Протокол «Кират»

Город Калм-Лэнд. Округ Хоуп. Время неизвестно. Pov Джон Сид Полицейский участок города Калм-Лэнда, место, в которое попадают все, кроме адептов Врат Эдема. Шериф Уайтхорс всех их отпускает, стоит ему углядеть метку Врат Эдема. Не все полицейские и сотрудники полицейского участка наши адепты, но каждый знает, что лучше не совать свой нос, куда не следует. Город оправдывает свое название, которое взял из автобиографии Бенджамина Франклина. Там он систематизировал тринадцать добродетелей. Спокойствие - не волноваться по пустякам и по поводу обычных или неизбежных случаев. Я прихожу сюда раз в месяц. Иногда чаще. Иногда присылаю Стива. Иногда сюда наведываются Судьи Джейкоба. Мои визиты сюда чисто профессиональные. Я ношу взятки шерифу, чтобы тот молчал и весь его полицейский участок заодно с ним. Этакая прибавка к официальной зарплате. При входе мне приятно улыбнулись две сотрудницы полицейского участка из гражданских: Ненси и Кара. Я кивнул им и прошел дальше. Дверь шерифа была открыта. Я вошел и тут же швырнул ему пачку денег на стол. - Джон. Сынок. Давно тебя не видел, - поднял Эрл голову. Шериф заполнял какой-то график вручную. Наверное, его старый компьютер снова сломался. Он сразу отложил ручку и убрал пухлый конверт в стол. – Паршиво выглядишь, - осмотрев меня, сказал Эрл. Паршиво, не паршиво, как есть. Рука в гипсе, небольшой синяк возле глаза и мелкие порезы на лице. Даже обсуждать это не хочу. - Говорят, ты частенько ездишь куда-то за границу. - Хотите потрепаться со мной шериф? - Почему нет. Может кофе или чай. Или газировки. Нам тут автомат привезли новый. - Кофе будет достаточно. - Кара. - Одну секундочку шериф. Уже несу, - быстро откликнулась девушка. Нас подслушивают это точно. Иначе бы кофе так быстро не оказался в моей руке. Рукой в гипсе я могу шевелить, но все же не перетруждал ее. - Благодарю, - я встал чуть в стороне от двери. Он взял чистый лист бумаги и ручку. – А пончики подают в этом заведении. - Через дорогу. Я мигом. Ваш кофе не успеет остынуть. Кара ушла, но, вне всякого сомнения, что на ее место придет Нэнси или еще кто-то. Мы не часто с ним ведем беседы. Я поставил кофе на его стол и склонился над сидящим шерифом. - Как быстро кто-то из федералов приедет сюда? - Найди доказательства тогда приедут. Сам лично поеду. А пока, расслабься сынок или напрягись. То, что твоя сестра мексиканских мигрантов приютили это мелочь. То, что у вас стволы есть, так у каждого из вас есть на них разрешение. Сам подписывал разрешение. Горы мусора скопились, а в реку нечистоты вылили. Все уже вывезли или очистили. Проверка прошла успешно. Мусорите дальше. Все что надо, это незарегистрированные стволы, наркотики, свидетельства об избиение и насилии. Только не говори, что сам не грешил этим, сынок. Два моих помощника у тебя находятся. Что они сделали тебе? Сказали правду в глаза. Ты сам вызвал полицию, чтобы Шарки утихомирить. На нем бы рисовал свои грехи, его б запирал… где ты там их запираешь. - Они сейчас у Джейкоба. Спрашивай у него, а не у меня. Шарки это твоя головная боль, а не моя. - Да, ну. Наверное, оба бегают по округе, пугают местных и не дают спать по ночам Джозефу. - Не знаю, он вроде не жаловался на сон. Это одна из городских или сельских легенд. Спасибо милая, - поблагодарил я Кару за пончики. Я услышал ее приближение и сменил тему разговора. Помимо взятки, я приехал сюда по другому поводу. Кто-то и это не Зип и не Шарки испортили поле рядом с ранчо. Там ничего не росло, кроме цветов, которые засеяла Вера, но это смущало адептов. Круги на полях так просто не образуются. Плюс к этому кто-то на дверях церкви Отца и на ряде домов нарисовал граффити. На дверях церкви была изображена «Пляска смерти». Граффити красивое, но жуткое. Отец увидел в этом недобрый знак и повелел мне найти художника. Я понятие не имел, кто мог это быть. В округе не было ни единого художника. Все кто хоть что-то умел рисовать баллончиком, рисовали матерные слова и угрозы в адрес Сидов. Однако, до меня дошли слухи, что сын сенатора Драбмана вернулся в округ и не один, а со своими приятелями. Возможно это они. Только я не знал где они. – НЛО, йети. Оскорбительные граффити. Вы б проверили этих ребят шериф. Меня их деятельность напрягает. Может они сатанисты. Все поля испортили рядом с моим ранчо. - Конечно. Кхм, - шериф закашлялся и отпил из моей кружки. – Милая, Кхм. Еще один кофе. Кхм,- поднял он кружку и указал на нее и на меня. - Проверю. Вот завтра выеду на место и все проверю. Больше тут не ведем беседы. Верни мне моих помощников или я отказываюсь тебе помогать. - Сколько тебе до пенсии Эрл? - Может, успею порыбачить, пока Коллапс не наступил. Когда он там намечается? - Только Джозеф это знает. - Он знает, - подала мне кофе Кара с легкой улыбкой на губах. – Как и Бог, что выбрал его своим пророком. - Кара, будь любезна, помоги Джону написать заявление. Нужно соблюсти все формальности. У нас же просто сюжет сериала «Очень странные дела». Покончив с формальностями, я вышел на улицу. С приближением весны, краски становились насыщеннее, небо безоблачным, а ветер теплее. Снег все еще не стаял в лесу, а вот на полях и в городе его уже не было. Мой внедорожник стоял на парковке рядом с книжным магазином, куда я часто заходил, когда приезжал мимо. Пожалуй, только это место мне нравилось во всем Кэлм-Лэнде. Когда я подходил к машине, то услышал задорный голос Рая. Он мог бы и потише кричать в телефонную трубку. Хотя, может связь плохая или он глухой. - Ким, ахринеть! Работает. Книжный работает. Да, купил. И тебе и себе и малышу. Ну ладно, малышке. Ребенку. Нашему ребенку. Ты представляешь через месяц, привезут следующую книгу. Обещают яркую презентацию. О Господи ты Боже! Ник Рай увидел меня и отвернулся. - Все хорошо, Ким. Целую. Скоро вернусь. - Что читаешь, Рай? Почему люди не летают как птицы. Тысяча и один способ оторваться от земли. Хех. - Ну, уж точно не библию твоего долбанного братца, - сел он в свое ржавое карты и хлопнул дверью. - Я не переходил на оскорбление, Ник. Умей отличить иронию от угрозы. Ник завел мотор машины, положил руки на руль, о чем-то подумал и достал книги из пакета. - Будь попроще. Это ты городской, а я деревенщина. Мартин – Ветры Зимы для Ким. Хоуп Ривз – Остров Раздора. Читаю я, но и Ким тоже будет у меня ее отнимать. И детская книжка. Чего лыбишься? - Ехай, Рай. Поздравляю с пополнением. Ник покачал головой, убрал покупки в пакет и уехал с парковки. Я сел в машину и взял рацию. - Прием, брат. Нужно поговорить. - Что случилось, Джон, - отозвался Джейкоб быстро. - Ничего. Где два помощника шерифа Уайтхорса? - Одна у Илая в подполье, другой где-то. Не знаю, не слежу за ним. За ним присматривает Саманта. Найдешь ее, найдешь и помощника шерифа. Для чего они тебе? - Шериф не справляется с навалившимися делами. Он уже стар. Ему нужна смена. Думаю, кто-то из них, кто примкнул к Вратам Эдема, может занять его место, когда Эрл уйдет на покой. - Интересная идея. Найди Саманту, привези ко мне помощника, и мы решим этот вопрос. Я думаю, она в своем старом доме. - Позже съезжу туда. Отец велел найти того, кто рисует граффити, а еще у меня поля кто-то испортил. Если помнишь, Отец видел себя и … Мать на этих полях. Тревожный знак. - Еще не лето. Вера успеет заново посеять цветы. У меня тоже граффити нарисовали. Паршивец умеет заметать следы. Собаки след потеряли, не успев его взять. - Ладно, мне пора. Спасибо за совет и удачной охоты. - Аккуратней енот. Ты еще не до конца здоров. Не геройствуй. Я ничего не ответил. Пусть думает, что я понял. Какой из меня герой. Самый хреновый. Герои решают проблемы быстро. Я же не могу ничего решить уже полгода. Девушка меня не любит. Душа в смятении. В кармане пальто зазвенел телефон. Я не спешил брать его. Боялся, что это звонят обычные грешники, а не та, которая может позвонить и решить все мои проблемы. Ведь проблемы только тут, а там их нет. Там другой мир. С ней другой мир и он хороший. Там я тоже другой. Не такой, каким был в прошлом. Там история Джона Дункана продолжается. - Привет, Док, - звонила Сорано. Моя хорошая знакомая и лечащий врач. Наверное, она ждала меня на осмотр. - Привет, Джон. Мне сказали, что ты в городе. - Да, в городе. Я занят. Уже уезжаю. - Все хорошо? - в голосе Сорано слышалась тревога. Я не хотел врать. Особенно ей. Когда я лежал в больнице, она знала, что со мной случилось. Некоторые подробности не знали ни Джозеф, ни Джейкоб. - Помнишь, ты молилась за своего друга, когда я тебя нашел в больничной часовне. - Да, помню. Помню, что ты тогда мне сказал, - весело отозвалась Сорано. Тогда я сказал что он либо пьян, либо головой ударился. - Ты выяснила, что с ним случилось? - Да, он недавно мне звонил. У него были проблемы с наркотиками. Извинился, что испугал. С ним все хорошо. По крайне мере уверял, что больше не употребляет. - Хорошо. Помолись за меня Сорано. Может спустя время и со мной будет все хорошо. Я знал какой дорогой поехал Рай, поэтому чтобы не играть в догонялки поехал другой, она была намного длинней, но приведет меня прямо к Фолс-Энду. В багажники стояла банка краски и кисти. Раз кто-то осквернил церковь пророка, значит, я оскверню церковь Джерома. Это можно было поручит Верным, но они так это сделают, что стыдно будет и мне и Отцу. К тому же мы в конец испортим отношения с местными. Верные следовали за мной позади. Хотя я говорил, что мне их помощь не нужна, но ослушаться приказа Джозефа они не могли. Джером не виноват, он до такого не опуститься. Другие тоже до такого не опустятся. Я должен был это сделать, чтобы немногочисленные жители Фолс-Энда видели, какие последствия могу быть. Пусть не молчат и не покрывают вандала или вандалов. Подъезжая к городу, я заметил еще несколько граффити. Последнее было нарисовано на вышке с водой, где было написано название города и дата его основания. Тут был нарисован глаз. Словно его сломали как стекло, а затем поспешно склеили. Очень неплохо. Я остановил машину, открыл окно, достал телефон и сфотографировал. Собралось уже три десятка граффити и все разные. Интересно, что нарисовано на территории Джейкоба? На все это нужны баллончики с краской. Я проверил магазины Калм-Лэн, в последнее время такой товар не завозили. У того кто это сделал, они должны где-то храниться. Открыв багажник, я вытащил банку с краской и кисть. Машину я поставил рядом с церковью. Верные остановились рядом с автомастерской, на другой части улицы. Ее владелец тут же испарился, как только увидел пикап с символикой Врат Эдема. Я подошел к входу в церковь, а затем пошел влево, ища местечко, чтобы что-нибудь нарисовать или написать. Я мог бы написать «Да», а мог бы написать строки из Слова Джозефа. Могу нарисовать символ «Проекта «Врат Эдема». Я остановился возле окна, поставил краску на землю, снял с банки крышку и окунул кисть в черную краску. Через минуту подошел Джером. Он задумчиво поглядел на мои старания и ушел, а когда вернулся, то нес ведро с водой, тряпку и растворитель. - Чем я прогневал тебя, Джон? - Не меня, а Джозефа. Ты видел граффити? Ты знаешь, кто их рисует? - Я видел граффити. Не могу сказать, что я рад, что оное оказалось на символе нашего маленького города и где бы то ни было еще. На общем сходе горожан было принято решение оставить все как есть. И нет, я не знаю, кто его рисует. - Если бы знал, сказал? - Нет. - Так и думал, - вздохнул я и поставил точку. - Это все? - А что ты еще хочешь. Радугу и голубей? У меня с собой только черная краска. Я кинул кисть в банку и отошел, чтобы поглядеть, на то, что получилось не вблизи, на расстоянии. «Надежда и терпение… две самые мягкие подушки, на которые мы можем в лишениях преклонить голову.» Pov Гедион Монро Мало вернуться просто на Родину, нужно еще попасть домой. Мой дом Монтана. Я и сестра родились тут. Она теперь на родине матери, которая бросила отца из-за его побоев и измен. У меня был выбор, либо смотреть как она дальше опускается на дно уныния и гнева, либо… Я просто снял трубку, набрал номер и сказал, что хочу вернуться. Через месяц мне позвонил сенатор Драбман и сообщил, что я могу вернуться. На мое имя забронирован билет, и я могу, не таясь, вернуться на родину. Он и мэр Хэлены встретят меня с почестями и проводят к Отцу. Основателю, лидеру и духовному лицу Проекта «Врата Эдема». - Бог видит, я пыталась. Возвращайся. Я ничего не расскажу. Только если что-то случиться и мне придется выбирать, я за тобой не приеду. - Постарайся без меня не попасть в неприятности. Бог видит, что я тоже пытался. Видимо, он не хочет, чтобы мы вместе. Он хочет, чтобы я вернулся и закончил испытания судей. Прежде всего, я тепло попрощался с Хоуп. Она пребывала в тоске, но если бы захотела, то нашла бы в моих объятиях свое утешение. Если это произошло, я бы вред ли вернулся. Я пытался слушать проповеди Отца, которые мне присылали по электронной почте. Из-за занятости и страха что кто-то их увидит, у меня не всегда было время это сделать. Иногда проповеди отца были такими длинными, что я забывал, с чего все начиналось. Когда я попал в плен, на почте уже скопилось целых сто новых видеопосланий и аудиозаписей и еще столько же в архиве на флэшке. Я все еще не восстановился после плена. Вынужденная диета из шоколада, повысила мой сахар, но не критически. За месяц я сбросил больше двадцати килограмм и как не старался, не мог быстро набрать вес. Даже когда проходил проверку у Иакова все было не так. Да, я сидел в клетке, но кто-то из Верных всегда приносил мне еду. Даже собаки у Иакова получали должный уход и корм. Для Юриса я был обузой, а еще тупым янки. Он не считал нужным меня кормить. Хоть чем-то. Пожалуй, только Цао, когда приходил, давал мне воды и шоколадки. Отец рассказывал про этого юношу. Когда-то он его нашел, голодного и раненного, привел в поселение, а за это получил дар. Он считал его хорошим человеком, но я так не считаю. То, что я слышал о нем, то, что знаю. Этот юноша, которому еще не исполнилось восемнадцати лет, стал настоящим дьяволом. Я не знал ни сенатора Драбмана, ни мэра Хилены. Когда мы встретились, не смотря на такие разные социальные слои, они тепло поприветствовали меня. Меня еще никогда не встречал такой почетный и представительный эскорт. В официальной части сенатор и мэр рассказали двум журналистам из местной газеты и одному местному каналу, историю моей семьи и что я был вынужден это сделать из-за бездействия полиции и властей. Когда с этим было покончено, мы поехали в округ. Я видел какие перемены затронули округ. Если Калм-Лэнд все тот же, то округ… Может все это зима и снег, который укрыл его, виноват. Когда придет весна, я увижу его таким, каким запомнил – цветущим, ярким и полным. Не пустым, словно край вымер до начала Коллапса. Сердце трепетало, когда мы въехали на территорию церкви Джозефа. Центр Проекта Врат Эдема. Я боялся. Боялся гнева Отца. Боялся, что моя правда вызовет его гнев. - Ты не знаешь меня. Я Вера, я проведу тебя к Отцу, - не успел я снять куртку и повесить ее на вешалку, как на встречу выбежала молоденькая светловолосая девушка, представилась, взяла меня за руки и повела за собой. - Ты новенькая? Прежде я тебе не видел. - Все, что тебе надо знать, это то, что я любимая Джейкоба и то, что я Вера. Я такая же, как ты. Отец. Джозеф Сид руководил приготовлением блюд на кухне. Сегодня Крещение. Очень большой праздник. Иоанн Креститель будет центральным действующим лицом. Отец был легко одет и был бос. В доме и церкви было проведено отопление, но я бы не решился ходить без обуви. Мне еще предстоит период акклиматизации, но уже чувствую, как нос закладывает. - Сын востока, ты снова с нами, - протянул он свои руки ко мне. Сын востока. Если брать из географического положение округа, то я, действительно, родился на его востоке. Я сделал шаг, и Джозеф заключил меня свои надежные и крепкие объятия. – Все хорошо. Ты дома, - сказал Отец, когда разжал объятия и отступил, но не опустил руку с моего плеча. – Нам о многом надо поговорить. Сестра, мы будем в моем кабинете. Не пускай никого кроме Джейкоба. Если приедет Джон, приди и сообщи об этом, но не раньше. - Хорошо, Отец. Мы прошли в его кабинет, где я еще ни разу не был. Перед тем как я совершил то, что совершил, Отец благословил меня в церкви, а уже после, когда мы были вынуждены бежать от полиции, он прислал мне видеопослание. В нем он желает нам доброго пути. Что Господь будет следить за мной и за моей сестрой, где б мы не находились. Я и Ариадна планировали лишь покинуть страну, работу мы начали искать, когда провели в Австралии долгих три месяца. Двоюродный брат предложил махнуть на остров, но не на отдых, а чтобы работать на местного бизнесмена. Чуть позже его переманил другой бизнесмен, впоследствии он жалел, что так поступил. Когда он это предложил, я тут же связался с представителями Врат Эдема. Они передали Джозефу мои слова, и тот уже связался со мной лично. - Того хотел Господь. Но теперь ты тут и это тоже его воля. Я видел тревожные знаки. Ты, несомненно, слушал и смотрел мои проповеди, которые тебе слали? - Нет, Отец. Я не смог этого сделать, и на то были веские причины. - Судя по твоему изнуренному виду, - нахмурил свои густые брови Отец - Не твой труд тебя так осушил. - Меня держали в заложниках. Почти не кормили. - Кто эти ужасные люди? - Отец, - я опустил глаза. Сейчас я скажу то, что перевернет понятия написанного в Книге Джозефа. – Это был Цао и его люди. Джозеф стал искать опору для руки, и чуть было не упал. Я успел подхватить его за плечо. В ногах правда нет. Мы сели на простые стулья, которые стаяли возле окна. - Почему и как это произошло? Расскажи мне все Гидеон. Где тот переломный момент, в котором невинное дитя утратило свою невинность. - Насколько я знаю, он был таким еще до вас. Вы видели его таким, каким он хотел, чтобы вы видели. Тогда ему требовалась помощь. Он не бежал от пиратов. Пираты от него избавились, потому что, будучи ребенком, его приемные родители научили его множеству ужасных вещей. Среди этого я выделю некрофилию. Вы ставите этот проступок рядом с самоубийством, изнасилованием и педофилией. - Все верно, - кивнул Отец и облизал пересохшие губы. Он был в ужасе. - Тот, кто его взял под опеку, усыновил его. Он делал все, чтобы облегчить его страдания, но они ему нравились. Делал все, чтобы угодить ему. Только ему было мало и в один прекрасный момент, когда между территориями образовался мир, а Деннис Роджерс ожидал рождение собственного ребенка, он подговорил наемников и часть племени устроить бунт. Было убито множество людей, моя сестра пострадала, а я сам… вы видите одно из последствий, Отец. - Какова реакция была у Спасителя? - Он выписал ему смертный приговор. Его убили вдалеке от острова. Я там был и все видел. Джозеф долго молчал, подперев подбородок, и смотрел не на меня, а в пол. Я ждал худшего. Я всегда этого жду. - Я бы спросил тебе еще об одном человеке, но понимаю, что ты не видел тех записей, что я делал на протяжении семи месяцев. Что я узрел еще одну вестницу. Она мать, что защитит наших детей, которые появятся в новом мире, после Коллапса. - Кто она, Отец? Возможно, я ее знаю. - У нее несколько имен. Там на острове ее звали Хоуп Ривз. Хоуп. Женщина, которая вселила в меня надежду, которая освободила меня. Женщина, которая помогла моей заблудшей сестре. Она помогла многим на Рук-Айланд, но, не смотря на это, остров забрал ее любимого. Где она теперь? Вернулась ли она на родину? - Я знал ее. Она хорошая. И да, я уверен, что наши невинные дети после Коллапса будут в полной безопасности рядом с ней. - Вот видишь, даже без прослушивания записей моих проповедей, ты со мной согласен. Какая реакция у нее была на Цао? - Она давала ему надежду и шансы на спасение. Когда он перешел рамки дозволенного, когда она увидела деяние его рук, она не стала мешать Спасителю. - Это было мудрое решение, - вздохнул Джозеф и воздел глаза к потолку. Так он говорит с Богом, и я не сомневался, что он с ним говорит, может быть в эту самую минуту. Дверь отворилась, и вошел Джейкоб. Я тут же вскочил с места. Ноги на ширине плеч, руки за спиной, взгляд прямой и открытый. Джейкоб закрыл дверь. Я был рад его приходу. Я многому ему обязан. Свободой, верой, навыками, его подготовкой, которая сделала меня сильным. Только служа ему, я мог целиком и полностью выплатить свой долг. Я готовился стать судьей, приходил испытания. Если сейчас он скажет, что я им никогда не стану. Мне все равно. Я готов быть Верным до конца своих дней. - Вольно, Гедион. Вернулся паршивец ты этакий, - улыбнулся Солдат. Вот уж не думал, что он будет так рад меня видеть. - Я почувствовал, что на острове меня больше ничего не держит. Что я взял, а он получил все, что я имел и все, что он имел. - Что, например? - Часть слуха. Я стал плохо слышать на одно ухо. - Это плохо. Когда солдат лишается слуха, это сказывается на его рефлексах. По крайне мере ты сохранил оба своих глаза, - усмехнулся он. – Брат, а ты что такой раздетый. Даже Вера ходит в угги. - Все хорошо. Где-то, но не здесь, еще холодней. Джон еще не приехал? - Еще нет. Хочешь, я с ним свяжусь и потороплю его или вышлю верных или судей? - Нет, нет, - помахал рукой Джозеф. – Он появиться. Ему нужно время и нам нужно время. Я поднимаю руку к глазам, солнце слепит глаза, которые не видели его достаточно долго. Затем мои воспоминания идут задом наперед. Вот я и Хоуп слышим голоса пиратов, вот отстреливаемся от предателей Ракьят. Я не могу идти слишком быстро из-за кандалов, но в руках у меня пистолет, а у моей спутницы нож. Юрис и Цао заперты, и до свободы рукой подать. Я волнуюсь за сестру. Все плохо. Я не знаю, в чьих руках она. Воспоминания замирают ровно в тот момент, когда Хоуп угрожает пистолетом Юрису и запирает его вместе с Цао. Отец видит юношу, о ком столько нам раз рассказывал. Он опускается на колени рядом с ним и касается его головы. - Я поверил тебе и ошибся. Как я мог ошибаться!? Как данная тобой вещь не показала твоих тайных страстей. Ты был таким милым и добрым мальчиком, которому не хватало заботы. - Джозеф, ответа он тебе не даст. Он мертв, а это всего лишь чужие воспоминания, - оборвал своего брата Джейкоб. Он с интересом смотрел на Хоуп, которая, держала на прицеле Юриса. – Интересная тактика. Киска значит. Надо будет повторить на учениях. - Он слал мне свои хокку. Они «были» такие забавные и наивные, – поднялся Джозеф с колен и впервые за все время его взгляд был достаточно грозен. – Джейкоб, благодарю тебя брат, за то, что смог показать события прошлого. - Воды, - предлагает Вера. Я благодарно принимаю из ее рук стакан с водой и жадно пью. Я был уже не в кабинете Джозефа. Вера привела меня на кухню, хотя я этого перемещения и не помню. Наверное, я был под гипнозом Джейкоба, а из него, достаточно быстро не получается выйти. Судя по темноте за окнами, уже вечер. Часы указывали, что мы разговаривали несколько часов, а затем я еще какое-то время был в трансе. ~~~~ Мать уехала в Австралию, когда я и Ариадна уже были достаточно взрослыми, чтобы понять ее. Отец перестал уделять ей должное внимание, после работы все его внимание было приковано к телевизору и пиву. На рыбалке он мне признался, что у него есть другая женщина в другом городе. Скромная вдова, которая не пилит его как мама. Чтобы не сидеть и не ждать чуда или очередного синяка за излишнюю назойливость, она тихо собрала вещи и уехала. Я планировал после школы уйти в армию или в полицейскую академию. Ариадна жила и работала в Йелоустоуне. Там она вышла замуж, но ее муж часто наведывался в округ Хоуп, как оказалось на проповеди Джозефа Сида. Он, его семья и часть прихожан перебрались с восточного побережья в наш округ. Они были мирными и никого не беспокоили. Муж сестры показал мне программу подготовки Джейкоба Сида. Он был бывший военный, который прошел Афганистан и Ирак. Мне показалось это интересным. Я решил попробовать и отправился на призывной пункт. Какое было разочарование, когда на призывном пункте кроме милой девушки никого не оказалось. Она ничего не решала, не выдавала анкет, лишь следила за порядком и выдавала агитационные листовки. Гус Гофман глава призывного пункта куда-то на неопределенное время отлучился. Сам Джейкоб Сид слишком занят, чтобы такими делами заправлять. Мне либо придется подождать неопределенное время, либо придти завтра. Что я и сделал. И опять тот же результат. Целую неделя я ходил на призывной пункт и все с тем же результатом. Я терял время. Мне нужно было решать или я подаю документы в полицейскую академию, где меня ждали из-за хороших отзывов моей сестры и ее коллег. Либо армия, где таких салаг, как я, вагон и маленькая тележка. Я решил дать шанс этим гениям призыва и пришел на следующий день в четыре утра. Все благодаря моей бессоннице. Наверное, это были нервы. Я уселся на белую скамейку и стал ждать появление девушки, которую звали Аманда. Или еще кого-нибудь. - Привет, - села рядом девушка представительница коренных американцев. Черные длинные волосы подвязаны, в ушах серьги из перьев сокола. Лишь одежда на ней была нормальная. Коричневые брюки и зеленая футболка. – Я видела, как ты сюда ходишь. - Привет. Я тебя тут не видел. Кто ты, как тебя зовут? - Меня зовут, Иаиль. Я… Судья Джейкоба Сида. - Судья? Что это значит? - Это значит, что я служу Проекту «Врата Эдема». Я вправе судить тех, кто провинился перед Господом. - Что-то вроде полиции? - Да, - кивнула девушка.