честно! Я... В этот момент в разговор ворвался Бин, похлопавший Санха по плечу с ухмылкой на лице. — Выше нос, парень! — сказал он, — Бёнхо всего лишь постоянно ноющий чувак, которому не нравится тут работать. Этот повар уже было открыл рот, чтобы ответить на обидные слова Бина, но тут Минхёк громко вздохнул. — Бёнхо, начни готовить новое блюдо для них. Это будет наша компенсация за долгое ожидание. Бин, отнеси закуски к столику. Мёнджун, извинись и спроси, не возражают ли они подождать чуть дольше, чтобы получить вдобавок другое блюдо и алкоголь бесплатно. Мёнджун кивнул и слегка толкнул Санха в бок: — Никто никогда не отказывается от бесплатного алкоголя, — заметил он и поспешно вышел. Санха тут же снова наклонился и принялся собирать всё оставшееся на полу, но Минхёк остановил его. — Санха, иди отдохни, — заботливо сказал он, как только кухонные работники продолжили свои дела. — Ты работал без остановки. — Как и вы все! — ответил Санха. — Мне будет стыдно... — Десять минут. — Минхёк отодвинул его от разбитых блюд, снова одаривая его той самой секретной улыбкой, принадлежащей только им двоим. — Я приду за тобой через десять минут. Если тебе действительно будет стыдно, то можешь остаться со мной после работы и помочь с блюдом, над которым я сейчас работаю, хорошо? Это было не приглашение на свидание, как твердил себе Санха, когда вошёл в комнату отдыха, а сердце его пыталось выпрыгнуть из груди. Это было вообще не приглашение, но в то же время, пока Санха вытирал свои слёзы и пытался умыться, он понял, что времяпрепровождение с одним Минхёком даже не в романтической обстановке могло бы стать самым лучшим из всех возможных наказаний за такую лажу на работе.***
Ресторан выглядел немного зловеще, когда свет в нём был выключен и никого не было, за исключением Минхёка и Санха. Каждый скрип деревянной отделки слышался отчётливо в молчании Минхёка и неохоте Санха сказать хоть слово после своего провала сегодня, и это создавало тихую и жуткую картину. Санха сидел на кухне, закончивший с уборкой и подготовкой к следующему дню, и наблюдал за тем, как Минхёк готовит. Раньше у него не было такого шанса посмотреть на него. Обычно это были быстрые взгляды здесь и там, в перерывах между уборкой и помощью по работе, и поэтому чаще всего он прятался за другими поварами, либо же просто бегал вокруг, когда за ним сложно было проследить. Но сейчас, в полной тишине, прерываемой иногда страшными звуками самого ресторана, Санха мог понаблюдать за ним. Минхёк двигался плавно, прямо как танцор на сцене. Каждое его движение, каждое действие казалось полезным и таким ценным, будто оно было частью одного сложного шаблона. Он едва издавал звуки, пока брал различные ингредиенты, проверял их на вкус и запах, время от времени кивая головой. Иногда он записывал идеи в маленький блокнот рядом, а иногда сжимал свои губы, в сосредоточении измеряя количества масел и соков. Санха же действовал наоборот. Он был тревожным и неспособным сфокусироваться, и сейчас точно не желал продолжать оставаться в этой мёртвой тишине. — Тут призраки? Минхёк перестал нарезать овощи и в замешательстве посмотрел на Санха. — Что? — Призраки, — повторил Санха. Он сидел на стуле не так, как положено: опираясь руками на его спинку и положив голову на свои локти. — Звучит так, будто тут живут призраки. Минхёк дослушал, а затем кивнул своей головой. — Может быть. — Может быть? — воскликнул Санха. — Вы должны были сказать, что это всего лишь скрипучая аранжировка или... ну или животные на крыше. Минхёк ухмыльнулся и вернулся к готовке. — Ты бы не испугался, если бы я сказал, что это бездомные коты? — Да! Я бы вообще не перепугался, знай я, что дело в котах! — А-а, так ты боишься приведений? Санха кивнул. — Ужасно, — ответил он. Минхёк пожал плечами. — Ну значит, призраки. — Да ладно! — воскликнул Санха, и Минхёк засмеялся. Его смех был громким, похожим на смех Мёнджуна, но более низким, как у Донмина. Он был интригующим, таинственным и знакомым, несмотря на то, что Санха никогда раньше не слышал его смех. Он улыбнулся, наблюдая за каждым движением Минхёка. — У Вас... такой милый смех, — промямлил он. Он подумал, что, наверное, сказал что-то не то, потому что Минхёк вдруг перестал смеяться. Вместо этого он кашлянул и снова отвернулся к еде, продолжив работать в былой тишине. Санха не хотел, чтобы так случилось, и поэтому через минуту он снова начал что-то говорить, но был перебит Минхёком, который жестами звал парня к себе. — Мне нужно, чтобы ты размешал это для меня, Санха. — Что? — Санха встал и зашаркал вперёд, смотря на еду в кастрюле так, будто там был инопланетянин. Хотя, насколько ему известно, такое вполне возможно. Он понятия не имел о том, что это булькает в кастрюле, а спрашивать был не в настроении. — Как?.. — Как что? — Как мне размешивать? Минхёк снова улыбнулся и хихикнул. — Берёшь ложку, — сказал он, одновременно демонстрируя это на очень неловком сейчас Санха. Он положил свою руку на руку парня, прикоснувшись к ней своими аккуратными пальцами, прежде чем начать двигать ей вперёд и дать обхватить эту ложку. — И размешиваешь, — закончил он шёпотом. Санха быстро закивал головой, чувствуя, как горит его лицо, и услышал смешок Минхёка