***
Сознание возвращалось с трудом, голова раскалывалась даже сильнее, чем в прошлый раз. Тогда он, покинув бочку, заявил шиноби Звука, что возвращается домой в Коноху. Это им очень не понравилось, эти идиоты решили, что смогут привести его к Орочимару силой. На этот раз Саске не был тем сонным и застигнутым врасплох шиноби, нет, он полностью подготовился и экипировался. Результат получился именно таким, каким и должно было быть каждое сражение, в котором участвует Учиха Саске. Побочный квест выполнен. Награда: Проклятая Печать Небес достигла второго уровня. В прошлый раз шиноби Звука устроили Саске испытание, они хотели проверить его силы. Но на этот раз наступил его черёд, теперь силы противников испытывал именно Саске. Учиха не был мастером задушевных бесед, но это был бой, в котором противники наивно надеялись победить, поэтому охотно делились информацией. У Саске имелся серьёзный повод для размышлений. Кимимаро был очень силён, у него был кеккей генкай потрясающей силы. Но он был предан Орочимару до мозга (ха-ха) костей. Орочимару подобрал его ещё ребёнком, он спас от ужасной участи, научил всему, что Кимимаро знал. Переманить его на свою сторону было не легче, чем убедить Хаку предать Забузу. Если бы Орочимару был мёртв, можно было попытаться, но Саннин был слишком силён. Поэтому Кимимаро был вычеркнут из расчётов. Сакон и его странный паразитический близнец Укон сильно не нравились Саске, к тому же от их непонятного кеккей генкай, позволяющего проникать сквозь клетки противника и разрушать их изнутри, было мало толку – Итачи просто не позволит подобраться достаточно близко. Саске понимал, что несправедлив, ведь настоящий шиноби придумает применение любому инструменту, что в данном вопросе имеет место личная неприязнь. Но это ничего не меняло. Участь Сакона и Укона была решена. Гурен обладала действительно потрясающим кеккей генкай. Её Стихия Кристалла, о которой Саске никогда раньше не слышал, была невероятно мощным и гибким инструментом. С одной стороны, она была так же предана Орочимару, как и Кимимаро, а с другой – всё, что сделал Саннин, так это уничтожил её врагов. Её целью была личная сила. Её прошлое скрывало сильную боль и разочарование. Она была очень похожа на Гаару, а Саске видел, что случилось с Гаарой. Пусть дзюцу Кидомару было немного отталкивающим – отрыгивание и создание из этой отрыжки оружия вызывали отвращение, но неразрушимая паутина делала из него прекрасного контроллера, да и паучий призыв мог здорово пригодиться. Единственной проблемой был характер шестирукого. Он наслаждался обретённой силой, в его душе не было ни капли сожаления по утраченному, он лучился самодовольством. Сожаления были у Саске, выносящего приговор такому полезному и прекрасному инструменту. Таюйя была не слишком сильной, у неё был острый и грубый язык. Она слишком полагалась на один-единственный инструмент – свою свирель. Но при этом у неё был призыв Доки – троих великанов, которые могли выпускать странных демонических червей, пожирающих чакру. К тому же, она не была счастлива, не была довольна своей жизнью, а лишь исполнена горечи и тоски по утраченному. Обретённая с помощью Орочимару сила была для неё лишь утешительным призом, а не главной целью. И, самое главное, она, как и Гурен, была куноичи. Дзюцу Джиробо, пусть и повторяли возможности Саске, были полезными и могли хорошо дополнить силу партии. Он был лояльным к товарищам, пусть и не особо сожалел о прошлом. Саске решил, что сделает всё, что возможно, чтобы забрать его с собой. В итоге, из шестерых шиноби Звука, нужны Саске были только три. Поэтому, активировав второй уровень Печати Небес, Учиха решительно раскусил капсулу с Водой