- Тебя действительно зовут, Гедион? - Ага. Ужасное имя. Спасибо маме. Она назвала меня в честь библейского судьи, мою сестру в честь персонажа древнегреческих мифов. Саму ее зовут Алкмена. По древнегреческим мифам так звали мать Геракла. - А отец? - Вполне обычное американское имя – Брук. За то всех наших питомцев – от котов, до тараканов зовут в честь древнегреческих богов. - Какая-то странная озабоченность мифами. - Она историк, как ее отец. Она преподавала античную историю в Технологическом колледже в Хелене. - А сейчас, где она? - Развелась с отцом и уехала в Австралию. Это ее вторая родина. У нее там братья и сестра. Кстати когда призывной пункт заработает. Я уже неделю как сюда хожу. - Возникли некоторые проблемы. У Джозефа Сида, лидера Врат Эдема, умерла жена и только, что родившаяся дочь. Все немного на нервах. - О, мне очень жаль. - Подожди немного. Гоф скоро должен прийти. Он знает о тебе. Джейкоб тоже знает и заинтересован тем, чтобы ты был в рядах Верных. Я тоже этого хочу Гидеон. И это даже не мое личное желание. Духи предков мне так сказали. Я кивнул, принимая это к сведению. Она так внимательно на меня смотрела, что мне было как-то неловко. Затем я услышал в отдалении чьи-то голоса, которые приближались к призывному пункту. Надеюсь это Гоф или Аманда или еще кто-нибудь из Проекта, который снизойдет до меня и я, наконец, решу свой вопрос. По гравийной дорожке шла Аманда и высокий, худощавого телосложения мужчина. Я не мог сказать какого он возраста. Так как проблема с выпадением волос уже начала сказываться на нем. Растительностью на лице он тоже не мог похвастаться. Это было и моей проблема. Жидкая светлая бороденка. Не хватает тестостерона или еще чего-то. Одет он был в коричневый плащ с меховым подбоем. На боку у него была кобура с револьвером. - А ты говоришь никого нет. Хех, - издал он нервный смешок. - С утра занимают места. Ты тот парень, что тут целую неделю терся. - Да, тот самый. - Ну что стоишь. Открывай. Ты ему библию Джозефа дала? - Лишнего экземпляра не было. Когда я связалась со штабом и попросила привести несколько экземпляров, Саманта передала слова Джейкоба, что на данный момент все экземпляры закончились и новых не будет. Пока кризис не утихнет,- сказала Аманда и открыла дверь. Она вошла первой, следом за ней Гоф. Я посмотрел на Иаиль, но ее рядом не оказалось, хотя недавно она была рядом и ее все должны были видеть. - Ладно, что-нибудь придумаю. Заходи парень или ты решил забить. - Нет, - шагнул я вперед. Гоф занял место у окна и кивнул на стул. - Ну, парень, чем похвастаешься? Что привело тебя к нам? - Мне программа понравилась. Хотел бы записаться. - Записаться. Тут не библиотека. Один раз вступил, уже назад дороги нет. Ты пожалеешь не раз и не два, но тебе понравиться. - Муж моей сестры рассказывал о Проекте. - А сама сестра? - У нее довольно трудная работа, она надзиратель в мужской тюрьме в соседнем округе. Ей некогда посещать проповеди. - Как страшно жить. Женщина работает надзирателем в мужской тюрьме. Совсем не женская работа. Ладно, парень, вот тебе мой экземпляр, - открыл он ящик стола и протянул мне книгу. - Мне Бруклин давал почитать. Муж моей сестры, - пояснил я и не стал расписывать, что библия Джозефа немного суховата, но по крайне мере лучше основной Библии. Там страдают миллионы евреев, тут только трое. И концовка не очень счастливая. - А ты парень сам себе на уме. Джейкоб таких любит… ломать и заново перекраивать, – погрозил он мне своим длинным пальцем и убрал свою книгу Джозефа обратно в ящик стола. – Обычно те кто приходят сюда, отправляются к Джозефу. Он должен благословить их, ведь путь их будет труден и долог. Затем в течение недели они живут около церкви. Соблюдают пост и работают на территории церкви и дома Джозефа. Затем идет черед искупление грехов и крещения. Ты сам знаешь, кто проводит его, раз читал книгу Джозефа. - Младший брат Джозефа Сида, Джон Сид. - Верно. Он узнает твой грех, даже если ты его будешь тщательно скрывать. И вот когда узнает, то тогда будет решено, куда грешника отправить для искупления его грехов. Только сейчас все немного не так. Джозеф сейчас не в том положении чтобы кого-то благословлять. Джон ушел с головой в проект по возведению гробницы для его жены и ребенка. Может он найдет минутку другую, чтобы с тобой побеседовать, - Гоф взял сотовый телефон и набрал номер. После продолжительных гудков, Джон ответил. - Джон, у меня новобранец. Я понимаю. Понимаю. Если Джейкоб тебе скажет. Ладно. А где ты будешь? На месте где отстраиваешь свое ранчо или… Понял. Еще одну минутку. Сплошная Сидовская бюрократия. Хоть с бумажками не надо возиться и то хлеб. Я подпер рукой голову. Хлеб это то, что этот мужик хоть что-то делает, а не сидит и не расписывает все прелести программы. - Понял, - сказал Гоф и положил телефон перед собой. – Я заеду за тобой завтра. Возьми с собой только самые необходимые вещи. Ничего лишнего. Все, что нужно ты получишь во Вратах Эдема. В шесть утра Гоф заехал за мной, как и сказал. Я положил немного больше корма последнему живому коту по кличке Зевс, надеясь, что отец приедет раньше, чем он помрет от тоски и голода. Написал записку ему, чтобы не беспокоился за меня. Я вернусь, когда вернусь. Тоже просил передать Ариадне. Я закинул сменное белье в сумку, залил чай в термос, и надел лучшие свои кеды. Чуть позже я узнал, что Гофа зовут Гус Гофман и что раньше он был торговцем. Ездил из города в город, стучал в двери домов и предлагал дешевый товар. Всякое бывало, пока его пути не пересеклись с Сидами, когда те пересекали страну в поисках лучшего месте для Проекта. Когда я сел в машину я ничего о нем не знал. Думаю, его знания обо мне были куда больше. Мы ехали к горам. Где-то недалеко была церковь Джозефа, Фолс-Энд, ферма Рей-Рей и Рай и сыновья. Приближаясь к месту, мы услышали два мощных взрыва. Гоф объяснил, что это работает Джон и его люди. Они возводят гробницу для жены и дочери Джозефа. Так как сам Отец ничего не может и находиться в крайне подавленном состоянии, его младший брат взял на себе все вопросы по погребению. Взрывы обрушивали горную породу или что-то в этом духе. - Как идут дела, Джон? Как успехи? Вот привез тебе помощника. Джон Сид младший из братьев выглядел как голливудская звезда. Белая рубашка, черные джинсы и невероятно дорогие ботинки. - Готовимся к четвертому подрыву, - он швырнул мне перчатки для работы. – После него приступаешь вместе со всеми к разбору. Надеюсь, никаких вопросов. Задача была ясна. - Шеф, - вышел из образовавшегося проема известный на весь округ балагур и нарушитель спокойствия Херк Драбман-младший. – Сейчас будет взрыв. Зажмите уши. Бум, - слова его потонули в грохоте подрыва. Его окутала пыль. Его отец занимается политикой и метит в сенат, обещая, что наш округ и штат снова станет великим, что о нем все заговорят. Мать Херка владелица обширного ранчо и наследства... Не знаю в кого Херк пошел, но то, что он легально занимается подрывом это все благодаря отцу и диплому горного специалиста. Иначе так бы взрывал петарды в туалетах на заправках, а может еще что-нибудь мощнее, что мог бы собрать в гараже. - Эй, приятель, ты тоже с ними… - Эй, приятель, - услышал я, как меня зовет Херк. Вставать жутко не хотелось. Только примостил свои кости на кровати, а тут он. Я не ожидал увидеть его в Посольской деревне. Я вообще не ожидал увидеть кого-то из земляков так далеко от Монтаны. Не только Отец, не только я, но и Херк в этом чистилище побывали и выжили – Выгляни в окошко, дам тебе горошка. - Чего тебе? Уныние было успешно побеждено. Я подошел к окну, открыл ставни. Херк стоял под окном, подперев спиной гостевое бунгало. - Привет хотя бы скажи. - Привет. - Ты все еще, сам знаешь где? - Все еще. Ты это хотел спросить? - Нет. Я могу лишь догадываться, чему тебя в тренировочном лагере обучал Иаков. И как сильно по мозгам тебе ездили проповедями Иоанн и Иосиф. Тут тебе не Монтана. Хоуп тебе жизнь спасла. Не твои Сиды и Господь Бог, который, по слову его пророка, желает чтобы земля вспыхнула как спичка. Так что имей в виду. Ты должен в первую очередь быть благодарен ей. Пока ты тут, ты в безопасности, но в безопасности ли все те, кто тут. Не будешь ли ты чудить после какого-нибудь слова или песни. После суток на расчистки будущей погребальной усыпальницы Сидов, Иаонн взял меня с собой. Мы не закончили, но все валились с ног. Даже Иаонн подключился к работе. Он подгонял нас, но его никто не подгонял. Он трудился наравне со всеми. Рубашка разорвалась, пропиталась потом и грязью. Тоже самое произошло с джинсами. Может быть его дорогие туфли уцелели, но за слоем пыли это было трудно понять. - Я еще не до конца отстроил ранчо. Там будут две гостевые комнаты. Пока переночуешь в старом доме. Там свет и вода есть. Стив, мой помощник по ранчо, принесет тебе полотенце. Как закончишь - приходи, поужинаем и поговорим. - Хорошо. Я вышел из его машины. Благо до старого дома идти было недалеко, а путь был подсвечен лампами, которые заряжались днем, а ночью светились. Дом был действительно старый. Из не вынесли всю мебель, оставив только диван и тумбу. Вода была, как и сказал Джон. Я кинул на пол сумку с вещами, снял грязные вещи и зашел в душ. Давно я так не трудился. Обычно за такую работу платят. Но тут было что-то иное. Те, кто со мной трудился, эта работа была словно благо. Нечто бесценное. После нескольких часов, видя их труд, труд Джона, тоже понял. Труд это не только денежная мера, но и полезная трудотерапия и воспитание воли, ответственности, долга. Когда мы закончим, пещера станет гробницей для жены и дочери Джезефа. Он это оценит и будет всем благодарен. Эту работу увидит Бог и тоже оценит. Помощник Джона слишком незаметно для меня оставил полотенце. Вытеревшись и одев чистую одежду, а грязную взял собой чтобы кинуть в стиральную машинку, если такая имелась в доме младшего из Сида. В доме, несмотря на позднее время, кипела работа. Рабочие стелили полы из красного дерева. Половина огромного помещения, которое делил камин, была уже застелена. Справа и слева шли лестницы на второй этаж. Стены в доме были обделаны деревом. Получалось очень даже неплохо. - Привет, я Стив, - подошел ко мне мужчина лет тридцати. Длинные волосы он завязывал в хвост. Борода ухоженная, почти как у Джона Сида. - Стив покорми его. Я сейчас, к вам присоединюсь, - не оборачиваясь, сказал Джон. - Пошли. Я помощник Джона. Слежу за стройкой ранчо, пока он отсутствует. Выполняю другие поручения, - ответил на мой немой вопрос Стив. Он провел меня на кухню. Она блестела чистотой и порядком. Была отделана камнем и деревом. – А ты, я так понимаю, новичок, который приглянулся Джейкобу. Садись, новичок, тебе нужно хорошенько подкрепиться. Стив наложил мне в тарелку тушеные овощи. Затем подал жареного цыпленка и предложил чай или кофе Я выбрал кофе. Когда я ел, вошел Джон. Одет он был в джинсы и футболку, на которой был нарисован Халк. Это было забавно. - Ты молишься перед едой? – спросил он, когда сел рядом. - Нет. - Почему? Стив молча налил ему кофе и поставил перед ним. - Родители не приучили. - Родители, - фыркнул он. - Ты уже достаточно взрослый и можешь без оглядки на них это делать сам. Не обязательно как в книге Джозефа. Важно, что это идет от сюда, - приложил он свою руку мне к сердцу. – Это важно, ибо Господь нам дал эту пищу. Мы и сами пища и не приведи Господь, чтобы какой-нибудь хищник нами полакомился. Завтра начнем завтрак с этого. Даже если я буду спать, то ты подождешь меня, и я покажу тебе, как это делается. Так же завтра я крещу тебя. Ты к этому готов? - Да я готов, - ответил я. - Джейкоб хочет приступить к твоей подготовке. Хочет, чтобы я поторопился со всеми обрядами. Я не привык спешить, но не могу отказать брату, раз он считает тебя особенным. - Особенным? - Ты так не считаешь? - Нет, - отрицательно мотнул я головой. На переносице у Джона образовалась легкая морщина. – Но… раз ваш брат такое говорит. То пусть докажет, что это так. - Ты, забавный, - положил Джон мне руку на плечо, - А еще крайне рассудительный. Тобой не движет гордыня, уныние и алчность. Обычно я сразу вижу грех человека, но с тобой выходит тяжело. Может, ты поможешь. - Гнев. - Гнев? Я думал зависть или хотя бы похоть. - Этот грех достаточно глубоко. Он копиться во мне и прерывается в самый неподходящий момент. - Когда именно? - Моя семья. Отец бил мать, но не трогал нас. Сестра была лучшим курсантом своего выпуска в полицейской академии и могла стать кем угодно, но стала надзирателем в мужской тюрьме. Что если не гнев и беспокойство это вызывает. Ее невозможно перебудить. - Терпение и твоя сестра обретет понимание. Она тоже придет к вере. Не через своего супруга, но через родного брата. Ты должен показать через твои испытания, как она была слепа. Я покивал в знак согласия. В словах Джона Сида была истина. На кухню вошла женщина лет тридцати. Она была мне смутно знакомой. - Привет, вы тут. - Холли, подожди на террасе. Я скоро приду, - попросил ее Джон. Точно Холли Дженкинс. После, казалось бы, счастливого замужества, последовала не такие уж счастливые семейные будни. Муж ее часто колотил. Она была маминой подругой. Они часто обсуждали эти проблемы, пока она не уехала из-за этого, а Холли не осталась с этими проблемами одна. Холли кивнула и вышла с кухни. - Как у тебя с девушками? - Нормально. Я не парюсь по этому поводу. Есть - хорошо, нет - ладно. Сейчас, нет… но одна меня заинтересовала. Она представила как Иаиль. Сказала, что является судьей Джейкоба. Я не знаю так ли это. Она тут же растворилась, словно ее и не было. - Ха, - усмехнулся Джон - Да, есть такая девушка. Где ты ее видел и что она тебе сказала? - Возле призывного пункта. Мы поговорили. Она сказала, что духи хотят чтобы я присоединился к вам и стал одним из верных. В Книге Джозефа об этом ничего не сказано. Стоит ли верить духам? - Когда она появилась посреди дороги, она тоже самое сказала Джозефу и Джейкобу. Меня в это время не было. Джозеф ей верит, и она верит Слову Джозефу. Просто… Она странная. Нет. Не сейчас. Это как спойлер к книге. Когда ты попадешь к Джейкобу. У тебя будет только один путь. Понять. Еще раз извини, Гедион, но дама не должна долго ждать. Отправляйся спать. Вот тебе мой совет. Джон ушел, а я поблагодарил Стива за прекрасный ужин. Он дал мне подушку и плед, и я отправился спать. Выходя из дома, я услышал разговор Джона и Холли. - Я так устал. - Мой малыш, надо было позвать нас. - Это не женская работа. Я запретил тебе заниматься тяжелой работой. Все это знают. - Ты такой заботливый. Не сердись, а то позеленеешь, - захихикала она. Покачав головой, я не стал задерживаться и подслушать чужие разговоры и отправился в старый дом. Утром меня разбудила Иаиль. Может она слишком пристально на меня смотрела. Она не хотела меня будить, я сам проснулся. Я согнул ногу, и постарался придать себе невозмутимый, сонный и удивленный вид. Девушка и утреннее возбуждение это достаточно чтобы испытывать определенные неловкие ощущения. - Джон сказал, что ты странная. - Это он еще мягко выразился,- улыбнулась девушка. – Я рада, что ты с ним поладил. Осталось немного. Постарайся еще немного поспать. Мне показалось, что я еще сплю и вижу сон. Девушка просто растворилась в воздухе, словно ее не было. Может быть, разговор не стоило начинать с этого. Если это сон, надо было хотя бы сказать «Привет» или «Как дела». Когда я ее снова увижу. Если увижу. Не стоит вообще об этому думать. Время было раннее. Не думаю, что Джон проснулся, но может быть проснулся Стив. Одевшись, и взяв подушку и плед, я отправился в главный дом. Холли вышла мне на встречу. Она покидала дом младшего Сида рано утром и смутилась когда увидела меня. - Привет, Гедеон, - остановилась она и поздоровалась. - Я рада, что ты захотел присоединиться к Вратам Эдема. Как твоя мама? - С ней все хорошо. Иногда, когда мы созваниваемся, она спрашивает о вас. А я или сестра даже не знаем, что ответить ей. - Передай ей, что со мной все хорошо. Я нашла свое место и свое маленькое счастье. Знаю, что тебе предстоит пройти тяжелые испытания у Джейкоба. Я желаю тебе удачи. Надеюсь, мы еще встретимся. Она не сказала до свидания, просто ушла. Рабочие еще не пришли. Я осмотрел, на чем они остановились и предположил, что сегодня они точно закончат укладку полов в главном зале. Я прошел на кухню и включил чайник. Надеюсь, очень надеюсь, что молитва к чашке кофе не требуется. - Доброе утро, Стив. Ты не против, если я тут по-хозяйничаю. - Конечно, нет. Это одна из заповедей Отца. «Мы должны делиться так же великодушно, так же щедро, как Бог делится Своей жизнью». Врата Эдема могут дать тебе все, что возможно. - Джон все еще спит? - Да. Он не проснется раньше одиннадцати. Я могу тебе помочь. Джон научил меня. Он не я, но я попробую. Садись. Я сделаю тебе кофе и сэндвич. - Стив, ты не местный. Откуда ты? Иначе я бы тебя знал. - Из Атланты. Больше он ничего не сказал. По все вероятности он забыл прежнюю жизнь наполненную болью, страданиями, грехами и посветил ее помощи Джон Сиду. Он поставил чашку кофе и тарелку с сэндвичем передо мной, затем сел напротив меня. - Господь мой, - сложил он руки и начал. Я сделал все так же как и Стив и стал повторять за ним. – Благодарю тебе за эту пищу. Благодарю тебя за гостеприимство брата нашего Пророка. Благодарю тебя за то, что даровал мне еще один день. Позволь мне преодолеть все трудности на моем пути. Да не смутит мою душу смятения и страхи. Аминь. - Аминь. - Аминь, - повторил за нами Джон Сид, который стоял прислонившись к косяку двери. Он был в одних штанах, и я мог заметить многочисленные тату на его груди. – Крепкий кофе, Стив. Неплохо, Гидеон, но… В голосе не достает уверенности. Не бойся своего голоса, не бойся обращаться к Богу своим голосом. Не пищи как маленький бельчонок. Взяв кофе, Джон ушел. На спине у него было набито еще неполное тату чего-то масштабного. Я видел лишь контуру этого тату, в которых более четко проступали молнии, насекомых и тушка дохлого теленка. - Маленький бельчонок?! Стало капельку обидно. - Он вернется или пошел досыпать? - Он вернется, - улыбнулся Стив шутке своего хозяина. – Примет душ, оденется и поведет тебя к реке. Сейчас принесу тебе вещи для обряда, - сказал Стив и вышел из кухни. Я остался, и смог в одиночестве доесть сэндвич и выпить уже остывший кофе. Стив принес мне свободную рубашку серого цвета на спине, которой красовался символ церкви Иосифа. А так же тяжелый металлический шест навершие которого увенчивал все тот же символ. - Тяжелый, - сказала я то, что думаю. После вчерашней работы мышцы рук и спины немного побаливали. – Что мне с этим делать? - Нести. Логично. Легко. Джон вышел через полчаса. Уже не сонный, свежий, бодрый и приятно пахнущий. В руках у него была книга Джозефа. Одет он был в белую футболку и черные джинсы. На ногах черные кеды. Очень дорогие кеды. - Да, начнешь ты путь веры и искупления. Иди за мной Гедеон Монро и будет тебя так же тяжело на этом пути, как было тяжело Господу нашему, его сыну и его Пророку Джозефу Сиду. Я не знал, в какой стороне протекает река, просто шел за Джоном. Стив с нами не пошел, он передал нечто в мешочке Крестителю. Только когда мы углубились в лес и шли по тропе я понял, что там были кусочки фруктов, овощей и орехов. Орехи Джон клал в кормушки, а фрукты и овощи на землю. Шест был ужасно неудобным. Не заходя в лес, я нес его поперек, но если его наклонить, то навершие отпадало и приходилось его вставлять заново. В лесу пришлось взвалить его на плечо. То на одно, то на другое. Когда мы выбрались из леса и подошли к реке, я уже не чувствовал ни рук ни плеч и был выжат. Отдал бы все за еще один день на разборе завалов в пещере, где должна быть будущая гробница Сидов. - Ставь тут, - указал Джон где лучше поставить мой крест. Я с радостью воткнул его в почву. Джон Сид не снимая обуви стал заходить в воду. - Чтобы стать одним из нас, ты должен смыть с себя свое прошлое. Смыть свои грехи. Искупить их. Ты пришел к нам с грузом грехов, одним из которого, был гнев. Ты прошел путем веры, неся свой крест за тем, кого отец назвал Крестителем. Подойди, Гедеон, - он протянул свои руки навстречу мне, и я послушно вошел в воду. Одежда тут же намокла и стала тяжелой, но это уже не имело значение. Креститель несколько раз окунул меня в прохладную воду. Смывая не только грехи и прошлое, но и пот. - … мы предстанем перед взором Божьим и пройдем через его Врата в сад Эдем, - Джон Сид начертал на моем лбу символ крещения. – Теперь ты один из нас. Мы вышли на берег. Я снял с себя промокшую рубашку. Джон не стал этого делать, провел по волосам и сел на причал. Снял кеды и окунул ноги в воду. - В Лодочном сарае, есть пара пледов. Были, по крайней мере, когда я заходил туда последний раз. Я кивнул и зашел туда. Пошарив по полкам, я обнаружил их в ящиках. Накинул одно из них на себя, а другое вынес Джону. Он уже был не один, рядом с ним на мосту стоял широкоплечий и высокий рыжеволосый мужчина, одетый в хаки и берцы. Что-то сильно укусило меня за шею. Я прислонил руку и вытащил небольшой дротик. - За тобой пришли немного раньше, - сказал Джон. - Не совсем понимаю… зачем вы… Отравили меня. - Скоро поймешь, - кто-то несильно толкнул меня сзади. Если бы меня отравили, мне было бы плохо. Они не отравили, они вкололи мне снотворное. Из-за действия снотворного, меня повело от толчка, и я упал на колени. - Только сильные попадают в ряды Верных, - подошел ко мне Джейкоб. – Ты достаточно уже прошел. Тебя не испугали трудности. Но впереди… не трудности. Впереди ад. Я очнулся… Голова гудела, глаза слепил свет, я не мог пошевелиться. - Что происходит, - задергался я на месте. Меня крепко связали. Так просто не вырваться. Еще свет. Из-за него ни черта не видно. Непонятно где я. - Тише, Гедеон. Так надо. Это начало испытаний Джейкоба, - сказал женский голос. Из-за сильного сердцебиения и собственных мыслей, я не сразу поняла, что это Иаиль, - Если ты пройдешь, то станешь не только сильным, ты станешь одним из нас. Она выключила свет, который бил мне в глаза. Ее руки какое-то время касались моих плеч. Это успокаивало. Чтобы не придумал Джейкоб Сид – я это пройду. Как только глаза привыкли к сумраку, я рассмотрел, что не один тут. Впереди меня сидели еще несколько испытуемых. Они тоже все приходили в себя, им было некомфортно из-за бьющего света в глаза и они, так же как и я, не понимали, где оказались. Все мы сидели перед экраном, на котором ничего пока что ничего не показывалось. Лишь белый фон. Рук Иаиль на своих плечах я больше не чувствовал. Кто-то другой прошелся от одного добровольца к другому и выключил их лампы. Этот некто подошел ко мне. Это оказался бритый наголо худощавый негр, одетый достаточно элегантно и имеющий ухоженную бородку. Он хмыкнул, когда остановился возле меня и ушел. Затем пустой экран моргнул, и проектор вывел на него первый слайд. То был волк. Огромный зверь. - Волки, – перегородив экран, на свет вышел Джейкоб Сид. - В лесах и горах округа Хоуп можно встретить этих благородных животных. Мне нравиться следить за их передвижениями, их численностью. Их стая - это семья. Крепкая и надежная. Они не любят чужаков, но иногда принимают в стаю их, когда того требуют обстоятельства. Сейчас вы чужаки и хотите попасть в мою стаю. Я отбираю только сильных. Если вы понимаете, о чем я говорю, то для вас это не будет чем-то неожиданным. Он подошел к первому претенденту. Достал из куртки какую-то коробочку. Он наклонился к нему и что-то сказал глядя в глаза. Я не расслышал что именно. Когда Джейкоб открыл коробочку, то претендент забился, словно в конвульсиях. Наконец Джейкоб подошел ко мне. Все спокойствие куда-то исчезло. Слайд на экране сменился на другой. Вместо оленя, была овечка. - Вот мы и встретились, Гедеон. Хочешь в стаю, докажи это, - он усмехнулся и поднял коробочку на уровень моих глаз. – Ничего не дается просто так. Ты, парень. Когда придет время, ты сделаешь свой правильный выбор, - Джейкоб Сид открыл крышку на коробочке и оттуда полилась, довольна знакомая мелодия. – Представь место, в котором хотел бы оказаться. Свою семью. Вы счастливы. Но есть люди, кто хочет убить их всех, в том числе и тебя. Только ты… можешь их остановить. Кажется, он мне подмигнул. Это я хорошо запомнил. Что случилось после… не понимаю. Я просто оказался дома. Мама, папа, Ариадна. Даже все наши кошки, собаки и тараканы в своем контейнере. Мы обедали, когда несколько человек в масках ворвались в дом. Первым они убили кошку. Я перевернул стол с едой, сделал из него баррикаду, спрятал туда отца и мать. Ариадна успела убежать в комнату. - Гедион, - услышал я ее голос и она толкнула ко мне пистолет. Девяти зарядный автоматический. Неплохо. Я спустил его с предохранителя, выглянул из укрытия, оценил где противник и снова спрятался за укрытия. – Отец ведет тихую охоту, но я же тебя учила стрелять. Тихая охота - это рыбалка. В ней нужно терпение. Когда сестра решила научить меня стрелять, то я подумал, что это легче легкого. Ничего подобного. Тут нужна меткость, сила и опыт. Ты либо попадаешь, либо попадают в тебя. Первого я снял выстрелом в голову, второго уложил с двух выстрелов в грудь. Третей славил пулю в живот и не поднимался. Последнего я подстрелил в спину, когда тот решил свалить по тихому. Он понял, что остался один, а все его подельники лежат и не поднимаются. Так много крови. Никогда не видел столько много крови. Это сделал я. Я защищал свой дом, свою семью. Защищал свою жизнь. Мне стало дурно. Меня не вырвало, я просто потерял сознание. Сознание. Когда я приходил в себя, мне было хреново. Вязко, мерзко. Голова раскалывалась. Я был дезориентирован. В таком разобранном состоянии мне хотелось оказаться в свой постели. Чтобы за мной поухаживали, подали чаю. Я оказался в совершенно другом