перед тем, как тот отстранился. — И ещё мне нужен дегустатор, — вдруг сказал Минхёк лёгким тоном, будто бы ничего такого с Санха только что не произошло. — Кажется, ты любишь поесть. — К-как это понимать? — спросил Санха. Он хотел прозвучать обиженно, но понял, что вместо этого прозвучал как-то нежно. Его голос был тёплым, и он не мог сдержать улыбку, отвечая таким любящим тоном. — Иногда ты ешь действительно много. — Я ем не больше, чем Мёнджун! И точно не больше, чем Бин! — раздражённо ответил Санха. — Я не говорил, что Мёнджун не ест много. И, если честно, я не думаю, что кто-нибудь смог бы съесть больше Бина. Он как пылесос. Минхёк наклонился, чтобы взять несколько кухонных приборов, и когда снова выпрямился, протянул чистую ложку. — Вот. Попробуй. Санха не до конца понимал, хотя инструкции были самые простые. — Опять же, я правда не понимаю, что это всё значит. — Юн Санха, ты такой дурак. Санха хотел уже воспротивиться этим обидным словам, но как только собрался, Минхёк зачерпнул немного супа и быстро сунул ложку в рот Санха. Младший поразился, начал быстро моргать, но через секунду наконец осознал, что, кажется, должен жевать. Он начал жевать, смакуя все сочные вкусы, что мог ощутить. Минхёк действительно был фантастическим шефом, способным легко приготовить блюдо любого типа из таких простых ингредиентов. Также он не боялся вдруг поднять свою руку и вытереть губы Санха большим пальцем, шепча: — Нельзя быть таким неряшливым, когда ешь. Его палец на секунду задержался, а потом спустился по подбородку Санха перед тем, как Минхёк быстро убрал его и выдал ещё одну улыбку. — Как тебе суп? Санха сглотнул, думая над тем, мог ли бы он сейчас подавиться или перестать дышать. — Пре-превосходно! — пропищал он. — Э-э-это шедевр! — Шедевр? — ответил Минхёк, шагнув назад и с интересом смотря на Санха. — Я знаю ещё один шедевр. И вижу его каждый день. Санха согласился, сказав: — Когда Вы смотрите в зеркало, да? Эти слова поймали Минхёка врасплох, и он выглядел удивлённым, а затем ярко рассмеялся в свои ладони и начал мотать головой. — Т-ты реально дурачок! — воскликнул он. — О Боже, Санха, я пытаюсь флиртовать с тобой! Санха знал это. Он чувствовал это своим сердцем, своей головой, но он всё равно не мог поверить в то, что Минхёк флиртует с ним. Он почувствовал, будто выдохнул весь воздух из лёгких за раз, и немного громко спросил: — Я Вам нравлюсь, Ш-шеф Минхёк? Минхёк без раздумий кивнул головой, больше не показывая следов недавнего стеснения. — Вы мне нравитесь, Шеф Минхёк! — Ты можешь получить эту шефскую порцию, — Минхёк подразнил, а затем вернулся к блюду, снова улыбаясь со своими ямочками. — Потому что если мы собираемся встречаться, то мы должны делать всё правильно. — Вы же ещё не спросили меня об этом, — возразил Санха и вернулся на свой стул, чуть пыхтя шлёпнувшись на него. — И почему это Вы думаете, что я отвечу «Да»? Минхёк засмеялся. — Ты назвал меня шедевром, — ответил он, — и сказал, что я тебе нравлюсь. И почему же ты не ответишь мне «Да»? Санха отвечал так, будто сердце в его груди не собиралось взорваться на миллионы кусочков чистой любви. — Ох, даже не знаю. Может, потому что служебные романы строго запрещены. Может, потому что Вы слишком низкий. Может, потому что я хочу быть первым, кто пригласит Вас на свидание. — Во-первых, это не совсем предприятие. Это маленький ресторан, и поэтому нам точно можно будет встречаться. Во-вторых, иди нафиг, Санха, ты просто слишком высокий. И в-третьих, почему тебе бы тогда не спросить этого прямо сейчас? — Не сейчас! — выкрикнул Санха, игнорируя первые два пункта (потому что Минхёк был прав). — Потом. В подходящий момент. — А? И когда же он будет? Санха улыбнулся сам себе, снова пряча свое лицо в локтях и шепча: — Когда я решусь повесить глупого Пикассо рядом с шедевром, нарисованным да Бенчи. (Он думал, что эта фраза звучала красиво и эффектно, но на самом деле она заставила Минхёка плакать от смеха и между его порывами пытаться объяснить, что это «да Винчи». Санха решил, что искусство — не его конёк.)***
Санха решил пригласить Минхёка на свидание в их следующий обеденный сервис. Он удостоверился, что будет громко, и также удостоверился в том, что большинство работников услышат это. — Пак Минхёк! — крикнул он, уже образуя удивлённые взгляды поваров в его сторону. Минхёк взглянул на него, отвлекаясь от своего блюда и ожидая, что же будет дальше. — Да, Юн Санха? Санха закинул серебряные приборы в посудомойку, а затем развернулся и показал Минхёку маленькие сердца своими пальцами, на которые ещё были надеты мыльные резиновые перчатки. — Пошли на свидание! — он выкрикнул это как приказ, а не как просьбу. Минхёк ухмыльнулся, шокируя этим поваров ещё больше, и кивнул головой. — С удовольствием!***
(Любимые свидания Санха были теми, на которых Минхёк готовил для него. Ему нравилось зависать на минхёковой кухне, помогая по возможности, оставляя ему поцелуи в перерывах между пробами и держась за руки, если задания были несложными. — Иногда мне кажется, что ты встречаешься со мной только из-за моих кулинарных способностей. — Ну что я могу сказать? — Санха рассмеялся и поднял бокал вина. — Я обожаю хорошую еду! Но ещё больше он обожал Минхёка.)