Судный день

Тугие верёвки крепко впивались в тело, заставляя стиснуть зубы, дабы сдержать боль. Дышалось тяжело, грудь и шея тоже крепко сдавливались. Оставалось лишь судорожно дёргаться в попытках вырваться, но чёртова верёвка не ослабевала ни на йоту. Аллену жутко хотелось ругаться. Но он тщательно следил за каждой своей мыслью, чтобы не позволить себе даже мысленно сквернословить. А вслух он всё равно не мог — дышать хотелось больше. Вот и приходилось тихо сипеть, кусать губы и отводить глаза от маячащего перед ним озлобленного парня. За тонкий красный шнурок, связывающий его тёмные волосы, постоянно цеплялся взгляд Аллена, и потому юноша фыркал, не в силах прекратить зрительный контакт. — Хватит расхаживать, развяжи меня! — требовательно воскликнул Аллен, дёргая плечами и шипя от того, что верёвки ещё крепче врезались в кожу. Парень остановился и, развернувшись к Аллену, злобно посмотрел на него. Затем его губы растянулись в очень неприятной усмешке, и он язвительно произнёс: — Неужели умеешь говорить, ангелочек? Так долго молчал, а теперь голосок прорезался? — Бледные пальцы обхватили часть верёвки, которая сдавливала ключицы, и резко потянули вперёд. Спину пронзила резкая боль, с губ Аллена сорвался тихий, сразу же заглушённый, стон, а сам юноша с неприязнью посмотрел на своего мучителя. — Да пусти ты меня! — Обратно в клетку захотел? Могу устроить. — Злоба, плескающаяся в тёмно-серых глазах, сменилась холодным спокойствием, а пальцы неожиданно отпустили верёвку. Аллен облегчённо выдохнул и на мгновение застыл. Затем ещё раз безрезультатно дёрнулся. Колени уже ныли от того, что он никак не мог сменить позу, в которой находился несколько часов. — Да хоть в клетку, мне не особо нравится сидеть тут связанным и смотреть на до жути пафосного и дикого идиота! — выкрикнул Аллен, уже не совсем сдерживая свои эмоции. — Следи за своим языком, мелкий. Не для того ты здесь, чтобы на существование жало… — Жизнь! — прервал Аллен. — Ну пусть жизнь. — Брюнет раздражённо дёрнул плечом и, схватившись за верёвку, потянул начавшего сопротивляться Аллена к клетке, которая была единственным предметом в тёмном помещении. Аллен шипел и брыкался, но вырваться так и не сумел. Впрочем, его довольно-таки быстро развязали, но сразу толкнули в клетку и заперли. — Ну чего ты от меня хочешь?! — Я уже говорил! — Брюнет недовольно пнул прутья клетки, и Аллен зажмурился от неприятного громкого звука. — Быстро говори, когда Судный день?! Аллен нахмурился и начал отползать назад, пока не упёрся спиной в клетку. «Скажу я ему, как же!» — Пусти меня на волю — тогда скажу, — мрачно пробормотал Аллен, обхватывая чуть онемевшими от верёвок руками свои колени. — Думаешь, я тебе поверю? — Брюнет хмыкнул и, отвернувшись от Аллена, вновь начал мерить шагами комнату. Аллена это снова начало раздражать, и он зажмурился. «Что же теперь делать? Он меня не отпустит…» — Приоткрыв один глаз, Аллен посмотрел на злобно фыркающего брюнета. Было печально осознавать, что такой, с виду пассивный, он легко поймал Аллена и взял его в заложники. Вздохнув, Аллен открыл второй глаз и шепнул: — Седьмого августа. — Что? — Брюнет обернулся и злобно посмотрел на Аллена, однако в его взгляде можно было уловить надежду. — Седьмого августа Судный день, — уверенно повторил Аллен. — Давай, открывай клетку, я домой хочу. — Не думай, что меня легко обмануть, мелкий. Я по твоим наглым глазам вижу, что врёшь! — Очередной удар ногой о прутья. — Да хватит железо бить, погнёшь ведь! — завозмущался Аллен, за что получил очередной злобный взгляд. — Говорю тебе, седьмого августа всё будет! А вообще, зачем это тебе? — Надо. — Злость во взгляде вновь сменилась холодом, и Аллен невольно подумал, что общается с шизофреником. Вздохнув, Аллен тихонько постучал костяшками пальцев по прутьям, надеясь, что его всё-таки выпустят. Но это действие не привлекло внимания, потому Аллен решил вновь подать голос: — Как тебя зовут-то? И кто ты? — Демон. Аллен испуганно бросился назад и, больно ударившись о клетку, зашипел. Затем неодобрительно посмотрел на довольно ухмыляющегося брюнета и воскликнул: — Изыди, нечисть! — Ой-ой, какие мы грубые стали. А до того и не подозревал, да? — Брюнет недовольно скривился. — Ты ведь приближённый к серафимам, почему не чувствуешь? Аллен смутился, но скрыл это маской недовольства. — Потому что приближённый, а не серафим. Я обычный ангел, потому чувствую только обычных демонов. А ты, значит, не обычный? — Аллен исподлобья посмотрел на застывшего брюнета. Губы того растянулись в ухмылке, а глаза на мгновение сверкнули ярко-алым цветом, от чего Аллен испуганно дёрнулся. — Высший?.. — Да, но из подчинённых, если тебе это так важно. Не бойся меня так, ангелочек, я ещё не бьюсь. — Тон парня был до того язвительным, что Аллен оскорбился и решил дать словесный отпор. — Я не боюсь, ты ничего не можешь мне сделать! — Да ладно? Аллен почувствовал испуг, ведь глаза брюнета вновь стали красными, а он сам протянул руку к клетке и, отперев её, вошёл внутрь. Места и так было мало, а теперь Аллен пугался внезапно прохладных касаний демона. — Теперь ты будешь меня бояться, — ласковым тоном произнёс брюнет, касаясь кончиком острого ногтя ко лбу Аллена и надавливая на кожу.