***
Глубокая ночь. Полная луна. На Эйфелевой башне ЛедиБаг, опустошенная бутылка… и Кот Нуар. Как он здесь оказался? Да просто не каждый день слышишь, как ЛедиБаг под окнами его дома, пьяная в стельку, напевает любовные серенады и кричит: «Ай лав ю, Агрест, твою ик». Поэтому, знатно охреневший Адриан, как можно беспалевнее перевоплотился в Кота, и стараясь выпрыгнуть из дома так, чтоб Леди не поняла, что он был в доме Агрестов, понёс девушку обратно на архитектурное построение. Глупо, конечно, привести не стоящую на ногах девушку на такую высоту, но в другом месте их могли увидеть либо услышать. Найдя там опустошенную бутылку коньяка и вопль Леди: «Ох, ни капли не осталось» можно было смекнуть, что Баг здесь уже побывала и как раз тут бухала. Почему она это сделала, и зачем она полезла признаваться к нему в любви, он разберется позже, хотя вторая мысль уже приводила его в экстаз, и он хотел разобраться с ней очень, очень сильно. Тем временем Леди не унималась, но бессвязная речь внезапно прекратилась, что заставило испуганно вынырнуть его со своих домыслов и повернуть голову вправо, где он последний раз её слышал. Чуть ли не отшатнувшись, Кот покраснел до кончиков искусственных ушек, ведь Леди внезапно оказалось так близко, он слышал её сбивчивое дыхание на себе, запах алкоголя впился в ноздри, он мог разглядеть каждый миллиметр её чудесной кожи, пьяного блеска в глазах, приоткрытые пухлые губки, которые накрыли его уже через мгновенье. Опешив, не в силах ничего сделать, он тупо вытаращился на неё, не прерывая поцелуй, но Леди также внезапно опрянула от него, разглядывая. — Ну ты и брёвнышко, — бессвязно протянула она и впилась в него снова, на этот раз жарче, положив его руки себе на талию, и, покусывая его язычок, когда собственный немного заплетался. Он слишком долго этого ждал, чтобы отказать, чтоб не воспользоваться моментом, и казалось бы, почему должен? Потому что все считают, что он откажется от этого? Потому что все думают, что он слишком хороший и всегда будет жертвовать собой? Если Леди любит Адриана, то пусть будет уверена, всё взаимно. Повалив нежно Леди на балку, Кот разорвал поцелуй пару секунд, всматриваясь в её глаза. Такие светлые в свете луны, такие яркие среди темноты, они излучали что-то ещё, кроме алкогольного опьянения. Кажется, счастье? Не отрывая взгляда, Кот поцеловал девушку в подбородок, затем ниже, целуя шею, которую Леди так податливо ему выставила, и всё что мешало им двоим — это костюмы. Кажется, Леди поняла это первой, ведь в следующую секунду послышалось «Тикки, выходи», и розовая вспышка окутала её тело. Кот закрыл глаза, неуверенный, стоит ли смотреть, ведь Божья Коровка не вечно будет пьяна, да и хочет ли он сам знать, кто под маской? Хотя, что за идиотский вопрос, конечно, хочет! Всегда хотел и будет хотеть пока не узнает! И вот он шанс, Леди наверняка и не вспомнит этот день, блять! Так почему он всё еще сомневается? — Смотри. Я разрешаю, — послышалось от девушки под ним, трезвее чем должно быть. И он распахнул глаза. Маринетт. Его одноклассница. Лучшая подруга. Неуклюжая девушка. ЛедиБаг. Блядь. И нет, последнее не про неё, это он так, в потоке мыслей. Хорошо, всё хорошо, не считая, что его первая любовь всё это время находилась в френдзоне на задней парте. Всё чудесно! — Теперь ты! — слегка недовольно и по-детски воскликнула девушка, вернув себе акцент хронического алкоголика. — Ты уверена? — он знал, что не уверен здесь только он, не он же для храбрости выпивал бутылку коньячку. Последовал кивок. И он воскликнул ту же фразу, только своему квами, который, к слову, отлетел в сторонку с Тикки, подальше от этого всего. Маринетт проняла дрожь как только зелёное свечение рассеялось. Алкоголь словно выветрился с её мозгов, а глаза предательски наполнились слезами. Всё это время её верным напарником был Адриан Агрест, её мечта, её ненависть к себе. Вспомнив, что он всё еще прижимает её тело к остужающей холодной поверхности балки, Мари попыталась вылезти из-под него, при