Белоснежка

Какая по счету рюмка оказалась лишней, Чимин не смог определить. Коктейли вроде бы были некрепкими, но обаятельный бармен-омега, веселая музыка и бесконечные танцы в полупустом баре толкали к еще большим безумствам. Они с Тэхёном как-то быстро достигли того состояния алкогольного опьянения, когда «все можно», поэтому спокойно отправиться спать после веселой вечеринки на двоих не смогли. Хотелось приключений и драйва, поэтому когда Тэхён увидел свободную лодку с веслами и предложил угнать ее, Чимин, пьяно хихикая, согласился. Они прихватили с собой шампанское из бара, шоколадки и, крадясь по темноте, добрались до лодки с веслами, привязанной к берегу. Чимин чувствовал себя героем блокбастера. Он всегда придерживался определенных правил, которые сейчас так весело было нарушать, его захватывал азарт, предвкушение, и все представлялось легким и беззаботным. Тэхён возомнил себя великим мореходцем и убеждал, что сможет по звездам доплыть до соседней бухты, где, по рассказам бармена, находились лучшие ночные клубы. Отвязав лодку, они благополучно отплыли от берега и были счастливы какое-то время, пока Тэхён, засмотревшийся на сверкающие звезды, не уронил в воду весла, а до берега было не меньше двух миль. Но они восприняли это как очередное приключение и почему-то были уверены, что их сейчас течением вынесет куда-нибудь на сушу. — Все альфы такие придурки! — заявил весомо Тэхён, когда они распили уже половину бутылки шампанского. — Ты знаешь, сколько раз мы оставались с Гуком наедине, а он, блин, дальше поцелуев даже не заходил! Как ему еще сказать, что я хочу секса! Меня достало течку проводить одному! Ты меня ведь понимаешь, да? — У меня всего один раз была течка, — сообщил Чимин. — Да? Почему? — удивился друг. — Еще не нормализовался цикл. Я поздний цветочек, — Чимин приставил ладошки к лицу, изображая цветок. Тэхён рассмеялся. — Повезло тебе. Без альфы это ужасно. Я только и могу думать о… члене в заднице, — шепотом закончил рыжий, словно их кто-то мог услышать посреди моря. — А может, я не привлекаю Гука в этом плане? — Ты что! Ты красивый очень, — улыбнулся Чимин. — Я ревную, — неожиданно заявил Тэхён. — Его к тебе. — С ума сошел? — фыркнул Чимин, откусывая шоколадку. — Я для него как белая муха, которую не прихлопнуть. И у меня от него мороз по коже. Не понимаю, как ты можешь рядом с ним находиться так долго. — Он одинокий очень, — тоскливо произнес Тэхён. — Хотя никогда в этом не признается. Как и Юнги. Почему вы с ним не поговорите? На вас же просто больно смотреть! Лодку слегка качнуло от усиливающегося ветра, но никто из них не обратил на это внимания. — Я ему не нужен. — Брехня, — отмахнулся рыжий. — Ты слепой, что ли? Ты нравишься хёну, он просто не может выразить этого. — Он избегает меня, даже после того, как узнал про вязку! — выкрикнул Чимин. Не стоило другу поднимать болезненную тему. — Он даже ходил со мной в больницу, лишь бы избавиться от этого! — Потому что считает, что не достоин тебя, как ты этого не понимаешь? — Не достоин? — Чимину хотелось встать от возмущения. — У нас по последнему анализу совместимость в девяносто шесть процентов. Девяносто шесть, Тэ. Для того, чтобы назвать пару истинной, достаточно восьмидесяти пяти. Как мне после этого быть? — Ты любишь его. — Конечно люблю! — Тогда помоги ему, Чим. Ты ему очень нужен, помоги ему справиться со своим прошлым. Я знаю, ты можешь. Хёну так трудно сделать первый шаг самому, он ведь себя и за человека не считает, у него и отношений-то никогда не было. Скажи ему, что любишь его. Позвони