Героев. То, что случилось дальше, можно было назвать единственным словом – «избиение». Второй уровень давал небывалую мощь, а под действием стимулятора эта мощь кратковременно увеличилась в десять раз. Да, они оказывали отчаянное сопротивление, но силы были настолько неравны, что напоминали попытку утлой лодчонки бороться с разрушительным штормом. Саске был богом грома, его руки и крылья были покрыты разрядами Молнии, движения стали столь стремительны, что только активированный Шаринган позволял осуществлять их безупречную координацию. Пал Кимимаро, всё его костяное оружие, все эти пули, колья, мечи и шипы бессильно разрушались под действием Райкири, а затем рука Саске пронзила его сердце. Пали Сакон, Укон и Кидомару – ни паутина, ни странный кеккей генкай, так и не смогли коснуться Саске. Рухнула Гурен – сила Саске была настолько велика, что он разбивал её кристаллы обычным тайдзюцу, так что вскоре она осталась лежать на земле, пронзённая несколькими сенбонами. Вскоре за ней последовала Таюйя – после того, как Саске точным движением отобрал её свирель, она стала почти что беспомощна. А затем Саске почувствовал, что действие Воды Героев начинает слабеть, что вот-вот должен наступить неизбежный откат. Он не знал, насколько его хватит и насколько тяжёлым окажется его состояние. У него не оставалось выхода, кроме покончить с противником как можно быстрее. К сожалению, земляная броня Джиробо успешно отражала сенбоны, поэтому Саске собрал чакру Молнии и пронзил его грудь Чидори. Потеря полезного инструмента была тяжёлой утратой, но Саске становилось слишком плохо, чтобы предаваться сожалениям. После того, как действие Воды Героев и Проклятой Метки закончилось, у Саске оставалось совсем мало чакры. Несмотря на успех, результаты этого побочного квеста вызывали разочарование и лёгкое чувство неудовлетворённости. Но Саске помнил слова Какаши-сенсея, когда тот объяснял ценность тела шиноби после первой встречи с Хаку в Стране Волн. Поэтому Саске расстелил большой свиток Сакона и последним усилием запечатал в него тела мертвецов, надеясь получить от произошедшего хоть какую-то выгоду. А затем он повесил свиток на спину, взвалил на плечи утыканных сенбонами пленниц и отправился назад в Коноху, дожидаться возвращения Наруто. К счастью, Наруто нашёл его сразу по выходу из Долины Завершения, исторического места, где когда-то сразились Учиха Мадара и Сенджу Хаширама. Название «Долина Завершения» оказалось пророческим – именно здесь Саске завершил свои текущие дела. К несчастью, на этом пророчество не закончилось, и та, кого он принял за секси-дзюцу Наруто, завершила уже его самого. Саске собрал силы и поднял веки, которые сейчас весили, словно утяжелители Ли. Рядом с ним на корточках присела Секси-чан, её руки были окутаны зелёным сиянием, и там, где они касались Саске, боль бесследно уходила. С противоположной стороны над Саске склонился Наруто, на его лице читалось беспокойство. Чуть поодаль двое клонов Узумаки о чём-то беседовали с очнувшимися пленницами. Саске с одобрением отметил, что Наруто догадался их разделить, чтобы проводить свою промывку мозгов в индивидуальном порядке. Цунаде-сама сосредоточенно наблюдала, как её ученица (никем другим эта девушка быть просто не могла) заботится о Саске и пытается ликвидировать причинённый ею же ущерб, а вокруг неё весело бегал поросёнок. Джирайя-сама почему-то до сих пор находился в своём жабьем режиме, хотя, судя по всему, с момента потери сознания прошло не меньше часа. Джирайя-сама подошёл к Секси-чан и положил руку той на плечо. Та немного дёрнулась, но Саннин не убрал ладони. Саске увидел, что сухожилья на его предплечье немного подрагивают, было