месте. Как только более-менее поборол слабость и открыл глаза, я понял только одно, что все что произошло, был сон. Отец и мать больше никогда не сядут за один стол обедать, завтракать или ужинать. Наша семья больше не соберется как прежде вместе. Я осмотрел себя. Руки и одежды были в засохшей крови. Как и ботинки. Это что же получается… Это не был сон. Или был. Я попытался встать, но не получилось. Клетка, в которую меня посадили, была слишком для этого маленькой. Невозможно, было встать, не согнувшись. Поэтому пришлось опуститься на колени и подползти так к решеткам. Не знаю, где я оказался, но место где стояла моя клетка, было похоже на двор. Этот двор был перегорожен забором с колючей проволокой. Часть забора была обтянута зеленой тканью, чтобы было не видно, что по ту сторону находиться. Я видел лишь массивную крышу какого-то здания. Так же я видел, что во дворе стоял еще несколько клеток и в них так же сидят люди. Я не мог сказать, сколько я провел в забытье. Сейчас был день. Во дворе было пусто. Я осмотрел клетку, и нашел, где располагалась дверь. Она естественно была запертой, но я все равно попытался ее открыть. Надавил на прутья, подергал надежный замок. Это было бесполезно. Пока бесполезно. Во дворе раздались голоса. Один был мне знаком. - Ты раздашь воду, а я еду. - Хорошо. - Будь аккуратен. Они не пленники, они кандидаты. Ты был им тоже. - Я понял. Я знаю. Мужчина с густой черной бородой и такими же черными волосами налил в алюминиевую миску мне воды и поставил в клетку. Пить не хотелось. То, что он принес воду, это было хорошо. Смою кровь хотя бы с рук. - Спасибо. Когда меня и остальных отсюда выпустят. - Я этого не знаю, - ответил мне мужчина и быстро ушел. - Привет, приятель, - подошел к клетке Гоф. – У меня тут не богатое меню. Это овощной суп-пюре. Может, выглядит не очень, но поверь, он вкусный. Сам ел и хвалил Саманту. - Гоф, что происходит? - Не задавай глупых вопросов, на которые сам можешь ответить. Я не притрагивался к еде. Я был не голоден. Может это из-за нервов. Такое бывала, когда я нервничал, то терял аппетит. Я разорвал рукав своей рубашке. Порвал его на два лоскута и стал промывать пальцы, затем лицо, в конце одежду и ботинки. Остатки грязной воды вылил и сел сбоку, чтобы видеть, что происходит во дворе. Ближе к вечеру, когда стало темнеть, во двор снова пришел Гоф и еще несколько незнакомых людей. Они стали меж собой о чем-то говорить и шутить. Один из пленников, которого я хорошо видел со своего месте, внезапно захрипел, а затем упал на бок и затих. - Илай, сходи, проверь. Может, умер, - попросил его Гоф. Бородача звали Илай и он поспешил выполнить просьбу. Я хорошо его разглядел, да и он меня. Худой, но не тощий как я. На руках и шее у него были набиты татуировки. Выглядел он вполне здоровым и аппетит у него был хороший, не то, что у меня. Илай открыл клетку, зашел в нее и подошел к кандидату, как нас называл Гоф. Он нагнулся и похлопал его по плечу, затем перевернул, когда не увидел реакции. Мертвый мексиканец внезапно ожил и вцепился в бородача – стал его душить. Затем ударил его по лицу и бросился бежать. Илай, держась за лицо, вышел из клетки. Через пару минут мексиканец вернулся на исходную позицию. С разбитым лицом он пролетел через половину двора и рухнул на землю. Пока он лежал на земле, во двор вышел некто. Он был лыс, бородат, а его лицо и тело покрывали многочисленные татуировки. Его бицепсы были нереально большие. Это был какой-то невероятно сильный человек, который, мог запросто поднять взрослого мужчину, весом в семьдесят или более килограмм и бросить его через двор. Гигант поднял мексиканца и швырнул его обратно в клетку, после чего запер. - Сэмуэль, ты как всегда выручаешь. Даже тревогу не понадобилось включать, - поблагодарил его Гоф. - В это время Солдата лучше не тревожить. Я за этим слежу. - Мальчики, - позвал женский голос. – Ужин готов. - Илай проверь еще раз клетки. Сегодня был жаркий день, раздай всем воду и приходи, - приказал Гоф. - Хорошо. На этот раз я выпил воды. Немного. Я заснул, а когда проснулся, то не обнаружил бунтаря мексиканца. В клетке его не было. Был рассвет. Было прохладно, и я немного замерз. Спать на открытом воздухе даже летом это не лучшая идея. Я потер глаза. Мне показалось или... На крыше здания через ограду из неоткуда появилась девушка. Затем она растаяла, словно дымка и появилась уже на ограде. Затем снова исчезла и появилась уже на земле. Это была Иаиль. Только сейчас она выглядела немного иначе. Ее глаза, нос и губы были выкрашены в красный цвет, а одета она была в черное. Неизменное в ней было, серьги из перьев сокола и красная повязка, которой она подвязывала свои черные волосы. - Я думаю это тебе пригодиться, - она мягко улыбнулась, и просунула сложенный плед через прутья решетки. - Я видел…Как ты… как у тебя так получилось? - спросил я, беря с осторожностью плед. - Мое имя до крещения Ииска. В моем роду я не первая кто обладает такими способностями. В основном эти силы работают на исходе ночи. К твоему сведению, Джейкоб один из нас. Мое племя называют таких людей шаманами, а люди говорят экстрасенсы. - Ха, - я бы посмеялся, не будь она серьезной, а я не увидел то, что увидел. – Как долго я тут просижу? И где тот мексиканец? - Сантус перешел на следующий этап испытаний. Не беспокойся о нем. Не я решаю, когда ты отсюда выйдешь. Это решает Джейкоб. Мне пора. Твоя сестра приехала в округ и хочет знать как ты. Мне надо ее успокоить. Может, скажешь, как это сделать? - Скажи, чтобы она покормила или забрала с собой Зевса. Это кот. Иаиль кивнула и ушла. Обычным шагом, не испарилась, как я раньше видел. Хотя может мне все-таки померещилось. Я остался последний. В клетках во дворе помимо меня было еще трое человек. Двоих увели при мне, еще одного забрали ночью. Мое заключение длилось уже четвертые сутки. Только на третьи я испытал более-менее какой-то голод. Гоф уверял, что рагу он сам ел и оно вкусное. Оно действительное было вкусно и даже еще теплым. Меня лишили свободы и передвижения, то грех было жаловаться. Меня кормили, давали воды и даже выносили мой туалет. Была бы возможность подвигаться. Такую возможность я нашел. Качал пресс и отжимался. Когда проснулся аппетит, перед тем как поесть, вспомнил, чему учили меня Джон и Стив. Молитве перед едой. Сначала я шептал почти беззвучно, затем уже более отчетливо. Чуть позднее, когда стало как-то тоскливо, то решил себя развеселить песней. Я был уверен, что менял никто не слушал кроме Господа нашего, но я ошибся. Кто-то подошел и больно тыкнул меня в бок чем-то длинным и острым. - Какого, - я обнаружил в своем боку очередной сонный укол. – Вот блин. Проснулся я не сразу. От покачивания меня клонило в сон и я проваливался в него, пока остатки сна не выветрились и я окончательно не проснулся. Я сидел в гостиной моей сестры. Рядом была она и ее муж. Я сидел между ними, с бутылкой пиво в руках. Мимо нас, потянувшись, прошел Зевс. Мы смотрели какое-то шоу по ТВ. - Куда ты? – спросила Ариадна, когда я поднялся с дивана. - В туалет. На мне были уже другие вещи, а еще я знал, что с собой у меня была сумка. Она нашлась в холле. Я взял ее и пошел с ней в ванную комнату. Поставив ее на стиральную машину, я открыл ее и извлек пистолет и записку. Ее писал я. Только я не помню, чтобы этого делал. «Джейкоб просит принести жертву. Нельзя завалить это испытания. Когда придет время, я сделаю правильный выбор.» В глазах немного помутилось, но я не рухнул в обморок. Устоял. Сполоснул лицо, я убрал записку и пистолет в сумку. Вытерев лицо полотенцем, от которого приятно пахло хвоей, решил, что ни в коем случае не должен сейчас оставаться тут. Что в таком странном состоянии я должен держаться от сестры и ее мужа как можно дальше. - Уже уезжаешь? Будь осторожен за рулем. Передавай привет отцу. - Ладно. - С тобой все хорошо? - Все, - остановил я ее, не до конца прикрыв дверь. – Хорошо. Не приезжай больше. Если надумаешь вступить в ряды Врат Эдема. Хорошо. Только не беспокойся обо мне. - Ты моя семья Гедеон. Как я могу не беспокоиться о тебе. - Я не все твоя семья, - сказал я и ушел. Может быть, это было грубо, но если бы я остался чуть дольше, то мне было бы трудней побороть желание убить свою любимую сестру. В дороге мне стало чуть легче. Когда я вернулся домой и не обнаружил отца, у меня случилась какая-то маленькая паника, которую я еле поборол. Сестра научила меня собирать и разбирать пистолет. Когда отец приехал, то этим я и занимался в гараже на верстаке. Я не помню, сколько раз уже это проделывал. - Привет парень. Ехал тут, думал. А не пойти ли нам на рыбалку. Может завтра утром. Поймаем вооот такого окуня или форель. - Прекрасная идея, - кивнул я, соглашаясь со словами отца, завинчивая глушитель к стволу. - Ладно. Пойду в душ и спать. - Отец, - позвал я. Когда он повернулся, то пустил ему пулю в грудь. Помимо пистолета, записки и набора одежды, в сумке был еще одноразовый телефон с одним единственным номером, на который я позвонил, как только осознал, что сделал. - Я это сделал. Я убил. Я прошел испытание. Что вы со мной сделали? Что мне теперь делать? - Как много вопросов и как мало ответов, - спокойно произнес голос Джейкоба Сида. Он издал смешок. – Жертва принята и ты в стае. Только стая сделает тебя сильнее. Только она сделает из тебя мужчину без сожалений и сомнений. Гоф и Иаиль помогут с телом. Они скоро будут у тебя, если уже не рядом. Ты все сделал правильно. Ты тот, у кого есть выбор. Ты мое главное орудие. В общей сложности я находился в тренировочном лагере Джекоба Сида уже третий месяц. Сделало ли меня это сильнее? Несомненно. По крайней мере я так чувствовал. За эти месяцы я познакомился почти со всеми в тренировочном лагере Солдата и остальными прихожанами в Проекте. Гоф был не только правой рукой Джейкоба, он был еще и судья. Верные - это личная армия Сидов. Судьи это нечто большое. Сантус, мой приятель, тот самый мексиканец, которому досталось за побег от самого сильного человека в Эдеме, после Джейкоба, решил, что непременно станет одним из судей. Я особо не рвался, но держал ушки на макушки. Это был погожий осенний день. На этой неделе я чистил вольеры с собаками. Так же кормил их и развлекал. У Джейкоба было несколько увлечений – среди них охота, волки и собаки. Их у него было два десятка все разных пород. Джейкоба они слушались беспрекословно. Я успел с ними подружиться. Мне нравились они все, а я видимо им. Я успел облагородить половина вольеров, когда появился Гоф и новенькая в тренировочном лагере – задиристая Саманта. Она была не местной, приезжая с юга. Любила ходить в кигуруми. Костюм она надевала под серую одежду Врат Эдема. - Гедион с тобой кое-кто хочет поговорить. Саманта тебя сменит. Этим кое-кем была Холли. - Рада тебя видеть. - Что случилось? – по ее обеспокоенному лицу я понял, что она тут не просто, чтобы поздороваться. - Неделю назад Бруклин вернулся в церковь сам не свой. Он попросил дать ему самую трудную работу и ушел в нее с головой, пока не приехал Джон. Он ездил в Атланту по делам. Когда Креститель вернулся, то Бруклин исповедался ему. Эту тайну исповеди Джон рассказал мне. Это касается твоей сестры, - она сделал паузу, чтобы вздохнуть и продолжила. - В тюрьме, в которой она работала, произошел бунт. Особо опасные преступники вырвались на свободу. Они изнасиловали, избили и чуть не убили твою сестру. Она находиться в крайне тяжелом состоянии. Это все, что я знаю. Я взглянул на Гофа. Тот пожал плечами, как бы говоря, что мне решать. - Она не одна из нас, но она твоя семья. Пока нет Отца, Джон или Джейкоб решают все дела. Джон разрешает тебе покинуть Врата Эдема и съездить к сестре. - Я Верный Врат Эдема. Приказы Верному отдает Иаков, а не Креститель, - ответил я спокойно, но внутри все пылало словно пожар. Во мне просыпался гнев. - Гоф. Если нужно поговорить с Иаковом, то проведи меня к нему. Джон сказал мне, чтобы если я от тебя не добьюсь положительного ответа, то должно поговорить с ним напрямую. - Не много ли вольности для тебя. Как помню, Отец не слишком жаловал твои отношения с Крестителем. И где он сам? - Занят. - Иаков тоже занят. Девушка нахмурилась и решительно пошла на второй этаж Дома Ветеранов где располагался штаб и личный апартаменты Джейкоба. На ее пути вырос, словно из ниоткуда, Сэмюэль. Он перегородил вход хрупкой женщине. Я и Гоф следовали за девушкой. - Мне нужно поговорить с Джейкобом, - тихо сказала она ему. - Он занят, - ответил Сэмюэль. - Здоровяк, пропусти ее, - неожиданно для всех и для себя, сказал я. - Моя сестра попала в больницу. Креститель разрешил покинуть Врата Эдема, но нужно получить разрешение от Солдата. Мой внутренний контроль, уступил место гневу, который заставил меня говорить. - Ладно, - посторонился Сэмюэль. Женщина прошла вперед и распахнула двери в штаб. Штаб был огромная комната, с картами региона на стене, картой штата, картами страны и даже мира. Чучела и шкуры волков покрывали свободные пространства пола и стен. Двери балкона на террасу были открыты. На балконе по пояс обнаженный стоял Джейкоб Сид. - Вы так шумите, что поднимите даже мертвого. Женщина, ступай. Тебе не о чем беспокоиться. Входи Гедион. Закрой за собой двери, - сказал он, ровным голосом чуть повернув голову. Я вошел и закрыл двери, мельком отметил, что Сэмюэль взял женщину за плечо. Ожоги покрывали руки, спину и часть лица Джойкоба Сида. Еще там была пара сквозных ранений и недавние следы женских ногтей. У него не было женщины. Иначе бы все это знали и даже я. Однако не сложно было догадаться, что время от времени он спит с Иаиль. Повернувшись ко мне, я мог разглядеть, что на груди у Джейкоба множество других старых и новых шрамов от огнестрела и когтей волков. - Готов поспорить, что ты думаешь сейчас, как меня уговорить тебя отпустить к сестре. Джон связался со мной и все рассказал. - Да, сэр. - Тебе это не потребуется. Я знаю, как сестра для тебя важна. Отправляйся. Если потребуется помощь, ты знаешь, у кого ее просить. Это было странно. Или нет. Может я просто боялся своего командира. Такой условный рефлекс для дурака. Как надпись на трансформаторной будке, которая обесточена, а ты этого не знаешь. Если бы я убил Ариадну, то никогда бы не простил себя за это. Она все же моя старшая сестра. Она защищала меня, когда я был мелким пацаном. Она научила меня тому, чему должен учить отец сына. Она так до сих пор не знает, что не пожар был причиной смерти отца, а я. Я знал, что нечто подобное могло произойти. Что когда-нибудь ублюдки вырваться из своих клеток и она пострадает. Я не понимал, почему Бруклин сбежал. Почему отказался быть с ней. Ей была нужна пересадка почки. Я отдал свою. Меня отпустили, и я находился подле нее все время, пока она была в тяжелом состоянии. Первые ее слова, когда она очнулась после операции «Я хочу найти этих ублюдков. Всех до одного. Отрезать им яйца и выпустить кишки». Проблема была в том, что они убежали в другой штат. Кроме этих ублюдков был другой ублюдок, который бросил ее. Который обещал, что будет с ней в болезни и здравии и чтобы не случилось, всегда ее поддержит. Может, кто забыл эту клятву верности, но я прекрасно ее помнил. Я должен был вернуться и посмотреть ему в глаза, а еще должен был вернуться во Врата Эдема, так как помнил, что Джейкоб обещал помочь. Во всем этом круговороте жизни была одна единственная хорошая новость. Отец вернулся, и он снова слышит голос Бога. Стояли несомненно последние теплые дни октября. Деревья были желтыми, а воды озера спокойной. Отец стоял на берегу и бросал камешки в его гладь, которая отражало небо. Одет он был в белую рубашку, темный пиджак и брюки. На поясе у него находилась кобура с пистолетом. Он повернулся ко мне, положил руку на рукоять пистолета, когда я еще не дошел до него. Он был загорелым. Его борода была не такой большой, какой была на записях, фотографиях и личном портрете. Это говорило о том, что бриться он перестал совсем недавно. - Здравствуй, сын востока. Подойди, - убрал он руку с рукояти пистолета и протянул свои руки ко мне на встречу. Мне говорили о спасительных объятиях Отца. Что его объятия способны решить все душевные смятения и предать душе спокойствия. Да, нечто подобное я и испытал. – Я слышал о тебе от моих братьев. Так же мне рассказал о тебе Бог. Впереди тебя жду испытания и трудный выбор. - Да, Отец. Мне нужно исповедоваться, мне нужен совет. - Я слушаю тебя, - его глаза под желтыми очками смотрели на меня пристально и выжидающе. - Это касается Бруклина Коха. Он и моя сестра поженились еще задолго до вступления его во Врата Эдема. Их брак заключал пастор Войт. Свои клятвы верности они написали сами, немного позаимствовав из обычной библии. Если брать из расчетов то писание и ваше Слово, то Бог уготовил нам каждому пару. Мы не одиноки, наши души будут тянуться друг к другу, невзирая на расстояния или преграды. - Так и есть. Знаешь в чем ошибка, в похоти и слепоте. Усмирив похоть, мы прозреем. Я чувствовал, что Бруклин выбрал не ту женщину. Теперь вижу, что гнев и гордыня заставили его пойти на сей дурной поступок. Он оставил твою сестру в час, когда ей была нужна помощь. Этот брак я не признал, но юридически он заключен. Джон может подготовить все нужные бумаги и оформить развод в течение нескольких дней. Но тебе же не это нужно, - посмотрел он мне прямо в глаза. - Судьи уже забрали его. Он проявил слабость и трусость. Врата Эдема закрыты перед ним. - Что они сделали с ним? - Пока ничего. Они ждут тебя. Как я сказал, впереди тебя ждут трудный выбор и испытания. Люди, что покалечили твою сестру, должны быть наказаны. Бог видит и он дает право тебе отправить этих чудовищ в геенну огненную, - указал он на землю, сделав акцент по последних словах. Затем он дотронулся до моих плеч и поцеловал меня в лоб. – Вот тебе мое благословение, Гедион. Ты знаешь, к чему это ведет. Сделав это - ты станешь одним из судей. Не сделав ничего - ты опозоришь сестру и себя. Ни тебе, ни ей не будет место в Эдеме. Это было серьезное заявление. Джейкоб учил каждого молниеносно принимать решения. Никаких ошибок и просчетов не должно было быть. Я кивнул Отцу. - Я отправлюсь с тобой. Нужно многое наверстать, пока я был далеко за Вратами Эдема, - он выбросил в воду последние камни. В гараже при церкви было несколько машин. В основном внедорожники, чтобы они могли проехать по бездорожью и по труднодоступным местам округа Хоуп. Я сел за руль, а отец сел на пассажирское сидение, пристегнувшись ремнем безопасности. - По пути обратно в родную обитель, я встретил одну заблудшую душу. Я мог пройти мимо, но мне был знак. Коллапс близко. Эта осень покажет, какой урожай принес наш труд. Возможно, нам придется трудиться еще больше. Семь лет земля будет бесплодной, семь лет мы будем есть и использовали то, что успели посеять, добыть и произвести за срок, который отмерил нам Бог. - Отец сколько нам осталось? Простите за такой вопрос, я просто не нашел ответа нигде, - решил я спросить давно интересующий меня вопрос. - Ты успеешь вернуться, Гедеон. После… - отец неожиданно замолчал. Когда я скосил глаза, он смотрел в окно, подняв руку на уровне глаза и шевелил пальцами в проникающими в салон солнечными лучами. – … Все будет ясно. Отец очень тепло поприветствовал судей и верных, которые были в это время в Центре Ветеранов. Я не стал тратить время. Взял веревку и попросил здоровяка принести мне небольшое полено. Я знал где находиться Бруклин. Его заперли в одном из контейнеров на прилегающей территории центра. Ни под что конкретно его не использовали. Так же было не известно кто его сюда привез и бросил. Сегодня ему нашли применения. Побывав у Джона, на его теле образовались несколько новых грехов. Один из них «Алчность» был вырезан чем-то острым прямо на его лбу. Смотрелось эффектно. - Гедеон. Почему..? За что…? - А ты не понимаешь, - я стал наматывать ему на руки веревку. – Все это понимают, но только видимо не ты. Гордыня и Гнев привели тебя к Унынию. Ты посчитал, что Ариадна не достойна быть ни женщиной, ни твоей женой, после случившегося. Ты решил отрешиться от нее. Бросить. Как же клятвы и признания. Будь ты на ее месте, думаешь она так поступила. Бросила тебе. Ты, - ткнул я его в голую грудь, добиваясь хоть какого-то признания. Может он уже все сказал судьям и Крестителю, но я хотел услышать все сам. - Я молился. Молился, чтобы она пришла к вере, пришла к благоразумию и оставила работу, которая была для нее слишком опасной. Когда все случилось, когда мне позвонили я молился об этом. Я не просил Господа об этом. Не просил таких испытаний ни для нее, ни для себя. - Это проверка от Бога. Проверка наших способностей служить ему. Чего бы он не просил, - произнес Джозеф, который подошел тихо и незаметно. – Ты не прошел эту проверку. Ты изгнан, - вздохнул он. – Не мешкай, Гедион. Промедление смерти подобно. Бруклин был очень удивлен увидеть тут Отца. Он не знал, что Отец вернулся. Возможно, увидел в этом шанс или знак, но его слова… - Отец! Я так ждал Вас! Ждал и надеялся! Вы подали мне Знак! - Что есть надежда, - воздел он руки вверх, словно обращаясь к Богу. – Лживая сука. Прости меня Боже, и мои уста, что выговорили это. Я улыбнулся и потянул за собой Бруклина. Вел я его в лес. Отец шел следом, как еще несколько верных и судей. - Знак. Знак конца. Твоего конца, - говорил Джозеф. - Держи, малыш, - протянул мне палено Сэмюэль, которое нес на плече. - А поменьше не было. Здоровяк вздохнул. Создавалось впечатление, что так вздыхать его научил Джон. Он тут же взял палено и разорвал его руками на две половины, а затем еще раз и протянул мне. - То, что надо. Сняв веревку с рук Бруклина, я сделал петлю и накинул ее ему на шее. Затем перекинул конец веревки через сук и дал ее Сэмюэлю. Тот без особых усилий в два приема поднял Бруклина, а я приставил к его ногам полено. Если оно упадет, то произойдет то, что произойдет. Это не я или кто-то будет виноват в его смерти. Он будет виноват сам, что сдался. Самоубийства самый страшный грех и гореть ему после своей смерти в аду. Я не знал сколько Бруклин продержится. Я судил его, этого было достаточно. Стал я судьей. Наверное, но никто меня об этом не известил. Джейкоба тут не было. - Передай, - хватая воздух, пробормотал Бруклин.