Отблески на холодной стали

Пролог Утро добрым не бывает, уж Кимрайт точно мог вам сказать об этом. Кто такой Кимрайт? Ну, как он сам может о себе сказать, - самый добрый, милый, умный и главное, скромный парень Амарна, столицы славного королевства Фарлин, особенно известного своим мрамором, добываемым в каменоломнях, по всей территории страны, и гибким и продажным законом, стражи которого подобны настоящим героям из легенд, которые бесстрашно бросятся на голодного дракона, но при условии, что их самих будет сотни три-четыре, да и драконов в королевстве видели последний раз пару сотен лет назад. Однако никто даже не сомневался, что оные стражи правопорядка без раздумий бросятся на любого дракона, если он, конечно, появится. За любые иные мысли можно было отхватить весомый аргумент в защиту доблести хранителей закона, представленный в виде тяжелого удара внушительной алебардой. Кимрайт сел на кровати, уперевшись руками и свесив ноги с края. В глазах на мгновение помутилось, а в голове проснулась развеселая бригада молотобойцев, которые, со всем возможным усердием, начали «бережно» простукивать все доступные им извилины весьма неплохо веселившегося вчера мозга. Из груди вырвался стон. Кимрайт страшно захотел выругаться, но, увы, понимал, что подобное действие будет иметь свои, далеко не самые приятные последствия. Его слегка покачнуло, но парень всеми силами удержался от столь неудобного сейчас падения, ведь после этого, он уже точно не сможет повторить свой воистину героический подъем. Так. Конечно, то что он уже вполне себе мог сидеть, несказанно радовало изрядно страдающую тушку Кимрайта, однако, он не был бы собой, если бы останавливался на достигнутом. Впереди его ждали неизведанные горизонты и непокоренные вершины. Он мог попытаться встать с кровати, например. Так-с, конечно, построение наполеоновских планов – дело хорошее, но все-таки их надо и воплощать, потихонечку. Собрав в кулак волю, мужество, силу, храбрость и прочие их заменители (непроходимую тупость, упертость, идиотизм) Кимрайт попытался вознестись к вершинам гор, однако, его скромных сил хватило лишь на то, чтобы подняться с кровати. В голове закружилось еще сильнее, парню даже пришлось сделать шаг назад, чтобы чего доброго не навернуться, а то после столь неудачного стечения обстоятельств, собрать его бренные косточки, разлетевшиеся во все стороны, было бы несколько сложновато, так как Кимрайт – тот еще гад и, даже сдохнув, не преминет испортить жизнь всем окружающим и постарается разбросать свои останки по как можно более широкой площади. По глазам резанул яркий свет, обильно струившийся прямо из дыры в крыше. «Какого черта?!» - раздался в голове отчаянный вопль, когда раскаленные иглы солнечных лучей, подгоняемые усердными молотобойцами, чтоб им от шлюхи дурной болезнью заразиться, стали вонзаться в само естество Кимрайта, старательно уничтожая оставшиеся после вчерашних обширных вливаний гордые недобитки нейронных цепей, все еще прятавшихся где-то в глубине черепной коробки. Все мыслительные процессы (а таковые были!) разрушились в один момент. Ему дико захотелось излить все свои страдания и скорбь в едином крике, но он понимал, что за это другие обитатели дома его по головке явно не погладят. Точнее, очень даже погладят. Топором, например. Раз уж мы заговорили о доме…. Кимрайт огляделся вокруг. «Мда уж…» - подумал он – «Местечко не из приятных». Стены представляли собой кое-как сколоченные серые доски, уже начавшие трескаться от старости, а роль окон выполняли многочисленные дыры, обильно покрывавшие вся четыре стены. Хотя, надобности в них не было практически никакой – сквозь щели между досками походило вполне достаточное количество света, щедро изливаемого ласковым апрельским солнцем. В потолке, прямо над Кимрайтом красовалась значительных размеров дыра, сквозь которую, собственно, и проникало основное количество освещения в комнате. Сама комната