и скажи. — Сейчас? На начавшийся дождик никто из них тоже не обратил внимания, лишь холодно стало от ветра. Чимин был больше охвачен мыслью услышать голос альфы, чем погодными условиями. — Да. Звони! — настаивал Тэхён. — Или боишься? — Боюсь. — А ты быстро ему все скажи и трубку положи, я всегда так делаю. — Думаешь, это хорошая идея? — Конечно! — Эм… нет, я не смогу. — А я вот позвоню Гуку! Тэхён смело набрал номер и стал ждать ответа. От усиливающего ветра лодку стало качать, но… не до него было. Чимин нервно грыз шоколадку. — Это я, — начал Тэхён, ковырнув ногтем прорезь в коленке. Чимин впервые видел его таким смущенным. — Чон Чонгук, заявляю тебе прямым текстом. Если я уеду с этого острова чертовым девственником, мы с тобой расстаемся. Я не хочу больше проводить течку один, понял? Нет, я не пьян! Ну подумаешь, выпили с Чимой немного, ты мне что, отец с матерью?! Не хочу больше ничего слушать. Приди и забери меня! Мы украли лодку и теперь плывем к соседней бухте. Какую-какую, обычную лодку. С веслами. Но весла мы потеряли. Сам ты придурок! Чертовски сексуальный, но придурок! Тэхён отключил телефон и захихикал. Чимин посмеялся бы тоже, но в следующую секунду небосклон озарила яркая вспышка молнии. Где-то со стороны к ним приближался катер, и механический голос приказывал им остановиться.

***

Чимин и предположить не мог, что закончит свой первый день на острове в полицейском участке. Для него это был новый опыт, который бы он не хотел повторять. В участке было тихо, да и в камере, куда их с Тэхёном усадили, никого не было, но все равно от стыда хотелось провалиться сквозь землю. — У нас есть право на один звонок, — напомнил Тэхён шепотом. — Кому будем звонить? Чимин, честно говоря, предпочел бы остаться здесь, лишь бы не видеть осуждения на лицах родных. Какого черта они вообще потащились в море?! — Может, Намджуну? — заискивающим тоном предложил рыжий. У Чимина сердце в пятки ухнуло. Он не мог этого допустить. Лучше бы Намджун с Джином не узнали о его дурости. Сонный морок полицейского участка разрушил тихий скрип входной двери. Чимину отчаянно захотелось выругаться, но он сдержался, в отличие от Тэхёна. — Нам пиздец, — убито выдохнул рыжий, увидев посетителей. Чимин был с ним согласен. На пороге остановился Чон Чонгук собственной персоной. Одетый с иголочки, с самоуверенной, издевательской улыбкой на лице, он выглядел настоящим дьяволом, который все это место может стереть с лица земли лишь по щелчку пальцев. — Доброй ночи. Я чем-то могу вам помочь? — поднялся из-за своего стола дежурный офицер, который уже полчаса переписывался с кем-то в телефоне, игнорируя задержанных. — Возможно, — бросил Чонгук, не отрывая взгляда от решетки, за которой сидели Чимин и Тэхён. Чимин сейчас даже порадовался, что их отделяют металлические прутья, но в следующее мгновение все мысли разбежались в разные стороны, потому что в участок зашел Юнги. Альфа лишь мазнул по ним взглядом, словно убеждаясь, что целы и здоровы. И от этого Чимину захотелось просочиться сквозь стену и исчезнуть где-нибудь. Лучше бы они позвонили Намджуну. Откуда вообще Юнги узнал о них? — Мы приехали за омегами, — сообщил Мин, сразу проходя к дежурному. — Родственники? — насторожился офицер, хмуро поглядывая в сторону Чонгука. — Альфы, — мрачно ответил Юнги. — Мы можем их забрать? — Присаживайтесь. Сначала нужно заполнить документы. Пока Юнги отвечал на стандартные вопросы, Чонгук подошел к камере и привалился к решетке. В его глазах блестело веселье. — Как ты нас нашел? — с напускной смелостью спросил