Судный день

Несколько дней прошли спокойно. Аллен не мог сосредоточиться на своём беспокойстве из-за того, что Канда изливал своё беспокойство, хоть и маленькое, в избиение его тела. Было приятно, даже очень, и к тому же, Канда избивал его без передышки, двое суток подряд. И ещё один день Аллен отходил от того удовольствия, которое причиняла ему боль и от которого он ходить не мог несколько часов. Но вот сейчас, в часы передышки, Аллен мог вернуться к своим прежним мыслям и вновь обеспокоиться. Он боялся, но не хотел самому себе признаваться, что ему страшно. А вот Канда прекрасно видел этот страх, но не упрекал Аллена, понимая, почему тот беспокоится. — А тебе самому не страшно? — как-то поинтересовался Аллен, перебирая пальцами волосы Канды. Они были в квартире на Земле, так как Аллен, хоть и любил холод, начал мёрзнуть в Аду, и Канда решил «утеплить» юношу. — Мне? Совсем нет. — Канда перехватил ладонь, которую вновь протянул к нему Аллен, чтобы поиграться с его волосами, и коснулся губами пальцев. — Я только беспокоюсь за тебя, но не боюсь. — А чего за меня беспокоиться… — Аллен смутился и опустил голову, так как Канда очень нечасто так откровенно признавался в том, что чувствует по отношению к нему. Это и было всего-то раза два-три. — Ты чувствительный к внешним раздражителям и тебя нужно оберегать. А я не собираюсь вечно за тобой бегать да присматривать, ты уже не маленький. Вот и беспокоюсь, как бы ты не вляпался во что-то без меня. Аллен тихо хмыкнул и лёг головой на грудь Канды. На Земле было гораздо спокойнее, и Аллен был бы счастлив провести такую жизнь с Кандой. И обязательно человеческую, чтобы бессмертие не убило их чувства. — Канда, а можно я погуляю? — вдруг спросил Аллен, приподнимаясь, чтобы посмотреть на спокойное в этот момент лицо Канды. — А зачем ты разрешения спрашиваешь? Я тебе не мамочка, а ты не мой малолетний ребёнок. Просто предупреждай меня о том, что собираешься сделать, я ничего не разрешаю и не запрещаю. — Идеально, — довольно проурчал Аллен, вновь растягиваясь на Канде. — Тогда предупреждаю: я хочу тебя, и не собираюсь получать облом. — А и не получишь, — так же довольно пробормотал Канда, поглаживая Аллена по пояснице и осторожно спускаясь ниже. — Можешь сейчас сам поработать. Аллен обеспокоенно ходил по пляжу, не зная, что и делать. Времени оставалось всё меньше и меньше, а он до сих пор не знал, что можно сделать. Он теперь совсем не понимал, зачем вообще весь этот Судный день. Если для того, чтобы не позволить Люциферу захватывать человеческие души — всё выглядело слишком демонстративно и как-то неестественно. Потому Аллен никак не мог понять, какой же всё-таки повод. «Это странно». Аллен посмотрел на небо и задумчиво хмыкнул. Желания возвращаться теперь и вовсе не было. Почувствовав странное, будто бы знакомое ощущение, Аллен вздрогнул и развернулся, чтобы осмотреться. И его полусонные глаза засияли радостью, когда он увидел, насколько близко к нему сейчас Мана. — Папа… — вышептал Аллен, не сумев придумать что-либо более информативное. Мана понимающе улыбнулся и, подойдя к Аллену, крепко обнял его и прижал к себе. От этого объятия Аллен почувствовал, как с новой силой разгорается в нём детская любовь к отцу. — Папа, я так рад тебя видеть! — счастливо зашептал Аллен, всевозможными способами прижимаясь к Мане крепче. — Да, я вижу. И я рад. Но почему ты не пришёл в тот раз? — Улыбка Маны сменилась обеспокоенным выражением лица, и Мана чуть печально посмотрел на лицо Аллена. Юноша смутился, вспомнив, как решился отказаться от встречи, и неуверенно залепетал: — Да я просто… Э-э… Ну, понимаешь… Пап, я влюбился! — Ну, я и это вижу. — Мана вновь улыбнулся и ласково пригладил волосы Аллена. — Как это произошло хоть? — А вот тут у меня к тебе вопрос, прости, что не сразу отвечаю. — Аллен посерьёзнел и глубоко вдохнул. — Папа, я действительно ангел? Изначально? — О, тебе рассказали… — Мана положил ладонь на плечо Аллена и чуть сжал его. — Нет, ты должен был быть демоном. — Но почему меня тогда… «перепрограммировали»?! — Аллен ощутил, как возгорается в нём негодование. — В чём был смысл?! — Прости, это я виноват. Аллен тут же остыл и удивлённо посмотрел на вновь опечалившегося Ману. — Что?.. — Ну, ты