* * *
10 часов 18 минут. Кафе «Панорама»… К зданию кафе подъехал оранжевый, наполированный до блеска, новёхонький Хёндай Солярис, купленный писательницей в кредит чуть более года назад. Этот автомобиль прекрасно подходил этой молодой, энергичной девушке, посещающей и светские рауты, и литературные обеды и приёмы, и какие-то другие мероприятия, без коих жизнь Анастасии не имела никакого смысла, окрашиваясь в унылый и мрачный серый цвет, где единственным огоньком светил в кромешной тьме её новый роман, сюжет которого так удачно Шувалова забыла благодаря шутке Нечая. Хоть на улице стояла умопомрачительно жаркая погода, что находясь даже в тени деревьев городского парка у всех его посетителей плавились мозги, Анастасия спрятала свои быстро обгорающие руки и плечи в чёрную обтягивающую приталенную рубашку мужского покроя. А во избежание проблем с причёской, так удачно и героически вчера закончившей своё существование, девушка сделала то, что совершала очень редко – надела шляпу с широкими полями, чтобы и прекрасное личико не обгорало под палящими лучами. Посмотревшись ещё раз в зеркало заднего вида, дабы проверить свой внешний вид, девушка вышла из машины и с деловым видом направилась к зданию кафе. Анастасия Шувалова с некоторой задумчивостью и сомнением посмотрела на открытую перед ней швейцаром дверь того самого кафе «Панорама». Под его окнами, от пола до потолка, тонированными зеркальной тонировкой, росли какие-то разноцветные цветы, в коих писательница не разбиралась, а потому посчитала, что это было петунии. Тяжело вздохнув и помешкав, девушка открыла свой небольшой блокнот, где записала план работы на сегодняшний день. В нём значился лишь один пункт, заключающийся в опросе администратора и нескольких официантов этого кафе, имеющих даже маломальское отношение к неизвестному парню. Войдя в кафе, девушка подошла к стойке администратора, сразу заприметившего почётную гостью и заметно оживившегося в ожидании интересного, как ему казалось разговора. Посмотрев на несколько полноватого мужчину, с так называемым «статусным» животиком, лет сорока трёх, Анастасия тяжело вздохнула, собираясь с мыслями для начала разговора с шатеном, с особой тщательностью следящим за собой. — Что-то случилось, Анастасия Игоревна? – задал вопрос он. — Да, знаете… – согласилась Шувалова. – Я сегодня случайно проезжала мимо вашего чудесного кафе и вдруг вспомнила, что вчера за ужином произошёл странный инцидент с молодым человеком. – Видя в глазах собеседника непонимание, девушка сильно удивилась и решила пояснить. – Вон за тем столиком сидел молодой человек, – писательница указала на интересующий их обоих столик, после чего продолжила: – Вы помните? — Ах, да! Молодой человек, спешно куда-то убежавший, оставив деньги на оплату счёта за кофе? Конечно же, помню! Чтобы из нашего кафе кто-то так спешно убегал и без особой причины – такое случалось крайне редко… Вот, весёлый случай вспоминается, Анастасия Игоревна. – Администратор оказался более-менее общительным мужчиной, чем изначально представлялось девушке. — Михаил Владимирович, я прошу Вас, не называйте меня по имени-отчеству, а то мне кажется, что я старая, – как можно более вежливо попросила Настя, только её собеседнику показалось, что это была самая настоящая угроза, сулящая ему большие неприятности. Минимум – суждено Михаилу стать жертвой в новом детективе Шуваловой. — Хорошо-хорошо, – быстро согласился Воскресенский. – Так вот, пару лет назад парень назначил своей девушке свидание в нашем кафе, причём собрался он делать ей предложение. Всё как полагается – шампанское, цветы, обручальное кольцо в одном из бокалов. Сам пришёл раньше назначенного времени на час – а в итоге прождал впустую. Она ему позвонила и просила срочно приехать… – администратор замолчал. – Как оказалось, ей просто не хотелось в тот день никуда идти, – после паузы продолжил он. – Но в итоге, парень сделал ей предложение, сейчас вроде бы первенца ждут. – Подытожил мужчина, смахивая что-то с уголка губ, расплывшихся в счастливой улыбке, за чьи-то успехи и победы. — А вчерашний случай с молодым человеком? — Ой, Анастасия, – тяжело вздохнул Воскресенский. – Тут получается вообще запутанная история, – запыхтел как старый паровоз, долго стоявший на запасном пути, мужчина, размышляя над тем, с чего лучше начать рассказ о странностях со вчерашним гостем. – В половине третьего мне позвонил тот молодой человек и забронировал на вечер столик для трёх человек, на мой вопрос о заказе блюд на ужин парень ответил, что не знает вкусов его гостей, так как их встреча проходит впервые и, возможно, они просто выпьют по