Тэхён. — Ты же сам мне звонил, — хохотнул Чонгук. — Почти приказал забрать тебя, хорошенько выебать и тому подобное. Тэхён почти слился с цветом своих волос. Чимин порадовался, что не поддался уговорам и не позвонил тогда Юнги. — Мы можем воплотить все твои фантазии прямо здесь, — пошло улыбнувшись, произнес Чонгук. — Полицейский участок, а тут такие плохие мальчики-омежки. Разве их не нужно наказать? Чимин не верил, что Чон может что-то им сделать здесь, но от его тона и тяжелого запаха становилось страшно. Ведь он может сделать все так, как хочет. Закрыть их здесь, поиздеваться. Чимин, сжав рукава мокрой рубашки, посмотрел в сторону Юнги, который заполнял бумаги. Тот явно не обрадовался тому, что они с Тэхёном угодили за решетку. — Начнем, пожалуй, с тебя, рыжик, — продолжил Чонгук. — Пристегну тебя к решеткам прямо здесь и оттрахаю твою сладкую попку прямо у всех на виду. А чтобы скучно не было, попросим Белоснежку помочь, он может даже пососать у тебя, он умеет. — Прекрати! — вскочил Тэхён на ноги, не выдержав подобных пошлостей. Чимин съежился на скамейке, не поднимая глаз. Чонгук его пугал, и его фантазии пугали, а еще больше то, что эти фантазии могли стать реальностью. Чимин знал, что у Чона хватит денег и власти, чтобы осуществить все, что пожелает. И только присутствие Юнги поблизости удерживало от паники. Ему чертовски сильно захотелось, чтобы Юнги подошел ближе. — А что так? — с насмешкой бросил Чонгук, встав напротив рыжего. Его лицо словно окаменело, исчезла вся веселость, а взгляд стал холодным и хлестким настолько, что Тэхён невольно сделал шаг назад. — Ты, блять, нажрался, как свинья, за каким-то хуем утащил лодку, вышел в открытое море при шторме, уперся на закрытую территорию. А если бы ты не на полицейских наткнулся, а на контрабандистов? Обслуживал бы уже в трюме всю команду! Тэхён вздрогнул и вернулся на скамейку, прижавшись к Чимину. А Чимину и самому поплохело от описываемого будущего, но он понимал, что сглупил. От Чонгука полыхнуло злостью. Его запах стал еще более давящим, жестким, отчего хотелось заползти под скамейку и спрятаться. Чимин готов был жалобно заскулить и позвать Юнги. — Прости, — тихо выдохнул Тэхён, не поднимая головы. — И? — требовательно смотрел на них Чонгук. Чимин чувствовал его сверлящий взгляд кожей. — Я больше так не буду, — добавил Тэхён. — Иди сюда. Поставлю тебе временную метку, — сменив гнев на милость, спокойно произнес Чонгук. — Зачем? — вскинул Тэхён недоуменный взгляд. Чимин тоже поднял голову от неожиданного предложения альфы. Метки ставили только настоящие пары, те, кто собирался обвенчаться и узаконить свои отношения. Даже временная метка — это знак связи, принадлежности, от нее просто так не избавишься. — Не тупи. Как они узнают, что ты на самом деле мой омега? — раздраженно произнес Чонгук. У Чимина от этих слов все внутри перевернулось. Это значит… значит, что и Юнги должен будет ему… Ладони вспотели вмиг, а сердце начало барабанить совсем ненормально. Это ведь так, верно? Он все правильно понял? Чонгук поставит метку Тэ, а Юнги — ему. Чимин взглянул в сторону стола дежурного офицера, где Юнги заполнял бумаги. Он выглядел небрежно и сдержанно, словно подобное происходит не впервые, словно для него вся эта процедура не нова. — Не хочешь? — голос Чонгука вновь изменился, став более отстраненным. Он, казалось, закрывался в броню, оставляя лишь маску, которой плевать на ответ. Но Чимин почувствовал нутром, что альфе важен ответ. Показалось даже, что при всей распущенности и наглости Чонгук никогда прежде