мне показался таким милым мальчиком… Я ещё с человеческой жизни хотел себе сыночка, но ни тогда, ни после смерти у меня не было детей… И я попросил, чтобы тебя оставили в качестве моего ребёнка. — И они так просто согласились?! Нет, это нормально?! Как демонов в хорошеньких ангелов программировать, так это хорошо, а как о людях подумать… Тьфу! — Тише, тише. — Мана обнял Аллена и успокаивающе погладил его по спине. — Конечно, не просто согласились. Я отказался от чина херувима, чтобы они согласились, и нисколечко не жалею. Ты мне важнее. Аллен вновь успокоился и поутих, размышляя. Хотелось сказать что-то такое же хорошее, чтобы показать Мане свою любовь. — Пап, ты прости, что я не вернулся… Мне показали мою сущность, и теперь я не смогу от неё отказаться… — Понимаю. — А ещё я влюбился, и я хочу навсегда остаться рядом с ним! Теперь была очередь Маны удивляться. — Ты влюбился… в мужчину? — Ну… Да. — Аллен смутился, вспомнив, что разговаривает не только с отцом, но и с ангелом. — Да, я плюнул на этот закон, вернее, и вовсе о нём не подумал, и влюбился в мужчину. А ещё я мазохист теперь… — Аллен! — Мана немного строго посмотрел на Аллена, заставив того содрогнуться, но затем тепло улыбнулся. — Я с этим ничего поделать не смогу. Значит, ты теперь не вернёшься? Аллен помотал головой, но сразу же добавил: — Но у меня есть одна идея. Если вся эта история с Судным днём рассосётся… — Мана чуть строго кашлянул, но Аллен лишь улыбнулся и продолжил: — …и всё будет хорошо, то я хочу вместе с ним вернуться на Землю и прожить человеческую жизнь. Тогда я уже не буду демоном, и, может быть, даже стану твоим подопечным! — В твоих словах всё звучит довольно хорошо. Но так ли будет на деле? — Па-ап, не беспокойся, у нас там все уже всё знают и готовятся! — Уже? Что, похолодало? — Мана улыбнулся, когда Аллен рефлекторно обнял себя за плечи и закивал. — Ну что же, надеюсь, что всё будет так, как ты предполагаешь. — Будет! Люцифер, думаю, уже разрабатывает план, так что успеем. Ну да не будем заглядывать наперёд, время всё покажет. Хотя я, честно сказать, боюсь… — Ты всегда боялся неизвестности, — умилившись, пробормотал Мана и подёргал Аллена за щёки. — Но тогда всё было довольно безобидно… Кивнув, Аллен прижался к Мане, решив, что надо бы придумать способ быть рядом и с Кандой, и с Маной. — Канда, ты тут? — чуть испуганно пробормотал Аллен, вернувшись в теперь уже их с Кандой квартиру. — А где же я ещё могу быть? — послышался из спальни голос Канды, а затем и сам Канда вышел из комнаты и застыл. — Кто это? Аллен глубоко вдохнул и сжал ладонь Маны в своей, настраиваясь. — Это… Это мой отец, Канда. Тот самый. — Какой у меня милый зять будет, — едва слышно пробормотал Мана, и испуг Аллена сменился почти радостью. — Меня зовут Мана. Канда кивнул, не отводя внимательного взгляда от лица Маны, и уверенно ответил: — Канда. Вы, я так понимаю, уже знаете всё о моём происхождении? — Да, Аллен мне всё объяснил. Можете не волноваться, я не против ваших отношений и не собираюсь докладывать об этом на Небесах. Мне гораздо важнее, что чувствует мой сын. — Мана улыбнулся и обнял Аллена. Заметно смягчившись, Канда осторожно подошёл к ним и положил ладонь на плечо Аллена. Юноша довольно улыбнулся, лукаво глядя на лицо Канды. — Канда, у меня есть предложение, — чуть отстранившись от Маны, радостно произнёс Аллен. — Слушаю, но не обещаю, что соглашусь. Особенно, если ты хочешь групповой секс. — Что?! — воскликнул Мана, поражённо глядя на Канду. — Канда, молчал бы об этом… — процедил Аллен, крепко держа Ману за руку. — Я вообще не на эту тему. Пап, успокойся, это у него такой странный юмор. Так вот, Канда, давай мы после того, как пройдёт Судный день, будем жить человеческой жизнью? — Ага, и я буду каждый раз ждать, пока твои раны затянутся, надеясь, что не будет шрамов? — Он что, бьёт тебя?! — Мана обеспокоенно посмотрел на смутившегося Аллена. — Ну… Ну, да, пап, я ведь говорил, что я теперь мазохист… Ты не волнуйся, Канда тоже меня любит, он хороший! Канда, мы можем теми самыми мазями пользоваться, если такое дело. Я просто не совсем уверен, что наша любовь не умрёт за целую вечность. Канда задумчиво хмыкнул, проводя пальцами по губам Аллена. — Хорошо, я