С болью напоследок

Мин Юнги сидел в кафе неподалеку от своей работы и ждал друга, у которого были неотложные новости для Шуги, как его всегда ласково называл Хосок. Это прозвище бесило Юнги. Отчасти потому, что совсем не соответствовало жесткому характеру Юнги. А отчасти потому, что так его называл ещё один человек из прошлого. Слишком много света, дыма и незнакомых пьяных людей. Юнги наблюдал за всей этой какофонией звуков и образов с балкончика второго этажа этого не особо шикарного ночного заведения. Было откровенно скучно. А ударившее в мозг пиво не действовало как обычно. Хотелось запоминать моменты. Его взгляд блуждал по танцующим внизу пьяным людям. Пока не наткнулся на середину танцпола, на котором слишком красивое и гибкое тело выделывало слишком сложные танцевальные движения. Юнги зецепился глазами за этого парня, жалея, что песня скоро подойдет к концу. Он не мог оторваться от этого рыжего создания. Которое на мгновенье в самом конце песни поднял глаза и встретился ими с Юнги. После чего он ярко улыбнулся и подмигнул своим подведенным черной подводкой глазом. Это была такая микросекунда, что Юнги, напичканный пивом, не сразу сообразил, что все это было посвящено ему. Когда же его сознание пришло в себя, этого танцора уже простыл след. Вздохнув, Юнги допил остатки пива и пошел в сторону выхода из клуба. Слишком сильный контраст. Настолько, что на мгновенье закружилась голова. Когда свежий воздух коснулся Юнги, сознание и мысли окончательно пришли в себя. Медленным шагом парень направился в сторону своего дома, до которого было всего 10 минут пешком. Но не успел он отойти и нескольких метров, как его схватили за руку и повернули к себе лицом. Тот самый рыжий парень из клуба. Юнги отметил для себя, что влажные на кончиках волосы и подведенные глаза отныне будут для него всегда приятным дополнением к внешности человека. — Уже уходишь? — звонким голосом спросил парень с явным пьяным блеском в глазах. Юнги только этого не хватало для полного счастья, разбираться с пьяным парнем посреди улицы. Но все оказалось намного проще. Для этого парня. Он просто притянул к себе Юнги и коснулся его губ. Совершенно настойчивый поцелуй от незнакомого человека. На который, удивительно, Юнги сразу же начал отвечать. А потому что… Ну, а чего бежать, если сами идут в руки. Этого парня хотелось еще ближе. Еще чувственнее. Еще больше. Его хотелось больше. Как только Юнги вошёл во вкус этого дурманящего поцелуя, рыжий парень отстранился и добавил с ухмылкой: — Поцелуй на ночь, — он провел большим пальцем по своей губе. — Как зовут? — Юнги, — выдохнул он, переведя дыхание. — Чимин. Приятно, наконец, познакомиться. И спокойной ночи, Сахарок. И Чимин, улыбнувшись напоследок, перебежал дорогу и скрылся за соседним домом, оставляя Юнги в полной растерянности и с легким покалыванием на губах. А ещё с осознанием, что это было самое странное знакомство в его жизни. Пальцы отбивали медленный ритм по деревянной красной столешнице, кофе кончался, а Хосока с его важными новостями не было. Время от времени поглядывая на часы, Юнги невольно начал вспоминать человека по деталям. Он не знал, зачем он это делает. Ведь тот человек оставил в нем осадок. Сложно сказать какой именно. Юнги боялся его. Боялся настолько, что испортил все самым худшим образом. И слишком невовремя захотелось вытащить своё мазохистское нутро и немного потерзать себя воспоминаниями. За окном осенняя ночь. Холодные уличные фонари били слабоватым свечением прямо в окна квартиры Юнги. Пока он целовал слишком поддатливого и чувственного Чимина на своей кровати. Он не помнил, как так вышло. И после какой выпивки и каких разговоров Чимин оказался у него дома. На его кровати. Слишком вкусно пахнущий чем-то цветочным и уютным. Не считая смешанный аромат алкоголя и клубного дыма. Слишком нежно отвечающий на каждый его поцелуй. Особенно ему нравилось подбираться к щекам Чимина и утопать в их мягкости. А заодно слушать как тихо и в нетерпении посапывает Чимин. Юнги нравилось целовать его в прикрытые глаза, и собирать со лба губами мелкие капельки испарины. Нравилось ощущать пальцы Чимина в собственных волосах. Ощущать его нагое нежное тело под пальцами и чувствовать его тепло. Юнги начинало разрывать изнутри от такого потока нежности и одновременно желания. Нравилось смотреть Чимину в глаза и слушать его звонкие стоны. Которые были несравнимы с его тихим "Юнги", прошептанное прямо в губы. Юнги хотелось бы посмотреть на них со стороны. Он был