никому не ставил меток. — Как хочешь, — отступил Чонгук на шаг, словно принял молчание Тэхёна за ответ. — Нет! — Тэхён всё же вскочил и бросился к решетке, схватил альфу за рукав, удерживая его на месте. — Не уходи. Я хочу, просто… думал, что это будет иначе. — В смысле? — Чонгук, казалось, искренне не понимал, в чем дело. — Хотел, чтобы это было наедине, что тут непонятного? Давай уже, ставь свою метку, и забирайте нас отсюда! — вернув себе прежнюю смелость, потребовал Тэ. Чонгук пару секунд внимательно смотрел на Тэхёна, а потом настолько искренне улыбнулся, что Чимин отчетливо почувствовал себя лишним в этом помещении. — А разве это не романтично? — игриво продолжил Чонгук, вновь сбрасывая свою броню. — Ты за решеткой, в шаге от уголовного срока, а я приехал тебя спасать. Иди сюда, рыжий. — Будет больно? — Тэхён вновь стал нерешительным и тихим. — Нет. Не бойся. Чимин смотрел на них из своего угла, немного завидуя этим отношениям. Тэхён подошел ближе. Он был худеньким для широких решеток, поэтому никаких проблем не возникло. Чимин отвернулся в противоположную сторону, чтобы дать другу хоть иллюзию уединенности. Еще бы не слышать ничего — было бы замечательно, а то от негромкого стона друга щеки вспыхнули мгновенно. Сам процесс продлился не больше минуты, но впечатлений хватило всем. — Вот и все, — прозвучал в тишине хрипловатый голос Чонгука. — Засвидетельствуйте метку, офицер, и я забираю свое ненаглядное чудо. — В порядке? — Юнги подошел к камере и взглянул на шального, слегка неадекватного Тэхёна, который прижимал руку к шее. — Да. Все хорошо. — Обидишь его, я тебе голову оторву, понял? — пригрозил Юнги Чонгуку. Чимин думал, что Чон сейчас привычно огрызнется и пошлет, но тот, на удивление, лишь кивнул и отошел в сторону. Офицер подошел к камере и, звякнув ключами, стал возиться с замком. Он старался не смотреть на Тэхёна, запах которого защекотал ноздри всем присутствующим. Когда дверь открылась, Тэ нерешительно шагнул за порог. Чимин, поймав его виноватый взгляд, кивнул головой, показывая, что все в порядке и о нем не нужно волноваться. — Мы подождем вас, — заявил Чонгук, дергая Тэхёна за руку. — Распишитесь сначала, — буркнул офицер. — Отпускаем под вашу ответственность. Вам повезло, что управляющая компания не подала заявление. Офицер вместе с Чонгуком и Тэхёном отошли к столу, а Юнги остался стоять на пороге камеры. Чимин поднял на него осторожный взгляд. Это правда произойдет сейчас? Он поставит ему метку? Правда? Чимин от подобных мыслей даже пошевелиться не мог, боясь спугнуть судьбу. Он хотел эту метку. Так сильно, что сейчас был даже рад тому, как все сложилось. Пускай временная, но метка. От Юнги. — Мы можем позвонить Джину, если хочешь, — произнес Мин. Чимин едва сдержал обреченный вздох. Он был в шаге от самого желанного события в своей жизни. Кажется, теперь он понимал, как себя чувствуют люди, убивая в состоянии аффекта. — Не хочешь, — догадался Юнги. — Хорошо. Давай тогда сделаем это быстро и поедем домой. Чимин кивнул и напрягся, когда альфа подошел ближе и сел на скамейку. — Не волнуйся, — накрыв его ладонь своей, произнес Юнги. — Для протокола достаточно и временной метки. — Я не волнуюсь, — возразил Чимин. Ему хотелось броситься в объятия альфы, обнять его крепко-крепко и получить долгожданную метку. — Почему тогда дрожишь так? — улыбнулся Юнги. — Замерз, — солгал Чимин, схватившись за чужие пальцы. — Ты сделаешь это? — Если ты не против. — Я не против. — Хорошо. Чимин закрыл глаза и почувствовал легкое прикосновение губ у основания шеи. Его