Сингулярность

      Почувствовав запах пряного шоколада и топленого молока, Сехун разлепил свои глаза и оглядел черный потолок, усыпанный множеством алых звезд, и раздраженно застонал. Снова здесь. Каждый раз, когда он напивался в хлам, он просыпался именно здесь. В этой мрачной комнате со звездами на потолке и целой галактикой в руках. Привычно протянув руку к тумбе, он нащупал серебряный блистер и выдавил две таблетки. Приподнявшись и оперевшись о спинку кровати, он схватил стакан, запивая таблетки, морщась. Глоток воды, после ночи пьянки, настоящее блаженство.       Медленно слезая с кровати, Сехун зацепил джинсы, что были аккуратно сложены на краю и усмехнулся. Сейчас, разбежался, будет он надевать эти узкие джинсы, что и в нормальном состоянии хрен нацепишь. Подойдя к чужому шкафу, что был встроен в стену, он мазнул по себе взглядом и скривился. Красавчик, что сказать. Лопнувшие капилляры, темные мешки под глазами, почему-то лопнувшая губа и смачный засос на шеи. Разочаровано потерев шею, он взглянул на себя еще раз и отодвинул платяную дверь, наугад доставая спортивные серые штаны. Натянув их, Сехун пришел к выводу, что и без футболки он выглядит прилично.       По пути на кухню, О успел заглянуть и ванну, использовать чужую щетку и прополоскать лицо и волосы. Громко зевая, он валился на кухню, хлопая прозрачной дверью, и умостил свой зад на табуретку. Взглянув на парня, что готовил завтрак, Сехун оглядел его широкие плечи, узкую талию и крепкие бедра. Взгляд так и застопорился на бедрах, что были обтянуты такими же спортивными штанами, но только черными. «Эх, хоть раз бы увидеть их без чего-либо…» — промелькнула мысль, и он громко присвистнул: — Чонин! Я так рад тебя видеть сегодня! — и широко улыбнулся спине, хотя готов был поспорить, что у того заиграли желваки на шеи. — Эй, Чони-ни! Ты меня слышишь? Я знаю, что…       Его прервал раздраженный и низкий, чуть хрипловатый голос: — Заткнись, придурок. Не хватало тебя еще на моей шее, — не оборачиваясь, он повел плечом, пытаясь сбросить чужой блуждающий взгляд.       Сехун не привыкший подчиняться, почему-то заткнулся, нацепив маску обиды. Чонин не ожидавший такого повиновения, обернулся и столкнулся с изучающим взглядом, вновь нахмурился. О засмотрелся на точеный профиль, идеально ровный нос и пухловатые губы, в которые хотелось впиться и упиваться ими, раздирая в кровь. Чонин знал этот взгляд, за три года совместного обучения в институте он чувствовал на себе его столько раз, что и не сосчитать. А еще несколько лет назад, он и мечтать не мог, что сам О Сехун, будет прожигать его взглядом, и каждую неделю, заявляться к нему в дом в невменяемом состоянии, прося о ночлеге. — Чего заткнулся, идиот? — учтиво осведомился Чонин, стараясь не брать во внимание, что сам велел ему это сделать.       Сехун недоуменно приподнял бровь, и через мгновение на его лице появилась понимающая улыбка. И что он только мог понять, раз сам Чонин ничего уже не понимает? Сделав вид, что это не он произнес слова, Ким обернулся и прихватил тарелку с блинами, политые шоколадом и поставил перед Сехуном. Сам же садясь напротив, цедя топленое молоко — Спасибо, Чони-ни! Что бы я без тебя делал! Ты моя заботливая женуш… — он бы так и продолжил нести бред, если бы Ким снова… — Заткнись, придурок, — да именно это. Чонин прищурил левый глаз и посмотрел на радужную макушку напротив. — Ох, Чонин, ты уверен, что хочешь именно это? — понизив голос до хриплого полушепота, слизывая оставшийся шоколад на пальцах и губах, Сехун пошловато ухмыльнулся.       Ким старался не показывать, что его это проняло, но сам чувствовал, как уши и шея начали гореть, потому, чтобы отвлечься от картинок в голове, он насмешливым и снисходительным голосом произнес: — Ну, уж точно не тебя, Сехун-ни, — перенял его манеру коверкать имя, Чонин с удовлетворением заметил, как скривился нос собеседника. — Противный! — писклявым голосом припечатал Сехун, явно кого-то копируя и Чонин догадался, но решительно проигнорировал это.       Сидя за столом, кушая горячие блинчики и запивая их топленым молоком, Сехун размышлял, как он докатился до такого. Это длится почти три года и ничего не сдвинулось с мертвой точки. Абсолютно. Видя, как Чонин со своей девушкой бродит по институту держась за руки или целуются перед в ходом в кабинет, заставляло внутренний мир Сехуна каждый раз переворачиваться с ног на голову. И он не понимает почему. Конечно, со временем он пришел к выводу, что из-за того, что сам упустил возможность еще в средней школе. Но кто мог подумать, что из тихого, ничем не примечательно мальчишки, вырастит такой горячий и сексуальный парень. Вот и Сехун не знал, и теперь жалел.       