похоже, словно он ритмично сжимает пальцы и делает это по непонятной системе. Это что, какой-то код? Он что-то хочет сообщить Секси-чан, чтобы Саске его не услышал? Но тогда почему он не сделал это, пока Саске был без сознания? Или подобная скрытность предназначалась не для него, а для Наруто? Как бы то ни было, Секси-чан приняла сообщение и кивнула. Джирайя-сама отозвал в сторону Узумаки, который начал о чём-то беседовать с жабой у того на плече. Секси-чан завершила свои медицинские манипуляции, встала, потянулась и подошла к Джирайе. Они переглянулись. То, что произошло дальше случилось настолько быстро, что для Саске превратилось в мелькание неуловимых теней. Джирайя сорвался с места и прыгнул, на лету складывая печати. Он приземлился на колено и ударил ладонями в землю, откуда стремительно вознеслась вверх большая скала. Секси-чан уже находилась в прыжке с занесённой рукой, она нанесла сокрушительный удар по скале буквально в ту же секунду. Невероятная мощь её удара размозжила твёрдый камень, во все стороны брызнули осколки, среди которых мелькнуло что-то чёрно-красное. Странный шиноби с наполовину чёрным наполовину белым лицом, одетый в плащ Акацуки, попытался вновь укрыться в земле, но Джирайя-сама был уже рядом. Его волосы удлинились, взметнулись белой колючей волной, ухватили врага и выдернули того из земли, словно генин – сорняк на D-миссии. Подскочившая Секси-чан нанесла по противнику ещё один невероятно сильный удар, и только волосы Джирайи не позволили тому улететь за горизонт. Тем временем, начал реагировать Наруто. Его клоны, с отвисшей челюстью следившие за сражением, ухватили себя за предплечья, собрали в ладони Молнию и метнулись вперёд, пробивая грудь странного противника двумя Чидори. Похоже, всё, наконец, было закончено. Шпион Акацуки погиб. Джирайя убрал волосы и опустил труп на землю. Внезапно, чёрная половина собралась кляксой, потекла по мертвенно-бледному телу и скользнула в землю, оставив за собой бездыханный белый труп. Джирайя стоял, напряжённо сосредоточившись. Через пару секунд он вновь совершил прыжок и его ладони вновь ударили в землю. И снова кулак Секси-чан размолотил скалу в щебёнку, явив чёрную кляксу миру. Пожилая жаба на плече Джирайи надула щёки, и из её рта ударил поток полупрозрачного Ветра. Вторая жаба, женщина, последовала примеру, и к Ветру присоединился Огонь. А затем изо рта Джирайи ударила струя тёмно-коричневой вязкой жидкости. Три дзюцу объединились в одно, оно накрыло эту кляксу и погрузило в пучину огненного ада. Саске считал, что огненный дракон Хокаге является вершиной разрушения. Но то, что он увидел сейчас, заставило бы то дзюцу казаться «слегка тёпленьким». Огонь был столь горячим, что даже камень кипел, пузырился и испарялся, оставляя после себя лишь обширное озеро бурлящей лавы. Что бы это ни была за чёрная дрянь, ей, похоже, пришёл конец. Джирайя-сама немного постоял, склонив голову набок, после чего кивнул и повернулся к Секси-чан: – Всё. Я больше не чувствую аномалии. Он отлично умел скрываться, но не учёл, что сеннин чувствует не только чакру, но и окружающую природу. С этими словами он кивнул своим жабам, те исчезли в облаке дыма, а Джирайя обрёл свой привычный облик. – Ну что, Саске, ты видел, как я его? – самодовольно закричал Наруто. Его клоны вновь подошли, явно красуясь, к Гурен и Таюйе, чтобы те смогли в полной мере ощутить крутизну Узумаки Наруто. И, судя по ошарашенным лицам, те увидели настоящую силу и по достоинству её оценили. – Саске, чего лежишь? Пойдём, нас ждёт Коноха! Я не ел рамена уже целую вечность! Саске кивнул, поднялся на ноги, подошёл к отобранному у Сакона свитку, подтащил его к телу Акацуки и расстелил. Скрытый побочный квест выполнен. Один из Акацуки мёртв. Награда: тело шиноби S-ранга. – А вот теперь действительно пойдём, – сказал он своему верному орудию.***
