Любимчик

      — Тони, пожалуйста, — не унимался профессор истории, — Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!       Старк устало смотрел поверх очков на Роджерса, который не собирался отступать со своими просьбами. Готовый уже буквально на колени перед ним встать, только чтобы мужчина поддался на уговоры.       — Ладно, — поднимает руки в жесте «сдаюсь-достал-твоя взяла». Как не дать слабину под таким натиском, который длиться уже почти второй час.       — Ты лучший, — Стив, кажется не мог поверить, что Энтони предпочел сменить гнев на милость, — Боже. Спасибо, Тони. Буду тебе обязан.       — За такое по жизни.       — Хоть две, — Роджерс счастливо улыбался, на радостях обнимая недовольного профессора Старка, — А можно взять твою Ауди?       — Это уже борзость.       — Ну Тони, прошу. Ты же знаешь, как важно первое впечатление, — кажется он сейчас правда на колени встанет, — А мне очень хочется, произвести хорошее, первое впечатление.       — Чужой машиной? — Старк скептически качает головой, но ключи все-таки протягивает, не желая больше тратить сил и настроение, которое и так рухнуло ниже некуда в виду предстоящих перспектив на вечер.       — Ты святой.       — Я думал ты христианин.       — Тони, — не улыбаться Стив теперь просто физически не мог, — Даже злиться на тебя не хочу. Спасибо. Большое тебе спасибо.       Блондин тараторил ещё какое-то невыносимо долгое время, пытаясь выразить всю свою радость, что вместо того, чтобы следить за кучей студентов на дискотеке, поедет в новенькой Ауди Старка на свидание.       Тони же осталось только широко открыть окно и закурить прямо в кабинете, и слишком тоскливо выдыхать колечки дыма.       Что может быть скучнее, чем быть нянькой для целого стада студентов. Которые самонадеянно полагали, что они, именно они, умнее всех на свете.       Куда умнее своих преподавателей. Конечно, куда им.       — Идиоты, — уже который раз тихо выдыхает Старк, конфискуя алкоголь у очередных попаданцев. Отправляя студентов к столам с соком, не забыв напомнить, что спиртное детям не игрушки.       И хоть кто-нибудь бы пил, что-то нормальное.       Это было ужасно.       Не отойти покурить по-человечески. Не выпить, что-то нормальное.       Старк с тоскливым взглядом сделал глоток из грелки. Тут хотя бы слышался, более менее адекватный запах виски, а не непонятной бормотухи, как в остальном.       Вечер был ужасно скучным. Громкие басы. Счастливые сообщения от Роджерса, который кажется кипятком, прыскал от его Ауди, а не от свидания в целом.       Впрочем, тоскливо было не только ему.       Тони зацепился взглядом за студентку, которая сидела на стуле, обняв себя за плечи, без успеха сдерживая слёзы.       Сьюзан Шторм едва подрагивает, демонстративно отвернувшись в сторону от места, где был её бойфренд. Старк лишь вновь закатил глаза. Ричардс, как всегда выяснял отношения с Думом.       Ей богу, павлины, сбежавшие из зоопарка.       Ричардса Старк искренне недолюбливал, хотя бы потому, что парень был абсолютным любимчиком всех преподавателей, кроме Тони. А он предпочитал всегда быть не как все.       И Старк разумно отдал всю свою симпатию Думу, искренне считая, что студент по обмену из Румынии, обладает большим талантом.       Из-за этого у самого Старка были постоянные конфликты с другими профессорами. Но они все равно не в силах были переубедить упрямство Тони, который таки выбил фон Думу повышенную стипендию. Просто потому что мог и его работы правда ему импонировали сильнее, чем Ричардса.       — Заплаканные глаза, красивым девушкам не идут, — Тони мягко улыбнулся Сьюзан, протягивая салфетку, небрежно отмахиваясь тому, как она смущена вниманием профессора.       — Забей, слышишь? — Старк знал, что пользуется популярностью и любовью у многих студентов. Особенно у девушек, которые уже с начала семестра пытались соблазнить его, буквально не по пять раз за неделю.       И все-таки грудь у Дженни Уолтерс была отменной. Эх, была бы чуть постарше и не младшей сестрой его друга, жизнь была бы ещё прекрасней и удивительней.       — Пойдём танцевать?       — Я не умею, профессор.       — Открою тебе секрет, — Старк заговорчески улыбнулся, мягко сжимая руку Шторм. Ловко, но и осторожно притягивая её к себе, обняв. Без лишней пошлости и двойных намеков, опуская вторую руку на талию. — Женщине этот навык и не нужен, если рядом достойный мужчина.       Подмигивает, начиная кружить Сьюзан в танце. Так, ничего особенного, все просто потому, что его нереально раздражал задавака Рид Ричардс, который предпочел спорить с одногруппником, чем уделить время своей девушке. Это было отвратительно. Ещё немного и Старк правда начнет думать, что тот сохнет по Виктору, как иначе объяснить, вот постоянное, даже слова было трудно подобрать, просто, вот это все.       Тони умел и галантен. Плавно двигаясь в такт музыке, позволяя девушке расслабиться и просто получать удовольствие от происходящего.       Ну, серьёзно.       Сью была милашкой, чтобы заставлять её плакать на дискотеке.       Подобное было аморальным по мнению Старка.       А ещё по мнению мужчины, аморальным было устраивать демонстративные скандалы.       — Французский маникюр это ужасно.       Энтони сдержанно выдохнул, разглядывая царапины в зеркале, пытаясь отмыть кровь с ворота своей рубашки.       — Профессор?       — А? — Тони обернулся за голос за спиной, поспешив подвинуться, чтобы место у умывальника хватило всем, — Мешаю, понял.       — Нет, просто. — Старк не видит глаз студента, но чувствует, как Дум начал хмурится, а в голосе чувствовался металл, — Кто посмел?       — Что? — мужчине требуется время, чтобы понять, что без химчистки, все-таки не обойтись. Небрежно откидывает салфетки в урну, устало упираясь руками о раковину.       — А ты об этом? Да, ничего страшного, — дежурно хмыкает, — С девушкой расстался. Скандалы и интриги, бывают не только у подростков.       Парень все ещё недобро хмурится, но от своих внутренних раздумий отвлекается.       — Выпить хотите?       — Что? — Старк скептически смотрит на протянутую флягу. Он лично стоял на посту и отбирал нычки у всех студентов, благодаря своему собственному огромному опыту в студенческие годы, — Как ты пронёс?       — Секрет. — Виктор подносит палец к губам с улыбкой.       Дум был выше своего профессора почти на голову. Гордая осанка, широкие плечи. Кажется, на потоке ходили слухи, что он далеко не последний человек в своей стране.       Старк редко прислушивался к подобному, поэтому не мог знать наверняка, но не согласиться с мнением женской части группы парня, было сложно.       Хорош.       Смуглая кожа, темные вьющиеся волосы, на фоне которых глаза выглядели ещё ярче. Буквально стать и обольщение, как оно есть.       — Так будете?       — Спаиваешь меня?       — Нет, — невинно подмигивает, — Вы просто конфискуете и действуете по своему усмотрению.       -…уговорил, — чего ему ещё терять? Дискотека вроде уже близится к своему логичному финалу, а по запаху очень даже ничего, — Что это? Интересный вкус.       — Настойка.       — На ягодах? — Тони довольно облизывает губы, это явно лучшее, что сегодня удалось ему выпить, — Приятная сладость.       — Царапины глубокие, надо обработать, — даже секунды не пришло, — Поехали ко мне.       Тони так и застыл, не успев сделать ещё один глоток. Мало того, что не удовлетворили его любопытство по поводу вкусного напитка, так и интонация Дума крайне озадачила.       — Это даже не вопрос.       — Да. Это не было вопросом.       Этот наглец даже не собирается отрицать, а Старка уже ощутимо ведёт от странной настойки. Но вкусной, зараза. Ещё один глоток выходит сам по себе.       — Я не доверяю местным медикаментам.       И продолжает наступление. Интересный аргумент. Тони мало чего знает о Латверии, кажется? Но видимо там хорошая медицина. И настойки.       Плевать.       Домой все равно нельзя, если он снова не собирается получить по лицу.       — Ладно. Поехали.       Кажется, Старк о чем-то все-таки забыл.       И кажется он потерял момент, когда ситуация ощутимо вышла из-под контроля.       Ладно.       Упустим тот момент, что Тони вообще не должен был ехать к Думу домой. А до этого пить из его фляги. И вообще делать ещё кучу вещей.       Наверное.       