согласен. А то уже надоело не заниматься человеческими делами. — А, и ещё, когда будем так жить, не сильно бей меня, а то я ведь тогда буду живой, а не как сейчас. — Само собой. Ты тогда будешь ещё нежнее, чем сейчас, и я приучу тебя к ласке. Мана деликатно кашлянул, напоминая о своём присутствии, и Аллен, начавший было ласкаться к Канде, смутился и отстал от возлюбленного. Но вот Канда явно не собирался отставать. Он, обхватив ладонями лицо Аллена, поцеловал его в губы, да так горячо и страстно, что Аллен ярко покраснел от смущения, а Мана стыдливо прикрыл глаза ладонью. — И не только к ласке, — оторвавшись от губ Аллена, прошептал Канда и демонстративно облизнулся. — Х-хватит такое говорить, Канда… — выдавил Аллен, подавляя смущение. Канда довольно хмыкнул и легонько шлёпнул юношу по ягодице, заставляя смутиться ещё больше. — Когда будем одни, поскачешь на мне, — шепнул Канда на ухо Аллену, поглаживая юношу по спине. — Я всё слышу! — наконец, произнёс Мана. — Пап, ну у него это юмор такой… Странный, — попытался оправдать Канду Аллен. — Ага, а ещё я обожаю твою задницу, — прервал все оправдания на корню Канда. — Ну вот кто так делает, Канда?! — недовольно воскликнул Аллен, шагая по комнате и фыркая. — Я. — Да знаю, что ты! Зачем?! Канда пожал плечами и вздохнул, рассматривая чуть злобного Аллена. — А смысл таить мою сущность от твоего отца? Пусть знает, с кем его сын связался на века вечные. В конце концов, это весело. — Тебе! — Угу. — А он из Небес! Видишь разницу?! Ты ещё благодарить его должен, что он так спокойно воспринял тот факт, что я влюбился в мужчину и стал от этого мазохистом! — Передай ему мою благодарность. — Ну, Канда! Почему ты такой? — Аллен, казалось, обиделся. Глянув на его лицо, Канда несдержанно усмехнулся и поманил юношу к себе. Аллен молча подошёл и сел рядом с Кандой, глядя на его лицо. — И какой же я? — спросил Канда, обнимая Аллена за талию. — Беспардонный. Мог бы и поприличнее быть, мой отец всё-таки. Довольно хмыкнув, Канда крепко прижал Аллена к себе и поцеловал его в щеку. — А я не хочу, чтобы он надеялся, что я — какой-то эфемерный, донельзя хороший и благородный, джентльмен. Пусть лучше знает, что я злобный садист, который регулярно избивает его сына и изредка занимается с ним сексом. — Ага, «изредка»… — Ну, приукрасил, с кем не бывает. Наконец, Аллен улыбнулся и прижался к Канде, утыкаясь лицом в его шею. — Я люблю тебя, Канда. — Угу. Уже не боишься? — Канда медленно, почти заботливо, погладил Аллена по волосам. — Боюсь, конечно, но уже меньше. Канда довольно усмехнулся и коснулся губами горячей шеи Аллена. Юноша смутился, так как после разговоров с отцом было стыдно такое делать, но вскоре успокоился и обнял Канду за шею, прижимаясь к нему. — Тебе не холодно? — поинтересовался Канда, поглаживая поясницу Аллена. — Не-а. Морозит только чуть-чуть, не знаю, почему. Но ты быстро всё исправишь, правда? Кивнув, Канда вновь прикоснулся губами к шее Аллена и полез ладонями под футболку юноши. — Ребята, принимайте гостей! Аллен недовольно заныл, когда Канда отстранился от него и убрал руки. — Не ной, — успел пробормотать Канда, прежде чем в спальню влетел радостный Лави. — Ты только что такое нам обломал, — чуть грустно произнёс Аллен, глядя на друга. — Не впервые, — довольно улыбнувшись, ответил Лави. — Да и, к тому же, я не один пришёл, не только я виноват. — Ал с тобой пришёл? — поинтересовался Канда, стряхивая с себя повисшего на нём Аллена. — И не только он, ещё Тики. Он скучал по Аллену, вот и… Ал, ты чего так краснеешь? Аллен, отставший уже от Канды, отвернулся, чтобы скрыть яркий румянец на своих щёках. Но теперь заинтересовался этим и Канда, и он, обернув Аллена обратно к себе, спросил с довольной усмешкой: — Что, любовник твой? — Нет! — Ну как сказать, — вмешался вошедший Тики. — Я ведь его уже выцеловывал и учил целоваться. — Тики! — Аллен покраснел ещё больше и подскочил. — Мог бы и помолчать! — А смысл? Пусть знает, что твои приятные поцелуи — дело моих… губ. Канда тихо засмеялся, прижимая Аллена к себе. — Не бойся, мелкий, я не ревную. Я и так знал, что тебе захочется чего-нибудь такого. Но… — Канда вдруг посерьёзнел и посмотрел на Лави. — Сейчас не об этом. Как ситуация с Судным днём?