была обставлена убого: старая, едва живая, кровать из примерно тех же материалов, что и стены, только сверху была постелена не внушающая доверия соломенная подстилка, что хоть немного отличало кровать от основной цветовой гаммы помещения. Прямо напротив Кимрайта располагалась выцветшая от времени, рассохшаяся приоткрытая деревянная дверь. «Ну и дыра» или «Куда я попал?» - вот что очень хотелось сейчас сказать Кимрайту, но, увы, это место он уже полгода именовал это место «Мой милый дом» и никуда ему от этого не деться. Кимрайт предпринял робкую попытку сделать шаг. Выругавшись, он кое-как выровнял равновесие, что бы не упасть, потому что в этот раз, падение может иметь для него куда более пагубные последствия, нежели обычно. Он сделал еще пару шагов. Доски под ногами скрипнули. Любой здравомыслящий человек в подобной ситуации уже бы решил спешным образом ретироваться из явно непригодного для жизни помещения, но выбора у парня не было – с его образом жизни и родословной в Верхнем городе не поселишься. Применяя титанические усилия, Кимрайт все-таки смог дойти (читай - доползти) по двери, когда она с легким поскрипыванием (Кимрайт готов был расцеловать самого себя за вчерашний порыв смазать петли, который спас его несчастную голову от раскола и обнажения того, в существовании чего сомневаются некоторые, не слишком воспитанные личности) отворилась и из дверного проема появилось два любопытных детских личика. Если быть точным, то это были мальчик и девочка лет тринадцати. А если копнуть еще глубже, то можно было узнать, что на самом деле, это были два мальчика. Первый казался чуть старше. Его звали Лсат. Он был немного ниже большинства своих сверстников, но выше своего совсем низкого товарища. На голове Лсата красовались непокорные кудри цвета воронового крыла, которые в купе с озорной улыбкой и вечной неряшливостью парня, создавали образ настоящего шалопая, который предпочтет залезть в какие-нибудь катакомбы или заброшенную темницу, нежели будет сидеть над скучной книгой или слушать монотонный голос ментора. Второй, напротив, был довольно низок и ростом больше походил на девочку. Да и не только ростом. Хрупкого телосложения, с длинными светлыми волосами и звонким голосом, он не только мог сойти за девочку на пару лет младшего его самого, но и нередко это делал, помогая Кимрайту в его нелегком ремесле. В каком ремесле? Думаю, об этом вы узнаете чуть позже. А вообще, этот самый парень, Виктор был полной противоположностью Лсата. Тихий, спокойный и аккуратный, он был образцом примерного поведения, да и вообще казался бы пай-мальчиком, если бы не одно «но» - он уже несколько лет вполне успешно работал проституткой. В прямом смысле этого слова. Виктор продавал свое тело многочисленным дворянам-извращенцам за вполне себе солидную плату. Именно это заработок и не давал друзьям сгинуть в пучине бедности, ведь даже живя в откровенной нищете, они могли питаться вполне себе сносно, да и одежда у них была добротная. Ну, а дом был в таком состоянии только из-за того, что ни у кого из мальчишек не было ни времени, ни желания, заниматься его обустройством. Кстати, раз разговор пошел о внешнем виде…. Кимрайт – высокий молодой парень, лет восемнадцати - двадцати, приятной наружности с длинными прямыми черными волосами, туго стянутыми с конский хвост, который он носит практически всегда, иногда даже забывая распустить его перед сном. В отличие от Виктора или Лсата, его одежда не отличалась излишней аккуратностью или же, наоборот, неряшливостью, она была, что называется, как у всех. Самая обычная одежда преуспевающего ремесленника или купца средней руки – недорогая, но добротная. Она была специально подобрана так, чтобы ее обладатель не выделялся из толпы. Все трое ребят, предположительно, сироты, которые собрались вместе около трех лет назад с одной целью – выжить на крайне негостеприимном мире улиц славного города Амарна. Здесь было три выхода – стать добропорядочным гражданином: купцом или ремесленником, пойти в гильдию воров или убийц и выбрать соответствующее призвание или же бродяжничать. Естественно, для гордого Кимрайта, характер которого не смогли сломить даже эти кишащие всяким преступным отребьем переулки, но, надо отметить, старались они более чем неплохо, подобные варианты были неприемлемы. Он не мог себе позволить ни вступить в гильдию, где приходилось бы ловить каждый вздох вышестоящего члена гильдии, ни, тем более, просить подаяния. Какое-то время Кимрайт был свободным творцом и жил вполне себе неплохо, но, вскоре, он понял, что один он долго не протянет и что ему нужные если не друзья, то хотя бы союзники. Таковыми и стали двое беспризорников, подобранные им на улице во время январских морозов. Они бы долго не прожили, видно было, что парочка не так давно на улице, иначе бы они спокойно передали наиболее негостеприимные для улицы времена в каком-нибудь убежище, пусть даже это был бы подобный теперешнему укрытию старый заброшенный домишко. Вот только не надо теперь думать, что Кимрайт – мягкотелый болван, способный даже щенка с улицы подобрать, да в дом отнести. Это отнюдь не так. Хотя, нет. От щенка, а еще лучше – котенка, парень не откажется. - Ким! - раздался звонкий голосок Виктора. Сейчас он стоял в одной ночной рубашке и, если бы Кимрайт не знал его настоящего пола, то в его голове вполне могли возникнуть мысли о том, что неплохо было бы познакомиться с этой девочкой поближе. Да, признаем, Кимрайт – тот еще педофил и не откажется от бурной ночи с девочкой лет четырнадцати. - Да, друг мой? – Кимрайт улыбнулся. Он действительно считал обоих мальчиков не просто друзьями, но полноценными младшими братьями. Правда, из-за вредности натуры, никогда им об этом не говорил. - Я кушать хочу! Мы с Лсатом еще со вчерашнего вечера ничего не ели! Да уж… Что ни говори, а девичья наружность Виктора и его умение ею пользоваться делали свое дело – он мог получить почти все, что ему нужно, стоит только попросить. Но, увы, на Кимрайта это не действовало. - Ну, так иди и найди какого-нибудь старого дурака, который заплатит за тебя, да и Лсата прихвати с собой, может он и просто мальчиком заинтересуется. Конечно, Кимрайт говорил слишком грубо, но его это мало волновало – он никогда ни с кем не сюсюкался и уж тем более он не собирался этого делать с этими двоими. Он воспитывал в них настоящий характер. От такого предложения Лсат, все еще приходивший в себя после долгого и крепкого сна, аж подскочил. - Ни за что! – воскликнул он. – Я и так один раз с ним ходил! И знаешь, что они со мной сделали?! – он набрал полную грудь воздуха, чтобы его фраза прозвучала как можно громче и значительнее. - В задницу отымели!!! В нем клокотал гнев. Конечно, тот случай Кимрайт не забудет никогда в жизни. Двенадцатилетний мальчик, с совершенно круглыми глазами, держась за столь значимую в мыслительных процессах некоторых индивидов часть тела, пришел домой и рассказал Кимрайту душещипательную историю о добром дяде, который накормил их от пуза, за просто так, а когда Лсат собрался уходить, он на прощание отвел их в какую-то комнату. Столь красочного описания того, как над маленьким испуганным мальчиком склонилась пыхтящая волосатая туша здорового мужика лет пятидесяти, старший в маленькой компании не слышал еще никогда. Долго тогда смеялся Кимрайт, но и порадовался, что, в отличие от Виктора, парень не сменил ориентацию и все еще продолжал заглядываться на девочек, а не на ровесников. Вот только Лсату об этом лучше не говорить, а то еще будет бояться спать с ним в одной кровати, да и вообще, мало ли, что может учудить. - Тогда терпи, - развел руками Кимрайт. – Мне тебя накормить нечем, а пойти вместе с Виктором ты не хочешь, не по тебе работенка, видишь ли, а со мной тебе пока рановато. - Пошел ты, - зло сказал Лсат. Он был явно не настолько голоден, чтобы давать каким-то дворянам-извращенцам