словно током ударило. Он вздрогнул, но Юнги успокаивающе погладил его макушку, и тревоги сразу улеглись. Тело, словно прирученный зверь, доверчиво расслабилось в чужих руках, а уже в следующее мгновение Чимин почувствовал легкую боль от укуса, но это была сладкая боль, что-то незнакомое, но настолько приятное, что останавливаться не хотелось. Чимин чувствовал Юнги всем телом, паря от осознания, что альфа оставил знак своей принадлежности, выделил его из всех омег, что он рядом, совсем близко, держит его в своих руках. Юнги оторвался от него слишком быстро, и Чимин чуть не вцепился в него двумя руками, пытаясь удержать. Возвращаться в реальность не было никакого желания, он хотел остаться с альфой, навсегда. Юнги дышал ему в ухо, но не отстранялся. Казалось, и на него повлияла эта метка. Чимин был уверен, что сейчас умрет, если Юнги отстранится от него. — Я здесь, котенок. Здесь, — обняв его, шепнул Юнги. — Все хорошо. Чимина захлестывали эмоции. Ему было так хорошо, что дурно. А в теле словно все системы сошли с ума и тянут его в разные стороны, и единственный ориентир — это альфа. Его альфа. Чимин вцепился в него, сжимая чужую ветровку в кулаках до онемения. Все слова терялись, мысли путались, и хотелось лишь быть ближе, потому что иначе — пугающее одиночество, высасывающее все силы. Собственное состояние казалось ненормальным, но вернуть себе самообладание сложно. — Успокойся, ну, — мягко поглаживая его по спине, уговаривал Юнги. — Это из-за вязки, наверное, — чувствуя его дрожь, попытался он найти объяснение. — Сейчас все пройдет. Юнги не отпускал, удерживал в руках, пока мысли не пришли в порядок, и за это Чимин был ему бесконечно благодарен. — Помнишь, что я тебе говорил? — шепотом спросил Юнги. — Все, что тебе нужно, ты можешь взять у меня? — Я не хочу так, — пряча глаза, произнес Чимин откровенно. — Как — так? — Не хочу принуждать тебя и навязываться. Я не хочу только брать, хочу отдавать, но тебе от меня ничего не нужно, я тебе неинтересен — ни как омега, ни как человек, никак. Не нужен, — высказал Чимин все, что давно уже прятал в душе, и собственные слова — как ножи в сердце. Боль отрезвляла, возвращала с небес на землю, напоминала, что метка — снова очередная необходимость, а не взаимное желание. — Давай встречаться, — неожиданно произнес Юнги, ставя одной своей фразой в тупик. — Ты мне нравишься, — добавил он и замолчал. Чимин подумал, что у него уже слуховые галлюцинации начались на фоне нервотрепки последнего часа. Он совсем некстати икнул и посмотрел на альфу. Юнги выглядел серьезно. Даже слишком серьезно. Будто он не встречаться предлагал, а держал руку над кнопкой запуска ядерного оружия. — Скажи уже что-нибудь, — нервно и натянуто улыбнулся Юнги. Чимин готов был сказать так много, обрушить на альфу все свои надежды и ожидания, но в голове внезапно стало пусто. Наверное, он слишком часто и долго представлял себе этот момент. — Я люблю тебя, — выпалил Чимин единственную мысль, крутящуюся на повторе, которая возникала всякий раз, стоило посмотреть на Юнги. Он красивый до мурашек по коже, даже в чертовой камере у Чимина от него сердце ёкает и ноет под ребрами. Осознание того, что он ляпнул, не подумав, настигло не сразу, но когда до затуманенного мозга все-таки дошло, Чимин вскочил на ноги, как ошпаренный. — Я… я могу идти? — бросился он к выходу, у которого стоял офицер. Тот растерянно хлопал глазами, словно впервые сталкивался с подобным на своем участке. — Эм. Да. Ваш альфа только должен расписаться. Чимин пулей вылетел из камеры. — Это было