Яростные обвинения Наруто, что Саске ушёл к Орочимару, для того, чтобы получить сенсея получше Хатаке Какаши, были насколько смешны, настолько же нелепы. Если бы Саске ушёл к Орочимару и стал учеником Саннина, то он всего лишь стал бы Наруто равным. Саске не собирался становиться догоняющим, он привык быть первым. И только один из всех известных Саске людей мог бы Саннинов превзойти. Более того, много лет назад именно этот человек был их учителем. Саске боялся. Боялся, что Сарутоби Хирузен, Профессор, Шиноби но Ками, сошлётся на свой пост Хокаге, на возраст, на кучу различных препятствий. Он знал и опасался, что Хокаге-сама не одобрит причину, по которой Саске искал силу. Боялся, что отказ будет окончательным, а зудеть и надоедать Хокаге, пытаться взять его на измор, было больше в стиле Наруто. Пока Саске не получил отказа, у него оставалась потенциальная возможность. И после неудачной попытки она окончательно исчезнет. Саске обругал себя за страхи. Если Хирузен-сама ему откажет, значит он примет это, как положено шиноби. А затем начнёт двигаться дальше, пойдёт своим путём, найдёт своё ниндо. Будет действовать, как прекрасно получалось и до этого момента. Саске провёл рукой по верному зелёному костюму, который пережил столько испытаний, но не выдержал активации Проклятой Печати. Дотронулся пальцем до большой прорехи на спине, пробитой вырастающими крыльями. После этого выбежал на балкон, оттолкнулся, прыгнул, и помчался в сторону Башни Хокаге. Хокаге принял его незамедлительно, было впечатление, что он давно ожидал этого визита. – Здравствуй, Саске-кун, – сказал Хокаге. – В последнее время ты доставил немало хлопот. – Простите, Хокаге-сама, – ответил Саске, но твёрдо встретил пристальный взгляд. – Прощения следует просить не у меня, а у Ибики-сана, благодаря тебе, его отделу приходится работать сверхурочно. – Я извинюсь! – Не стоит, некоторые хлопоты для него приятны, особенно те, в которых он заинтересован лично. Саске слабо улыбнулся. Для Рокушо Аоя, похоже, наступили непростые времена. – Насчёт Цунаде-сама… – начал Саске. – Наслышан, наслышан! Я получил рапорт от Джирайи-куна. Очень сожалею, что не видел собственными глазами! Если поверишь суждению старика, то знай, ты – самый отважный шиноби в нашей деревне! Из тех, кто сумел остаться в живых. – Это было естественной ошибкой! Вы же сами видели дзюцу Наруто! – Конечно! Но мы – шиноби, и прекрасно знаем, что даже безобидные ошибки порой приводят к непоправимым последствиям. Саске молчал, ведь Хокаге был абсолютно прав. – Ладно, я отлично понял, о чём ты хотел спросить. Сенджу Цунаде вернулась и приняла пост главы Ирьё Бутай. Она обследовала Хаку-чан и, несмотря на то, что случай действительно тяжёлый, а лечение чревато летальным исходом, благодаря чакре Узумаки Карин, риск снижен до минимального. Прогноз благоприятен и через несколько недель Хаку-чан сможет ходить. Также Цунаде то ли так впечатлена контролем и успехами Харуно Сакуры, то ли так раздражена постоянными настойчивыми просьбами Наруто-куна, так что она согласилась взять Сакуру-чан в свои ученицы. Ты это хотел бы узнать? – Да, спасибо, именно это! – кивнул Саске. – Но я пришёл не только с вопросом, но ещё и с просьбой. Хокаге пристально посмотрел на Саске и кивнул, предлагая говорить. Саске собрался с духом и выпалил: – Сарутоби Хирузен-сама, возьмите меня в ученики! Просьба была высказана, пути к отступлению отрезаны, и Саске замер, затаив дыхание. Хокаге молчал и о чём-то размышлял. И Саске не собирался прерывать