Но Виктор был таким сосредоточенным и серьезным, будто бы операцию на мозге, как минимум проводит, а не обеззараживает царапины. С умиления чмокнуть в щеку, вышло самим по себе разумеющимся жестом, исключительно, как выражение благодарности. Куда это затянулось все после, Старк точно не понял.       — Там обрабатывать не нужно. Эй! Что ты творишь? — Тони ощутимо ведёт, он не успел уловить момент, когда они вышли из ванной, а руки Дума опустились намного, намного ниже лица с царапинами. Это звякнул ремень с его брюк?       — Вам не нравится?       Бескомпромиссно. Вот идеальное слово, которое лучше чего-либо характеризовало Виктора в данный момент. Он бескомпромиссно, совсем чуточку коварно, схитрил, с кем не бывает, заманил преподавателя к себе домой.       Но с другой стороны, настойку Тони согласился выпить сам, без принуждения. И поехать сам. Просто, стоило чуть расслабить дорогого профессора и все не так плохо начало складываться.       — Я не хочу отвечать на этот вопрос.       — А надо.       Но тот сам напросился. Сначала танец с Шторм. Старк хоть представлял, как выглядит со стороны на фоне студентов? В этом шикарном дорогом бордовом костюме. В обтягивающих брюках и милой бабочке. А потом пришла, какая-то стерва и испортила всю картину.       Старку не шли царапины на лице. Только не на лице.       Укусы. Засосы. Синяки.       Но по телу.       Лицо нельзя было трогать. Ещё ему идёт стонать. Немного хрипло. Часто курит, слишком сильный запах табака, отвлекал.       — Ох, черт. Да нравится, очень нравится.       Тони стонет, помогая себя раздеть. Он будто бы в плену, какого-то дыма, из-за чего немного заторможенный в своих реакциях, но приятно несдержан.       Тянется сам за поцелуями. Раздевая своего студента в ответ, обиженно фыркая, слыша от Дума усмешки.       Забавно просит прощения за колючую бороду, что забыл сегодня воспользоваться маслом, чтобы она была мягкой.       Почему-то это возбуждало сильнее лекций механизации.       — Хотите большего?       Слишком приятно, чтобы отказывать себе в удовольствие не услышать это. Виктор редко себе в чем-то отказывает. Совсем не отказывает. Никогда. Он и так хотел Старка непростительно, слишком долгое время.       — Ты мелкий провокатор… — Тони пропускает шумный и воодушевленный выдох, когда Дум укладывает его ладонь на свой возбуждённый член. Без лишних слов. Так просто.       Он весь его с потрохами.       — О да. О боже, да. Давай не будем останавливаться.       Виктор целует жадно и голодно. Больно кусаясь, сжимая чужие бедра до синяков, поваливая на постель.       Мокрыми поцелуями воруя, дыхание друг друга, вырывая стон за стоном.       Дум что-то бормочет на румынском нависая над разгоряченным профессором. Тони в свою очередь без лишней скромности отбирает у него тюбик со смазкой (это все входило в планы Виктора с самого начала, просто ситуация сложилась немного удачней, его первоначальных планов.) и принялся растягивать себя сам.       Опыт не пропьешь, точно сочинили для Старка.       Он пошло усмехается, двигая в себе пальцами, но невероятно нежно целует. Вдумчиво. Плавно углубляя поцелуй, одними губами, только после этого позволяя языкам вцепиться, отдавая парню всю инициативу.       Тони не против. Это слишком заводит, чтобы он в самом деле был против.       Виктор старается не торопиться, но это выходит ужасно неуклюже. Ему хочется, безумно хочется взять Энтони.       Наверное, почти сразу, как профессор Старк первый раз зашёл в аудиторию и первым же делом сказал, что его работа лучше, чем у Рида. Что ещё нужно было для счастье, как не признание очевидного, что он лучше?       Дум с трудом удерживает удивленный выдох. Наконец толкнувшись в желанное тело и замирая, внимательно смотря на Тони под собой.       — Я не так часто сплю с мужчинами, тем более снизу, — с мягкой усмешкой протянул Старк, обнимая Виктора за шею, притягивая к себе, шепча в его губы, перед тем, как утянуть их в страстный поцелуй, — Будь нежен, — подмигивает, решая, что с разговорами на сегодня довольно.       Дум в самом деле старается. Очень сильно и по началу у него это правда получается. Неторопливо двигаться в профессоре, находя нужную точку и плавно задевать её при очередном толчке. Спускаться поцелуями, которые чередовались с укусами, слабыми, дразнящими к груди Тони. А потом тот начал стонать его имя. И Виктора повело совсем не туда.       