трогательно, — хмыкнул стоявший неподалеку Чонгук, который прижимал к себе Тэхёна. Чимин пропустил его слова мимо ушей и выскочил на улицу. Не до посторонних сейчас. Щеки пылали. Было жарко, несмотря на непогоду. — Чим. И не до Тэхёна. Сердце взволнованно трепыхалось в груди. Он сказал это. Так долго терпел, а тут выпалил все как на духу. — Чим, — подошел Тэхён ближе, — ты в порядке? Чимин не знал, в порядке ли он. Скорее всего, нет. Юнги предложил ему встречаться? По-настоящему? Он хочет этого, потому что Чимин ему нравится? Нравится, как омега? Прям по-настоящему? — Черт, я такой идиот, Тэ, — простонал Чимин, оборачиваясь и сразу попадая в объятия друга. — Я все испортил, да? — Ему нужно было услышать, что ты чувствуешь, — уверенно произнес Тэхён. — Чтобы почувствовать почву под ногами. Хён боится больше тебя, Чим, ему очень тяжело открыться кому-то. Поддержи его, ладно? И меня прости. За то, что втянул нас в эту авантюру. — Мы теперь плохие парни, — шутливо произнес Чимин, стараясь унять тревожные мысли. — Побывали в камере. — Когда бы мы еще тут очутились? — хихикнул Тэхён, ловя его настрой отвлечься. — И у нас есть метки. Разве не круто? Чимин улыбнулся, взглянув на шею друга, где виднелся чуть воспаленный укус. — Не болит? — Немного, — смутился Тэхён. — Но я хотел этого, а ты? — Еще спрашиваешь? — фыркнул Чимин. — У меня вязка с этим парнем, что мне метка какая-то. Стало немного стыдно за то, что друг стал свидетелем его не слишком-то адекватной реакции на метку, но Чимин уже устал переживать из-за собственной глупости. — Алкоголики-уголовники, готовы отправиться на базу? — вышел из участка Чонгук. Следом за ним показался и Юнги. — Ну, рыжий, идем. Расскажешь мне, какого хера решил кататься на лодке ночью, — Чонгук дернул Тэхёна к себе. — У меня вообще-то имя есть! — Да ты что? — издевательски протянул Чонгук. — Пойдем пешком? — повернулся он в сторону Юнги. — Протрезвеют, может, до конца пути. Юнги просто кивнул, но с места не двигался, пока Чонгук не увел Тэхёна вперед. Чимин смотрел в спину флиртующей и переругивающейся парочки и завидовал. Они с Юнги пошли молча, хотя обоим хотелось поговорить. Чимин не знал, где они находятся, но судя по жилым кварталам, ресторанам и ночным клубам, уютным, ухоженным улочкам и изредка встречающейся молодежи, они находились в центральной части острова. Тут было оживленно, хотя и немноголюдно, в отличие от той тихой бухты, куда они заселились. Дорога, казалось, была неблизкой, но Чонгук с Тэхёном уверенно уходили куда-то вниз по улице, где развлекательные заведения, парки и аллеи сменялись на жилые дома и приусадебные участки, теряющиеся в обилии зелени. — Как вы нашли нас? — первым начал Чимин. — Нас с Чоном заселили в один номер. Я застал момент, когда Тэ позвонил ему и сообщил, что вы в лодке. — Спрятав руки в карманы ветровки, Юнги медленно брел по узкой тропинке, словно они вышли просто погулять. — Потом связались с береговой охраной. Там нам сообщили, что были задержаны двое омег, которые незаконно проникли на частную территорию внутренних вод. Так мы и нашли вас. Чимину сейчас то, что они с Тэхёном учудили, предстало совсем в другом свете — это было не просто глупо и безрассудно, их выходка могла закончиться очень и очень плохо. — Остальные в курсе, что мы с Тэ не в номере? — неловко спросил Чимин. — Нет, — улыбнулся Юнги. — Мы не стали оповещать ваших родителей. — Было бы здорово, если бы они так и не узнали. — Не думаю, что это получится скрыть, учитывая последствия, — Юнги взглянул на оставленную метку, и Чимин едва