трахать себя в задницу. В отличие от Виктора, Лсат всегда спал в уличной одежде, поэтому он, без каких-либо сборов, вылетел на улицу, на прощание, хорошенько хлопнув дверью. Нельзя сказать, что он приложил очень уж большую силу, скорее тут сыграла свою роль ветхость самого здания, но нисколько не уменьшило количество потерянных Кимрайтом от страха лет жизни в момент, когда стены дома немножечко зашатались... Он считал себя слишком молодым для того, чтобы погибнуть бесславной смертью под обломками этой хибары. Вообще-то он планировал умереть красиво и, желательно, забрав с собой пару тысяч жизней ни в чем неповинных граждан. Да, Кимрайт – милашка. - Что он так взъелся? – удивился Виктор. - Неужели ему не нравится, когда тебе прямо внутрь, словно разрывая тебя пополам, входит большой, пульсирующий мужской… - Заткнись. Ради твоего же блага. - Ну! Что тебе не нравится? - Мне противно. Никем так и не понятый, молоденький любитель больших мужских причиндалов, ушел наверх готовиться к тяжелому рабочему дню. Как бы странно это ни звучало. Забот у него будет полон рот. «Приютил, называется, себе на голову. Первый не прочь чужие кошельки от пары монет избавить, чем он, собственно, и отправился сейчас заниматься. А второй, своим сверстницам предпочитает здоровых сорокалетних мужиков, да поволосатее» Хотя, чего греха таить, сам Кимрайт был не так уж и чист, но уж точно никогда не стал бы продавать свое тело. По крайней мере, за столь мизерную плату, которую берет Виктор. Схватив с комода кожаную жилетку, которую он предпочитал носить в условиях города, Кимрайт, со всей поспешностью, выбежал из дома. Однако, помня опыт Лсата, дверь он закрыл с максимальной осторожностью. *** Кимрайт бежал по прихотливо извивающимся улочкам дневного Амарна. Да, конечно, подобный способ передвижения мог обратить внимание стражи, которая в подобные дни буквально одуревала от постоянных утренних пробудок и дополнительных проверок личного состава. А все из-за чего? Его Высочество кронпринц решил притащить свою жирную задницу в наше столичное захолустье после двух лет, проведенных где-то в Халифате в окружение молоденьких мальчиков, дорогих благовоний и южных сладостей. Было непонятно, какого черта он вообще решился выбраться из этого райского уголка и все-таки вернулся на родину. Здесь его уже давно никто не ждал, и дворяне соорудили совершенно новую пирамиду престолонаследия и появление Его Жирнейшества, с его неуемными аппетитами, явно спутает планы очень многим дворянским группировкам. Уж не додумались бы дворянчики заказать эту плешивую головенку гильдии убийц. В том, что заказ исполнят в лучшем виде, Кимрайт не сомневался, ведь в силах ракшасов, лучших убийц королевства и элиты гильдии, было убийство даже самого старикана-короля. Правда, хоть старикан уже и ходит по земле неприлично долго, все же, он хороший правитель, и, какова бы ни была цена за его смерть, ни один убийца в гильдии, да и вне нее, не согласится на подобный заказ. Бежал Кимрайт не очень быстро, ведь, что ни говори, а атлетом он не был, да вообще не очень-то дружил с бегом. Хотя, от отцов некоторых своих мимолетных любовниц, он убегал более чем резво. Да, собственно, как еще можно было убегать от жаждущего крови тридцатипятилетнего бородатого мужика с топором? Солнце только начинало свой путь по небосводу, и народу на улицах было немного, что не могло не радовать. Врезать в каждого второго встречного у Кимрайта не было совершенно никакого желания. Через где-то двадцать минут не самого утомительного бега, парень все-таки выдохся, и ему пришлось сбавить скорость и перейти на размеренный шаг, так как при одеревенелых ногах, гудящих, как кузнечные мехи, легких и едком поте, то и дело попадающим в глаза, даже быстрый шаг был напрасной тратой сил. И все-таки, кому-то пора было заняться спортом. Хотя бы бегать каждое утро, а не только когда раз в месяц опаздываешь на встречу. Наконец, перед