Погрязший в своих мыслях, Сехун не чувствовал накалившуюся обстановку. Зато ее явственно чувствовал Чонин, что отставил кружку с молоком и смотрел в мутные, чуть раскосые глаза и не мог оторвать взгляд от языка, что каждый раз слизывал горький шоколад с пальцев. И Ким не мог отделаться от мыслей, что губы у Сехуна такие же сладкие, как и несколько лет назад. — Знаешь, — неожиданно вырвавшийся из своих мыслей Сехун, глубокомысленно продолжил, даже не смотря на Чонина, у которого от собственных мыслей, закружилась голова, — я тут подумал о теории большого взрыва. Нет, Чонин, не о сериале, а о «Большом взрыве», который внесен в историю, — Ким округлил глаза, что за бред несет этот мальчишка? — Это теория описывает ранее развитие Вселенной, а именно — начало расширение Вселенной, пред которым она находилась в сингулярном состояний, — ошеломленный Чонин внимательно слушал и не мог понять, откуда тот знает, так много умных слов. — Так вот к чему я виду, — Сехун отодвинул пустую тарелку и внимательно посмотрел в глаза, будто пытаясь заставить не отводить взгляд. — Я думаю, что мы с тобой Вселенная, которая находится в сингулярном состояние и нужен толчок, на подобии большого взрыва, чтобы Вселенная имела точку начала своей жизни. И я думаю, наш с тобой толчок — секс! — глаза О засветились неподдельным весельем и счастьем, что он сам пришел к такому выводу.       Чонин с минуту хлопал ресницами и тупо смотрел на Сехуна, пытаясь осмыслить поток связных слов, что не укладывался у него в голове. Единственное, на чем смог сфокусироваться его мозг, было слово «секс», и уже от этого в голове Кима сложилась связная цепочка, которая одновременно вызывала трепет и раздражение. Толком не определившись в своих чувствах, Чонин решил действовать от меньшего и… — Иди к черту, О Сехун, — уверенно, немного холодно произнес Чонин и вышел из кухни, оставив дверь нараспашку. — Размечтался! — в ответ крикнул Сехун и сорвался с места, сильно хватая Кима за плечо, впечатывая в стену у входной двери и прижимая его тело своим.       Они столкнулись взглядом, черные мутные глаза Чонина, что казалось, наполнились возбуждением, искрились и Сехун завис, пытаясь понять, как он не заметил этого сразу. Чонин чувствовал сильное тело, что крепко прижималось к нему, чувствовал, как бьется собственное сердце, чувствовал, как подкашиваются ноги, чувствовал, как зудят губы от мысли, что спустя столько лет, он сможет прикоснуться к ним вновь. И немедля и секунды, Чонин вплетает руку в радужные волосы О и сильно тянет на себя, захватывая влажные и сладкие губы в плен. Сехун только этого и ждал. Издав протяжный стон, парень отвечает на поцелуй.       Поцелуй был далек от нежного, это было больше похоже на борьбу двух оголодавших тигров, что вели борьбу за право доминирования. Засовывая руки под широкую футболку Чонина, кожа начинала гореть от прикосновении к оголенным участкам на его талии. В отместку он прикусывает нижнюю губу практически до крови, чтобы в следующую секунду залечивать ее нежными касаниями языка. Сехун забывает обо всем на свете. Руки Кима были везде, в волосах, на голом торсе, плечах, груди. Он покрывает поцелуями шею Чонина и, не сдержавшись, оставляет на нежной и загорелой коже сильный, бордовые засосы. Увлекшись страстными поцелуями и ласками, они не услышали, как в дверной скважине несколько раз провернулся ключ. Лишь гулкий удар сумки о пол и визгливый крик, заставил понять двух зажимавшихся парней, что они не одни. Они резко разорвали поцелуй, но Сехун не позволил Чонину выбрать из захвата стена-тело. Мутные глаза Кима, стали заполняться паникой и рот приоткрылся, чтобы начать объяснения, но его прервал низкий голос Сехуна, что вальяжно окинул глазами девушку Чонина: — Оу, как неловко, — но снисходительный и торжественный взгляд говорил о том, что он совсем не раскаивается.       Девушка, что стояла и не могла поверить, что это происходит именно с ней, начала шарить руками по двери, в поисках ручки. Чонин это заметил и попытался выбраться из захвата, но у него не вышло, потому что он был также растерян, как и сама девушка. — Ын Би, послушай… Я все объясню! — но его рот решительно зажал ладонью О, прижавшись лбом к виску Кима, сильнее вдавливая того в стену, что тот непроизвольно промычал в руку. — Противные! — пискляво закричала девушку, хватаясь за ручку и выбежала за дверь, громко хлопая ею.       Они постояли еще пару секунд в такой позе, пока Сехун не разразился громким смехом, опираясь о стену, полностью отпуская Чонина и давая тому шанс вздохнуть полной грудью. — Чего ржешь, придурок? — раздраженно спросил Ким, проводя языком по зудящим губам, что просились снова поцеловать манящие губы напротив. — Теперь о нас весь институт знать будет, если не больше…       Сехун резко оборвал свой смех и серьезно посмотрел на него, а Чонин с постной миной покивал головой, мол, да-да. — Это же хорошо! — ехидно улыбнулся Сехун и, растягивая слова, произнес: — Я ошибался, — Чонин приподнял бровь, не до конца понимая, о чем речь, — я ошибся в нашей теории о большом взрыве! — Ким цокнул и развернулся по направлению к комнате, к его галактике. — Нет, ты только послушай! — О наблюдал, как Ким начал заправлять кровать и резко вклинился между ним и кроватью, уверено заявляя: — Нашим толчком будет являться не секс, а потеря твоей девственности! Круто, да? — торжественно подытожил он. Но Чонину это явно не очень понравилось, ведь у того упрямо сжались губы и не рассчитав силы, Ким толкнул Сехуна на кровать, что тот охнул и тут же сел ему на колени, крепко прижимая его руки к постели и томно на ухо прошипел: — Посмотрим еще, кто кого, — и резко впился жадным поцелуем в губы, а в голове все скакали мысли, как теперь сдать сессию, если он только что изменил дочери декана? КОНЕЦ. 23 МАРТА 2017 ГОДА — 24 МАРТА 2017 ГОДА.