- Ариадне… Что я ее любил… ~~~~ - До скорого, Гедеон, - сказал Отец, держа меня за плечи. – Сейчас ты должен вернуться в семью. Когда ты станешь тем, кем должен, возвращайся. Нам о многом надо поговорить. -Да, Отец. Я понимал, о чем нам нужно будет поговорить. О Спасителе. Ему мало того, что Джейкоб выудил из моих воспоминаний. Он хотел мой живой рассказ. Я, несомненно, расскажу все без прикрас. Наверное. Просто, то, что Отец говорил о Спасителе, не совсем соответствует истине. Он не такой добрый и справедливый. Когда придет Коллапс, я меньше всего хочу чтобы этот безбожник находился в одном бункере со мной. Думаю, что только он в этом бункеры останется живым. Да простит меня Бог за такие греховные мысли. Джейкоб никогда не отдавал предпочтения какому-либо псу. Всех держал в вольерах. По очереди, когда ходил на охоту, брал одного или двух псов с собой, но чтобы на постоянной основе, держал подле. Что-то определенно случилось. Бумер полная противоположность Джейкобу. Он, несомненно, преданный пес, но слишком игривый и ласковый. Как такое допустил старший из Сидов. Загадка. Сюда Джейкоб приехал на снегоходе, обратно мы ехали на одном из Эдемовских джипов. Мне пришлось расположиться сзади, так как пес не захотел уступать мне место рядом с Солдатом. - Когда я уезжал, то не думал, что все так затянется, - я покосился на пейзаж за окном. Все было покрыто снегом, да и темно, что глаз коли. Не везде на дороге стояли столбы освещения. Не главная дорога. Даже псу стало скучно вглядываться во мрак и он свернулся калачиком на сидении. Джейкоб время от времени потрепал его по голове. – Я не рассчитывал на такой теплый прием от Отца и тебя Джейкоб. Гнев захлеснул меня с головой. От всего того что произошло. Я должен был рассказать и не ожидал, что смогу вернуться. Я рад, что вернулся. Наверное, все в ветеранском центре считают меня предателем или … Я мордой впечатался в водительское кресло от того, что Джейкоб резко затормозил. Потерев затылок, Джейкоб вылез. - Вылезай, - потребовал он. Пес насторожил уши. Я послушно вылез из внедорожника. Ноги утопали в снегу. Я запахнул куртку. Отвык за долгое время от холода. - Что ты видишь? – спросил меня Джейкоб. - Ничего, - ответил я честно, так как было темно, и я с трудом понимал, где мы. - Вот и я - ничего. Верные и судьи примут тебя, как должно. Не потому что я так сказал, а потому что ты один из нас. Я уже говорил тебя, что ты особенный, - положил он мне руку на плечо. - Ты пока не понимаешь этого, но придет время, и ты поймешь. Сейчас все изменилось. Я знаю, что до отъезда ты испытывал некие приятные чувства к Иа. Ты думал, что я сплю с ней из-за того, что у нас что-то есть, но это не так. Нас роднят наши способности. Сейчас я с Верой и верен ей. Поэтому у тебя все шансы. Это было отрадно слышать, но все же… Неловко слушать об этом от своего командира. - Ладно, парень. Не буду тебя грузить. Сам разберешься, - прищурился он лукаво. - Или твои вкусы поменялись, и ты любишь женщин постарше - Это был единичный случай. Я восхищен ею и не только я, - пробормотал я, вспоминая женщину, которая спасла меня и мою сестру. - Садись, давай,- ухмыльнулся Джейкоб и сел в машину. Бумер стоял на его месте и отчаянно вилял хвостом. Когда я сел, то потер руки меж собой и подышал на них. Мороз усиливался, а у меня не было с собой перчаток. Остаток дороги мы проехали молча. Центр Ветеранов был хорошо освещен и охраняем. Он был словно военная база. По факты так оно и было. Пожалуй, только главный пиратский лагерь и ставка Хойта Волкера может похвастаться схожей защитой. Массивные, кованые, ворота открылись и мы выехали на территорию Центра. Я заметил, что в кованых элементах на воротах присутствуют мечи. Раньше их не было, да и ворота были немного другие. На центральный двор центры вышли десять судей. У Верных был отбой. Те, кто не спал, были на часах. Большую часть из судей я знал, а меньшую нет. Среди них я не видел только Илая. - Братья и сестры, наш брат, Гедеон, вернулся. Силино, Эдон отправитесь завтра в горы и без волка не возвращайтесь. Саманта позаботься о нем, - кратко проинструктировал всех Джейкоб и отправился в центр. Наверное, отсыпаться. Гоф в, привычном мне, плаще с подбоем вышел вперед. Волос у него на голое совсем не осталось, но это ему даже шло, чем редкие кучеряшки. Иаиль сохраняла хладнокровие. На ее лице даже улыбка не играла. - После всего… Джейкоб хочет провести ритуал посвящения сразу. - Гоф, я рад тебя видеть. Это приказ Солдата. - Сомнения. Надо тебя избавить от них, - поднял руку Гоф и посторонился. Все как один бросили в меня снежок. Гоф первый заключил меня в объятия. Не смотря на то, что он был длинный и с виду тощий, но сила в нем было предостаточно, от чего мне было трудно дышать. Дышать еще тяжелей стало когда меня сгреб и приподнял над землей Сэмюэль. Здоровяк не изменился. - Отпустите парня. Вы ему все кости переломаете, - велела строго Саманта. – Ужас, - покачала она головой, оценивая меня. – Уезжал от сюда упитанным юношей, вернулся бледной тенью. - Все хорошо, Саманта. Разве ее убедишь, что все хорошо. Скорее все плохо. Саманта считает каждого своим ребенком и окружает его заботой. Она стряхнула с меня снег и грозно посмотрела на остальных, что все поняли, что на сегодня обнимашек и веселья достаточно. В Центре Ветеранов многое что поменялось, но не сильно. Что неизменно осталось, так это жесткая дисциплина и порядок. Пока Силино и Эдон не добудут волка, на это у них уйдут от суток, до трех дней, я буду тем, кем был раньше и буду делать то, что велят. Успех этих двоих будет зависеть как далеко волки ушли в горы на зимовку. Жучки слежения их не делают ближе. К сожалении мое прежнее спальное место в казарме было занято и меня подселили к Дебре, с которой мы не успели как следует познакомиться. Теперь она могла свободно носить кигуруми. В ее шкафу у нее было несколько штук. Иаиль пришла ко мне, когда два охотника вернулись с добычей. Она не пришла с разговором на личную тему. Я понимал, что она не та кто будет вешаться на мужчину. Не в традициях ее народа. Она сделает все, чтобы сохранить чувство собственного достоинства. - Джейкоб приедет через пару часов. Он попросил меня подготовить тебя, - сообщила она мне. Отец, кажется, простудился. Так я слышал. Я сам тоже шмыгал соплями. Перемена климата всегда дает о себе знать. Иаиль протянула мне аккуратно свернутую черную форму судей. Есть еще белая форма, но ее судьи наденут в случае войны или Коллапса. - Как ты? – спросил я ее. Мы были одни. Моя соседка отсутствовала, а индианка не уходила и молча смотрела на меня. - Все идет согласно воле высших сил. Они начертали нам путь, по которому мы следуем, дали свободу выбора. - Ты не рада, что я вернулся? – спросил я, положив форму на кровать. - Рада. Когда ты станешь одним из нас, тогда я скажу тебе больше. Одевайся. Большая луна скоро взойдет. Мне не потребовалась много времени, чтобы одеться. Экипировка была что надо. Мягкая ткань, хорошая защита. В этом я выглядел совсем по-другому. Под большой луной Иаиль подразумевала полнолуние. На небе было ясно и луна светила мягким желтым светом. На территории Центра горели костры. Верные заняли места наблюдателей. Джейкоб успел приехать вовремя. Даже если бы он не приехал вовремя, то все его ждали и не начинали без него. Ночи в январе долгие и темные. Волк, которого изловили Силино и Эдом был крепко связан. Пасть была перемотана бечевкой. Несмотря на это он угрожающе рычал. - Братья и сестры. Сегодня, я эту ночь, мы посвящаем Гедеона… в судьи, - Солдат протянул мне свой нож. Им мне нужно было вырезать сердце волка. Я сделал это решительно и без эмоций. Горячая кровь согрела мои замерзшие руки. Пальцы Иаиль погрузились в кровь, а затем коснулись моего лба. Она прочертила ими посредине моего лица, до самого подбородка. Я прикрыл глаза и она провела по ним. Знак судей. Я держал сердце волка в руках и кровь капала на пол. Я знал, что должен сделать в следующий миг. Я должен был съесть его. Все еще сырое и теплое. Не обязательно все, но хотя бы часть. Так я и сделал. Вцепился в него зубами и оторвал кусок. Быстро прожевал и проглотил. Затем еще несколько раз. Каждый раз Верные ликовали, а Судьи и Солдат палили в воздух из оружия. Pov Бен Абель Рук-Айланд - Заходи, Абель. Ваас сказал, чтобы я тебе помог, пока он в Тае всем мозг выносит, - пригласил меня в свое IT бунгало Железный Тони. Мне махнула рукой девушка по имени Лена. Она находиться на попечении Тони, после того как она же сама выкупила свою жизнь. Помогает ему чем может, а Тони не дает ее в обиду. – Кого мы ищем? - Религиозного мужика, который торгует оружием по имени Лонгин. Возможно выходец из Африки, - прошел я внутрь. Я бы мог найти его сам, но для этого мне нужно хоть что-то кроме имени. Какая-то его вещь или фото. - Я думал, у тебя вообще нифига нет, а тут просто целое досье. Сейчас проверю по нашей базе, а потом по другим, - сказал Тони и сел за монитор. - Тебе помочь? – предложила его помощница. - Пока не нужно, - ответил Тони, быстро перебирая пальцами по клавиатуре и просматривая сотни досье. У присел на кресло без спинке и подкатился к нему к Тони. – От этого я быстрее работать не стану. Так кое-что есть. Мика оставил запись, что связывался с неким Лонгином, чтобы купить у него оружие, но тот был не доступен. - Мика сейчас в тюрьме. - Работаем дальше, используем эту информацию и последний контакт. Лена, пробей номер, я буду пробивать дальше. - Секундочку, - Лена быстро села за ноутбук и ушла в работу. – Есть. Последний вызов из Лаоса. Было сделано три звонка. Никаких данных, одноразовая труба. Вашего бывшего оружейника подвели с надежным контактом. - Посмотри камеры. - Очень не четкая фотка. - Распечатай на всякий случай – сказал я. - Ага. Еще одно упоминание. Наемники Робенхеймера прогнал с земель племени Зулу некоего проповедника по имени Лонгин. Было это совсем недавно. - Как недавно? - Недели четыре назад. Сейчас залезу в их базу данных. Если пустят, конечно, - хихикнул Тони. Для него это что-то типа камасутры. – А вот это не хорошо. Я поглядел на Тони. Экран его монитора почернел, и на нем появилась надпись «Мы же друзья. Позвони и узнай что надо.» - А я думал будет немного проще, - вздохнул Тони и взял телефон. – Привет приятель. Прости, что капался в твоих файлах. Очень важное дело. Да. Да. Нет. Ваас просил найти некого Лонгина. Вот я и ищу. Что. Круто. Сообщу, - закончив общаться со своими приятелем из Южной Арифике, Тони отложил телефон. – Тот, кого вы ищите все еще на территории Робенхеймера. Он застрял в какой-то деревне, которая находиться на карантине. Если нужны подробности, то поезжайте туда. Роберхеймер лично тебя пригласил. Надеюсь, я помог. - Да, ты приблизил нас к цели. Спасибо, amigo. Я не очень понимал, зачем главарь Африканского синдиката меня хочет лично видеть. Терялся в догадках. Приглашение получено, и я не вправе отказаться, так как эта ниточка приведет нас к человеку, который знал истину. Я сел в багги и помчался в Бедтаун, где находились Уиллис, Гейл и Херк. Они там не пиво пили и девок щупали, а делом занимались. Хотя… пиво они все же пили, когда я зашел в убежище Уиллиса. - Есть у меня досье на близких друзей и союзников Уолкера. Кейптаун Робенхаймер. Король преступного синдиката южной части Африки. Он замахивается на всю Африку, но пока только отхватил Мадагаскар. Или ему его сами конкуренты преподнесли, так как Кей, как его близкие называют, - пояснил Уиллис. - Держит при себе шаманов, которые могут промыть мозги. - Кого? – отказался я от пива и посмотрел на фотографии Кейптауна в архиве Уиллиса, которого видел мельком. Когда он посетил остров, то Ваас отправил меня за новой книгой Хоуп. - Шаманы, экстрасенсы. Люди, обладающие необычными способностями. Только не говори, что таких не знаешь,- Уиллис облокотился руками на стол. – Вот что интересно. Я собрал досье на всех и каждого на Рук-Айланд. Даже на любимую писательницу Хойта Волкера. Только на тебя, мой юный друг, у меня нет досье. - Я мелкая сошка. Сегодня я есть, завтра меня нет. - Не надо принижать свои достоинства, Абель. Я разговаривал с твоим отцом. Он ничего не скрывал. Этого хватило, что бы я понял, что мы с тобой были знакомы до того как меня поразила амнезия. - Я этого не помню. - Мы уже выяснили, что мы свое тоже не помним, - вмешался Гейл. – Значит этот тип, приглашает нас к себе. - Не знаю про вас, но меня он пригласил лично, - ответил я ему. - Мы типо припрёмся без приглашения. Все как обычно, - просто без пафоса сказал Херк, потягивая пиво. - Объявляю двадцати четырех часовую готовность, - посмотрел Уиллис на свои часы. - Встречаемся на восточном берегу. За это время постарайтесь вернуть долги, попрощаться со всеми кто вам тут был дорог и взять только самые необходимые вещи. У меня все. Проваливайте. Попрощаться. У меня было с кем попрощаться. С одной грустной рыжей особой. Она уже начала грустить в Лос-Анджалесе. Хорошо, что она сейчас с родителями в Газтоуне. Чтобы знать наверняка, связался с ней по рации. - Рыжик, прием. - Прием. - Как же условное слово. - Я устала. - Ты в Газтоуне? - Да. - Все в порядке? - Да. - Приеду туда. - Попрощаться? - Да. - Хотела бы я сказать, не приезжай. Но что тебя удержит. Я жду. Я не стал отвечать. Она не то, что бы злилась. Злиться не на что. Ни я, ни она не могли знать на сколько это затянется. Даже когда она перебралась на учебу в Бангкок, мы всегда могли увидеться. Я находил время чтобы позвонить ей или приехать лично. Теперь все было туманно. Я ввязывался во что-то странное. Сэнс беспокоилась. Она вообще редко беспокоилась, но тут особенный случай. Ее мама сказала, что она в своей спальне. Она вышла, прежде чем я поднялся и мы прошли к нашему укромного уголку. Хотя она утверждала, что этот укромный уголок многие влюбленные облюбовали. Кусты акации росли рядом с церковью. Зелень на дереве была густой и могла скрыть любого под своей кроной. На стене церкви кто-то вырезал первое послание святого Апостола Павла к Коринфянам «Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто.» - Так кто это вырезал? – спросил я. - Знакомый моего отца. Он был волонтером, когда мы сюда приехали. У него был кризис веры или что-то типа этого, - она вытащила из заднего кармана шорт пачку сигарет. – Не смотри так на меня. Что мне еще делать? - Я не понимаю, что тебе тревожит, - я взял ее за руки. – Пару недель и мы снова увидимся. Возвращайся в Бангкок. Ходи на занятия. Можешь потратить все, что я тебе кинул на карточку. - Ох, - вздохнула Сэнс. – Ладно, убедил. Я обнял ее и стал напевать Love The Way You Lie. Песню, которую исполнил Эменем с Рианной. Она улыбалась. В уголках ее глаз стояли слезы. Мне не хотелось вот так покидать ее, не побыв с ней, не успокоив ее. Только дело в том, что надо было собираться. Пусть контракт мой еще не закончился, Ваас меня отпустил, с учетом того, что я вернусь. Я не сомневался, что вернусь. Мне тут куда спокойнее, чем в другом цивилизованном месте. ЮАР, Йоханнесбург. Никогда бы не подумал, что к моей персоне будет столько внимания. Не успела наша компания сойти с трапа самолета, нас вежливо попросили пройти с ними люди Робенхаймера. Нас разделили, посадили в джипы и куда-то повезли. Со мной был только Уиллис. Машина с Гейлом и Херком по дороге где-то затерялась. Паниковать раньше времени не стоило. Они ребята взрослые, во многих передрягах побывали. Справятся. Нас доставили на какой-то заброшенный склад. Повсюду была вооруженные люди, которые держали не вооруженных людей на прицеле. Те стояли на коленях, с поднятыми руками. Все это доставляло им массу неудобства. - Простите, господа, что не встретил вас лично в аэропорту, - произнес Кейптаун. Он ничуть не изменился с прошлого своего визита на Рук-Айланд. Чернокожий, лет сорока мужчина с кроткими аккуратно постриженными волосами. Он смотрел, как одни его люди пересчитывают деньги, другие перекладывают из одного грузовика в другой партию оружия. – Дела потребовали личного вмешательства. Бен Абель. О тебе хорошо отзывался Ваас. А вы Уиллис Хантли. Агент ЦРУ с амнезией. Если вы переживаете о двоих своих приятелей, то не волнуйтесь. Их доставили в мою загородную резиденцию. Им не к чему видеть весь этот бардак. - Я бы переживал о ваших людях, мистер Робенхармер. Вдруг им не понравиться гостеприимство ваших людей, - ответил Уиллис. - Я стараюсь подобрать ко всем свой индивидуальный подход. К кому-то я добр, а к кому-то строг. Как с детьми. Я люблю своих детей, многое им позволяю, но всегда вспоминаю своих родителей. Ставлю их на свое место. Спрашиваю сам себя, как бы они повели на моем месте. - Получается? – спросил Уиллис. - Иногда – да, иногда – нет, - ответил ему Кейптаун. – Я знаю зачем вы тут. Прежде чем я скажу где искать нужного вам человека, ты парень должен мне помочь. - Все по стандартной схеме, - скрестил Уиллис руки на груди. - Что я должен делать? – вздохнул я. - Не только ты особенный. У меня есть двое таких как ты – именуемые экстрасенсами. Но не один из них, не обладает такими силами как твои. Коба знает чем ты обладаешь. Ты можешь найти то, что потеряно. - Допустим могу, - ответил я. – Что вы потеряли? - А еще можешь видеть мертвых и разговаривать с ними. - Да, - ответил я. У меня было такое чувство, что это допрос. Если я скажу, нет, то что-то случиться. - У тебя бывают ведения прошлого и будущего. - Не всегда. Но… Да. - Ты набираешься сил от хаоса. - Этот ваш Коба все отлично знает. К чему этот допрос? - К тому, что Коба знает, что ты это скрываешь. Твоя сила мирная. Скрывая ее можно нанести вред самому себе. Ты это знаешь. - Знаю. Это мой выбор. - Итак, вот что мне нужно от тебя, мой мальчик, - Кейптаун достал из черного пиджака, чье-то фото и протянул мне. Я взял и увидел ребенка. Чернокожая девочка, которой было лет четырнадцать или около того. – Эта паршивка сбежала, прихватив кое-что важное. Найди ее и пристрели. Вот из этого револьвера, - достал из-за спины револьвер, явно антикварный, но в рабочем состоянии. – Как только выполнишь это, мы поговорим. - Мне возвращаться сюда? - Мои люди проследят за тобой. Как только выполнишь мое задание, доставят тебя в нужное место. - Понятно. Фотография было теплой. Девочка была живой. Пока живой, а мне ее надо было убить. Не так я себе представлял помощь Гейлу и Уиллису. Я спрятал револьвер за спину. Я не люблю огнестрельное оружие, мне ближе холодное оружие. Ваас научил меня владению ножом. После этого нож или мачете стали неотъемлемой частью меня. Разве, что сейчас ножа при мне не было. - Мне нужна карта, - попросил я. Один из людей Кея дал мне то, что я просил через пару минут. Я получил задание и более чем исчерпывающие инструкции. Уиллис и я покинули стены склада. Машину нам предоставили. Уиллис сел за руль, я сел на заднее сидение чтобы сосредоточиться на поисках. Не знаю как Уиллис, но я в Йоханнесбурге я впервые. Я достал револьвер и осмотрел его. Никаких особенностей не заметил. Сказать, что он кому-то конкретному принадлежит, не могу. Он прошел через многие руки, в том числе через мои. - Замараешь руки? - Придется. Просто езжай. Мне надо поработать с картой и фотографией. - Поставлю себя на место девчонки. Она напугана и попытается убежать далеко и в более людное место. - Может быть. Мне нужна тишина. Окей. Я держал между ладонями фотографию девочки, не зная даже как ее звать. Держал до тех пор, пока не стал видеть обрывочные картины, что она делала и что делает сейчас. Она идет. На ней белая майка, длинная рубашка, джинсы и красные кроссовки. Она коротко стрижена. Отложив фотографию, я снял с шеи монетку-талисман, который подарили мне бабушка, когда я переехал в Новый Орлеан. Сначала поводил по карте руками, чтобы почувствовать, где тепло. Чтобы сузить поиск взял свой талисман и уже им стал сужать зону поисков. Когда понял где она, сообщил об этом Уиллису. Она ввел координаты в навигаторе, и мы поехали чуть быстрее. По сравнению с Лос-Анджалесом и даже Бангкоком, Йоханнесбург это просто гигантский человеческий муравейник. Если бы я знал хоть что-нибудь о городе и стране. Так ничего не знал и просто таращился из окна на пейзаж. Мы оставили машину на ближайшей парковке. Девчонка была где-то в этом квартале. Тут и большой торговый центр и жилые кварталы и что-то культурно досуговое. Что ее сюда потащило, я не знаю. Может быть она с кем-то связалась и ждала пока за ней приедут. Я не стал гадать. Увидев компанию веселых ребят, которые с жаром обсуждали последний альбом местного репера и влияние на альбом творчества Кенни Уэста, я решил подойти. Чтобы снизить градус агрессии и чтобы они приняли меня более дружелюбно, применил к ним немного гипноза. Уиллис сел на лавочку и стал читать газету, которую он вытащил из мусорного бака. - Ким, конечно шикарная телочка. Но вы зацените мою крошку. Я показал фотку Сэнс, ребята оказались в восторге. Когда девушка демонстрирует свои оголенные ноги и руки, а еще на ней одета короткая майка, то критик уже не критик. Веселая компанию, которая обсуждает всем знакомые темы, привлечет любые взгляды. Я добавился этого. Девочка умирала со скуки, поэтому потеряла бдительность и показалась, заинтересовавшись разговором о музыке, которую, наверное, сама слушала время от времени. Я достал револьвер и выстрелил. Целился не в голову, а в живот. По крайне мере ее доставят в госпиталь. Все будет зависеть от профессионализма медиков и ее желания жить. На площади сразу началась паника. Один из компании, которому я особо уделил внимание, поспешил девочке на помощь, а я и Уиллис покинули площадь, почти никем не замеченные. Возможно лишь одна две нечеткие камеры, видео с которых сотрет хакер Робенхаймера. В машине, которую мы припарковали, уже сидел чернокожий парень не старше меня. - Коба, - догадался я. Он кивнул. Уиллис сел рядом с ним, я разместился на заднем сидении. Свернул карту, которая уже больше была не нужна. - Хм, мы не могли где-то раньше встречаться, - изрек Уиллис. - Может на площади, - голос у парня был приятный и знакомый. Могли бы мы раньше встречаться, не на площади. Вполне вероятно. До того как нам стерли память. Коба доставил нас не куда-нибудь на отшиб в трущобы, а в хороший благополучный район, состоящий из небоскребов, чистых улиц и прочих городских удобств. Коба сказал какой этаж и номер квартиры и попросил вернуть револьвер. Я отдал ему пушку, и мы поднялись. Открыл возбужденный Херк. - А я думал это обещанные девочки. - На языке вертится цитата из Библии, хм, - изрек Уиллис. - Хата супер. Вы тут давно? – оценил я современный двухуровневый лофт с панорамными окнами. - Как привезли, так и тут. Не выходили никуда, ждем вас и девочек, - ответил Херк. - Что сказали про нас? - Что вы понадобились Робенхаймеру. Кинув рюкзак на диван, я проследовал в ванную комнату. Найти ее было не трудно. Наткнулся на Гейла шарящего в холодильнике. - Во что вляпались? - Если бы я знал. - Ну, ты же у нас, - он талантливо изобразил мой пас рукой. - У меня немного другие силы. Зайдя в ванную, я заперся и включил воду. Проклятье. Обычно у меня не вызвало отвращение что-то что я сделал. Уже давно этого не было. Ваас меня просто выключил от этого. Неужели снова. Я посмотрел на руки. Если бы все вернулось, они бы дрожали и я бы их мыл пока кожа на руках не лопнула от усердия. Нет, это другое. Никто меня еще не заставлял что-то подобное делать. Наверное. Я не уверен. - Эй, приятель. Вечеринка началась. Пришли девочки, а так же Робенхаймер. Он хочет с тобой перетереть, - стукнул в дверь Херк. – Девочки огонь. Выходи иначе всех заберу. Это неуверенность меня подавляла. Наверное, как и Гейла и Уиллиса. Я, несомненно, все знал, до определенного момента. А теперь все забыл. Почти все. Все важное. Сполоснув руки и лицо, я несколько раз вздохнул, чтобы внутренне успокоиться и вышел. Гостей в лофте прибавилось. Люди Робенхаймера, девочки. Все свои, но я их не знал. Музыка, смех. Оценивающее, и заинтересованные взгляды девушек провожали меня. - А вот и наш герой. Присаживайся, - хозяин данного лофта сидел на диване. Напротив него Уиллис Хантли и Гейл. - Уиллис решил терпеливо тебя подождать, чтобы не пересказывать то, что я скажу. Я сел, уперев одну ногу в стол. - Благодаря тебе, юноша, мои проблемы решены. - Направьте благодарность на Рук-Айланд. Черный Брат подошьет его к моему делу. - Соответственно награда за это, то, что вы просили. Информация о человека называющий себя Лонгином. Биография у него не совсем чистая. Имя он сменил, когда захотел быть праведником. - Ха, праведники, - рассмеялся я и стукнул себя по коленке. - Торговец оружием праведник. Это какая-то жестокая ирония. - Ирония или нет, но торговал он оружием на одном континент, а на другом помогал бедным, больным и убогим. - Где он сейчас? Нам не интересна его праведность, - сказал Уиллис. - Мне, как и тебе, Уиллис, никогда не нравились двуличные люди. Может он забыл прошлое, я его помню. Мне не нравилось, что он тревожил моих людей. Некоторые племена должны жить по своим обычаям. Нарушив их, можно вызвать эффект бабочки. - О, это фильмец с Катчером. Смотрел, - услышал что-то знакомое Херк. - Было стремно, когда ему взрывов руки и ноги оторвало, - изобразил он взрыв. - Ваши люди прогнали Лонгина. Это мы знаем, - сказал Уиллис. - Надеюсь, он целый. При руках, ногах и голове? - Возможно,- ответил Кей. – Я не знаю. Сейчас он там, где мне не рады. Слышали о маленькой стране Эретрии. Два года назад власть в стране захватил генерал Аддат-Грар. Теперь он законный президент этой страны, но на самом деле обычный диктатор. Эта страна богата алмазами, но бедна, так как каждый, кто захватывает власть в стране, эксплуатирует ее и ее народ. Сейчас там свирепствует чума. Там ищите Лонгина. Туда он ушел. Эретрия. Никто из нас не слышала об этой стране. О Кирате я тоже не слышал. Это не делает меня глупым в глазах других. Просто в мире много чего неизведанного есть. Она располагалась между ЮАР, Ботсваной и Намибией. Жара, джунгли и равнины с карьерами по добычи алмазов. В течении суток мы разузнали, что нужно. Построили маршрут и разработали план. Теперь мы обычные волонтеры. Только волонтеров с гуманитарной помощью пропускали через границу. Для остальных она закрыта. Чума или же приказ генерала-диктатора этому способствовали уже не так важно. До границы пару километров, мы сделали небольшую остановку, чтобы проверить, что с кондиционеров в машине, отлить и перетереть кое-что. - У меня скверное предчувствие,- произнес я, смотря на голые черные стволы деревьев. Из-за засухи тут произошел сильный пожар, который никто не тушил. - У меня тоже. Тут нет обезьян. Они тут сдохли от голода, - отозвался Херк. Он и Уиллис остались возле машины. Не только засуха и пожары стали причиной исчезновения приматов, но и вырубка лесов. Те обезьяны, что выжили, покинули неблагополучный регион или их съели местные. - У меня плохо получается переходить границу. Это карма, - предупредил Гейл, застегивая ширинку, и стал возвращаться к машине. - Границу мы все перейдет хорошо. Не в этом дело, - ответил я ему. – Что там у вас? - Конденсатор. Почистили малость, - отозвался Херк. - Быть может, еще электрика барахлит. Говоришь плохое предчувствие. Давай делись с коллективом, - поинтересовался Уиллис и стал мыть руки из фляжки. - Только сейчас я начинаю чувствовать, что нас ждут нелегкие испытания. Терпение. Боль. Все затянется. Это будет длиться хренову тучу времени… Я не вижу финала и развязки. Только чувствую, что мы связаны. Все. Словно коллеги по работе. - Не хотел говорить, но в голове давно это застряла, как песня Уитни Хьюстон и дата основания Эретрии как государства-колонии. К слову, - поднял палец Уиилис. – Совпадает с датой Подписания декларации независимости с нашей вами Родины. - Ты мне напомнил Бака, - усмехнулся я. Уроки истории этого был его конек. - Мистер Хьюз был в этом силен. Не буду спорить. Итак. О самом главном. Опишу в лучших традициях шпионской драмы. Я агент ЦРУ. Он тоже, - указал он на меня, от чего я аж икнул. - Ты не знаю. Ты Гейл, возможно. Мы не облажались в Кирате. Или не так сильно как мне это расписывали. - Я слышал, что ЦРУ проводило над животными жуткие опыты. - И над людьми тоже. Я свидетель. Я все знаю. Мы спящие агенты. То, что мы тут это новая операция ЦРУ. Нас четверо. Мы белые. Пардон, - извинился Уиллис, когда Аджай поднял руку. – Толерантность друг мой. И один желтый узкоглазый парень. - Очень толерантно высказался, - фыркнул Гейл, но не обиделся. - Для устранения генерала-диктатора Аддат-Грара достаточно одного агента. И он должен быть черным парнем. В доску своим. - Да, согласен, - согласился я с Уиллисом. – Много нестыковок. Может у вас паранойя или тоска по шпионским будням проснулась. Все что я сейчас вижу это то, что нас все это измотает, но за это мы получим истину. - А ты можешь сказать, что конкретно ты видишь? - Нет, - ответил я. – Это довольно сложно объяснить. Я чувствую свою боль, за тем период большого спокойствия, бездействия, а затем я вижу, нечто похожее на красную искорку истины. Так же и с вами. Боль, страх, одиночество, период покоя, - постарался я сказать, то, что мог сказать. То, что мог выхватить из потока сложных образов. - Пипец как все сложно. А ты не можешь как-то попроще сказать, - попросил Херк. – Мы же не станем врагами после. Может как-то повлияем друг на другу до этого. Помните как в том фильме. Чувак из прошлого, оставлял себя в будущем послания. Давайте и мы. Стоп-слово придумаем. Тату-братаны вместе на век, например. Аджай, - протянул кулак Херк своему другу. - Это фильм «Помни»? – спросил я. - Нет, это какой-то фильм с Афликом. Он там какой-то телек разрабатывал, а в итоге собрал какую-то машину времени. «Помни» будет потом. - Чтобы не случилось дальше, я буду помнить это и не предам тебя, - ответил Гейл и протянул свой кулак навстречу кулаку Херка. При этом ни один мускул на его лице не дрогнул. Хоть бы улыбочку какую скривил. С таким лучше не садиться за один стол в карты играть. - Я не понимаю твоего жаргона Херк. Может Аджай научился тебя понимать, но я пока нет, - сказал я ему. - У нас есть одинаковые тату. Не совсем одинаковые, но какая разница. Аджай покажи татуху. - Давай сначала ты. - Ладно. Связь с моей мамой вы уже видели, - провел он по левому предплечью, где у него было сделано сердце со словом мама. На другом предплечье был оскаленный череп с инициалами Д.