нить его размышлений. Наконец, Хокаге сказал: – Анбу, оставьте нас одних и позаботьтесь, чтобы никто не побеспокоил. Из теней материализовались несколько фигур в чёрных плащах и белых масках, поклонились и выскользнули из кабинета. – Саске-кун, почему именно я? Я давно не беру учеников, к тому же, у тебя есть Какаши. Саске фыркнул. – Ты считаешь, что Какаши-сенсей не умеет учить? – Нет, он может быть прекрасным учителем. Но «может» и «хочет» – разные вещи. – Я могу ему приказать. – Разве это поможет? Если и есть что-то, в чём Какаши-сенсей окончательно и безнадёжно проиграл своему вечному сопернику, так это в обучении своих генинов. Нет, я благодарен сенсею за подготовку к третьему этапу, без Чидори моей команде было бы сложно достигнуть таких успехов. Но если я хочу добиться своей цели, Какаши-сенсей – худшая кандидатура. – И тут мы возвращаемся к твоей цели. – Да, моя цель остаётся неизменной – уничтожить брата, человека, убившего всех, кого я любил. Он – S-ранговый нукенин, член организации S-ранговых нукенинов. И для того, чтобы у меня появился шанс, мне нужен человек, обучивший трёх шиноби S-класса, ставших легендами при жизни. Хокаге достал трубку, откинулся в кресле и закурил. Саске молчал, давая ему собраться с мыслями. – Я тоже не слишком хороший учитель, – наконец, сказал Хирузен. – Да, мои ученики многого достигли, но посмотри, где они сейчас. Орочимару сбился с пути, Цунаде заблудилась среди теней прошлого, и только Джирайя, при всей своей эксцентричности, остался достойным шиноби Конохи. – Но ведь Цунаде-сама вернулась! – Теперь да. Но ей для этого понадобилось много лет и один очень громкий и энергичный парнишка, так похожий на её погибшего брата. Саске задумался, он не знал, какие аргументы смогут убедить старого Хокаге. – Но с тех пор прошло немало времени. Изменились не только они. Изменились и вы. Может быть новый ученик сможет оправдать надежды учителя? Хокаге наклонился вперёд, сложил руки под подбородком и пустил изо рта кольцо дыма. – Саске, твоя цель – убить брата. И ты хочешь, чтобы я научил тебя убивать. – Мне нужно стать сильным. Для меня смерть Итачи – не цель, а средство. Средство достичь справедливости. Двадцать четыре часа. Ровно столько я пробыл в Цукуёми. Я видел, как умирали родители, как гибли друзья, знакомые и едва знакомые члены клана. Знаете, почему мой Шаринган пробудил третье томоэ? – Ты активировал Шаринган? Это было очень рискованной затеей. – Теперь все они взывают к справедливости. Я не знаю, что они чувствуют в Чистом Мире, но пока Итачи жив, покоя мне не обрести. Хокаге взглянул Саске в глаза и лицо его стало предельно серьёзным. – А что, если я скажу, что с гибелью твоего клана не всё так просто? Что, если ты узнаешь, что вина Итачи не настолько велика? Слова Сарутоби-сама ударили Саске с силой S-рангового райтондзюцу. Он почувствовал, как помимо воли пробуждается к жизни Шаринган. Всё спокойствие и уверенность, которую он поддерживал в себе, мгновенно слетели. Он уставился на Хокаге, фиксируя каждое движение, каждую деталь его облика. – Что вы сказали? – воскликнул Саске. – Повторите! Саске знал, что совершает огромную ошибку. Активация додзюцу была не просто предельно невежливым поступком. В ряде случаев она считалась открытым нападением. В особенности, если перед тобой находится Хокаге. – Вода сухая. Пламя холодное. Небо зелёное. Твой отец – Рикудо-сеннин, а мать – Орочимару. Родители Наруто – Узумаки Кушина и Намиказе Минато, а сам Наруто – твой брат-близнец. Саске смотрел активированным Шаринганом на Хокаге и понимал, что каждое сказанное им слово – истинная правда. – Пусть я не соглашался стать твоим учителем, но это – твой