чашечке кофе и возьмут пончик. Меня это удивило, но я не придал этому значения. В назначенный час пришёл молодой человек и оплатил заказ столика по карте, вечер, кстати, тоже должен был быть оплачен по карте. Я попросил Станислава отвести гостя за его столик и предложить что-нибудь из напитков или закусок. — А того молодого человека тоже обслуживал Станислав? – удивилась писательница, делая пометки в своей записной книжке. – Просто сейчас есть идеи для нового рассказа, и хотелось бы включить такой фрагмент в него, – ответила девушка на вопрос администратора о сделанных записях. — Мне всегда думалось, что писать детективы довольно легко – главное придумать само преступление, а оказывается, нужно уже создать второстепенные линии и персонажей, добавить какую-то интригу… Как же всё это сложно! – Воскликнул с выпученными от удивления глазами Михаил Владимирович. – Возвращаемся к тому молодому человеку, как потом не рассказал сам Станислав в ответ на моё удивление о случившемся, Влад заказал лишь кофе. — Подождите, так молодого человека звали Владом? – Удивилась Шувалова, сделав очередную пометку в записной книжке, чтобы потом дать прочитать её Нечаю, попутно сопровождая все записи исчерпывающими комментариями. – То есть, Вы знаете этого молодого человека? – С удивлением спросила девушка, замечая стиль рассказа об этом посетителе. — Отчего же его не знать, – спокойно ответил Воскресенский. – Владислав у нас довольно частый клиент, приходит к нам с девушкой два раза в неделю, обычно по вторникам и субботам, но вот вчера пришёл по делу. Я, правда, не знаю чем занимается этот парень в свои двадцать пять, но раз он водит девушку к нам в кафе, значит, деньги у него водятся, – вполне логично заключил Михаил, ведь кафе, где он работал было не из дешёвых. — Вы думаете чем-то незаконным? – Вполне по-журналистски спросила девушка с лёгким прищуром и загадочной улыбкой. – По-моему, Влад может просто работать в какой-то фирме и получать за это свои заслуженные деньги, – ответила, как думала Шувалова на согласный кивок головы собеседника. — К сожалению, больше ничего я про вчерашнее происшествие с Владом не знаю и, думаю, лучше Вам будет поговорить об этом со Станиславом, я сейчас его позову. Станислав! – Окликнул администратор проходящего мимо в сторону барной стойки официанта. – С тобой хочет поговорить Анастасия Игоревна Шувалова, тебя сейчас заменит Оксана. – Сказал Михаил и позвал девушку. — Моё почтение, Анастасия Игоревна, – тепло улыбнулся Стас и со всеми проявлениями удовольствия, какие только были возможны, проводил гостью к барной стойке. – Так чем я могу Вам помочь? – с готовностью добавил он, когда оба уселись на стулья. Писательница сначала бросила пристальный взгляд в сторону бара, находя для себя несколько напитков, кои стоило бы попробовать при следующем визите или заказать у бармена на ближайшем литературном обеде. Идти на него Шуваловой не хотелось, но из-за обязательства произнести спич, девушке предстояло посетить этот званый обед. Заприметивший осмотр своих владений бармен подошёл к гостье и налил ей коктейль в качестве комплимента от заведения. — Вы же помните странного вчерашнего гостя за тем столиком? – Сделав глоток напитка, Настя указала на интересующий её столик. – Так вот, – стараясь рассказать Станиславу всё быстро, девушка начала тараторить, отчего понять её было довольно сложно, – я сегодня случайно проезжала мимо кафе и решила узнать, не появлялся ли… М-м-м… Я точно уже не помню, вроде бы, Ярослав в кафе сегодня? — Его зовут Владислав, – деликатно отметил официант. – Анастасия, Вы хотели передать ему ту чёрную кожаную папку? – Не став отпираться, девушка согласилась. – Мы как-то с Владом пересеклись недалеко от 32-ого квартала, и я мимоходом узнал его адрес. Сейчас я его Вам напишу… Пока Стас записывал адрес молодого человека, Шувалова допила коктейль и хотела попросить бармена о добавке, но вовремя вспомнила о своей машине. Девушка задумалась о том, какого же всё-таки цвета её новый Хёндай и не стала долго заниматься поисками цветов, более всего подходящих к цвету её машины. Возможно, это был сигнальный оранжевый, а может быть и кожура апельсина. Точно! Апельсиновый закат. Хм-м-м… Апельсины, почему вообще они оранжевого цвета или почему не назвать этот цвет апельсиновым? Кстати, причём они здесь? В коктейле был апельсиновый сок и украшен он был его долькой. Стоит быть осторожной с этими коктейлями с апельсинами и алкоголем, но рецепт надо найти, чтобы в следующий раз знать из чего он состоит. «Бьянко Санрайз». Стоит запомнить. И всё же долька апельсина здесь лучше. — Анастасия Игоревна, – Станислав передал задумавшейся девушке записку, где написал адрес и телефон интересующего писательницу молодого человека. — Спасибо, Стас! – с победным видом Шувалова убрала бумажку в сумочку и поспешила поехать домой, чтобы поскорее сообщить своему другу о проделанной работе в «Панораме».* * *