уверен, что такой красивой ночи не снимали ни в одном фильме. Просто потому что кроме них и того, что происходило между ними, за пределами этой комнаты больше не существовало. Такое должно было быть только у них. И Чимин, который тяжело дыша и с влажными волосами и телом, подползал к завалившемуся на спину Юнги и ложился ему на плечо, тоже должен был быть только у Юнги. Если бы он так сильно не боялся чувства, которое словно огромный цветочый бутон раскрывается в грудной клетке, заполняя собой всё пространство. Ведь последнее такое чувство причинило Юнги слишком много боли, которую он не хотел переживать ещё раз... Дверь кафе открылась. И Юнги сразу же метнул туда взгляд, но это был не Хосок. Это была слишком милая парочка, которая прошла на кассу. Пока парень выбирал что-то из еды, девушка прижималась к нему со спины, обняв за талию. Юнги какое-то время наблюдал за ними, пытаясь припомнить, что он чувствовал, когда Чимин делал так же... За окном только встало солнце, заполняя светлую и без этого кухню ранними лучами света. Юнги стоял на кухне в одних штанах и заправлял кофеварку, в надежде получить необходимую дозу кофеина и унять уже эту боль в голове. Прикрыв глаза, он пытался вспомнить, что было ночью. Как Чимин оказался в его спальне. И почему он до сих пор там находится. И пока он думал об этом, маленькие нежные ладожки со спины легли ему на живот, слегка поглаживая. А острый подбородок лег на ключицу Юнги. — Доброе утро, — прохрипел Чимин своим детским голосом. После чего оставил легкий поцелуй на плече. Как и ночью... Слишком нежный. У Юнги перехватило дыхание от этого жеста, а после вдохнуть немного воздуха и вовсе было проблематично. Сердце начинало ускоряться. И вовсе не от сверхнежности. А от того, что в прошлый раз было все точно так же. Слишком много нежности, мнимой любви, поцелуев по утрам и совместный кофе. После которого пришла режущая боль и слова "Ты мне больше не нужен..." Юнги до последней детали помнил то, как все закончилось. Грубые слова, грубые действия в сторону не заслуживающего этого всего Чимина. Просто Юнги испугался, что получится как тогда. Просто Юнги побоялся пускать Чимина ближе. Просто Юнги сделал ему больно быстрее, чем Чимин успел бы это сделать. Так думал Юнги. Думал и корил себя за это. Дверь снова открылась, впуская поток людей, а вместе с ним и Хосока. Такого радостного. Настолько, что у Юнги словно ножи в ребрах от его счастливой улыбки. Дышать слишком больно от его радости. Ведь рядом с ним, такой же яркий, стоит тот, кого он так сильно хотел. И так сильно обидел... — Шуга, познакомься! Это мой парень, Пак Чимин! — весело произносит Хосок, приобнимая милого парнишу с пухлыми щеками. Всего одна фраза, а мир внутри Юнги разлетается на миллиметровые и острые осколки... — Юнги... Скажи, что происходит? — со слезами на глазах просил Чимин, пытаясь заглянуть в лицо Юнги. Который был слишком жестоким в этот момент. — Ничего. Просто тебе надо уйти. Я вроде как ничего тебе не обещал, — усмехнулся Юнги, а у самого в голове орал голос разума, призывая заткнуться. Заткнуться и просто любить Чимина. Просто забыть все плохое прошлое и сделать этого плачущего комочка счастливым. Но нет. Юнги никогда не сможет сделать кого-то счастливым, если давно уже сам умер изнутри. — Я не уйду пока ты не объяснишь! Всё ведь было хорошо. У нас... — Чимин ходил за Юнги по комнате, который слишком сильно боялся смотреть Чимину в глаза. — Нет никаких нас, Чимин! — не выдержал Юнги, повышая голос. — Хватит это повторять как будто что-то было! Ничего не было! Ясно?! Я тебе ничего не обещал. А всё, что ты себе придумал, это твои проблемы... Просто я заигрался. Ничего нет, Чимин. Секунда тишины. Дорожки слез на щеках Чимина не прекращались ни на миг. В его глазах медленно нарастала боль. И уж лучше бы ненависть или презрение. Но то, что Юнги увидел в них, сжало грудную клетку тисками. И он на секунду понял, что поступает так, как когда-то поступили с ним. — Юнги, — прошептал Чимин. Видимо сегодня это будет его последней фразой. — Ты мне нужен... — Тебе показалось, Чимин, — Юнги отвернулся к окну, прислушиваясь к тому, как Чимин медленно уходит из квартиры и тихо закрывает дверь. Тишина. Абсолютная. И в квартире, и в мыслях, и в душе. Всё как и хотел Юнги. — Так ведь лучше будет, да? — тихо спросил сам себя Юнги, не желая признавать, что лучше уже не будет никогда. Не он держит его руку свободно на людях. Не он улыбается ему и забирает его улыбки в ответ. Не он стирает пенку