Кимрайтом оказались высокие белоснежные стены Внутреннего Города – закрытой части Амарна, где проживали только дворяне и самые богатые купцы, получившие статус магната, приравниваемый к титулу графа. Кимрайт искренне ненавидел это место именно из-за тех, кто здесь обитает. Заносчивые, тщеславные, алчные и бесконечно ублюдочные, жители этой части города не вызвали у него совершенно никаких положительных эмоций. Он старался появляться здесь как можно реже, чтобы ненароком не угодить в паутину какого-либо заговора, которые плетутся за этими стенами в совершенно в невероятных количествах. А уж стать чьей-нибудь пешкой – раз плюнуть. Вот только Кимрайт сам был щукой почище всяких там зарвавшихся спесивых барончиков. У ворот его встретила стража Внутреннего Города. Высокие, стройные, мускулистые, они ни капли не походили на толстых и обрюзгших, в заляпанной форме, стражей Внешнего Города. А что поделать? Старшие офицеры – все сплошь голубая кровь, правда, на бумаге лишь, а сами-то выходцы из лавочников, но это уже мало кого волновало. Дворянин есть дворянин и своих подчиненных он всегда держит в соответствующей его статусу форме. На лицах солдат, а местная стража вообще-то приравнивалась к младшим корпусам королевской гвардии, стразу же появилось удивленное выражение лица, затем перешедшее в предвкушение. Конечно же, чернь решила прогуляться по Внутреннему Городу, чем не повод для издевок? Дежурный офицер, по погонам видно – лейтенант, здоровенный детина, на две головы выше не самого-то низенького Кимрайта, «невзначай» перегородил ему путь здоровенной алебардой, которая являлась, наверное, самым универсальным оружием среди служителей гибкого и продажного закона любого государства. Кимрайт свято верил, что другим, закон и быть не может. - Куда прешь, морда?! – по всем правилам дворянского этикета в отношении простолюдинов, вежливо осведомился бравый страж правопорядка. Какого-то сиволапого крестьянина, это, конечно же, не просто остановило, но и заставило бы побледнеть и буквально врасти в землю, лишь бы «господин хороший» не велел казнить за неповиновение или еще за какую-нибудь гадость. Мало ли, что этим выродкам может в голову взбрести. Да вот только Кимрайт – не мужик-лапотник, неспособный и пары слов перед кем-то выше по статусу, чем староста родной деревни. У него в запасе было припасено кое-что особенное для этих ублюдков. На ходу достав из специального внутреннего кармана жилета небольшой перстень-печатку, он суну его прямо под нос стражнику, да так, чтобы он не только смог хорошенько рассмотреть, но и осознать собственное бессилие в том, что он, стоящий в одном шаге от дворянства, не может ничего ответить простолюдину на столь дерзкую выходку. Гербовое кольцо-печатка. Особое кольцо, выдаваемое всем, без исключений, слугам какого-либо дворянина, вне зависимости от того, какой он имеет титул и как далеко от столицы находится. Разновидность этого кольца носят и сами дворяне. Только у них это не простой железный ободок с изображением герба дворянина, которому служит человек, а полноценное золотое, платиновое, митрилловое, серебряное и еще мало ли какое, массивное кольцо куда более детальным изображением не родового, а личного герба. Как же все-таки удачно, что Кимрайт выиграл его в карты у какого-то простофили в таверне, пару лет назад. Хотя, конечно, один его хороший друг, к которому он сейчас и направлялся, вполне мог себе позволить вручить одно такое и Кимрайту, однако, это было бы равносильно тому, что парень стал его слугой, а уж этого гордая натура вынести бы не смогла. А вот, собственно, и этот самый друг. Аплодирует, зараза, бесплатному спектаклю. Возрастом трехсот лет, с кроваво-красной радужкой глаза, совершенно бледным лицом и такими зубками, что при отсутствии оружия, была возможность пойти в ротопашную, перед Кимрайтом стоял самый настоящий вампир, в силу своей наглости, свободно гуляющий под солнцем.