10 часов 52 минуты. 10 июля 2015 года. Место преступления… В тёмном коридоре подвала пахло сыростью, с холодных труб, линии которых протянулись вдоль стен, мерно капала вода. Белый луч фонаря пробегал по стенам, по полу из глины, пропитавшейся влагой, и по покрытому паутиной потолку. Пять человек, сопровождаемые участковым шли друг за другом в сторону места преступления. — Ну, вот мы и пришли, – заключил мужчина сорока лет с жиденькой шевелюрой, спрятанной под фуражку. – Включите фонари, – обратился он к двум полицейским, ждавшим следователей. В свете двух слабеньких софитов, которых хватало для осмотра, предстала не самая ужасная, но и не самая лицеприятная картина. К большой трубе за руки был привязан неизвестный мужчина; опознать его не представлялось возможным – слишком сильно было изуродовано лицо. На руках не было пальцев – отделяли их по фаланге или целиком при первичном осмотре было не определить. За дело сразу принялась патологоанатом – Анцыгина, которую захватили на выезд. Елена Максимовна представляла собой энергичную блондинку средних лет, легко и здорово справляющуюся со своей нелёгкой работой. Вооружившись небольшим фонариком, из своего чемоданчика, женщина бегло осмотрела тело и вынесла первичный вердикт: — Смерть наступила сегодня примерно в семь часов утра. Причиной смерти, вероятно, послужил удар в область сердца. Могу предположить, что убийца обладал большими физическими данными, но пользоваться хирургическим инструментом он не умеет. Патологоанатом говорила так спокойно, словно осматривать места преступления с изувеченными трупами или жертвами пыток ей приходилось едва ли не каждый день. Пока Лена отчитывалась перед Анной, верный спутник последней фотографировал тело, как оно было привязано, старался запечатлеть все следы пыток и увечий. Для Алексея такое было в новинку, но консультант не показывал вида, а лишь старался грамотно выполнять свою работу. — А ухо отрезали после смерти или пока жертва была жива? – Спросила Кораблина, испытывающая отвращение не от самого зрелища, а от того, что земля ещё носит таких тварей, как убийца. — Ухо было отделено после смерти, – ответила женщина и задумалась. – Мне кажется, что это обычное выбивание какой-то информации, а ухо отрезали лишь ради маскировки под маньяка, – высказала предположение Анцыгина, чем вызвала удивление майорши. — Под маньяка? – Глаза следователя округлились. – Может быть, ты что-то путаешь, но мы сейчас не расследуем ни одного дела о маньяках… – Анна замолчала. – А версия с выбиванием показаний жизнеспособная. Что у тебя, Алексей Викторович? – Вопрос уже был адресован юристу. Нечай оторвался от осмотра трубы, к которой привязали тело, и выключил ультрафиолетовый фонарь. Изобразив что-то неопределённое свободной рукой, надув щёки и выпучив глаза, мужчина дал понять, что пока он не определился со всем увиденным. Получив от начальницы отмашку на продолжение работы, Алексей вернулся к осмотру трубы, верёвки и рук зверски убитого мужчины. Двое санитаров, дожидаясь разрешения на транспортировку тела в управление, скучали в стороне. Один из них держал носилки, а второй осматривался в подвале. Рядом в небольшом закоулке была нагромождена куча какого-то хлама вперемешку со строительным мусором и досками. Сверху всё это накрывал относительно чистый лист металлочерепицы, вероятно, оставшейся с ремонта крыши. Только медик присел на него, как лист сразу же сдвинулся с места и упал на пол вместе с тем, кто восседал на нём. — Осторожно! – Выкрикнул юрист, посветив фонарём в сторону санитара. – Одну минуточку, – добавил Алексей и направился к неуклюжему медику. – Анна Андреевна, может быть, это нам ничего не даст, но тут обнаружился повреждённый мобильный телефон. – На этих словах мужчина продемонстрировал разбитый и разлетевшийся на части кнопочный телефон. — Что ж, пусть с этим узники пробирочного мира копаются, – скептически произнесла начальница, уже пожалевшая о том, что сама поехала сюда. – Лёша, мы отпечатки с тобой будем снимать или нет? — Там нечего снимать, – безразлично отозвался консультант. – Преступник или преступники работали в перчатках, поэтому нам остаётся довольствоваться лишь верёвкой и затоптанными следами мужских ботинок, – сделал замечание полицейским юрист. – Санитары, можете забирать тело, – адресовал медикам Нечай.