этом не успешно. Зеленые глаза уже давно затуманены, и далеко не светлые, как обычно, они пропитаны яростью на себя, и желанием. Поцеловав Леди страстно в губы, он ожидал её реакции. Ей-Богу, если она после этого его оттолкнет он больше к ней и не подойдет! Не каждый день узнаешь, что твой надоедливый напарник, которого ты верно отшивала — Адриан Агрест. Это могло перевернуть всё! Ведь человек в маске и без, как ему казалось, — были совсем разными личностями. Да, он видел проблему только в себе, ведь Мари была идеальна, чёрт! Но вместо того, чтоб оттолкнуть, Дюпен-Чен углубила поцелуй, раскрывая все его краски, чувства, нежность, страсть. И желание. Алкоголь вновь ударил в голову, и девушка без промедления сняла с парня его любимую футболку, которая благополучно полетела вниз, обхватила ногами его торс, поглаживая руками крепкую спину модели. Агрест не был дрыщем, и она в этом лично только что убедилась. А вот Агрест медлил, какой раз удивляясь смелостью и решительностью Леди, но вспомнив, у кого здесь яйц… вспомнив, кто сверху, он стал действовать. Аромат духов, юного тела и алкоголя смешался в этой темноте, которою освящала только луна. Её лучи падали на, уже обнаженное, тело девушки, и Адриан, целующий шею, ключицы, спускаясь ниже и обхватывая губами соски, завел руки Леди над головой, чувствуя некую невинную власть, желанную безащитность, слушая её непроизвольные стоны. Девушка выгибалась и извивалась под ним, закусывая губу от таких искусных пыток и ласки. Посчитав, что уже пора, парень заглянул вновь в её глаза в немом поиске разрешения, и оно там было с примесью страха и желания, и ноткой уверенности. В её глазах он видит ассорти чувств, словно коктейль, который хочется выпить, смакуя каждым глотком, и облизывая губы. Получив кивок от Мари, он вошел в неё, сначала головкой, всматриваясь в её реакцию, её зажмуренные глаза, а затем дальше, глубже, войдя резким толчком. Девственница. Была ей. Слёзы заблестели в сияние луны, которые Агрест поспешил убрать, а стон боли эхом отбивался в его ушах; парень успокаивал девушку поглаживая, и целуя, дожидаясь, когда она привыкнет, чтобы начать действия, и вновь получил от неё, далеко не отрицательный, кивок. Агрест медленно вводил свой член, ловя всё новые стоны, которые не прекращались, и это его дико возбуждало. Через минуту он уже не сдерживался в действиях, полностью отдавшись инстинктам, и доставляя удовольствие себе и своей девочке, которую он никому не отдаст. От одной этой мысли он утробно зарычал, но как только ладони девушки зарылись в его волосы, это превратилось в мурчание котика, которым он собственно, почти и был.***
Первые лучи солнца попали на Маринетт, заставляя её потянутся в мягкой кровати, и не сразу, но почувствовать чью-то руку у себя на талии под одеялом. Она б даже завизжала, если б не болело горло, связки которого она чуть не сорвала своими любовными песнями и стонами на весь Париж. А еще дико терзающая её болями голова от вчерашнего алкоголя. Ой, кажется Маринетт всё вспомнила. Резко обернувшись к обладателю руки, она залилась густым пунцовым румянцев до краешков ушей. Сейчас, в это восхитительное осеннее утро она находилась с, внимание, самим Адрианом Агрестом в его доме, в его кровати, в его постели. Да и этой ночью, кажется, и он сам в ней побывал. Леди пыталась резко встать, но легкая боль ниже живота, заставила её опуститься обратно, но стон сдержать ей не удалось. Медленно распахнув глаза, Адриан счастливо улыбнулся, впервые за долгое время, и Мари не смогла отвести взгляда от него, и его изумительной улыбки. Они оба смущенно молчали, нежась в объятиях, и наслаждаясь друг другом, пока их не отрезвила запнувшеяся на «Доброе утр…», Натали, в дверном проёме его комнаты, и стоящий рядом его отец, которого Адриан так редко видит. Маринетт, издавшая короткий визг, прикрылась по горло одеялом, а опешившая модель и вовсе придумывал сто и один вариант исхода событий. Хотя нет, скорее план побега. Неужели пришло время знакомиться с родителями?