урок. Шаринган показывает не истину, он показывает то, что считает истиной собеседник. Есть несколько способов обмануть поверхностные допросные техники. Один из них – контролировать мимику, чакру, сердцебиение, сужение капилляров и потоотделение. Этот способ довольно сложен и при его использовании легко допустить ошибку, выдать себя, не учтя какой-то нюанс. Но есть ещё один метод. Шиноби должен искренне поверить в каждое сказанное слово, убедить в том, что это правда, не противника, а себя. Подобными навыками владеет каждый хороший шпион. И против подобного помогают только серьёзные допросные дзюцу. Шаринган – удобный инструмент. Но шиноби, которые полагаются на один инструмент, долго не живут. И если однажды кому-то удастся убедить тебя в своей лжи, это может стать причиной твоего падения. Саске закрыл глаза и усилием воли отключил додзюцу. – Сарутоби-сама, пожалуйста, расскажите о моём клане. – Как ты сам понимаешь, все подробности я раскрывать не буду. Саске кивнул. Он не был наивным Наруто, так что не считал, что перед ним должны вывалить все секреты. – Хорошо. Теперь ты – чунин, а значит, можешь выдержать то, что я скажу. Должен выдержать. – Я справлюсь. – Несмотря на то, что Учиха Ичизоку был одним из основателей, со времён предательства Мадары, отношения между жителями Конохи и кланом стали прохладными. Но с тех пор, как случилось нападение Кьюби, недовольство кланом стало нарастать. Ты знаешь почему? Саске мотнул головой. – Это не является секретом, да и подобное сложно скрыть, но Кьюби напал не по своей воле. Нет, не подумай, он всё то же воплощение ненависти и разрушения. Но в тот раз он был под контролем. Вся деревня видела, что в его глазницах пылал Шаринган. Результат можешь себе представить. – Наш клан ненавидели! – заявил Саске. – Скорее опасались, боялись, не доверяли. Трещина между кланом Учиха и деревней росла, напряжение нарастало, и в один не очень прекрасный день члены твоего клана организовали заговор по захвату власти. В то время обстановка была очень напряжённой, если бы переворот случился, то вне зависимости от победителя, ослабленную деревню атаковали бы враги. И, возможно, Коноха прекратила бы своё существование. Сердце Саске сжалось. Он прекрасно понимал к чему клонит Хокаге. Только титаническим усилием он удержался, чтобы не сказать чего-то, о чём впоследствии будет жалеть. Саске сжал кулаки и сцепил зубы, позволяя Хокаге продолжить. – Итачи в то время был моим Анбу. Он оказался одним из тех, кто рассказал о готовящемся мятеже. Ещё одним лояльным шиноби был Учиха Шисуи. – Шуншин но Шисуи? – спросил Саске, в тщетной попытке уйти от столь страшной темы, сосредоточившись на незначительных деталях. – Верно, он. Деревня была в опасности, поэтому требовалось срочное решение проблемы. – И вы приказали уничтожить мой клан! – закричал Саске. – Это были вы! Всё вы! – Потеря столь сильного клана, как Учиха, стала бы тяжёлым ударом для Конохи. А Хокаге должен действовать в интересах деревни. Итачи действительно получил приказ. Саске вновь зажмурился, обдумывая каждое слово Хокаге. Он попытался представить обстановку тех дней, мотивы и решения Сарутоби Хирузена. Очень не хватало информации. Он уцепился за противоречие в словах Хокаге. – Так каково было ваше решение? – Я собирался решить проблему компромиссом. Деревня пошла бы на некоторые уступки, напряжение в клане немного бы спало. Возможно, со временем, ситуация бы уладилась. Возможно. – Хокаге-сама, какой именно приказ получил Итачи? – Я приказал ему выиграть мне немного времени. Мы слишком поздно узнали о перевороте и просто не успевали. Но Итачи решил пойти на великую жертву, решить проблему радикально. – Хокаге-сама, скажите, какое