К. – Это в честь моего другана Джека, - пояснил он и поднял руку, что бы мы увидели еще одну тату - саламандра с инициалами КВБIV. – Это мой кузен Шарки. Ладно, - повернулся Херк к нам спиной и задрал красную футболку. На спине у него было изображен слон, тигр, а между ними АГ и висящая на них мартышка. - Круто! – оценил я качество тату Херка. - Ну, твоя очередь, - повернулся он к нам когда одел майку. - Ты еще не все показал. - Тот партак я не покажу, - прижал он руки к груди. - Буду его хранить как мою просранную девственность. Показывай, - горел от нетерпения Херк. - Ладно, - повернулся Гейл спиной и поднял зеленую майку. На спине, чуть ниже лопаток, у него были набиты квадратики с какой-то аббревиатурой. В каждом из квадратов были выбита буква и какие-то цифры SNAFUН. - Похвально, мистер Гейл. Тонкое различие между видимостью и содержимым, - похвалил за тату Гейла Уиллис. Аджай кивнул. Я так и не понял что за аббревиатура. Спрошу по дороге. - Тату братан. Это как кровные узы, только кровь заменена чернилами. - Черт. Значит, после этого мне надо будет забить твое имя, имя Уиллиса и Аджая. Пиздец Херк, я имя своей девушки никак не решусь набить, а тут целый список Шиндлера! – вздохнул я тяжело. У меня была всего одна тату, которую набил мне Карлос по прибытию на Рук-Айланд. В планах было набить имя Сэнс и что-нибудь еще. От мысли, что на мне будет набиты имена временных союзников, меня бросало в панику. - Я не против если ты наши имена набьешь вместе. Ты главное не паникуй. - Вы как дети, - вздохнул Уиллис. – Не знаю, до чего меня доведет эта жизнь, но я буду максимально строг, но справедлив, - он протянул сжатый кулак. - Ладно. Тату-братаны, - ответил я и все наши кулаки соединились вместе. Я чувствовал, что от меня скоро ничего не будет зависеть. Я найду то, что надо, а вот дальше… Столица страна называлась Трата. Там мы сделали остановку, как волонтеры. Трата застряла в своем развитие где-то в девяностых. Относительно нормальная дорога, пара кафе, отель, но везде грязь, словно на какой-то помойке. Меня это дико напрягало. Отель был хуже, чем самый дешевый отель в Бангкоке. Грязь, тараканы, клопы, перебои с электричеством и водой. Местные походили на стадо зомби. Изможденные, голодные и оборванные. Жили они в одноэтажных хибарах, в которых было страшно заходить. Даже жители Рук-Айланд, те, кто жил на побережье, не жили, так как жители этой страны. В недрах этой страны спрятаны алмазы, а может быть и нефть. Все это позволило стране жить и развиваться. Но нет… Уиллис подкупил местного паренька, и тот рассказал, что Лонгин находиться в одной из дальних деревень, в четырех километрах от Траты. Там заболевших было больше чем здоровых. - Я отправлюсь туда один. Я не заболею, а вот за вас не ручаюсь, - улыбнулся я. Я уже чувствовал необычайный прилив сил и энергии. Мне пришлось взять нашу машину, так как в Трате не было проката или хотя бы человека, у которого была машина на ходу. С грузом воды я отправился в ту самую злополучную деревню. Она находилась где-то в джунглях, которых еще не успели вырубить. Ветер донес неприятный запах дыма. Хотелось закрыть окна в машине, но если я закрою их, то просто задохнусь от жары. Кондиционер решил нас всех подвести. Это был дым от костров, где жгли тела, дома и вещи погибших от чумы. Я вообще плохо представлял, что это за болезнь. Однако знал, что в средневековье от нее погибло треть Европы. Дорогу мне подсказал указатель. Деревня казалась вымершей. Небольшие костерки тлели то там, то тут. В те глиняные жилища с соломенными крышами и земляными полами, в которые я заходил, были пустыми. В еще одном доме я нашел несколько тел. Никого похожего на Лонгина среди мертвых не обнаружил. Продолжил поиски, и они увенчались успехом. Я нашел Лонгина, но было уже поздно. Он давно умер. Я тот, кто видит мертвых и для меня он был жив. - И пойду я долинную смерти и не убоюсь… Господи помилуй. Нет мне покою даже после смерти. - Я искал тебя. Раз твой дух все еще тут, значит, не все твои земные дела закончены. - Кто ты? Почему ты видишь меня? - Меня зовут Бен Абель. Я особенный. - Особенный. Пророк или миссия ты? - Нет. Я обычный человек, но с некими силами. - Божьими. - Мне они передались от бабушки. - Это не есть хорошо. Только Бог… - Хватит, твое тело мертво, твой дух передо мной. Считай, что я Петр. Чтобы пройти дальше, ты расскажешь мне нужные мне сведения. - Богохульник!!! - Я реалист. Уверяю тебя, ты обретешь покой, как только… Что-то заставило меня замолчать. Что-то должно было случиться. Что-то ждет меня. Моя судьба. Сделав жест, чтобы призрак заткнулся и сгинул на время, я сорвал с тела Лонгина простой деревянный крестик, намотал веревку, на которой он висел, на свое запястье и поспешил покинуть лачугу. Не успел я дойти до машины, как со всех сторон меня обступили вооруженные люди. Лица они скрывали за респираторами или масками. По всей вероятности они опасались подцепить заразу. - Бенджамин Абель, - спросил один из них. - Ага, - подтвердил я. - Ты должен пройти с нами. Тут не безопасно. - Ага, - улыбнулся я доброжелательно, как только мог. Ну, разве такую милаху как я можно в чем-то заподозрить. Раздался выстрел. Это было очень неожиданно. В левом плече стало неожиданно обжигающе горячо, а затем больно. Пуля прошла на вылет. Я схватился за рану, чувствую горячую кровь. Один из вооруженных людей держал револьвер. Тот самый, что мне дал Кей для убийства сбежавшей девчонки. Его рука не дрожала. Он снял респиратор, чтобы я видел его лицо. Я бы не знаком с генералом-диктатором лично, лишь по фотографии, когда мы готовились к поездке в Эретрию. Это был он. - Убийца, - сказал он с полной решимости этого обращения ко мне и выстрелил снова. Теперь живот взорвался болью. Это действительно больно. Это не как разбитое сердце или разбитые мечты. Это куда больнее. Pov Аджай Гейл Окно было грязным и выходило на такую же грязную улицу Траты. Солнце скрылось за облаками и на минуту, пейзаж стал совсем каким-то аппокалиптичным. Было жарко и влажно. Хотелось смыть с себя пот и пыль дороги, но воды не было с самого утра. Приходилось терпеть. Около ног пробежала крыса и юркнула в огромную щель между полом и стеной. Обычное явление тут. Херк им даже дверь открывает, чтобы они бежали по своим делам. Служа в составе 82-ой, я думал, что самая бедная страна это Ирак. Разоренная войной из-за нефти и религиозных убеждений исламистов-террористов. Тут было все иначе. Тут нет ни религии, ни культуры. Есть только люди, которые выживают в тех условиях, в которых родились и живут. Все ждали помощи извне. Бен уехал несколько часов назад. Мы вынуждены были оставаться в отеле, так как Уиллис сказал нам никуда не выходить и ни с кем не контактировать. Возможно, когда вернется Бен, нам нужно будет быстро уходить. Я был бы только счастлив, покинуть эту страну и никогда сюда не возвращаться. Ни как турист, ни как волонтер. - Собираемся, парни. Убираемся и поскорей, - вошел в наш номер Уиллис. - Бен вернулся? - Нет. Он не отвечает. Мошонкой чую неладное. Я из рюкзака ничего с прошлого вечера не выкладывал, кроме геля для душа, зубной пасты и зубной щетки. Все ждал, когда дадут воду. Этим можно и пожертвовать для экономии времени. - А мы парня не дождемся? – спросил Херк, повязывая на лоб свою красную бандану. Если бы он ее не стирал вчера долго и тщательно, я бы успел помыться. - Пошли глупые вопросы. Тебе пять лет? – закинул Уиллис свой вещь-мешок на плечо. - Я предлагаю дождаться Бена. Нет. Считайте, я собран. Одену только шлепки. Херк не успел даже до них дойти, в окно влетела газовая граната. - Я начинаю верить вашей мошонке, сэр, - прижался я к окну, как и Уиллис. Херк швырнул в обратку газовую гранату и прижался к стене. Газ резал глаза, но не критически. – Кто это может быть? - Предлагаю сдаться и узнать, - ответил вполне серьезно Уиллис. Он вооружился шлепками Херка, разбил окно локтем и швырнул их на улицу. Почти гранаты. Это отвлечем наших не приятелей. - Вы шутите. - Если мы сдадимся, они нас сожрут. Вы видели их изможденные лица. В этой стране надо снимать фильмы ужасов на натуре. - Выходим и разделяемся. Здравая мысль. По одному у нас больше шансов выбраться, чем всем вместе. За дверью пока не было ни кого, но кто бы там не поджидал, Херк его бы снес, когда открывал дверь. Уиллис отправился вниз, мы наверх. Отель небольшой всего два этажа, можно спрыгнуть. Если вдруг упадешь, то будет не больно. Так хотелось думать. - Может пора принимать чудо таблетку, - предложил мне мой друг использовать грибы из Долины Йети. Реджи и Йоги первые создали на их основе мои таблетки, Нур же немного усовершенствовала. - Нет. Удачи брат. - Увидимся, братишка. Выбив замок ведущей на крышу, там мы разделились. Я не спешил принимать таблетки по той причине, что сейчас был день. Мне не хотелось, чтобы меня видели в виде большой обезьяны. Масса свидетелей породят массу слухов. Эти слухи привлечет сюда всяких чудиков, которые ничего не найдут и сгинут. Еще на мне единственный комплект одежды. Когда все закончиться, где мне достать другую одежду. Пусть при мне нет никакого оружия, при мне мои навыки. Ничего… Как-нибудь выкручусь. Бывал я и в худших переделках. Приблизившись к краю здания, я отметил, что неподалеку стоит несколько машин, на которых, видимо, подъехали наши недоброжелатели. Внизу есть удобный спуск вниз, в виде мешков с чем-то – возможно с мусором. В прошлом приходилось прыгать в контейнеры для мусора. Главное чтобы в них не было твердых бытовых отходов и строительного мусора. На другом конце здания был какой-то шум и гам. Надеюсь, Херк и Уиллис справятся. Без понятия, что было в тех мешках, но упал я словно на асфальт. Было достаточно больно. Не стал смотреть, где что ободрал, поспешил встать на ноги и столкнулся с мальчиком лет восьми, тощим и пучеглазым. - Тут опасно, уходи, - посоветовал я ему уйти. Дети, невзирая на опасность, из любопытства, могут попасть в любую неприятность. Похлопав глазами малой закричал что-то на местном языке. Не нужно быть полиглотом, чтобы понять, что он сдал меня. Единственный вариант это добежать до машин и угнать одну из них. Принцип увидел бесхозную тачку на дороге Кирате – бери, тут явно не работал. Потому что, я слепой крот, не увидел водилу, который находился где-то рядом. Может колесо проверял, может еще что. Он приставил мне ствол, когда я только умостил свой зад на водительское кресло и обрадовался ключам в замке зажигания. Подняв руки, я пошел ведомый им. Шли мы не долго, во внутренний двор отеля, где совсем недавно мы вчетвером сидели и пили местное пиво. Дерьмовое на вкус. Херк и Уиллис были там, и я присоединился к ним. - Это последний ваш друг? – спросил у Уиллиса чернокожий мужчина. Они все тут были черными и местными. - Все, - ответил Уиллис. Кто-то ему дал по лицу, от чего из носа шла кровь. Херк отделался легкой царапиной на плече от пули. Вряд ли бы это его остановило от побега, скорее раненная ступня. Он явно на что-то наступил. С пораненной ногой далеко не убежишь. - Наша страна, не такая богатая и развитая мистер Уиллис. Но мы чтим закон. Закон возмездия. - А можно узнать, в чем нас обвиняют? Я хоть маме напишу письмо. Она должна знать, когда меня ждать и куда слать передачки, - попросил Херк разъяснить ситуацию. - Вы трое обвиняетесь в соучастие убийства дочери нашего президента. Вы приговариваетесь к заключению в тюрьму. Дальнейшую вашу судьбу будет решать Алмаз. - Если это обвинительный приговор, то я протистую. Где доказательства и где мой адвокат. За место доказательств и адвоката Херку дали по морде, и всех нас троих, связали, погрузили в грузовик и повезли. Я сидел спиной к спине со своими товарищами по несчастью. Сидели мы на полу, а рядом на ящиках сидели двое вооруженных калашами негра для охраны. Побег. Есть такое возможность, но можно схватить пулю в спину или в грудь при побеге. - Охринеть поездочка! - Расслабься Херк. Мы живы. Дайте мне сорок восемь часов и я постараюсь всех нас вытащить. Главное встретить начальника тюрьмы. Гейл, у тебя же двойное гражданство. - Да. - Забудь об этом. Ты Киратец. Знаешь язык. Говори на нем, если будет допрос. Требуй переводчика и связи с представителем дипмиссии. Уверен, они тебя не тронут, пока не разберутся в твоей истории до конца. - Хм, - это был дельный совет от Уиллиса. Жаль, что с Херком такое не прокатит. - Этот хмырь Робенхаймер нас подставил? – с сожалением высказался Херк. Он больше всех не любил разочаровываться в людях, особенно когда тусил вместе. - Выходит так. - Обещаю, мои уважаемые тату-братья, я это выясню. Выясню и… Наш треп надоел охране. Они явно призвали нас к тишине, сказав что-то на своем языке. Для тех нас, кто не понял их, они наставив на нас стволы калашей. Дорога до тюрьмы утомила. Было влажно, всех нас, кроме охраны одолевали москиты и прочие насекомые. Понять где мы было трудно. Ни подняться, чтобы увидеть, где мы едем или хотя бы поглядеть в окно было невозможно, как и спросить. Когда грузовик остановился, мы были рады, что он просто остановился. Обращались с нами не очень галантно. Пришлось терпеть. Сначала нас обыскали, сняли все ценное, затем раздели, облили холодной водой для дезинфекции или забавы ради, выдали серую майку и шорты и проводили в камеру. Херка и Уиллиса посадили вместе, а меня заперли с Беном. Он был жив, но избит и ранен. Чтобы он не истек кровью, его перевязали. - Как ты приятель? Позволишь осмотреть раны? - Еще никогда не чувствовал себя так херово. За просмотр денег не беру, - сострил он. Рана в плече была сквозной. Повязка уже пропиталась кровью. По-хорошему, ее бы зашить или прижечь и наложить чистую повязку. Рана на животе. Сложно сказать. Даже по запаху не мог определить, не задет ли кишечник. Тут везде пахло не очень. Сортир давно не чистили. Запах пота и прочие специфические запахи, витающие в тюрьме, не помогали мне. - Эй, - позвал меня Уиллис. Его первого повели на допрос мимо нашей с Беном камеры. – Что с парнем? - Ранен. Серьезно. - Наш отряд несет потери, - едко заметил Уиллис, и его увели. Будь у меня таблетки Йети, то я бы дал одну Бену. Не знаю, как бы они на него подействовали. Может как на последователей Ялунга. Тут бы такое началось. У нас был бы сразу шанс на побег. Их могла уже употребить охрана, и тут бы уже началось черти что. Видимо пока не употребила. Моя карма все-таки испорчено. Иначе бы я не попадал в тюрьмы просто так. В нашей с Беном камере было зарешеченное окно, и оно вело во внутренний двор тюрьмы. Заключенные спокойно гуляли и занимались своими делами по территории. Саму территорию окружала стена. Уверен, есть и вышки, но от сюда мне было не разглядеть всего. - Что там? Я слышал, как кто-то фристайл-баттл устраивал. - Ничего примечательного. Все любители рэпа разошлись, - сказал я ему и стал изучать свою койку. Я не собирался на нее заваливаться, прежде всего, нужно оказать Бену всю возможную помощь. Матрас был немного грязноват и набит опилками. Опилки были как крупные, так и мелкие. Часть мелких опилок я оставил, другие выкинул на пол. - Что ты делаешь? - Вряд ли тут стоит ожидать врача. Так что окажу всю помощь, какую знаю. Сори и Нур не одобрили бы, но… Когда мы застряли в горах из-за метели, а некоторые бойцы Золотого пути были ранены при перестрелки, Сабал научил меня кое-каким древним методам оказания первой помощи. Разорвав матрас и стащив его, я стал его рвать на ленты, чтобы материи хватило на перевязку. - Мне бы пулю вытащить. Она вроде не глубоко, - пробормотал Бен. – Один мой знакомый утверждал, что мог вытащить пулю голыми руками. - Голыми руками. Хм. Мой приятель утверждал, что мог вытащить пулю двумя бамбуковыми палочками. Пулю вытащим завтра. - Это не то, что я думаю. - Ага, - подтвердил я его догадку и стал мочиться на опилки и часть лент, которые я использую в качестве обеззараживающего средства. - О, Господи, чувак! Это просто ужасно! - Ужасно будет, если у тебя случиться заражение крови. Уверен, Херк сейчас тем же увлечен. - Ладно. - Что предпочитаешь первым плечо или живот? - Живот. Будет хоть не так мерзко. - Это не мерзко, а вполне естественно. Обложив место раны мокрыми опилками, я стал туго перебинтовывать торс Бена. Повязка будет хорошо держаться. С плечом пришлось повозиться, но с этим я тоже справился. Бен, намучившись от боли, провалился в сон, а я сел возле него на пол. Человек может ко всему приспособиться, куда бы его жизнь не забрасывала. Однако к такому повороту события, отправляясь искать след одного единственного человека, я был не готов. Как в прочем и всегда. - Эй, приятель, - позвал меня Уиллис из-за решетки. – Я вернулся и кое-что разузнал. Поговорим завтра об этом. Во внутреннем дворе. Как Бен? Держится? - Пока да. Тут есть медик или какие-нибудь лекарства? - Поговорим об этом завтра. Кстати ты следующий на допрос. Придерживайся той легенды, которую я тебе озвучил. Ты понял, - он ушел. Своим шагом, без всякого надзирателя за спиной. Моя часть коридора вообще была пуста. Несомненно, Уиллис что-то узнал и уже использовал это в свою пользу. Сыграет ли это на нашу пользу. Без понятия. Через минут десять черные надзиратели пришли за мной. У них не было оружия, кроме дубинок. Можно было бы разобраться с ними, но лучше я побуду законопослушным гражданином Кирата, чем идиотом. Меня втолкнули в комнату и закрыли дверь. В комнате было только одиноко стоящий стул, стены, лампочка над потолком и женщина. Она была мулаткой, не чистокровно черной как местные жители. Красивые крашеные волосы заплетены в хвост. Красивое лицо, полные губы. Одета в хаки, в руках электрошоковая дубинка. - Садись. Я директор данной тюрьмы Алмаз Гоя Волде. Или просто госпожа Волде. Или просто Алмаз. Отвечай на вопросы, солжешь, я тебе ударю или пропущу через тебя электрический ток. Все зависит от степени твоей лжи, - сказала она, указав на стул, больше похожий на табуретку. Я послушно сел и даже поднял руки. - Ты и твое других твоих сообщников пересекли границу в качестве волонтеров с грузом воды и еды. Один из вас оказался убийцей дочери нашего президента. Кто ты и с какой целью прибыл в Эретрию? Отвечай. - Я не понимаю Вас. Я не говорю на вашем языке. Это ошибка. Я гражданин Кирата. Все это большая ошибка, - сказал я на языке Кирата. - Ты идиот. Что ты там бормочешь? - Я гражданин Кирата. Это ошибка. Я гражданин другой страны. Женщина вздохнула и ударила меня не дубинкой, что очень хорошо, а рукой. Это была пощечина. Предупреждающая пощечина, но и после я говорил тоже самое. Даже когда она ударила меня по настоящему, по лицу, а потом применила электрошок, я продолжал говорить, что я гражданин Кирата и что все это ошибка. Под конец нашей беседы она это поняла. В камеру я вернулся с рассеченной губой, бровью и болью. Главное жив. Я сел на пол и сплюнул кровь. Главное жив. Как и Бен. Боль пройдет. Мне не так больно, как ему. Завтрака в камеру никто не принес. Это означало, что еду тут придется добывать как-то иначе. С утра я сменял повязки Бену. Кровь уже не шла, что хорошо. Раны выглядели чисто, несмотря на то, что водой никто раны не промывал. Нужно было вытащить пулю, но под рукой ничего не было. - Ты в курсе, что ты убил дочь президента этой страны? - Теперь в курсе. Ее папаша так мне об этом и сказал, когда выстрелил в меня. Еще сказал, что я и мои сообщники подохнут тут. - Хорошая подстава от союзника твоего босса. - Ага, подстава года. Слушай, пока я еще живой, - поморщился Бен, - Тот, кого мы искали. Он был уже мертв, когда я пришел. Пока меня не продырявили, я успел наладил связь с его духом. - Он тебе что-то рассказал? - Да, как тебе сказать. Он мертвый, но все еще считает себя живым. Поэтому не хочет со мной говорить. Если и открывает рот, то только для очередной безумной проповеди. - Не повезло тебе. - Вроде того. Бен странный, но все мы немного странные. Это не мешает нам быть друзьями. Это поездка, за своим прошлым, думаю, сделала нас друзьями. Мы обменялись на счет подставы, покойного торговца-проповедника и тюрьмы, пока не явилась охрана. Черные надзиратели открыли камеру и разрешили нам погулять. Бен остался, так как ему было тяжело передвигаться. Он с трудом встал в туалет отлить, а тут нужно было куда-то идти на прогулку. Я не спеша шел по извилистым коридорам данной тюрьмы. Заключенные кто встречался мне, молча провожали меня взглядом и не пытались остановить или заговорить. Взгляды были настороженные, но не злые. Все они были черными. Наверное, будь я белый, то, оставили во мне много дыр от заточек. Уиллис сунул мне в руки лепешку, когда мы встретились во дворе тюрьмы. Территория была большой. На ней даже росли какие-то деревья. На стене были вышки, и было много охраны. Стена была под напряжением, так что покорить ее не отключив электричество, было невозможно. С ним был Херк. Я был рад видеть свое друга и рад тому, что у меня была хоть какая-то еда. Лепешка была черствой, но съедобной. Несмотря на побитый вид и поврежденную ступню Херк держался молодцом. - Как там наш раненный птенец? - Так себе. Я оказал ему всю имеющую помощь, но нужны нормальные бинты, лекарства, а самое главное нужно вытащить ему пулю. Есть что? - Я кое-что узнал у госпожи Алмаз, - ухмыльнулся Уиллис. – Прежде всего, тут не любят белых и американцев. - Я сказал, что я из Канады, - вздохнул Херк. - Госпожа Алмаз вроде поняла, что я из Кирата. - Отлично. Отлично. Вы может протянете чуть дольше чем я. Как патриот, я буду американцем до последнего своего вздоха. Госпоже Алмаз наскучили потные негры. Пока ей нравиться моя белая задница, но когда наскучит… Моя белая задница окажется в желудке у крокодила. - Спасибо, что избавил от подробностей твоей и ее интимной жизни. - Не за что. Про крокодилов я не шутил. У нее есть бассейн с ними. Она им скармливает некоторых заключенных. Вроде местная смертная казнь. Нашего приятеля она ждет и избежать он этого не сможет. Он убил… - Я в курсе кого он убил. Это подстава от Робенхаймера. Ему нужен был козел отпущения, он его получил. - Ты знаешь и я это знаю, что это не так. Я был свидетелем. Он пошел на это добровольно. За нужную нам информацию он застрелил девчонку. Иногда последствия нас настигают. В Штатах его отец нанял бы ему лучшего адвоката. В твоем Кирате, он бы покинул его, так же как я, под другим именем. Завтра или послезавтра, его казнят. - Уиллис, я не оставлю его. Будь на его месте Херк. Будь это даже ты. Мне нужна аптечка. Чтобы в ней были бинты, пинцет, болеутоляющее. - Хорошо. Хорошо. Я понял, но достать тебе этого не могу. А вот ты можешь. Ты же знаешь, где оказался. В стране, где нет интернета, старбакса и кабельного. - Тут даже туалетной бумаги нет, - буркнул Херк. - Аптечку как и еду можно раздобыть. За них нужно драться. Торговать тут тоже можно. Алмаз мне сказала одно имя. Нужно его найти и поговорить. Даже можно позвонить. Еще не узнал где и у кого можно раздобыть телефон. - Имя. Где мне найти его? Нужного нам человека звали Джордан. Он был такой же заключенный как и все, но взял в свои руки дела по распределению еды, воды и прочих нужных вещей. Если что-то нужно все шли к нему. Он решал, что делают люди за эти вещи. Умирают или живут. Джордан был не старше меня и Херка. Явно не местный, но чернокожий. Говорил он на английском без всякого акцента. Мы нашли его за игрой в шахматы. Фигурки были явно самодельные, но хорошие. - Ты Джордан? – спросил Уиллис. - Джордан Бассет Второй к вашим услугам, джентльмены, - представился он. Он сделал ход и потер подбородок, словно этот ход был для него особо трудный. - Нам нужна помощь. Наши друзья ранены. Нам нужны медикаменты, вода и еда. - Какие вы требовательные господа. Только попали, а уже столько запросов. - Я знаю, что ты все это можешь достать, не бесплатно. - Разумеется. У нас тут все по честному, - дождавшись когда его противник сделает ход Джордан сразу же тоже сходил. – Мат. – он повернулся к нам. – Сегодня вечером есть шанс заработать. Кто из вас будет драться? - Он, - указал на меня Уиллис. - Первый представитель азиатской расы в этой тюрьме. Ну ладно Брюс Ли. Три боя и будет вам вода и еда, еще два и медикаменты в ваших руках. Я кивнул. - Он что немой? - Он понимает, но не говорит на английском и никаком другом