Сжимает до боли, перехватывая этот стон с губ Старка, не удерживаясь от того, чтобы довольно не мычать, вбиваясь в его тело раз за разом. В бешеном ритме, что ни одной лишней мысли даже зарождаться в голове не выходило. Дум эгоистично забывает о члене Старка, полностью погрузившись в то, чтобы оставить на нём, как можно больше своих отметен. Они ему слишком шли.       Тони это ничуть не смущает. Стонет громко, поддаваясь бедрами, пытаясь подстроиться ритм парня, надрачивая себе в такт. Было слишком хорошо. Пьяно и горячо.       В какой-то момент он просто сжимает свой член сильнее, начиная резко надрачивать, свободной рукой привлекая раздирающего его тело Дума к себе, целуя.       Маленькая слабость взрослого человека. Любил он целоваться.       Именно в данный момент Старк ненавидел того человека, который придумал мобильные телефоны, а также того, кто ему звонил. Голова раскалывалась, что ужас. Вот, что значит пить не хороший виски, а дешёвый конфискат студентов.       — Ты где?       — А где я? Не у тебя разве? — точно. Он позволил своему другу, что переночует у него, чтобы не мешать, теперь уже бывшей девушке, собирать вещи.       — Нет, представь себе. — Стрэндж с трудом сдерживал раздражение, — Ты козёл, Старк. Я вчера отменил встречу, купил твой любимый сыр и вино под него, и мать твою, где ты вообще?       — Сам не в курсе, но тут чисто. — Тони с наивным любопытством оглядывает спальню, где проснулся. Зелёные занавески, кажутся странными, — И слышу запах кофе.       — Боже мой. Ладно. Это звучит не так страшно, как в прошлый раз.       — Ты про Мексику? — Старк улыбается.       — Да, я про Мексику, — сдаётся, улыбаясь в ответ, — Что случилось то?       — Она приехала, устроила сцену и расцарапала мне лицо. И все почему? Потому что я остался на дежурстве вместо Роджерса.       — Вместо Роджерса?       — На свидание отпросился, как тут отказать.       — О, неожиданно, и что там?       — Значит его судьба тебе интересней, чем пожалеть меня? — по театральному обиженно выдыхает, стаскивая с себя одеяло, но на вопрос отвечает, — Нормально все. Вчера писал пьяные и счастливые сообщения, что я лучший человек на свете. Эх, что не сделаешь ради личной жизни друга.       — В годовом журнале напиши под своей фотографией.       — Обязательно. Так, ептвою, — попытка подняться с кровати успехом не обернулась, сменившись шумным выдохом и болью в спине.       — Что такое?       — Поясница болит.       — Падал? — Стефан волнуется, хоть и пытается это скрыть, — Твой алкоголизм до добра не доведёт.       — Не так болит. — раздосадованный Тони зажав телефон плечом, героически преодолевая боль, пытался натянуть свои трусы.       — О, таки нарушил свои принципы? — ещё и усмехается, докторишка чёртов.       — Или баба со страпоном. Хотя, не думаю, чтобы был настолько пьян, чтобы это не запомнить. — Старк устало выдохнул, перехватывая телефон по нормальному, — И вообще, тогда это грустно.       — Почему это?       — Ты прикинь, какая у неё степень отчаяния, чтобы сразу с козырей в первую ночь?       — С гуру в этой области не спорю, — синхронно смеются.       — Так отставить мадам с игрушками. Мужик это, — с любопытством разглядывает зелёные рубашки, — Ну в шкафу мужская одежда и ботинки.       — Эх, а я уже нафантазировал, — бесстыдно хохочет.       — В такие моменты ты меня пугаешь, Стеффи.       — Это говорит мне человек, из-за которого у меня седина на висках.       — Друзей не выбирают, — на распев протягивает Тони.       — Я с тобой по пьяни один раз переспал и ты решил, что мы лучшие друзья.       — Мы переспали из-за того, что ты, надравшись, полночи ныл о том, что от тебя ушла Кристин и как тебе хреново.       — А других средств утешения ты не знаешь, — скептицизм, как он есть.       — Именно, зато эффективно, — парирует Старк, — На утро ты ни разу о Кристи не вспомнил, как на меня орал.       — Я тебя ненавижу.       — И я тебя люблю, солнышко, — глубоко выдыхает и выдыхает, — Ладно, пойду знакомиться с хозяином квартиры, если что про вино и сыр помню.       — Придурок, — с тяжёлым выдохом, но все-таки добавляет, пытаясь скрыть небольшое беспокойство, — Позвони вечером, хоть буду знать, что ты не сдох.       — Целую, — с усмешкой Старк сбросил вызов, пока его не послали далёко и надолго, задумчиво прокручивая телефон в руке.       — Оу… — Тони удерживался за косяк, невольно склонив голову, любуясь фигурой хозяина квартиры, который кажется, готовил завтрак, судя по всему на двоих, — Классный зад.       — И вам доброго утра, профессор, — Виктор широко улыбается, поднимая турку с, плиты, вливая кофе в две чашки.       — Дум?       Тони неуверенно моргает, удерживая ладонь на гудящей пояснице. Парень тихо хмыкает себе под нос, вежливо указывая на стол, куда ставит чашки с кофе, не забыв о сахаре.       — Вы ожидали увидеть кого-то другого?       Старк роняет сдержанный выход, но отталкивается от косяка. Слишком заманчиво был аромат кофе.       — Был вариант дамы с резиновым членом, — невинно пожимает плечами, поймав изумленный взгляд, — Что? Я долго живу на свете, много чего занимательного встречал.       — Хах. Учту. Омлет или яичница?       — Не принципиально, а сыр есть?       Тони долго и задумчиво смотрит на парня, неторопливо делая глоток кофе, пока Дум колдовал с завтраком. Хорош, спорить сложно. И кофе. И Виктор.       — Боже… Ты хоть совершеннолетний?       — Вчера вас это не волновало.       — Вчера я был пьян.       — Больше расстроен.       Как всегда. Потому его и не любили другие профессора, на любой аргумент у Дума будет контраргумент и скорее всего он окажется прав в конце. Старку это напротив, импонировало.       — Ну, меня бросила девушка и расцарапала, — проводит пальцами по щеке, начиная припоминать вчерашние события, — Боже, только не говори, что я первый полез целоваться? Серьёзно? Что же ты такого сделал, что я не выдержал?       — Сказал, что не хочу больше видеть увечья на вашем лице.       — И я с этого потек? Старею, — нервно усмехается, зарываясь пальцами в темные волосы, пытаясь привести то ли их, то ли свои мысли в порядок. Все равно со всем случилось фиаско.       — Отлично, — с усмешкой скрещивает руки на груди, — Я переспал со своим любимчиком. Учитель года у меня в кармане.       Нервно хихикает, но за еду благодарит, неуверенно поднимая глаза к Думу, когда тот сел напротив.       — Я ваш любимчик?       — Ну да, — Старку казалось, что это очевидный факт, — Нравятся твои проекты и склад мышления, а ещё злить всех остальных у кого любимчик Ричардс. Но это так, бонусом.       Хмурится, внимательно смотря на Дума, замечая несколько засосов на его шее.       — Вчера было настолько хорошо? Я редко срываюсь на подобное.       — Правда? Не подумал бы.       — По-моему это лишнее.       — Вы в зеркало ещё не смотрелись, видимо.       — В смысле?       Виктор слишком мило улыбался, чтобы оставить это без внимания. Тони, правда, старался не резко подняться со стула и по памяти, вперемешку с интуицией добраться до ванной.       — Твою мать, Виктор! У тебя, сколько времени секса не было? Мать честная… Ты больной.       Ради этого стоило отвлечься от завтрака. Старк был таким забавным в миг, растеряв свою профессорскую важность и напыщенность, разглядывая в зеркале своё тело, где живого места не было. Он даже, что-то бормотал о кофте с высоким горлом.       — Это комплимент?       — Даже не знаю.       Тони продолжал задумчиво оглядывать свою шею, ключицы, плечи и грудь, распахивая глаза лишь шире. Не успев сообразить, когда руки Дума начали обнимать его за пояс. Виктор явно любовался видом. Только царапины на лице, все портили.       — Как собственность оформил прям.       — Так и есть.       — А меня спросить?       — Вы сами вчера стонали это. И не раз.       Старк сдержанно усмехнулся, поворачиваясь в его объятиях, устраивая руки на шее Дума.       — Ты настолько хорош?       — Вы совсем ничего не помните?       — Смутно, — не только же Виктору дразнить.       — Напомнить?       — После завтрака, было бы неплохо, — улыбается, отвечая на поцелуй, — А все-таки, что было в той настойке?       — Секрет, профессор, большой секрет.