подавил желание дотронуться до нее. — Переживаешь из-за этого? — Нет. Ты раньше уже кому-то ставил метку? — Чимин всеми силами старался подавить бессмысленную ревность. — Нет. — А тебе ставили? — вопрос сорвался с губ сам собой, учитывая бурное прошлое альфы. Юнги тяжело вздохнул и взглянул куда-то в сторону, но шаг не сбавил. — Временную — да. — Прости, — почувствовав, что снова ворошит чужие раны, извинился Чимин. Он больше всего хотел, чтобы Юнги было с ним хорошо, но всякий раз, стоило им начать говорить чуть откровеннее, чем двум незнакомцам, все шло под откос. Все прошлое Юнги — как сплошное минное поле, обойти которое нереально. Чимин взрывался на каждом шагу. — Ты не обязан мне рассказывать. — Одному из… клиентов, — Юнги словно заставил себя выдавить это слово, — захотелось чего-то этакого. Я был под кайфом и позволил ему сделать это. Юнги говорил отрывисто, сухо, словно передавал лишь факты, но при этом закрывался от него. Чимин хотел бы взять его за руку, но Юнги держался холодно, вновь начиная строить между ними стену отчуждения, которую не проломить никак. Чимин устал бороться с этой стеной, он не мог больше отказываться и делать вид, что все в порядке. Он чувствовал, что сейчас внезапно появившаяся ниточка откровения между ними может оборваться. — Я не помню своего отца-альфу, — произнес Чимин, решившись на откровенность первым. — Да и образ матери почти стерся. Она была красивой очень, но всегда печальной. Я помню, как она плакала постоянно. Она никогда не ругала меня, только постоянно словно держала на расстоянии. Помню, как мне было обидно, но я старался не плакать при ней, лишь улыбаться, чтобы она улыбнулась мне. Воспоминания приятными назвать нельзя было, но Чимин все равно улыбнулся им. Потому что в то время у него была мама. Самый родной человек. — А потом она сказала, что мы едем к дяде, что дядя — хороший человек и что мне у него понравится. Когда мы только приехали в Сеул, я был заворожен городом. В нем было все так красиво и красочно, так много запахов, людей, рекламы. Но мое восхищение быстро ушло. В первый же вечер мама оставила меня у дяди и ушла, ничего не объясняя. Сейчас, когда у него был Джин и Намджун, когда у него появились друзья, семья и дом, вспоминать было проще и легче. — Она больше не вернулась, — закончил он. — Но я не виню ее и простил давно. — В этом весь ты, — грустно улыбнулся Юнги. — Слишком добрый. — Возможно. А твои родители? Кто-то из них Белоснежка, да? Я слышал, цвет волос передается генетически как-то. — Да. Мой альфа-отец Белоснежка, а папа-омега — брюнет. Когда я был маленьким, видел, как часто оскорбляют моего отца из-за цвета волос. Он словно был зараженный, не такой, как все, а отец - хороший человек. Он стойкий, сильный и смелый очень. Хотя понял я это слишком поздно. Будучи подростком же, мне казалось, что он просто мямля, тряпка, которая не может дать сдачи в ответ на оскорбления. Я вел себя по-свински в то время. Постоянно ввязывался в драки и обвинял родителей в своем цвете волос. Чимин мог себе это представить. Воинственный малыш Юнги. Агрессивный подросток Юнги. — Я задыхался в Тэгу. Мне казалось, что в многомиллионном Сеуле будет проще с белым цветом волос. Поэтому я бросил все и уехал. А что было дальше, ты знаешь. — Ты виделся с ними после того, как стал брюнетом? — аккуратно спросил Чимин, радуясь тому, что Юнги начал с ним разговаривать без шипов. — Да. Один раз. Оказалось, что им уже донесли о том, чем занимается их сын в столице, — мрачно закончил Юнги. — Я тогда едва восстановился после всего