языке. - Вред ли ему это помешает. До вечера, господа. Не стойте над душой, иначе игра не заладиться, - отослал он нас куда подальше. Пять боев. Почти как на арене Шинат. Я дрался там не только когда Нур меня туда бросила голым, но и уже после, когда хотел, получил титул чемпиона. - Нога сильно болит? – спросил я Херка. - Пять обезьян из четырех, - ответил мне мой друг, шутя. Я помог ему добраться до камеры. Лучше ему посидеть тут, а не ловить на себе взгляды других заключенных. До вечера еще много времени. Я отправился в свою камеру, прежде всего - проверить Бена, а не отдохнуть. Бледный, с нездоровой испаренной на лице. Вся одежда пропиталась потом и кровью. Он пытался терпеть и терпел. - Воды бы. - Надеюсь, добуду и ее и нужные медикаменты, уже вечером. Держись. - Все так хреново? - Все очень хреново, - не стал я врать. Я приложу максимум усилий, чтобы победить и добыть все что необходимо. Но времени прошло слишком много. Лекарства могут не помочь. Тут нужно быть реалистов. Я отошел от Бена и сел на жесткую койку. - Хорошо, что я уговорил не ехать с нами Сэнс. Она бы тут не выжила. Да и мне, пожалуй… Конец наступает за все грехи. Хех. То чего боялся так. Грязь и микробы теперь меня волнует меньше всего. Гейл. - Что. - Если выберешься. Найди ее и скажи, что я любил ее и думал о ней. Заткнись, Лонгин, - Абель сделал жест рукой. На его запястье болталось распятие. Раньше я у него это распятия не видел. Бен снял его и передал мне. – Возьми. К этой вещи привязан дух Лонгина. Он тебя не побеспокоит, как меня. Если ты выберешься, а я в это уверен. Поезжай в Новый Орлеан. Найди Маргану Николас. Она поможет расспросить дух Лонгина. Я взял распятие, но не стал ни вешать на шею, ни наматывать на запястье. Просто положил рядом. - Ты еще не умер Бен. Думай о чем-нибудь приятном. - О чем например? - О матери. Об отце. О той кого любишь. Будешь спорить, расскажу про свою боль. Я ее немало вытерпел. - Я так и не спросил, - помолчав, сказал Бен. – У тебя есть девушка или хотя бы та, которая тебя ждет или будет о тебе волноваться в случае твое смерти. А ты такой дурак, что не замечал ее пока не стало поздно. ~~~ Это был Сангкран. Весенний праздник чистоты, воды и смены времени года. Мама, когда она еще была жива, наводил дома чистоту, брызгала шутя, на меня и себя, водой, и наносила на лицо белую глину. Это было забавно. Когда она умерла, когда я служил в армии, все это забылось. Только когда я вернулся в Кират и Сабал рассказал о моих корнях и вернул в меня веру, я снова стал отмечать этот весенний праздник. Прежде всего, перед праздников, мне нужно было навести в доме порядок. Это была большая проблема. Не думаю, что у меня получиться так же хорошо как у мамы. Мой порядок немного другой. Амита называет его беспорядком, Бхадра хаосом Гейла. Я решил, что нужный порядок может навестить только женщина. Амита отказалась сразу. Просить Бхадру это делать было преступление. Она сосуд Киры. Можно было попросить кого-то из деревни или девушек Золотого пути. Все девушки были заняты. Одни ушли в патруль, другие тоже готовились к Сангкрану. В штабе была только Сорано и раненные. - Привет, - поздоровался я с Сори. Она делала ежедневную инвентаризацию медицинских препаратов. За несколько месяцев, что она с нами ее крашенные рыжие волосы стали черными и заметно отрасли. Даже ее бледная кожа, стала чуть загорелой. – Тебе помочь? - Привет, Аджай. Я справлюсь. Что тебя привела в штаб? Все спокойно. - Пока спокойно, - согласился я. Пейган после покушения на свою жизнь, в которой погиб его двойник, немного затих и затаился в своем дворце. – Мне нужна твоя помощь. - Помощь, - прижала она к груди планшет со своими медицинскими записями. – Чем я могу тебе помочь? - Дело в том, что завтра Сангкрану. А у меня конь не валялся. Ты не понимаешь? – по ее лицу я понял, что она не в курсе важных праздников в Кирате. - Сан… Я могу загуглить, если сигнал хороший будет. - Это праздник. Очень большой праздник. Ммм… вроде Пасхи у Христиан. - Пасха, - она улыбнулась. – Очень хороший праздник. В Кирате все обмениваются яйцами и наряжаются в кроликов. - Неудачное я выбрал сравнение. Все немного по-другому. Просто помоги мне к нему подготовиться. Можешь убраться у меня в доме. - Убраться в доме! Девушка явно была озадачена таким поворотом событий. - Да, это одна из важных составляющих праздника. В доме нужно навести порядок. - Да, я согласна. Я помогу тебе. Уборка и порядок в доме перед важным праздником это очень важно и правильно. Только закончу тут, - она кивнула в сторону полок с лекарствами и всем прочим. - Спасибо, Сорано. Ты меня просто выручила. - Пока еще нет, - снова улыбка, затем она смутилась и повернулась к полкам. – Я слышала, что у тебя дом высоко в горах. Как мы туда доберемся? – спросила она через несколько минут. Я отошел к ее рабочему столу и сел на стул. На стену возле рабочего стола Сорано прикрепила фотографии близких, и какие-то другие фотографии. Есть куда взгляд перевести после штопанья ран и заполнения бланков. - На моем гирокоптере. - Никогда не летала на этой штуке. Кстати у тебя все есть для уборки? - Вроде есть, - пожал я плечами. Ведро и веник точно есть. Сорано закончила через двадцать минут и велела ее подождать. Видимо не доверяла моим словам, что у меня все есть. Вернулась она с чистящими средствами, несколькими тряпками, чтобы ими можно сделать влажную уборку и личными вещами. Сумка собранная ею, оказалась не тяжелее сумки с оружием и боеприпасами к нему, а значит гирокоптер выдержит и полет пройдет нормально. Гирокоптер стоял на окраине базы Золотого пути. Моя спутница надела шапку, закрыла молнию на своей черной куртке и надела перчатки. Я примостил сумку, усадил девушку на сидение сзади, велел ей держаться и не паниковать в случае непредвиденных обстоятельств. Иначе она может упасть или лишиться рук, если будет махать ими. - Ой, мамочки, - пискнула Сори сзади, когда я поднял гирокоптер и стал набирать высоту. - Все хорошо. Погода отличная, - надел я солнцезащитные очки, - Скоро будем на месте. Я не стал расстраивать девушку и говорить, что до моего дома час лета. Если идти по земле, то получиться намного дольше. За время пути, Мори было не до скуки, она была восхищена открывшемся зрелищем и видом. Плантации чая и риса, стоянка слонов и деревни проносились над нами. Я уже ко всему привык, для меня это стало скучным и однообразным. Я лишь высматривал врага на земле когда был в воздухе. - О Боже, у меня заложило уши, - сказала громко Сорано, когда мы сели на площадку перед домом Гейлов – моим домом. Я помог выбраться девушку из гирокоптера. - Ты в горах. Это пройдет или ты привыкнешь. Пойдем, я покажу, что тут у меня, - схватил я ее за руки и потащил к моему маленькому огороду. Там помимо конопли, которую посадили видимо Йоги и Реджи, до того как я заселился, росли пара кустов помидоров, капуста, фасоль и лук. Огород был небольшой, времени много не занимал. Больше отнимал уход за свиньями. Их было три, но скоро, одна пойдет на жаркое. Был так же курятник, в котором было четыре курицы и один редких черный петух Аям чемани. - Еще теплые, - вытащил я из курятника три яйца и приложил к раскрасневшейся щеке Сори. Она дернулась, словно ее ударило током, и еще больше залилась краской. – А там мои друзья-соседи, - указал я за ручей. - Йоги и Реджи, - поняла Сорано. – У тебя тут здорово. Не ожидала, что ты такой хозяйственный. - Я и сам от себя не ожидал, - улыбнулся я девушке. Приятно слышать похвалу хоть от кого-то. Амита как-то не в восторге от всего этого. – Пошли в дом? - Да. - Кстати туалет и душ на улице. - Я заметила, - ничуть не смутилась Сорано. Даже у Золотого пути душ и туалет на улице. Она привыкла к такому распорядку вещей. Не сразу, но привыкла. - Два этажа. На втором спальня. На первом кухня и ... гостевая. Это скорее была оружейная. На единственном диване и столе было разложено оружие разного калибра и патроны к нему. В мойке было куча посуды, на полу куча мусора. - Обрати внимание на тханку. Она очень древняя. - Она не очень гармонирует с обстановкой в этом доме. Не по фен-шую. - Ну, даже не знаю, - поскреб я затылок. - Я пойду переоденусь. Придумай пока, куда ты денешь свой арсенал, потому что он тут немного лишний. - Ладно. - И набери мне воды. - Хорошо, - не стал я спорить. Убрать оружие было делом не из легких. Часть я убрал в погреб, где за место запасов у меня хранилось оружие, часть вынес на улицу. - Привет приятель. Что это у тебя тут, обыск и опись, - подошли мои соседи. - Нет. Просто затеял уборку перед Сангкрану. - Круто. Я люблю праздники, - покивал Йоги. - Мы любим праздники, - поправил его Реджи, - У нас тут в честь праздника новая улетная вещь. Раскурим, - предложил он, доставая из-за спины закрученную самокрутку с очередной дурью. - Ну, не знаю ребят. - Очень улетная. Сегодня есть, а завтра нет. М? От ответа меня спасла Сорано, которая, вышла на порог дома. Волосы она подвязала платком, а одета она была в бриджи и футболку. - О привет соседи. Приходите позже. Аджай, я просила принести воды и ты еще не все оружие убрал. - Да, извини. Сейчас. Парни, не сейчас. Я немного занят. - Да, уж видим, чем ты занят. Мое почтение, Сори-Мори. Как там ваша матушка и брат? - Спасибо, все хорошо, - быстро ответила она и скрылась в доме. - Ладно, пока, приятель - Йоги махнул Аджаю рукой. - Удачной уборки, - явно с иронией произнес Реджи. В течении двух часов, пока не стемнело, Сори наводила чистоту в доме. Я же старался ей помогать в это. В основном приносил воду, которую приходилось менять достаточно часто. Выливая очередное ведро, я видел, какая вода черная или красная. Может она нашла старую лужу крови. Без ранений на войне никогда не получается. Или может я разделывал тушу кабана и с него натекло. - Я закончила на первом этаже, - сказала она и вручила мне коробку из-под обуви, в которой я обнаружил пули разного калибра. - Должно быть, закатились под диван. Спасибо, док. - Снимай обувь, когда входишь, - предупредила она меня и пошла наверх. Пока она снова меня не позвала, чтобы сменить воду я разобрал коробку с пулями и спустил их в подвал. - Ты есть хочешь? – спросил я ее, когда в очередной раз вручал полное ведро чистой воды. - Да. было бы неплохо что-нибудь съесть, - обрадовалась она моему предложению. На ее сосредоточенном лице появилась нечто похожее на улыбку. - Я попробую что-нибудь сделать. Я сходил в курятник и обнаружил еще три яйца. Сорвал с грядки два красных помидора. Молоко имелось в холодильники. Холодильник тоже был чист после уборки и все продукты были на виду. Так я нашел замороженное мясо краба и тесто. То что надо для того чтобы сделать крабовый рангун. Возможно, завтра я сделаю его. Печь была старой. Я долго привыкал, как ею пользоваться. Теперь могу испечь даже панкейки. Пока печь разогревалась, я принес Сори еще раз воду и стал делать омлет. - Аджай. Прием, - связалась со мной Амита. - Привет, Амита. Слушаю тебя. - Мне сказали, что ты увез куда-то доктора Мори. Она с тобой? - Да со мной. Она помогает мне убрать дом. - Ты готовишься к этому ужасному празднику? - Нет, это просто уборка. - Ну да. Не думала, что из врача она решила переквалифицироваться в горничную. Надеюсь у нее получиться убрать тот бардак, что ты там устроил. Надеюсь, завтра она вернется в штаб. Для нее есть работа по ее специальности. Иначе я подумаю, что она может только лечить солдат Пейгана Мина и его самого от диареи. - Да, конечно. Завтра с утра я доставлю ее в штаб. - Это была Амита? – спросила Сорано, спускаясь со второго этажа с ведром и небольшой коробкой из-под какого-то бытового прибора. - Она, - повернулся я к плите, чтобы следить за тем, чтобы омлет не подгорел. – Все хорошо. Она знает, что ты тут. Завтра я тебе верну в штаб. - Аджай. - Что? – повернулся я к Сорано. Дело было не в воде, а в другом. Она протягивала мне коробку, и сдавалось мне, что в ней не пули. - Я нашла, пока убиралась. Аджай. Я знаю твоя жизнь не самая простая и легкая. Наркотики ее не сделают проще. - Сорано, - закатил я глаза. – Я не… - Все наркоманы отрицают, что они наркоманы. Даже твои друзья соседи скажут, что они не наркоманы, а гуру созерцания и просветления. Но посмотри. Тут не только гашиш, марихуана. Я нашла лекарства, которые пропали из медпункта в прошлом месяце. - Я их не брал, - заверил я ее. Это была правда. Мне хватало того, что мне давали Йоги и Реджи. Как тут оказалось это сильнодействующее обезболивающее ума не приложу. - Я верю. Я простой медик, а не отдел полиции по борьбе с наркотиками. Иначе бы задержала и посадила этих кудесников. Аджай. Я хочу просто предупредить. Не усложняй себе жизнь. Твоя мама не такой жизни хотела для тебя. Она описывала тебя как сильного, волевого человека. - Сильные и волевые люди не идут армию, они идут в колледж или в университет. Они не попадают в центр гражданской войны, где ты единственная надежда. Может быть это единственный способ расслабиться в этом бардаке. - Ладно, кто я такая чтобы тебя жизни учить. Я всего лишь бывшый личный врач диктатора. Пойду, закончу уборку. - Ты есть будешь? - Что-то аппетит пропал. Смени мне воду… ~~~ - Наверное, есть. Поздно или нет, не знаю, - ответил я Бену. Все так закрутилось, что мне было не до отношений. Нур думала только о своей семье. Амита думала только о своей выгоде. Я думал не только о себе, но и о благополучии Кирата. Я не рассматривал Сорано как девушку, скорее как сестру. Да мне намекали, что я ей симпатичен. То, что было между нами, перед тем как она уехала, это доказывала. Только у нас разные пути. Встретимся ли мы вновь… Я не знаю. В этих стенах все ставиться под сомнение. Единственная связь с внешним миром подсказывало, когда день сменялся вечером. - Удачи приятель, - сказал Бен. Драки в тюрьме Алмаз не единственное развлечение тут, но интересное и зрелищное. Даже охранники подтянулись и глазели со своих вышек, словно куры. Заключенные делали ставки. Деньги тут мало играли роли, так как валюта страны давно обесценилась. Это были просто бумажки, которыми можно было разве что подтереться. Может они на то и шли. - А вот и ты Брюс Ли. Ты третий кто подал заявку на бой. Так что жди кто победит, - Джордан показал три пальца и указал на тех, кто готовился к бою. Худосочные парни, которые на первый взгляд не представляют угрозы мне и возможно не умеют даже драться. Я кивнул и занял место в круге рядом с Уиллисом и Херком, которые пришли меня поддержать. - Просто дыхни на них. - Да мое несвежее дыхание убьет их за раз, - согласился я с Херком. Как я и подозревал бойцы они были слабые. Они пытались изобразить подобие боя, но получалась какая-то возня на земле. В конечном итоге победитель оказался тот, кто кому посчастливилось задушить другого, просто потому, что ему повезло. Или не повезло, потому что следующим его противником был я. Джордан поздравил победителя и тут же объявил начало второго боя. Если все так будет быстро происходить, то времени на отдых у меня не будет. Все почти так же как на Арене Шанат. У меня было не радостное настроение. Да с чего мне в принципе веселиться. Я же в тюрьме. Когда у меня такое настроение, то солдаты Пейгана, особенно под конец войны бросались наутек завидев мою хмурую небритую физиономию. Вот и первый победитель впал в ступор от моего вида. Я подошел к нему вплотную и вырубил, боднув его лбом. Хотя бы жив. - И у нас новый лидер. Номер три встречается с номером четыре. Встречаем, - продекламировал Джордан. Новый противник был не такой щуплый и в нем чувствовался какой-то опыт. Он ступил в круг, когда номера два оттащили с него. Номер два все еще был без чувств. К новому противнику нужен был другой подход. Какой. Я понял спустя минуту, когда славил первый удар в челюсть. Я специально это сделал, чтобы узнать, как бьет, что может. От следующего удара я ушел вбок и нанес мощный удар в голову и по корпусу. Быстрые и мощные удары чтобы не дать противнику время на уклонение. Все прошло идеально, но он оказался крепким. Не упал, лишь слегка пошатнулся. Сплюнул кровь на землю и пошел в атаку. Его удары не прошли, я хорошо защитился, затем ушел ему за спину. Ударил по ноге, от чего он присел на колено, а затем провел удушающий прием. Я никого убивать не хотел. Я не на войне. Мы просто деремся за ресурсы. - И снова номер три победил. Ему сегодня везет. Есть еще желающие бросить вызов номеру три. На кону ценные вещи. Все что пожелаете. Нет. Что ж, поздравим нашего азиатского брата с победой. У меня чуть не вырвалось: «И это все! Я даже не вспотел, как следует». Уиллис положил мне руку на плечо. Остановил от рвущихся от возмущения слов. Джордан говорил, что нужно победить пятерых противников. Он что не успел собрать нужное количество претендентов или просто никто не хотел сегодня умирать. - Неплохо, красивый бой, но все ждали крови и смерти. - Он не убийца. - Ну конечно, - фыркнул Джордан на слова Уиллиса. - Не святой это точно. Итак, мистер Бессет. Где обещанная награда. - Прошу за мной, господа. Я ее с собой не нашу. Херк остался, чтобы не травмировать ногу. Вряд ли его убьют сегодня, когда охрана рядом, а его друг, только что раскидал всех как щенков. Я и Уиллис последовали за Джорданом. Канистра воды, закрытая коробка с консервами, пакетиками с сушеными фруктами, хлебцы, сахар, чай. Так же мы имели на руках аптечку, в которой мы нашли обезболивающее, обеззараживающее средства, бинты, игла и нить, чтобы зашивать раны, и лекарства. Такой набор берет с собой семья, когда летит на отдых. Чтобы понос не застал врасплох. Не было лишь пинцета, чтобы можно было извлечь пулю. Уиллис кивнул. - Тут нет пинцета. - За сахар могу подогнать нож, - невозмутимо ответил Джордан. - Бери, - после моего кивка, сказал Уиллис. Джордан вытащил из кармана шорт складной нож и передал его мне в обмена на сахар. Это был честный обмен. Я взял коробку с едой и аптечку, Уиллис канистру с водой. Это была победа. Оставалось только помочь Бену. Все необходимое было в наших руках. Наконец за все мои деяния, удача улыбнулась мне. Возможно это все из-за того что я никого не убил. Карма она такая. Где сеешь добро так его и собираешь. Где сеешь зло там его и пожинаешь. Все зависит от выбора и последствий выбора. Херк, живой и здоровый, втирал кому-то свои байки. От его историй все недоброжелатели впадали в транс. - Парни хоть расисты, но все ж веселые. А еще умеют слушать. А это важно. Я смотрю, вы неплохо так разжились. Отделались малой кровью. - Я думаю, крови было достаточно. Потерпи приятель. Перевяжем тебя, будешь как новенький. - Жду не дождусь. Уиллис нес канистру с водой, на его плечо опирался Херк когда шел. Я нес все остальное и не стал их ждать, а пошел вперед. Бен один и ему с каждым часов все хуже. Я надеялся, что нож мне поможет вытащить пулю. Карма все же осталась на том уровне, на котором была. Сколько бы я не делал хороших поступков, плохие перевешивают. Камера была пуста. В ней не было Бена. Лишь надпись на стене, которую сделал тот, кто хотел прикончить Бена. Надпись была сделана кровь. Слово «Убийца» было перечеркнуто. Словно неделя, которая закончилась или дело, которое было успешно завершено. Я поставил коробку с едой и медикаменты на пол и сел на свою жесткую койку. Я плохо знал Бена, но он успел стать мне другом. Не таким как Херк или Йоги с Реджи. Больше всего он походил на кого-то кого потерял 82 в горячей точке или Золотой путь во время войны в Кирате. Судьба сталкивает тебя с человеком, ты хочешь его узнать, но она забирает его, не оставляя парой ничего, кроме воспоминаний. - Блин, да тут просто послание в духе Гарри Поттер и Тайная комната! – воскликнул Херк. – И нашего Поттера видимо увели… Да. - Нет, - буркнул я. - Это было ожидаемо, как наступление Рождества. Он понимал, что является палачом. Не бежал от своей ответственности за это. Ты сделал все что мог. - Все ли? – вздохну я и отвинтил от канистры крышку. Понюхов, понял, что ничем не пахнет, а значит вода. Немного выпил и сполоснул лицо. Если Бен палач, то я тоже. Мы все палачи. Про Уиллиса не могу такого сказать. Он скорее похож на присяжного или прокурора. - Ты герой, но ты не Бог, - продолжил Уиллис, беря из коробки с едой пачку хлебцев и консервы. - Ты не можешь щелкнуть и сделать все так, чтобы всем было хорошо. Херк, бери аптечку. А будешь трепаться, у нас есть нож. Отрежу тебе язык, а заодно и ногу ампутирую. - У нас есть нож! Ух ты! Да мы можем при помощи него подкоп до Австралии проделать. - Я предупреждаю. Херк и Уиллис оставили меня одного. То, что надо побыть одному, пока ко мне не подселили кого-нибудь. Думаю это ненадолго. Спустя час прошла охрана и закрыла все камеры. Отбой есть отбой. Я посмотрел на деревянное распятие, что лежало у меня на деревянной койке без удобств. Затем на кровавую надпись. Не знаю, как мятежный генерал убил Бена. Перерезал горло или же вывел из камеры на улицу, выстрелил в упор, а тело скинул в канаву. Не заслужил он этого. Его отец и Сэнс, когда узнают, будет очень горевать. Все что я могу сейчас это отдать ему последние почести. Пусть его дух переродиться в новом теле. Я знаю мы с ним разных верований. У него парень по имени Иисус, у меня Банашур. Увы, у меня нет никаких атрибутов для молитвы. Ни чаши, ни масла, ни свеч, ни колокольчика. Одно лишь христианское распятие. У меня есть моя вера, и я ее несу. В себя. Я знаю строки из книги мертвых Кирата. Этого будет достаточно. - Эй, - позвал меня Уиллис, когда кажется при помощи медитации, я немного успокоился. – Аптечка. Пусть у тебя будет. - К Алмаз на свидание идешь? – подошел я к решетке и взял коробку. Между прутьями они пролезла. - Куда же еще, - ответил Хантли с ухмылкой. – Нужно этим пользоваться. Вдруг удастся не только выиграть для себя время, но и позвонить кое-куда. - Думаешь, твоих связей хватит, чтобы тебя вытащили? - Ты говоришь в единственном числе. Не веришь, что мы можем выбраться все? - Я верил, пока мы держались вместе. Бена не стало и теперь мне кажется, что мы тут застряли. - Пока я тут, я приложу все силы на то чтобы нас вытащить. Продолжай играть свою роль Аджай. Ты же герой. Герой Кирата. А герои не сдаются, даже когда друзья и союзники погибают. Постарайся выспаться. Каждый день тут испытание не для слабых. - Спасибо за совет, - буркнул я. – Разбуди меня, если я вдруг просплю. Уиллис приложил пальцы к виску, отсалютовал ими и ушел. Утолив голод консервированными овощами, обработав ссадины на руках и ногах перекисью и наложив повязку на бок от неудачного прыжка на мусор во время побега из отеля. Повертев в руках нож, я нанес на стену три зарубки моего тут пребывания. Я последовал совету Уиллиса лег спать. Было очень жестко, но когда сон все же пришел, мне было все равно. Когда я проснулся, то было уже светло. Под окнами моей камеры кто-то читал реп о своей нелегкой жизни. Бен оказался прав. Есть тут любители этого музыкального жанра. Уиллис меня не разбудил. Он не обещал, но что-то мне подсказывало, что он мог это сделать. Камеры уже были открыты. Я так крепко спал, что ничего не слышал. Покрутив шеей, от чего все позвонки хрустнули, я осмотрел камеру. Ничего не изменилось. Кровавая надпись говорила о том, что Бена больше нет. Коробка с едой и медикаментами говорили о том, что мы втроем тут не будем некоторое время голодать. Хотелось пить, но канистра с водой у Уиллиса и Херка. Я вышел из камеры и проследовал в их камеру. - Доброе утро, - поприветствовал я и вздохнул. Был у меня некое еканье в сердце, что и их я не увижу. – Вода еще осталась. - На пару глотков. Тебе оставили, - отозвался Херк, который читал какой-то потрепанный журнал. Мой старый друг выглядел заметно бодрее и веселее. Несомненного лекарства помогли. Уиллис же напротив выглядел как-то бледно. Он лежал на нарах и читал сборник стихов. - Что с тобой, Уиллис? Госпожа Алмаз высосала все силы. - Если бы. Один из неудачных дней, когда твой организм не хочет работать стабильно. Ты выспался? - Вроде того, - воды и правда было немного, но ее хватило, чтобы утолить ту жажду, что у меня была. - Вам нужна работа. Выбирайте прачечная или пошив одежды. Работая, можно получить еду, одежду или еще чего полезного. - Билет на свободу. - О свободе с Алмаз не говорил. Не хотел ее злить. Но успел сделать один звонок. Бабуля на ладан дышит, но все еще узнает мой голос. Люблю бабулю. - Счастливый ты человек. Ладно, поправляй здоровье. Давай, - я помог Херку встать. Нам бы обоим обувь и тогда бы меньше проблем. - Что с ним? - Проблемы с пищеварением. Возможно, старая язва открылась. Мерзкая вещь. У моего двоюродного брата появилась после первой отсидки, от неправильного питания. - Это у Шарки? - У него самого. Хотя у многих проблемы с желудком. У той же Хоуп, например. Уиллис узнал, где можно раздобыть телефон. Не хотел бы позвонить? - А ты? - Кому? - Отцу или матери. - Ну, ты сказал, приятель. С таким же успехов я могу позвонить Королю Обезьяне. Они ничего не смогут сделать, даже с их связями. Если по чесноку, я обещал не тревожить их по таким пустякам. Моя мама ждет от меня только добрых вестей, и огорчать я ее не хочу. - Понятно,- я посадил Херка на лавку. Он указал к кому мне надо подойти, чтобы его позвать. - А кому ты хотел бы позвонить? Новому королю. Как там его…Нанди Реба Лун. Он несомненно выслушает тебя. Дарпан точно за тебя будет переживать. Ты ему как сын. Вроде того. И попробуют организовать спасательную миссию. - Да, возможно. Только… - Не хочешь их беспокоить, так как они страну поднимают из руин? - Вроде того, - согласился я. Это не совсем так. Когда я уезжал, все знали что у меня проблемы с памятью, что я искал человека по имени Пол де Плер, которого