от кофе с его губ. Не он этих губ сейчас касается. Последнее действие выбило из Юнги судорожный вдох, от которого все внутренности нещадно закололо. — Шуга, все нормально? Какой-то ты серенький стал, — нахмурился Хосок, поглаживая пальцы Чимина у себя в руке. Который не отводил взгляда от Юнги ни на секунду. "Всё круто. Просто ты целуешь человека, которого я, кажется, люблю..." — Ты прав, мне как-то не хорошо. Сейчас вернусь, — Юнги встал из-за стола и направился в сторону уборной. Пара брызгов холодной воды никак не помогли Юнги избавиться от мандража и сдавливающего чувства. Хотелось рыдать навзрыд. "Ты сам виноват, Юнги. Сам виноват. Хотел ничего не чувствовать, так получай и наслаждайся..." Дверь тихо открылась, впуская самое большое сожаление Юнги. Они смотрели друг на друга слишком долго, как показалось. Пока у Юнги окончательно не снесло крышу. Он так сильно прижал Чимина к стене, что тот зашипел от боли в затылке. Прижаться к его губам было словно выбраться из подвала и вдохнуть чистый воздух в первый раз. Слишком желанно. Слишком до боли и слез прекрасно ощущать его губы на своих губах спустя столько времени. Юнги не выдержал, а в глазах будто прорвало плотину. Слезы брызнули сильным потоком, оседая на их губах. Которые хотели получить друг от друга больше. Намного больше. И сейчас даже мысли не было о том, что Хосок. Его близкий друг. Оно как-то само по себе ушло на задний план, потому что… Потому что Юнги был первым. И Чимин тоже хотел его в ответ. Юнги ощущал это, но... — Юнги... Нет, — Чимин оттолкнул его и загнанно посмотрел ему в глаза. — Я теперь с Хосоком. — Чимин, — выдохнул Юнги с немой мольбой в глазах. — Пожалуйста... Я хотел всё исправить. Я хотел найти тебя, но... — Но просто я тебе не нужен, — жестко напомнил ему Чимин. – И я сейчас пришёл тебе сказать, что ведёшь ты себя, как придурок. Мне не нужны эти твои взгляды. Зачем всё это было сейчас, Юнги? Зачем ты говоришь все эти слова сейчас? Будто я когда-то для тебя что-то значил. А Хосок? Он же твой друг. Хватит вести себя, будто у нас что-то было... — Чимин, я совершил ошибку... — Юнги понимал, как глупо он выглядел и как тупо звучали все его слова. Но он хотел Чимина в своей жизни. Он не мог потерять его снова. Даже если Хосок слишком радостный и ждет сейчас их возвращения. — Нет, Юнги. Ты не совершал ошибку. Ты сделал так, как хотел, — тихо сказал Чимин, приближаясь к нему. И позволяя себе прижаться своим лбом к Юнги. – А Хосок... Он меня любит. — Чимин, я... Я ведь тоже... — шептал Юнги, не поднимая глаз и пытаясь выдавить никому не нужное признание. Слезы все не могли остановиться. — Нет, не надо, не произноси... — прошептал в ответ Чимин, прикрывая глаза от щемящего чувства в груди. — Ты мне нужен, Чимин. Секунда тишины. А на кончиках пальцев чувствовалась остановка всего мира на это мгновение. — Тебе показалось... Все будет хорошо, когда-нибудь. Чимин отстранился от Юнги, посмотрел на него с грустной улыбкой и вышел в зал. Оставляя Юнги одного, полученного по заслугам. Наедине со его больной любовью, которая все равно подгребла под себя Юнги, как бы он не боялся её. И какой бы боли он не страшился, она тоже сейчас находилась рядом, слишком близко, почти подкожно. Все, что Юнги боялся почувствовать в этой жизни, забрало его всего разом, одновременно и в этом маленьком помещении. Хосок сидел за столом, переплетая свои пальцы с пальцами Чимина и выглядя слегка взволнованным. Юнги больше не мог находиться с ними, а потому, выйдя в зал, он надел свою куртку и собрался уйти. — Шуга, что с твоими глазами? — нахмурился Хосок. — Я... Я, кажется, отравился. Домой поеду, — прохрипел Юнги не своим голосом, боясь смотреть на Чимина. — Справишься один? — Как всегда. Не волнуйся. Оставайтесь здесь, — Юнги пошел в сторону двери и на мгновенье обернулся. — Кстати, поздравляю вас. Повезло тебе с парнем, Хо... Хотел бы я себе такого. Вымученная улыбка коснулась губ Юнги, и тяжелый взгляд любимых глаз в ответ. Будто предостерегая от ненужных слов. — Ну, я знаю, что повезло, — рассмеялся Хосок. — Отбивать нельзя, сразу говорю! Вот если бы ты его раньше встретил... — Да, жаль не довелось... Могло бы быть по-другому, — тихо ответил Юнги, выходя под громкий смех Хосока, который заценил "шутку", а вслед желая ему поправляться. Теперь уж точно всё будет по-другому. И у Юнги, который потерял всё из-за банального страха перед чувствами. И у Чимина, который находясь в объятиях Хосока, пытался проглотить подступающие слезы.