этого дерьма. Я не рассчитывал на теплый прием, мне просто чертовски сильно хотелось домой. Скандал был фееричным. Отец тогда впервые поднял на меня руку, а папа смотрел с такой жалостью… Чимин удержал в себе порыв обнять сейчас альфу, отмотать время назад и оказаться рядом с тем сломленным парнем, который вернулся домой в надежде обрести тепло. — Я уехал от них в тот же день. Снова сорвался. После этого Джин меня к психологу и потащил. — Вы, кажется, очень близки с Джин-хёном, — заметил Чимин. Дружба этих двоих была ему во многом непонятна, потому что Джин — красивый омега, в таких легко влюбиться, особенно когда они проявляют участие. Тропинка, ведущая вниз, стала петлять через лесополосу. Впереди маячили спины Чонгука и Тэхёна, которые лишь изредка оглядывались, проверяя, идет ли вторая пара. — Когда я говорил, что обязан Джину жизнью, я не преувеличивал, — произнес Юнги. Его губ коснулась теплая улыбка. — Он столько раз вытаскивал меня, что не сосчитаешь. Не знаю, чем заслужил подобное отношение, почему он возился со мной столько времени, почему не бросил, а продолжал тянуть за уши. — А может, он влюбился в тебя? — шутливо произнес Чимин. — Джин? — Юнги хохотнул. — Нет. Полудохлый нарик точно был не в его вкусе. — А он тебе нравился? — Если только как человек. Я никогда не смотрел на него, как на омегу. Пройдя мимо жилых домов, они еще некоторое время шли по пустынным тропам, следом за Чонгуком и Тэхёном. Первые признаки рассвета раздались звонким пением птиц, которое разносилось на всю округу приятной музыкой. Хотелось еще идти и идти вот так, рядом с Юнги, почти соприкасаясь плечами, и разговаривать, но впереди уже замаячили знакомые очертания бухты. Чимин был искренне расстроен тем, что они так быстро добрались. Юнги проводил его до самой двери номера, только расставаться совсем не хотелось. Радовало только то, что Чонгука с Тэхёном в округе не наблюдалось. — Спасибо, что помогли нам, — остановившись возле входа, повернулся Чимин к альфе. Юнги не спешил уходить, кивнул в ответ на благодарность. — Не ведись на все выходки Тэ. Он всегда без царя в голове, кто-то из вас двоих должен трезво оценивать ситуацию. — Этого больше не повторится. Я буду осторожен, — пообещал Чимин. — Хорошо. Тогда я, наверное, пойду, — произнес Юнги, не двинувшись с места. Они стояли друг напротив друга в двух шагах, и это расстояние было чудовищно огромным! Чимину хотелось остановить его, задержать, спросить о том, что значили те слова в камере, правда ли Юнги хочет встречаться с ним или эта фраза ничего не значила. Казалось, что и Юнги хочет что-то сказать, сделать, но не решается, молчит, сражается где-то внутри со своими демонами. Чимин готов был ждать вечно, глушить в себе все порывы и не давить на альфу, лишь бы он не закрывался от него, позволил увидеть себя без масок, неуверенного и сомневающегося во всем, но настоящего, без прикрас и фальшивого «все в порядке». Даже если те слова в камере были лишь способом утешить, Чимин смирился бы. Лишь бы Юнги было хорошо. Он улыбнулся альфе, мысленно убеждая, что ничего не собирается требовать от него. — Спокойной ночи, вернее, доброе утро, Юнги, — взглянув на поднимающееся из-за горизонта солнце, произнес Чимин. Он уже собрался уйти, как неожиданно альфа шагнул к нему и быстро чмокнул в щеку. — Доброе утро, Чимин-а, — быстро отстранился Юнги, выглядя слегка смущенным своей выходкой. — Отдыхай. Юнги ушел быстро, не давая времени ответить и нормально отреагировать, а Чимин послушно поплелся к себе в номер с глупой счастливой улыбкой до ушей.