никто не помнит. Садху и старейшины говорили, что мою помять похитил демон Ялунг. Дарпан и Нанди говорили, что мне нужно отдохнуть. Что все это последствия от пережитого. Вроде ПТСР. Война многих меняет. Не только внешне, но и внутренне. Я знаю, что это не так. Когда все закончилось. Когда я убил Амиту. Я первым сложил оружие. Я не хотел больше ни чьей крови. Ни Пейгана, ни чьей либо другой. Только когда Сабал рассказал о том, какие злодеяния творил Пол, что он мог избежать наказания за свои преступления, во мне снова проснулась жажда крови. Что я им скажу, что мои поиски привели меня в тюрьму. Я должен быть внутренне спокоен. Привести им благую весть. Или просто молчать. Это значит, что никаких звонков в Кират с просьбами о помощи. – Я бы позвонил Сори. - Доку! Чтобы бы ты ей сказал? - Извинился бы. Спросил как дела. Все такое. Ладно, привлеку внимание распределителя. Херка отправили шить одежду, а меня рубить лес. Я не хотел расставаться с другом надолго. Он мог бы отправиться со мной, но из-за ноги не смог. Я надеялся, что в мое отсутствие ничего с ним и Уиллисом не случиться. За работу я получил миску супа и бутылку воды. Мог бы умыкнуть топор, но что-то мне подсказывала не делать этого. Если бы его нашли, мог бы получить топором по голове. Я давно так не работал, поэтому, когда вернулся, просто рухнул на нары, не заглянув к парням, и даже не заметил своего нового соседа. Утро началось со знакомства. Пока я лес рубил и отсыпался, новичок успел съесть большую часть продуктов. - Ладно, ладно. Я ничего не понимаю, что ты говоришь. Понял. Больше не беру твои вещи. Козел. Я знал несколько киратских крепких слов, так что козел, которым он меня наградил, было самым мягким выражением сорвавшихся с моих уст. В камере Херк был один. - Его забрали. Вечером, когда я только пришел с работ. - Кто забрал? - Алмаз и ее охрана. - А я думал у них любовь по крайней мере на пару недель. - Видимо закончилась. Закончилась это точно. Это вело только к одному. Белых и американцев в этой тюрьме не любили. Сначала Бен, теперь Уиллис. Кто следующий? Я прислонился к решетке. Если Бен был мне хорошим приятелем, то Уиллис надеждой и шансом, что он или мы покинем эту тюрьму, так как он являлся агентов ЦРУ. Он ничего не придумал, не успел дозвониться до своих. - Это еще не конец, - сказал Херк. - Да, мы все еще живы. - Лучшее, что могло с нами произойти. Мы же тату-братаны. Вместе до конца, брат, - протянул он свой кулак. - Да, - согласился я и протянул навстречу ему свой сжатый кулак. - Что-нибудь придумаем. - Что, например? У меня не было никаких идей. Вот прям ни одной. Разве что прожить еще один день и не потерять последнего друга. - Ты вчера говорил, что хотел бы позвонить Доку. - Да. Херк вытащил из-под матраса телефон. - Вот тебе труба. Одноразовая. Звони. Помни, что говорил Уиллис. Либо ты молчишь, либо говоришь исключительно на другом языке. Эту трубу могут прослушивать. Не знаю, сколько в нее влезло жучков. Пять или пятнадцать. Я пока был в Кирате пару слов выучил и то только для того чтобы меня понимали слоны и обезьяны. Док в этом плане, молодец. - А я думал у них тут стационарный телефон. - Ага, старый дисковый, прикрученный болтами к стене. - Не знаю, не видел. - Не тяни резину, приятель, - сказал Херк и загородился журналом. Сорано обещала не менять номер своего телефона. Я его знал, но ни разу с тех пор как она уехала, не звонил ей. Лишь она несколько раз. Она взяла трубку после нескольких гудков. То, что телефон прослушивался, было понятно по щелчкам и потрескиванию. - Але. Я слушаю. - Сорано. Привет. Это Аджай. - Аджай! Рада тебя слышать! Тебя плохо слышно. - Да, тут связь плохая. - Почему ты говоришь на Киратском? - Сорано. У меня мало времени. Я хотел извиниться, - я выбирал не сильно замысловатые слова, чтобы она понимала. Это было трудно. - За что? - За то, что был глуп. У тебя все хорошо? - Я бы задала такой же вопрос и тебе. Да. У меня все хорошо. Я перебралась на северо-запад, в штата Монтана. Очень чудесный край. Через пару месяцев попытаюсь вновь получить грин карту. - Странно. - Это округ Хоуп. Тут к мигрантам другое отношение. Более понимающее и лояльное. - Я рад. Береги себя Сорано. Будь счастлива. Она хотела что-то еще сказать, но я отключил связь, прежде чем я это услышал. У Сорано все хорошо и мне этого достаточно. Или… Я перевел взгляд на Херка. Из-под журнала торчали только его всклокоченная шевелюра. Монтана. Округ Хоуп. Это место, в котором он родился и вырос. И из которого уехал, когда его чуть не забрали в какую-то секту. - Ты в курсе, где она? Это ты ей посоветовал туда поехать? - А где она? - Херк, ну не прикидывайся пнем, - отобрал я у него журнал и кинул его в угол. За ним последовал и ставший бесполезным телефон. Он угодил в сартир. Вот так канализация и засорилась. Туда бросают, например, ставший бесполезным одноразовый телефон. - Она в Монтане, в округе Хоуп. Откуда ты родом. - Ух ты! Офигеть! Вот ее закинуло то! А у вас как после? - Никак, - ответил я резко. После Амиты, которая врала мне и обещала много чего такого, я думал только о Кирате и его благополучие. Я не думал об отношениях или чем-то большем. У Сори были свои планы на жизнь. Закончить диплом, успешно его защитить и стать настоящим врачом. Она уехала и я не пытался ее удержать возле себя – Это ты ей посоветовал туда уехать? - Как ты мог подумать на своего друга. Я все это время был в Таиланде. Хотя может в приступах ностальгии я и рассказывал чего. Не помню чего именно. Мама писал, что все тихо. Прям как на границе. Тут ее территория, там их. Они ждут судного дня, мама, когда пирог испечется. Расслабься. Она девушка храбрая. Разберется, если к ней кто полезет. - Херк, не усложняй. - Ну вот, опять я виноват, - сказал он. - Нет, ты не виноват, - вздохнул я. Бесполезно беситься. Важно сохранять спокойствие и хладнокровие. День в этой тюрьме только для меня начался, а уже столько событий. Прошло всего три полных дня в тюрьме. Не три месяца или три года. Всего три дня. Все, что я пока хочу это прожить четвертый и не потерять друга, лучшего друга, завтра… - Значит, тебя зовут Аджай Гейл. Ты из страны, которая называется Кират. Охрана Алмаз привела меня к ней через неделю. Они были не сильно любезны, но не подгоняли электрошоком и дубинками. Госпожа Алмаз находилась возле бассейна. Не сильно большой, но достаточно объемный чтобы в нем расположились с комфортом пять крокодилов. - Мне было трудно навести справки об этой стране. Оказалось наши страны похожи. Они пережили гражданскую войну и смену власти. Не делай вид, будто ты ничего не понимаешь. - Это все, что ты выяснила, - сказал я. Алмаз выругалась, но остановила охрану, которая занесла дубинку, чтобы ударить меня. Эретрия и Кират совсем не похожи друг на друга. Даже при Пейгана Кират не был так запущен, как Эретрия. Жители занимались земледелием и скотоводством. Дети ходили в школу и получали образование. Жители Эретрии ничем не занимаются, их дети не ходят в школу. Все надеются на помощь извне. Золотой путь до того как я прибыл в Кират, хоть и был расколот, но продолжал вести войну за независимость. Золотой путь не наделся на помощь извне. Теперь я знаю, что все-таки помощь была, но она была через посредников. А тут что? Даже никакого подполья нет. - Я не знаю, кто ты, но я вижу какой ты стойкий и сильный. - Ты тоже самое говорила Уиллису Хантли. Имена даже если произнести их на другом языке звучат одинаково. Одна должна распознать это имя. Она усмехнулась. Подошла к краю бассейна, взяла в руки ведро. Я уже заметил, что там было мясо. - Я кормлю своих любимцев всегда сама. Разве что охрана может им подкинуть кого-то из заключенных. Сейчас они достаточно голодные. Знаешь, что любопытно. За годы проведенные со мной они стали чувствовать кровь, словно акулы. Алмаз кинула несколько кусков мясо в бассейн, затем сделал знак и двое охранников подвели меня к ней. Женщина достала нож и порезала мою руку. В бассейне уже началась драка за кусок мяса. Кровь стала стекать в воду. Я не сопротивлялся. Охрана считала, что они держат меня, но это я им позволял так считать. Они трусили. Боялись, что рептилия утащит и меня и их. - Скажи мне Аджай Гейл. Хоть слово. Хоть что-то. Кошмар закончиться. Я обещаю, что ты выйдет из этой тюрьмы и уедешь домой, в свой Кират. Да отпустите же вы его! - фыркнула на свою охрану Алмаз. - Кошмар! Скорее это легкая драма, - я продолжал удерживать руки самостоятельно над бассейном. Я не смотрел на рептилий, я смотрел мулатке в ее черные глаза. Алмаз скрестила руки на груди. Она то смотрела на меня, то переводила взгляд на бассейн. Я убрал руку за секунду до того как крокодил вынырнул. Его челюсти сомкнулись на пустоте. Громадная туша снова оказалась в воде. Уверен если бы не большие борта бассейна, они бы выползли и устроили кровавый пир. - Ты безумен. Если ты не подчинишься, то ты останешься тут навсегда. Тут сгниешь в моей тюрьме. Это я тебе обещаю. - Тогда и ты вместе со мной. Ждать придется долго. Она сделала знак охране. Чернокожие ребята скрутили мне руки, долбанули палками по спине и повели на выход. - Я знаю, что с человеком делают потери. Потеря веры, потеря надежды, потеря любви. Это все постепенные этапы, которые приводят нас людей, к покорности или смерти. Я не понял, к чему это она все говорит. Но спустя пару секунд, когда с другого входа ввели Херка, я кажется начал понимать. - Ну, ничего себе, у вас тут садик посреди пустыни. Эгей приятель привет, - заметил Херк меня. Я бы ему тоже махнул, но меня грубо выволокли из помещения и закрыли дверь. Я понял, что моего друга сейчас убьют, и решил действовать. Личная охрана у Алмаз была крепкой, но я справился с ними. Пока я прорывался к выходу, в ушах звенело. Сердце бешено колотилось. Я слышал обрывки слов, затем выстрел. Дверь была закрыта и не поддавалась, словно ее закрыли с той стороны. Маленькое окно в двери не позволяла видеть всего. Лишь часть бассейна, спину Алмаз и пальмы. Я мог слышать. Видимо Херка еще живого кинули крокодилам. Он был жив, когда эти твари рвали его на кусочки. Когда его крик стих, я понял, что его больше нет. Кто-то из очнувшейся охраны Алмаз стукнул меня по голове дубинкой, и я провалился в небытие. Дни сменялись неделями. Недели превращались в месяцы. Я отмечал каждый день. Это был мой ежедневный ритуал. Когда я очнулся после случившегося, то поклялся, что или переживу эту мразь или убью ее собственными руками. Очнулся я тогда не в своей камере с новым соседом, а в тесном карцере. Он был сырой, скользкий и вонючий, словно выгребная яма. Я просидел там несколько дней. Вернувшись в камеру, я потерял все, и мне пришлось начать сначала. В этой тюрьме у меня был только один союзник – Джордан. Он понимал меня без слов. Я снова дрался. Снова побеждал. Если бы тут была высшая лига, то я перебил бы всю охрану и добрался бы до Алмаз. Спустя два месяца Джордан исчез и его обязанности стал выполнять его оппонент по игре в шахматы. Никто не знал, куда он исчез и кто в этом виноват. Может быть, Алмаз снова решила наказать меня. А быть может, на волне слухов, Джордан просто вышел на свободу. Хотя никто в это не верил. Свобода тут словно мифический зверь. В нее не верили. Из-за этого никто не думал о побеге. Никто не знал, что ждет его на свободе. Не знал, как распорядиться этой свободой. У большинства просто не было цели в этой жизни. У меня была цель. Потеряв друзей, я не сбился с пути. За стенами этой тюрьмы, на свободе меня ждет моя жизнь, моя страна, другие мои друзья и люди, которые меня ждут, которым я важен. Я стал изучать тюрьму, слушал разговоры надзирателей, чтобы понять лучше, где нахожусь и что за периметром. Составил список всего, что мне пригодиться и пытался это достать. - Джеки Ли, - подошел ко мне один из знакомых заключенных. Джеки Ли это прозвище которое дал мне Джордан. Сначала он называл меня просто Брюс Ли, потом Джеки Чан, а потом объединил, после чего и приросло. – Новая зажигалка. Полная. Красивый цвет, - показал он мне предмет похожий на зажигалку. Он был черный. Может это вейп. Чего только сюда не попадает. Я показал ему жест, который обозначал у меня «Чего ты хочешь?». Я по-прежнему ни с кем не общаюсь. Делаю вид что понимаю, но не разговариваю. Это трудно, но приносит свои плоды. Какая бы тут система правосудия не была, но мое дело направили на рассмотрение в суд. Может, оно там будет рассматриваться месяцы или годы. Во всяком случае, мне терять нечего. - Это плата за старый долг. Я кивнул, такой же заключенный, как и я, передал мне предмет и отправился по своим делам. Возможно в камеру. До отбоя, когда камеры запрут, еще целый час. У меня на руке были часы. Их я выиграл в карты. Они пришлись кстати. По ним я следил за временем и датой. С момента как мы приехали в эту Богом забытую страну, прошло почти четыре месяца. Новый Год на нарах прошел так себе. Прошлый Новый год я впервые нарядил елку в доме Гейлов. Это был первый мирный Новый год в новом Кирате. Пусть раны еще были свежими, но дух праздника как никогда чувствовался в те дни. Я повертел предмет в руках. Он походил на зажигалку. По крайне мере походил на него. Чего только не несут мне, отдавая мелкие долги. Я делился с теми, кто был слаб едой и всем необходимым. Заступался за них, когда у них были проблемы. Я невольно стал решалой. Крышка была плотно закрытой, пришлось немного приложить силу, чтобы открыть ее. Когда я это сделал и поднес к глазам рассмотреть, то услышал шипение, а затем на меня брызнула какая-то жидкость. Она попала в рот. Я попытался выплюнуть то, что попало в рот и очистить руками, то, что попало мне в глаза. Что бы это ни было, но подействовало оно на меня сразу. Пришла слабость и головокружение. Может быть это отрава. Может за все хорошее меня захотели отравить. Я упала с нар на пол, и потерял, какую либо, связь с реальностью. Я очнулся, и первые несколько минут не понимал где я и что происходит. Я ничего не видел. Мне на лицо явно надели что-то плотное. Я могу дышать, но не видеть. Я не мог двигаться. Меня привязали к стулу, по крайне мере я сидел, привязанный к сидению. Было тихо, словно помещение было изолировано и не пропускало звуки. Я попытался пошевелиться. Меня хорошо привязали. Вроде даже цепью, по крайней мере ноги были скованы ими. Так я и сидел. В полной изоляции и темноте. Прислушиваясь к любым шорохам. Спустя время, кто-то вошел в помещение. - Ах, мой бедный мальчик. Погоди, я сейчас… Первое что с меня сняли это мешок с головы. Яркий свет ударил мне в глаза. Мне потребовалось время чтобы глаза привыкли. Когда я увидел, то глазам не поверил. Передо мной стояла Нур во всем своей великолепии. Она была одета в бордово-черный с орнаментом чуридар-курта. Волосы уложены, а на лбу бинди. Бинди носят замужние женщины. Когда я ее последний раз видел, то она была свободна. Это были не все изменения в ней. Грибы, что я нашел в долине Йети и превращающие людей в Йети, вывели ее из комы и залечили некоторые раны. Так, например, шрамы на лице исчезли. Из-за своих грехов и страха, что может навредить кому-то, когда находиться в форме большой обезьяны, Нур отказалась от лечения и ее правая рука так и осталась поврежденной. Сейчас на ней были надеты перчатки и руки выглядели как руки. Неужели она все же решилась на лечение. Может, попросила ассистентов закрыть ее в клетке. Я смотрел на нее и не верил. Смотрел и не верил, что Нур тут и … Я слов не мог подобрать чтобы описать что со мной творилось последние полтора года. Что я потерял друзей… К горлу подступил липкий ком боли. Если Нур меня обнимет, я все ей расскажу. Расскажу и поделюсь болью. Сейчас боли было много. - Аджай, - видя мое состояние, она присела рядом. В ее глазах я наверное выгляжу как рыба выброшенная на берег. Могу только таращить глаза и беззвучно открывать рот. – Все хорошо, мой мальчик, - она приложила руку к моей щеке и погладила ее. Моя борода ужасна, но Нур это ни сколько не беспокоит. – Мне сказали, что я должна решить, что тебе сказать и что сделать. Мне даже дали ключ от кандалов, - она показала ключ и положила его на край стола. - У тебя шок. Если я тебя освобожу, ты под воздействие его тут все разнесешь. Ты обладаешь невероятной стойкостью и уверенностью в собственных силах. У тебя устойчивая психика. Помни об этом. - Кто сказал? - Люди. - Что это за люди, Нур? Почему ты тут? Это Алмаз? - Я тут потому что не могла бросить того кто спас меня, - она впервые улыбнулась. – Если бы не ты Аджай. Если бы не ты, - она поцеловала меня в лоб. – Они живы. А я хотела покончить с собой. Да, я сделала это, а ты вытащил меня. - Живы?! - Да, благодаря… Благодаря им они живы. Они прилетели за мной три месяца назад. Я отдала им все свои исследования по грибам из долины Йети. Они все знают. Они предложили мне продолжить изучение в этой области. Я не стала отказываться. - Я не понимаю, Нур. Если ты знаешь, что со мной произошло, где я был, то должна понимать, что я не в теме. Я не знаю кто твои благодетели. - Ты знаешь. Они хотят чтобы ты сотрудничал с ними. Видят в тебе большой потенциал. Все что ты пережил… это была последняя проверка. Ты ее прошел. Твои результаты превзошли результаты лучших из лучших. - Здорово, - что я мог еще сказать. – Можешь, освободишь меня и я лично поблагодарю их. Пожму руку каждому. - Я не могу. Не сейчас. Мы еще увидимся. Приходи ко мне в любое для тебя время. Тебе подскажут, где меня найти, - попрощалась со мной Нур и вышла. Вздохнув и выдохнув, я досчитал до ста, прежде чем позволил себя осмотреть, где я нахожусь. Осматривать было нечего. Это была допросная комната. Не как в полицейском участке. Немного другая. Чуть больше, чуть светлее, с трансформируемом пространством. На краю стола все еще лежал ключ от моей свободы. Я буравил его взглядом, прикидывая как я могу незаметно, для тех, кто наблюдает по ту сторону допросной комнаты, освободить себя. От моего взгляда ключ не взмыл в воздух и не появился у меня в руках. Однако я все-таки освободил руки. То ли дерьмовые веревки, то ли кто-то схалтурил. Привстав, насколько это позволяли кандалы на ногах, я схватил ключ. Свобода почти рядом. Я быстро освободил себе ноги и вскочил на ноги. Я не знал, сколько я был в отключке, но тело затекло и быстрых движений у меня не получалось. Я лишь успел показать фак людям по ту сторону допросной комнаты. - Браво парень. Я так и думал, что ты не будешь сидеть. У тебя же шило в заднице. Я не наблюдал за тобой, - показал он на темное матово стекло. - Там вообще никого нет. Я все это время стоял возле двери и читал, - показал мне Уиллис книгу. Уиллис. Живой и здоровый. Не мертвый. В пиджаке и хипстерских кедах. – Может, потом вместе поглядим записи всех твоих кульбитов. Ну конечно. Вот и ответ на все вопросы. Это ЦРУ. Вся бравада, вся злость, вся ярость и боль. Все исчезло. Навалилась усталость. Я устал. Устал от проверки. - Садись, парень. Нам надо о многом поговорить, - Уиллис перевернул стул и сел, положив рядом книгу. Я просто сел, потирая руки. Книга была старой знакомой – Хоуп Ривз. У нее вышел новый роман про пиратов, про которой говорил Херк. – Книга кстати неплоха. Даже мне там нашлось местечко. Можешь взять почитать, я уже закончил. - Спасибо, - буркнул я. - Не бурчи парень. Мы же тату-братаны в конце концов, - напомнил он о клятве которую мы друг другу дали. Тогда Уиллис сказал, что будет максимально строг, но справедлив. Он все еще мой союзник. – Так уж вышло, что мне поручено тебя вести. Быть твоим наставником, если быть точнее. Наставники парой бывают строги, к своим ученикам. - Раз я тут, значит, вы не все из меня вытрясли. - Ты прав. Только слово вытрясли тут лишнее. Скорее это для отчетов. Бюрократия никогда не выйдет из моды, - Уиллис указал на работающие камеры и достал пакетик с моими таблетками. - У вас есть Нур. Вы заполучили ее записи и исследования. Там все написано. - Как ты нашел грибы именуемые «Слезы святых мест»? Расскажи. Не доктор Нур их нашла, а ты парень, - настоял Уиллис. - Местные жители сообщили, что в долине Йети, святом для паломников Кирата месте, орудуют бандиты. Мой долг был разораться с ними. Вместе со своим другом Херком Драбманом-младшим мы отправились туда. Оказалось это уцелевшие люди Юмы Лао, которые являлись последователями культа Ялунга. Это Злой Бог, - кратко пояснил я. – Они искали ценные артефакты и в процессе своих поисков они нашли грибы. На третьи сутки мы столкнулись с существами похожими на обезьян. Они были сильными и свирепыми. Многих мы убили. Когда рассвело, мы увидели, что за место этих существ люди. Это были культисты. Мы проследовали до их главного лагеря, попутно убив последних из них, и нашли те самые грибы, которые они употребили в пищу. Сами грибы росли в главном храме, сразу за статуями. Я и мой друг тоже их попробовали. В шкуре Йети мы пробыли сутки. Это был опрометчивый поступок. Мы чуть не замерзли, но в ходе этого эксперимента мы выяснили, что грибы обладают целебными свойствами. После обратной трансформации из зверя в человека, раны залечиваются. Я привез эти грибы в Кират с одной целью, вылечить Нур. Она находилась в коме после неудачной попытки самоубийства. Она прыгнула с арены и попала в лапы хищникам. Помимо сломанных костей, звери нанесли ей другие увечья. Полевой медик Сорано Мори сделал все возможное чтобы спасти ей жизнь. Я и мои друзья Йоги и Реджи путем экспериментов выделили минимальную дозу, при котором обращение может длиться от минуты до часа. Все целебные свойства сохраняются. Вот и все, - рассказ получился не слишком захватывающим. Я слишком устал для описания во всех красках и деталях. - Возвращаю их тебе. Однако разговор еще не окончен. Я знаю ты устал, но лучше все сказать сейчас и оставить тебя в покое. Тебе необходимо принять душ, привести себя в порядок, обратиться к врачу. - А что есть, что еще сказать? – положил я руку на пакетик с пилюлями, а затем, боясь, что отнимут, убрал их в карман шорт. - А тебе разве нечего спросить меня? - Да, есть кое-что? Херк сказал, что тебя забрали. А значит, тебя убили? Ты жив. Видимо все твои исчезнувшие воспоминания к тебе вернулись. - Да я жив, как и Бен и Херк. - Что? - Начнем по порядку. Чтобы ты понял, и у тебя не осталось вопросов. Твоя мать была из ЦРУ. Она не была оперативным агентом, скорее аналитиком. Собирала данные, укрывала агентов. Так получилось, что в стране, где она родилась, произошла гражданская война, со сменой власти. Она попросила помощи. Она аналитик. Она прекрасно знала, что ничего быстро не происходит. Каждая операция проходит в несколько этапов, с внедрением, вербовкой и прочими мероприятиями. Первым делом она нашла лицо, которое стало лидером и символом сопротивления. Им стал твой отец. Я даже думал завербовать его, но он не был психически устойчивым. Это показало, когда он убил твою сводную сестру в приступе ярости и ревности, а затем и сам застрелился. Твоя мать вернулась в Америку, где ты вырос, получил хорошее образование и бунтарский характер. Она боялась, что ты будешь походить на своего отца, но яблоко далеко укатилось. Твоя психика оказалась устойчивой, а твои решения всегда были верными. Единственное что в тебе всегда меня напрягало, это доверчивость. Находясь в тюрьме Алмаз ты сумел ее снизить на сорок процентов. Моя мама была из ЦРУ. Никогда бы не подумал. Я знал, что она работала в какой-то фирме по продажам авиационного оборудования. Она часто ездила в командировки на всякие выставки, форумы, где вместе с начальством заключала выгодные контракты и сделки. Когда у нее обнаружили рак, она отошла от дел. Это все, что я знал. Она знала больше. Умирая, она проанализировала модель моего поведения. Она знала, что я выполню ее просьбу, останусь в Кирате и помогу Золотому пути. - Звучит достаточно правдоподобно. А что ты расскажешь про себя? Почему ты свалил, когда был нужен? - Если ты мне не веришь, то я дам тебе доступ в архив. В деле «Протокол «Кират»» все данные. Я не свалил. Так получилось, что тюремная диета обострила у меня язвенный колит. В тех условиях это могло привести к дизентерии и отправкой на тот свет. Алмаз, которую ты считаешь своим главным врагом, очень милая и хорошая дама. Лучшая оперативница ЦРУ в том регионе. Ее тюрьма это тренировочная база ЦРУ, в которой она выявляет лучших из лучших. Она предлагала мне создать лучшие условия, но я отказался. Ты должен был поверить в то, что происходит. Создание такой атмосферы лучшее испытание для кандидата в оперативники. - Бен? - Эретрия, страна, благодаря которой Америка, все еще остается великой. Кейптаун Робенхаймер один из аналитиков ЦРУ. Он способствовал тому, что генерал Аддат-Грар стал во главе этой страны. Он перестал его слушать и начал угрожать. Чтобы генерал спустился с небес на землю, Бен убил его дочь, которая убежала в другую страну и примкнула к другим анархистам. Сильнее чем оружие, мужчину может ранить только женщина… и ее ложь, - добавил Уиллис. – Чтобы все было правдоподобно, Бену пришлось немного пострадать. Он до сих пор в коме. - Херк? Только не говорите, что он тоже аналитик. - Он оперативник. - Черт! От таких откровений у меня заболела голова. Сделать бы перерыв. Глотнуть чай или кофе. Или выйти на свежий воздух. Вот уж не думал, что и Херк тоже. Зачем тогда инсценировали его смерть. Он же не представлял угрозы. Для правдоподобности и чтобы я больше ненавидел Алмаз. - У него тоже были проблемы со здоровьем. Из-за повреждения ноги у него появились симптомы гангрены. Ампутации удалось избежать. - Так, значит, ты все вспомнил, - вернулся я к одному из вопросов, ответа на который пока не получил. - Еще на острове, когда увидел