Азазель

***

                          — Сея бумажная работа, — голос за ее спиной раздался очень неожиданно, отчего Ада выронила бумаги и те разлетелись в разные стороны, падая в конечном итоге ей под ноги. Оборачивается она не хотела. Поэтому упрямо бегала взглядом сквозь стеклянные дверцы шкафа, — а я ведь знал. — скрипучий голос продолжал, — что ты вернешься. — последние слова были произнесены с иронией и некой усмешкой.                    Дамочка силилась вспомнить кому мог принадлежать этот голос, глазами бегая по стеклу, но говорящий это предвидел и продолжил:              — Не старайтесь, не вспомните и не увидите. — дверцы шкафа резко закрылись и стекла тут же вылетели на пол от резкого хлопка.                    Ада вскрикнула от неожиданности. Сердце быстро застучало, а виски сжались от боли. Теперь уже все двери начали открываться и закрываться в хаотичном порядке. Она упрямо пыталась выскользнуть из дома, но двери и всяческие предметы наглым образом преграждали ей дорогу к выходу. И вот очередной стул так больно ударил ей по щиколотке так, что девушка чуть не упала. Она погладила свою ногу и с ужасом наблюдали хаос, который царил в ее кабинете                    — Ганна? — она не могла знать, что за нечисть решила напугать ее, но четко знала, что это проделки старой ведьмы. — Не шали, — с трудом произнесла она, смотря на зависший над ней канцелярский нож. — Уходи, — в комнате раздался звонкий женский смех. Он был холодным, бесчувственным, звучал он то близко, то отдалялся от нее. — Хватит! — Ада не сводила взгляда с острия и, не выдержав, ударила по нему рукой, оцарапав себе ладонь. Нож тут же завертелся перед глазами и воткнулся в дверной косяк над её головой.                    Ада перекрестилась, ожидая худшего. Но ничего больше не произошло. Все безобразие поползло на свои места, соорудив прежний порядок. Ада вздохнула, тяжело опустилась пол, будто все ее силы в один миг покинули ее. Она чувствовала себя половой тряпкой не способной ни на что.                    Ада прикрыла глаза, ощущая как руки медленно сползают вдоль туловища, а ноги слегка вздрагивают от холода, который стоял в помещении. За окном послышался лай собак и вой волков, возможно, местные жители снова загоняли диких зверей по углам ради их шкур, а может, животные почуяли беду и таким образом предупреждали глупых людей об опасности.                    Ох, уж эти времена и поверья. Когда все стихло Ада немедленно выбежала из дома, прихватив с собой папку с собранными документами.                    — Черт бы побрал это место! — ляпнула девушка, отправляясь ногой прямо в лужу. День был сухой, но лужа все же была. Откуда она могла взяться было не очень понятно, может быть, кто-то вез воду и разлил.             — Он и побрал, — Ада затормозила. Впереди стояла маленькая девочка одетая в длинное белое платье. Волосы были небрежно распущены, обрамляя лицо, что было опущено вниз. Все бы ничего, но к тому времени на улице стояла глубокая ночь и звезды дарили лишь немного своего света. Середина поля. Ада и одинокая девочка.             — Что-то тут не так… — прошептала студентка себе под нос, — Явно не так… — страх вновь начал одолевать ее. Тело остолбенело и наотрез отказывалось слушаться свою хозяйку.             — Побрал, — голос ребёнка начал приближаться вместе с порывами холодного ветра. — Он всех побрал.             — Не подходи.             — Что мне, — девочка наконец подняла свою голову, останавливаясь напротив Ады, когда расстояние между ними было равно вытянутой руке. Красные глаза яростно смотрели в ее, выворачивая душу наружу.                    Ада вскрикнула. Рвотный позыв от резкого запаха гнили отозвался мгновенно. Согнувшись над землей, содержимое желудка осталось на земле.                    — Он близко, — девочка взяла Аду за волосы и повернула ее голову в сторону. Та отчаянно хватала воздух ртом, чтобы не вдыхать неприятный запах исходящий от девчонки. — Сейчас… — на миг все стихло. Даже ветер. Время остановилось, земля начала плавно уходить из-под ног. Ада увидела темного всадника, который мчался на вороном коне прямо к ним. Топот копыт звучал на все поле. Ничего кроме этого не было слышно.                    Цокот…дыхание…цокот…дыхание…                    Ржание лошади и боль в области шеи…                    — Болезненный вид, однако, — Ада тут же подскочила с места, но ее удержал местный доктор Леопольд Бомгарт. — Лежите-лежите, — приподнявшись, Ада с удивлением обнаружила, что находится у себя дома. — Аглая, будьте так любезны, — Пожилой доктор обратился к женщине, которая только что зашла в сени. — принесите воды своей боярыне. — теперь, мужчина взглянул сквозь очки на больную. — Отдыхайте…             — А что, собственно, случилось? — она с растерянностью смотрела на Леопольда.             — Вы не помните? — в его глазах читалось разочарование. Видимо, тот сам надеялся спросить о произошедшем у нее.                    Она покачала головой.                    — Вас нашли в поле, — ему удалось уложить девушку на постель. — Утром. В руках у вас была зажата папка с документацией, а рядом с вами была большая лужа крови. Самое интересное в том, что это не ваша кровь. А рассечение на груди… — он замолчал, сам не знал, что говорить дальше. — Все обошлось. Вот и хорошо. Радоваться нужно. — тот заботливо похлопал ее по плечу и вышел.                    Вода для больной прибыла довольно скоро. Все тело было скованно и ныло. Вставать было запрещено, но разве это кому-то могло помешать? К вечеру кое-как Ада держалась на своих двоих. Шатаясь, она бродила по хате туда-сюда.                    — Что ж вы делаете! — Аглая, уставшая бороться с непокорной, устало сидела на старой скамье и взяла носки. — А если шов разойдется! — Ада лишь хмыкнула, проходя мимо нее и хватая по привычке чайник, который тут же полетел на пол от боли в груди. Вода разлилась по полу и местами быстро впиталась в половицы.- Ох, какое безобразие… — Аглая бросилась за тряпкой, принимаясь вытирать полы. Женщина тихо ворчала на девушку за ее отношение к своему здоровью.                    Ада уперлась руками в стол и тяжко вздохнула.                    — Аглая, — протянула она имя няни, — расскажи мне о моих родных...