Cover me

Тайлер не хочет жить. Он уже давно потерял интерес к жизни, и стремления жить у него почти не было. Почти. Только Мэдди держала его на плаву. Держала за тонкую красную нить, которая вот-вот оборвется и Тай окажется в пропасти своих же внутренних демонов, которые съедят его, не оставив даже белоснежных костей. Они заставят его смотреть, как мучается он сам, заставят чувствовать невыносимую боль. Хуже той, что он чувствует сейчас. Он жил только ради Мэдди. Только ради нее он ещё не прикасался манящим остриём лезвия к своим выпирающим венам на тонких руках. Только ради нее он не готовил толстую верёвку, маленький табурет и мыло. Она давала повод жить, давала чувствовать себя живым, а не выживающим. Только коснувшись его, она может успокоить и наполнить нежностью все депрессивные мысли, изгнать их из этой головы с постоянно растрепанными темными волосами. Увидев ее тянущиеся к Таю руки и милые, завивающиеся от влажности, волосы, он забывал буквально обо всем. Все мысли были только о том, чтобы обеспечить девочке нормальную жизнь, давать ей все, что она хочет. Но пока получалось паршиво. Насквозь промокший, он идёт в свой обветший дом. Он пытался ухаживать за ним и за садом, но муторная и тяжёлая работа отнимает все свободное время. Мэдди ещё слишком мала, чтобы это делать. «Ничего, красоты нам и не надо» — думает про себя Тай. Открыв скрипучую деревянную дверь, он вошёл. На полу сразу образовалась небольшая лужица, но ему было все равно. Он любил дождь и сырость. И, к тому же, он все уберет. Потом. Аккуратно положив рюкзак возле старой стойки с обувью, он разулся. Весь промок. Надо бы найти чистую и сухую одежду, чтобы не заболеть ещё сильнее. А то он не сможет выйти на работу в таком состоянии. Послышались быстрые, мелкие шажки со второго этажа. Тай сразу их узнал. — Тайлер! — сестрёнка бежала к нему по лестнице, даже не смотря под ноги. Спрыгнув с последней ступеньки, она подбежала к промокшему Таю и крепко обвила своими тоненькими ручками. От нее просто веяло нежностью и любовью. — Мэдди, я весь мокрый, — она начала заливисто смеяться, и Тайлер обнял ее в ответ. А что было делать? Она не отпустит его, если он не ответит ей взаимностью. — Мисс Джозеф, прошу простить, но мне нужно переодеться, — нежным хриплым голосом сказал он. Она ослабила хватку, но не перестала обнимать. Он, опустившись на колени, стал поглаживать ее кудрявые волосы и говорить, что если она не отпустит его, то заболеют оба. — Хорошо-хорошо, а когда я переоденусь, ты расскажешь мне сказку? — перестав сжимать Тайлера в объятиях, жалобно попросила она. — Ну пожалуйста-а. Он смотрит на её наполнившиеся жалостью глаза и знает, что не сможет. И ему стыдно. Стыдно за отца, который не воспитывает свою дочь и стыдно за себя, почти не бывающего дома. Благо, что у них есть понимающие соседи, которые готовы протянуть Джозефам-младшим руку помощи. Но они никогда не заменят ей отца и мать. И Тай тоже. Он это понимает. — Мэдди, прости, мне нужно будет уйти, — ее взгляд наполнился грустью и тоской по старшему брату. — Но это ненадолго, правда. А пока меня не будет, я отведу тебя к Элизабет. Идёт? Элизабет Андерсон — лучшая подружка-ровестница Мэдди, а ее родители — Мэри и Джон — всегда готовы принять к себе Мэдисон на ночлег, когда у Тая ночная смена. Он не знает, как выразить благодарность за то, что они делают для них. Но Андерсоны же просто отмахиваются, мол, нам ничего не нужно, а ваша сестра просто прелесть. Да и что Тайлер может им предложить, когда у него ни цента в кармане? — Ладно, — она немного повеселела, но все же хотела, чтобы Тай остался на ночь с ней и в их доме. — Только возвращайся поскорее, хорошо? — Конечно, — он наклонился и поцеловал ее в румяную щеку. — Куда же я денусь? Он измученно улыбнулся ей. Ему надоело выдавливать из себя улыбку, но по-другому никак. Пусть Мэдди думает, что у них все хорошо. Пусть думает, что отец работает, а не пьет, что мать скоро вернётся, а не уехала навсегда, и что брат уходит к друзьям, а не на ночную смену. У них все хорошо. Через час Мэдди уже крепко спала рядом с Элизабет на постели с розовыми пони, а Тай таскал шестнадцатый по счету тяжёлый ящик в продуктовый магазин в их дождливом и мокром Колумбусе.                          * * * Уезжая в школу на стареньком оранжевом автобусе, он знал, что Мэдди поедет на нем же, только немного позже. Она учится в младших классах, поэтому возят ее на двадцать минут позже, чем Тая. Тайлер пришел домой под утро, часов в шесть. Смотря на просыпающееся осеннее солнце, он хотел лишь одного: лечь в свою постель и заснуть. Но он не мог позволить себе такой роскоши, поэтому, натянув футболку, рубашку и джинсы, не забыв о своей черной шапке, он просто вышел на белое, уже облезшее крыльцо и стал ждать автобус, нервно перебирая худые пальцы. Его голову охватили мысли жёлтого цвета. Мысли о Джоше, который непонятно зачем заступился за него вчера. «Его ведь тоже могли побить… из-за меня. Он был таким злым». Но главный вопрос: «Почему он это сделал?» не давал Тайлеру покоя. Голова Тая разрывалась от бесконечных, скорее риторических вопросов. Не пройдет и двух дней, как Джош присоединится к этой шайке моральных уродов и тоже будет мучить Тайлера. Но почему-то этого он боится больше, чем нападения Майка. Джош чистый. Ещё не испортившийся и не присоединившийся ни к кому чистый человек. Ему решать, что делать дальше: остаться с Таем, став неудачником и игрушкой для Майка, или присоединиться к Майку и бить неудачника. Выйдя со ступенек автобуса на территорию школы, он заметил в толпе ребят Майка. «Черта с два, его не отстранили», — нервно думал Тайлер. Тай быстрым шагом пошел к огромным синим дверям входа в школу. Но нет, не мог же Тайлер просто зайти в здание, не задев кого-то своим, как оказалось, длинным локтем. И на этот раз жертвой стал желтоволосый парень, спасший его вчера. — Хэй… — не разобрав, что дальше сказал Дан, Тай прошел мимо него. Точнее будет сказать «пробежал». Джош заметил некое беспокойство и нервозность во взгляде кофейных глаз и хотел пойти за ним, но его отвлекла какая-то расфуфыренная местная «журналистка», расспрашивая о первых впечатлениях от новой школы. Тайлер, все ещё быстро шагая, забежал в туалет с синей табличкой и надписью «мужской». Хоть где-то в это время нет людей. Встав напротив своего отражения в зеркале, он открыл холодный железный кран, выпуская из плена ледяную воду. Не успев умыться, он почувствовал тяжёлые руки у себя на плечах. В следующий миг его уже прижимают к голубой кафельной стене. — Ну что ж, — Майк смотрел испепеляющим взглядом. — Теперь-то ты точно не убежишь.