наказание грозит Анбу, саботировавшему прямой приказ Хокаге? Что будет с человеком, убивающим шиноби деревни? Убивающим гражданских, стариков, женщин и детей? – Ты сам знаешь ответ на этот вопрос. В каждом случае – смерть. – В таком случае, моя цель не изменилась. Итачи должен умереть. Хокаге задумчиво покачал головой. – Ты знаешь, Саске, переговоры могли бы не увенчаться успехом. И тогда Итачи, да и не только Итачи, получили бы иной приказ. Саске спланировал не одну миссию… он спланировал целых две! Знал, что возможность провала нужно учитывать всегда. – И каков был ваш запасной план? – Боюсь, Саске, в этом случае твоему отцу, как и остальным главам заговора, пришлось бы умереть. Саске кивнул. Это был логичный вывод. Он любил отца, несмотря на непреклонную строгость, но некоторые границы переступать без последствий просто нельзя. – И как бы это произошло? – спросил он с интересом. – Вместо сироты, которого жалела вся деревня, я бы стал презренным сыном предателя? – Нет, в этом случае ты бы стал сыном героя, который погиб бы в неравной схватке, отражая внезапную атаку шиноби Ивагакуре. Тогда у нас было подразделение Анбу, способное справиться и с такой задачей. Пойми, Саске, для деревни решение проблемы – не наказание виновных, а снижение напряжённости, мирное сосуществование всех жителей. Для Листа главное – Воля Огня. И на фоне процветания Конохи небольшая ложь была бы только благом. Да, остались бы люди, знавшие о настоящем положении дел, но им бы пришлось помалкивать ради своего клана. Может и в деревне кто-то бы что-то заподозрил, но он бы не осмелился очернять память падших героев. Саске молчал, погребённый под лавиной впечатлений. Если у него раньше и были какие-то сомнения, то теперь он окончательно понял, что именно этого человека хочет называть учителем больше, чем кого-либо другого. Шиноби но Ками знал каждое дзюцу деревни. Но по сравнению с его жизненным опытом, это были недостойные упоминания мелочи. Именно этот человек мог научить главному – принимать верные решения. – Но ты знаешь, что многие в деревне ненавидели клан Учиха. И очень многих обрадовало его падение, – нарушил затянувшуюся паузу Сарутоби Хирузен. – А я ненавидел половину девчонок Конохи, – отмахнулся Саске. – И меня ненавидела половина парней. Если бы эта визжащая толпа в один день куда-то исчезла, я бы тоже обрадовался. И что, меня следует убить? – Мои советники тоже рекомендовали решить проблему радикально. Саске пожал плечами: – Видимо, вам следует подыскать советников получше. – Что собираешься делать, Саске-кун? – Стать сильнее, найти Итачи, убить, затем возродить клан. Ничего не изменилось. Анбу нарушил прямой приказ Хокаге, наказание за это – смерть. А теперь, простите, мне нужно тренироваться. Итачи сам себя не убьёт. Саске развернулся и направился к выходу. Решение Хокаге стало понятно в тот момент, когда речь зашла о клане. Хокаге уж точно не будет обучать шиноби из клана с сомнительной лояльностью, так что на провал вся затея была обречена изначально. – Саске, – донеслось ему в спину. – Да, Хокаге-сама? – Не разочаруй меня. – Постараюсь, Хокаге-сама. – Ну, ну, не стоит быть настолько формальным. Зови меня просто – Хирузен-сенсей. Саске мгновенно обернулся, не в силах осознать, что именно он услышал. Постепенно смысл сказанного начал просачиваться в его разум. Мышцы лица начали болеть, и Саске понял, что это с непривычки – ведь настолько широкая улыбка появлялась лишь на лице Наруто. Саске поклонился, вышел из кабинета и помчался на встречу с командой. У него были новости, которыми он очень спешил поделиться. Скрытый квест «Найти учителя» завершён. Награда: изнурительные тренировки.