тебя, какая-то часть воспоминаний вернулась ко мне. Чем дальше мы продвигались в нашей миссии, тем воспоминания казались реальными. Все встало на свои места, когда я вернулся в штаб. - А мне могут вернуть их? - К сожалению нет. То, что забрал у тебя экстрасенс в ходе зачистки уже нельзя вернуть, но ты можешь узнать все подробности о ходе этой операции в архиве. «Протокол «Кират»». Не забудь. Уиллис уже говорил про это. Хоть что-то. - Если больше нет вопросов, я позову медика, - встал из-за стола Уиллис. - Приходи в норму Аджай. Ты нам нужен. Страна снова в опасности. Я устало кивнул. Как приду в норму, помогу, чем смогу. Куда я денусь с этой подводной лодки. Дело то семейное. Уиллис ушел. Я откинулся на стул и прикрыл глаза, чтобы яркий свет не бил мне в глаза. - Добрый день мистер Гейл. Я доктор Никсон. Вам помочь встать? Я встал сам, но слабость была чудовищной. Врачи во главе с Никсон, довели меня до инвалидного кресла, посадили в него, после чего на лифте отвезли в лазарет. Три недели спустя. В стенах лазарета при Ленгли я провел максимум два дня. Мне провели обследование, взяли все имеющие анализы, напичкали антибиотиками и прицепили электронный передатчик, чтобы отслеживать дистанционно состояние здоровья. Зачем переводить лекарства, когда как я могу принять облик Йети и вылечиться. Меня попросили этого не делать и подождать. Попросила Нур, которая прислала сообщение. - Аджай. У нас были испытания. Они прошли… ну, ты сам должен понимать как. Все испытуемых утратил в облике зверя разум, а затем не помнили, что с ними было. Я готовлю лабораторию, где мы могли провести эксперимент над тобой. Уиллис и Херк будут наблюдать за ходом этого эксперимента. Не бойся. Это звучит зловеще. Ни я, никто другой в твоих внутренних органах капатся не будут. Мне было достаточно получить твою кровь на анализ и взглянуть на цепочку ДНК. - И что ты выяснила? - Ты не теряешь разум, потому что являешься потомком первых киратов, что пришли в долину Котманду. Ты же в курсе легенд, что Кират как и Непал образовалась когда Манджушри рассек воду магическим мечом. Удар был невиданной мощи. После чего долина стала плодородной, а люди талантливыми. Просветленными. Мудрыми. То есть получили какую-то силу. Ту самую, что ты нашел. - Ладно, Нур. Позови, как только все будет готово. Пока лаборатория была не готова, меня поселили в общежитии при штабе. Без соседей и с максимальным комфортом. Что еще нужно для человека, который вышел из самой грязной тюрьмы на свете. Исправная канализация в туалете, душ два раза в день и столовая с обилием вкусных и свежих блюд. Пока я не мог покинуть территорию Ленгли. Приказа не было и мне было некуда идти. Квартиру в Нью-Йорке я был вынужден продать, чтобы на вырученные деньги Золотой путь мог купить лекарства и оружие. Вспоминая это, я начинал испытывать тоску по Кирату. По его жителям и моему дому. Когда я уезжал, то просил Дарпана и местных, приглядеть за моим хозяйством. Не сомневаюсь, что дом цел, но мой урожай погиб, а мои куры и другая живность кому-то пошли на обед. Я не знал, вернусь ли туда. Я завербован страной, в которой жил, учился и служил в рядах ее армии. Значит, я не должен тосковать по стране, в которой прошли мои не самые лучшие годы. Когда я стал чувствовать себя более-менее лучше, то нашел чем заняться. Ходил в тренажерный зал, в бассейн и на прогулку в лес. Я даже сдружился с парнями из баскетбольной команды, и они с радостью приняли меня к себе и разрешили поиграть в их составе. Конечно же, я прочел новую книгу Хоуп Ривз. Она была безумной, интересной, яркой. Я влюбился в Лизу, подругу главного героя, а вот сам главный герой оказался слабоват. Харизмы было мало, но вот Ваас получился, что надо. Его преступно мало, но каждое его появление это яркое шоу. - Аджай. - Доброе утро, Нур, - протер я глаза. На часах было десять утра. - Я разбудила тебя? - Да, но это даже хорошо. - Да действительно хорошо. Сейчас за тобой зайдет Херк и проводит до лаборатории. Ты готов? - Нет. - Это хорошо. Эксперимент удастся. Жду тебя. Наконец мы сможет увидеться. Мне есть, что тебе сказать при личной встречи. - Мне тоже, Нур, - сказал я ей. Связь оборвалась, я быстро вскочил с постели, умылся и стал одеваться. - Доброе утро, Вьетнам, - вошел, а затем постучался Херк. Я чуть не задушил его… в своих дружеских объятьях. Разве я мог подозревать, что у него все так серьезно. Он не говорил, а я не видел никаких признаков. Так же я не видел никаких признаков того, что он агент ЦРУ. Все могут думать, что он глуп и туп, что несет бред. Однако, чтобы люди думали так это нужно еще постараться претвориться таким. После наших приключений в Африке он немного прихрамывал и опирался на костыль. - Как давно попал и как давно ты в ЦРУ? - Это долгая и не интересная история. В ней нет обезьян, слонов и крокодилов, - ушел он от ответа. Должно быть это такая же история как и у меня, а может и похуже. - Ладно, я тут чтобы проводить тебя до лаборатории Нур. Держи, - протянул он мне пропуск, сделанный на мое имя. Перед выходом надел толстовку с капюшоном. Она мне нравилась. Она теплая и на ней логотип ЦРУ. Перед трансформацией обязательно ее сниму, не хочу, чтобы порвалась. По пути в лабораторию Херк привел меня в музей ЦРУ. Это было небольшое помещение, в котором было собраны разные артефакты и награды Управления. Среди них фотография моей матери в составе женской команды по волейболу. ЦРУ разгромила китайских коллег. Словам Уиллиса можно было не верить. Он же меня завербовал. Фотография доказывала факт того, что моя мать работала на ЦРУ еще до начала войны за не зависимость Кирата и до того как образовался Золотой путь. Я заключил Нур в крепкие объятия. Ее волосы пахли медом. Нур выглядела так, словно скинула груз бремени. Радостной, посвежевшей. Никогда ее такой не видел. - Ну, познавший просветление и мудрость, покажи нам класс, - съязвил Уиллис. Хиптерский прекид он сменил на более деловой костюм светлого цвета. Теперь я с уверенностью мог сказать, что он довольно сильно похудел. Лаборатория была большой и белой. Зоной для испытания была шарообразная прозрачная клетка. Надеюсь, она достаточно прочная. - Ты готов? – спросила Нур. - Я не превращался в Йети уже довольно давно, - предупредил я всех и стал раздеваться. Молодые девушки из числа сотрудниц захихикали и зашушукались. - Как вы видите прежде всего объект должен раздеться, - покашляла Нур, чтобы девушки воспринимали это не как стриптиз, а как важную часть эксперимента. Я полностью разделся. - Пять минут или десять? – спросил я Нур. - Пять, - ответила Нур. Я извлек из пакета таблетку оранжевого цвета. Я знал, какая из них какая по размеру и форме. Мужчина лаборант открыл мне дверь в камеру, и я в нее вошел, чувствую себя если не Джоном Коннором, то нудистом который забрел не на тот пляж. Я сунул таблетку в рот и проглотил. Вкус у нее был немного сладкий. Первые секунды ничего не происходило, но вот затем. Я не врал когда говорил Бену, что знаю, что такое боль. Не только душевная, но и физическая, телесная, духовная. Когда твоя мышечная масса и рост увеличиваются стремительно это больно. Я уже привык к этой боли и умел ее побеждать. Я открыл глаза. В шкуре зверя зрение такое четкое, что хочется отдалить от себя все предметы. - Аджай, - несколько раз повторила мое имя Нур. Она была явно встревожена. – Аджай если ты меня слышишь. Подними руку. Я поднял не руку, а лапу. Она неверно выразилась, но этого я не могу сказать, скорее что-то прорычал сквозь зубы и поднял правую лапу. - Он слышит. - Ну конечно он слышит. Аджай в облике Йети может улавливать звуки до 110 000 герц, - сказал Херк, который успел надеть белый халат. - Аджай, ты молодец. Нам нужно немного время чтобы ассистенты могли составить твой портрет, описать все особенности, о которых нам расскажет доктор зоологии Драбман-младший. Видео уже снимают. Внимание. У Йети отсутствуют голосовые связки. У Аджая Гейла они так же отсутствуют, когда он трансформируется. Однако он может издавать рыки, как низкие, так и высокие. Аджая произнеси мое имя. Я таращился на Херка и не сразу понял, что от меня хотят. Херк доктор зоологии. Ну понятно от чего у него такая любовь к обезьянам и слонам. Пора перестать удивляться. Не самое приятная вещь рычать, но что делать, когда разум у тебя человека, а тело зверя. Я прорычал ее имя и увидел, как Уиллис светит на пол клетке лазером. Красная точка меня нервировала. - Уиллис прекратите, - заметила Нур. - Это не кошка. Это большая древняя обезьяна. - Я забыл принести с собой банан, доктор Наджар. Нур фыркнула и посмотрела на часы. Странный гнев вызванный лазером исчез, я снова начал чувствовать обратную боль трансформации. Масса тела уменьшалась. С моего тела исчезала светло-серая шерсть. Я упал на холодный пол. Я давно не превращался, поэтому чувствовал себя так уязвимо. Нур вбежала в клетку и накрыла меня пледом, а затем надела на запястье электронный передатчик, который должен был передать доктор Никсон мои показания. - Все прошло как обычно. Все хорошо? - усадила она меня и провела по мокрому лбу. - Да, - ответил я хрипло, радуясь, что могу говорить, а не рычать. Нур укутала меня плотнее пледом и вывела из лаборатории. В смежном помещении был диван на который она меня усадила и дала воды. Херк принес мои вещи, а Уиллис снова посвятил в меня лазером. - Это немного раздражает, - сказал я. - Когда мы убивали тех йети в долине, то у нас были автоматы с лазерным прицелом. В темноте помогало. Это их раздражает и приводит в ярость, - пояснил Херк. - Мне придется еще раз превратиться, - спросил я Нур. Не думаю, что этим безобидным экспериментом все обойдется. - Да, думаю да. Но не сегодня. Последующие разы были не такими. Уиллис не светим в меня своей указкой. Прежде всего, Нур хотела показать целебные свойства обратного обращения из Йети в человека. Данные, что получила доктор Никсон до и после первого эксперимента шокировали ее. Не знаю, что она в ходе обследования у меня выявила, может гастрит, пневмонию, туберкулез, но после я был полностью здоров после трансформации. То, что убить йети можно, это я с Херком прекрасно знали. Шкура у них толстая, но есть слабые незащищенные участки тела. Калибр тоже имеет значение. Мало было порезать мою ладонь ножом. Это мог сделать кто угодно, но Уиллису я доверял больше. Херк отказался сам. Разве он мог причинить вред своему другу, я помощью которого защитил докторскую по зоологии. Рана была достаточно серьезной, но после принятия таблетки и завершения трансформации из Йети в человека, рана исчезла. Еще один эксперимент заключался в том, что на мне проверили, сколько я могу поднять и какую стену мог сломать. Кирпичную стену я пробил и поднял достаточно много чтобы все остались довольны, после чего эксперименты надо мной прекратились. - Я рада, что ты зашел до моего отъезда, - обернулась Нур ко мне. Она собирала вещи со своего рабочего места. Она хотела вернуться в Кират, так как только в долине Йети можно изучать свойство грибов в тех условиях, в которых они растут. В лабораторных условиях их не получается вырастить. Ее дети и муж тоже едут с ней. Было странно слышать, как она у меня просила своего разрешения вернуться туда. – Я не могу выразить, как я благодарна тебе, за то, что ты для меня сделал. Я поддалась эмоциям и совершила ошибку. - Все совершают ошибки, Нур, - я взял ее за ту самую руку, что у нее была в перчатке. Она не прошла процедуру, это был протез, который разработали для нее в ЦРУ. – Просто забудь. - Когда-нибудь. - Звони мне хоть изредка. - Постараюсь, но не обещаю. Я обнял ее. Завидую ее мужу. Она так верна ему, несмотря на все мои подкаты к ней. Нур поцеловала меня в щеку и дернула за бороду. - Когда я тебя впервые увидела, ты был просто парень, а сейчас уже мужчина. У тебя чудесна борода. Некоторым ассистенткам нравиться, - отвесила она мне комплимент и намекнула, что кому-то из сотрудников ее лаборатории я понравился. Я давно не брился и заплел бороду на манер Дарпана. Волосы давно не видели ножниц парикмахера, и мне приходилось их завязывать на скандинавский манер. Такой стиль сейчас популярен у многих и девушкам нравится. Может, скоро я расстанусь со всем этим великолепием, так как все это нуждалось в уходе, отнимало много времени и заморачиваться как-то не хотелось с плетением косичек. - Хочешь сказать, мне стоит с кем-то из них попробовать… подружиться. - Аджай, я старше тебя на пятнадцать лет. Я понимаю твои чувства ко мне, но… - Да, я понял уже давно. - Я не хотела тебе ломать жизнь. У тебя все впереди. ЦРУ это не только внедренные агенты, но и обычные офисные рабочие для которых работа есть работа. Они обрабатывают информацию, перехватывают хакерские атаки других стран, разрабатывают программы и приложения для агентов, которые впоследствии могут пригодиться в обычной жизни и многое-многое другое. Сегодня Херк устроил мне прогулку по штабу. По крайней мере, по тому сектору в который у него был доступ. - И часто ты тут бываешь? - Уже как четыре года не был. Я же больше в поле, чем в офисе. Погоди, сейчас кое-кого покажу. Это кое-кто был Йоги и Реджи. Эти ребята ну никак не вязались у меня с… - Аналитики Особого отдела. Его расформировали пару лет назад. На данный момент снова актуален. Я чуть было не попал в отдел общественных связей, - сказал Реджи. Чистая одежда и опрятный вид изменили их до неузнаваемости. Разве что Реджи все еще можно было узнать по шраму возле глаза и раздвоенной бородке. - А я почти загремел в отдел инспекции, - ответил Йоги. Он в помещении носил шапку, но думается мне из-за того что сбрил ирокез. Они теперь говорили даже по-другому. «Мы» было для них ключевым словом. Словно они были единым организмом. – Я там провел неделю и чуть не умер со скуки. - И как же так получилось, что вы оказались в Кирате? - Все благодарю Моргану. Он направил. Следили за происходящим. Составляли модели поведения местных жителей. - Морган? Это брат приятеля Бена. - Ага, а еще директор особого отдела. То есть наш босс. Может, позже познакомишься с ним. Это именно его вы искали. - Черт. Значит, вы все выдумали? - Разве что самую малость. У нас была цель не пустить вас по ложному следу, а направить куда нужно, - ответил Реджи. - По дошедшей информации от Уиллиса, тебя хотят закрепить именно в нашем отделе. - А чем он такой особенный этот ваш отдел? – спросил я. С виду ничего особенного и народу как-то мало совсем. Все еще сказывается сокращение штата. - Не могу ответить, - ушел от ответа Реджи. - Приказа не было. Но у нас круто. Прям как в Шангри Ла. Только без дури. - Никаких упоминаний о наркотиках, - потребовал Реджи и вытащил бумажник, отчитал десятку и положил ее в коробку с ругательствами. Тоже самое сделал Йоги. - Ладно, не буду мешать вам анализировать. Еще увидимся. - Конечно. Мы почти всегда тут. Если не случиться какого-нибудь коллапса, то тут. После старых друзей, я и Херк навестили еще одного друга. В больницу Бена доставили в критическом состоянии. За то время пока я сидел в тюрьме Алмаз, состоянии его улучшилось, но он по-прежнему был в коме. Врачи делали все возможное и давали оптимистические прогнозы. Вне всякого сомнения, ему можно было дать таблетку Йети. Доза с минутным действием. Когда такую мы дали Нур, мы прежде всего привязали ее к кровати. Она обратилась, очнулась, но не успела сломать ни кровать, не разорвать веревки. За то шрамы на лице зажили, а сломанные позвонки и кости срослись. Но кто я такой чтобы указывать, что делать врачам. Если бы он умирал, у него отказывали внутренние органы и головной мозг, вот тогда бы я нервничал. Я вытащил из кармана распятие и вложил ему в руку. Пообещав приходить и навещать его, мы отправились в архив, но, к сожалению, он уже закрылся. Пара было почитать секретный архивный документ под названием Протокол Кират и заполнить белые провалы своей памяти. - Тебе что-то нужно? Я в отличие от тебя имею разрешению покидать Ленгли, - спросил Херк перед уходом. - Да, - я показал ему рекламу ресторана азиатской кухни в меню, в котором были крабовые рангуны. В меню столовой Управления никогда такого не готовили. - Завтра заеду и привезу. Я остался один. Обычно вечером я иду на прогулку, пробежку или в зал, но сейчас после того как старые друзья раскрыли свои личности, я решил обновить свою страничку в социальной сети. Мне вернули все мои вещи, в том числе телефон и ноутбук. Ничего не пропала. Контакты были не стерты, данные не потеряны. Возможно, какой-нибудь хакер управления покопался в моих гаджетах. Мои разговоры могу прослушивать, а мои отправленные сообщения и письма могут читать, но меня мало это волновало. Разве картинка с тигром могла кого-то в управление напрячь. Аналитики должны знать, что мне нравятся тигры и картинки с ними. Электронная почта была забита письмами и мне потребовалось некоторое время чтобы просмотреть их. Прежде всего, я отправил письмо Дарпану. Старик волновался, что я так долго не отвечаю. Пришлось попотеть и сочинить правдоподобную, но не вызывающую беспокойства историю о том, что побывал в Африке где еще нет интернета и никогда не слышали, что такое Wi-Fi. Что на данный момент со мной все хорошо и какое-то время я побуду в Америке у старых друзей. Так же мне на почту пришло несколько писем от Пейгана Мина. «Дорогой Аджай. Наша последняя встреча прошла как-то не так. Если бы тебя менее интересовали твои дела, то мы могли бы провести это время немного по-другому. Я начал заниматься йогой. Она успокаивает мои нервы. А ты? Может быть, мы через медитации могли найти точки соприкосновения. Я любил твою мать, и какое-то время воспитывал тебя как сына. Ты этого может, и не помнишь, но я это помню. У нас не осталось близких нам людей. Только мы. Подумай Аджай. Встреча, которая может изменить наши отношения. Все зависит от тебя.» «Дорогой сын. Ты так и не ответил на последнее мое письмо. Я начинаю беспокоиться. Так как я знаю, что ты сейчас путешествуешь в компании одного из людей моего знакомого, то пытался у него несколько раз уточнить, где ты находишься. Твои следы тереться где-то в Южной Африке. Ты всегда был непоседлив. Осторожней. Хочу тебе кое-что рассказать. Не так давно я обнаружил следы моей золотой ручки. Она была у моего двойника в момент его смерти. Какой-то злодей не побрезговал обыскать труп. После она была продана. Ее купили люди из Америки. Просто страшный сон. Эти прожженные демократы любят присваивать вещи, которые принадлежали когда-то диктаторам. НО. Я не ожидал, что моя вещь вернется ко мне. Мне отдал ее достаточно состоятельный человек, имеющий влияние в своих кругах. Мне пришлось поехать за ручкой в Россию. Еще одна неожиданность. На встречу со мной этот человек пришел вместе с Хоуп Ривз. Раз ты был на Рук-Айланд и какое-то время находился в Посольской деревне, то должен знать, что это талантливая писательница и посол ООН из России. Я не большой ее поклонник, но уже прочел несколько книг. Кажется у Джона, моего нового друга и Хоуп налаживаются отношения. Бедняжка так страдала, когда погиб ее приятель француз. К тому же ее лицо заметно преобразилось. Не представляю, кто тот врач, что совершил это чудо с ней. Я бы не отказался от круговой подтяжки лица в его исполнении.» «Дорогой сын. Напиши мне хоть что-то, чтобы я не паниковал. Это беспокоит даже моего врача.» «Я был занят. Сейчас тоже дела. Со мной все хорошо». Написал я ему такое послание годное разве что для СМС, а не для электронного письма, но писать что-то объемное мне было просто некогда. Регулярные проверки инстограмма Сорано начали входить в мой новый режим дня. Я не мог не волноваться, зная, что она живет в округе, из котором религиозные сектанты выгнали не очень религиозного Херка. После культистов поклоняющихся Ялунгу я его начал понимать. Мне нужно было знать все ли у Сорано в порядке. По сторис и постам у нее было все хорошо, ни намека на культ. Она работала главным врачом в интенсивной терапии. У нее есть пес и с ним у нее много фотографий и видео. Она продолжала совершенствовать свою игру на гитаре и даже иногда пела. Фотографии ее кулинарных шедевров собирали тысячи лайков. Так же у нее было новое увлечение – коллекционирование свитеров. Она их как сама вязала, так и покупала. Она счастлива. В общем, все прекрасно, но все равно меня глодало беспокойство. В интернете было масса статей о некой секте из Округа Хоуп. Ее лидер Джозеф Сид по слухам умел общаться с Богом и объявил себя его пророком. Его и его братьев обвиняли в контрабанде оружия, похищении людей и прочих преступлениях, которые небыли доказаны. Одним словом фейк. Однако официальные новости крупных газет писали о нем как о новом уникальном проповеднике. Ферма его сестры бесплатно поставляет фермерские продукты малоимущим и пострадавшим людям от стихийных бедствий. Он и его брат открыли в штате несколько приютов, балетную школу и духовный центр для всех конфессий. В каждом своем интервью он говорил о добре, вере, надежде и любви. Недавно он участвовал в съезде религиозных проповедников в Лос-Анжелесе где произвел хорошее впечатление на всех, даже критиков. Несмотря на все эти хвалебные статьи, мне Джозеф Сид казался мутным человеком. Менее чем за несколько месяцев он выводит свою церковь из тени. Если «фейковые» статьи утверждают, что он объявил себя пророком Божьим, то в официальных статьях нет ни слово об этом. Все ради искупления грехов и светлого будущего. Что это если не преследование каких-то своих целей. Был бы у меня доступ к файлам ЦРУ. Она же должны следить за такими типами. Для доступа нужно быть не таким салагой для управления, каким был я на данный момент. - Привет Сорано. - Аджай. Господи ты Боже! Как я рада тебя слышать! – услышал я радостный голос Сори. - Да, я тоже. Я решил тебе позвонить. В прошлый раз, может быть, я напугал тебя. - Еще бы. По крайне мере сейчас ты нормально говоришь. - Да, я просто. Ты же знаешь моих друзей. Они предложили мне попробовать что-то новенькое. Как только не накрывает. - Боже мой, ты продолжаешь употреблять? Это не хорошо. - Уже нет, Сори, - поспешил я ее успокоить. - Уже три месяца ничего не употреблял. Даже не тянет. - Это правда? Потому как наркотики толкают человека на ложь. Если ты все еще испытываешь от них зависимость, я могла бы порекомендовать тебе врача или клинику. Ты так много сделал для своей страны и для людей. Будет очень плохо, если наркотики станут причиной твоей смерти. - Правда, Сори. Я понимаю, - заверил я ее. - У тебя все хорошо? - Да. Я как раз собиралась на прогулку с Ниро. Ниро это мой пес, - уточнила она. - Здорово! Ты завела собаку. - Да, мой защитник и моя радость. Где ты сейчас Аджай? - Я на том же континенте что и ты. Ненадолго вернулся в США. - Здорово! Может, встретимся? Я могу приехать. Возьму отгул или даже отпуск. - Не знаю Сори, я занят. Времени почти нет. Если что-то измениться я дам тебе знать, - это была так себе отмазка. - Береги себя. - Ты тоже, - в ее голосе чувствовались нотки обиды. Она расстроилась, что я отказал ей. Она ведь и правда могла приехать, чтобы увидеть меня. Это было бы здорово увидеться после долгой разлуки, но меня могли не отпустить. Пересекать огромную страну ради встречи, на которую я мог не придти. Ее чувства ко мне все еще не исчезли. Я беспокоился о ее безопасности, но ничего другого не чувствовал. Три дня спустя. Столько мне потребовалось на то чтобы изучить материалы дела Протокола «Кират». Тут были отчеты, доклады, видео-допросы, аудио-доклады, фотографии и съемки. Все это составляло картину и позволило мне понять, что моя мать любила свою страну, любила двух мужчин, но больше всего она любила своих детей, одного из которых убил мой отец. Я восполнил пробелы своей памяти, прочитав отчет Уиллиса. Где он подробно изложил, когда и при каких условиях, занял место Пола де Плера. Что, работая на Пейгана Мина, заслужил его доверие. Это позволило ему действовать на свое усмотрение. Без какой либо отмашки со стороны диктатора позволял себе вольности. Пытал и убивал мирных жителей с целью вызвать гнев местного населения, тем самым поспособствовал борьбе против тирана и его пособников. Когда регион достаточно накалилась, группа агентов из особого отдела провела операцию по эвакуации и зачистки региона. Были задействованы экстрасенсы и свето-шумовые приборы ЗПСШ-10 которые были установлены на крышах жилых построек в разных деревнях и крупных городов Кирата. Они там до сих пор остались, и никто их не демонтировал. Все мирные жители и невольные свидетели, за исключением ключевых фигур, забыли личность Пола де Плера. Ключевые фигуры: Херк Драбман-Младший, Сабал Нух. Значит Сабал ключевая фигура. Это заставила меня поломать голову. Он тоже агент ЦРУ или его память не очистили только потому, что он был нужен, чтобы спустя время рассказать мне правду о Поле. Что, следуя этой ниточке, она привела меня туда, где я сейчас нахожусь. Как жаль что в архиве у меня доступ только к одному делу. Я осмотрел еще раз фотографии и печать, которую Пейган Мин давал своим верным людям. Все в прошлом. Война окончена. Пора уже, наконец, перевернуть страницу и начать новую жизнь. Я убрал в коробки все файлы, выключил компьютер и отдал работнице архива все что брал. Вечером на мою почту пришло сообщение от Моргана Чендлера. Он находился в звании майора и занимал должность директора Особого отдела при Секретном управлении ЦРУ. Он ждет меня в штабе особого отдела. Это будет личная беседа. Почти как собеседование при устройстве на работу. Учитывая, что после увольнения в запас я нигде не работал на территории США. При новом короле Кирата я был назначен на должность младшего советника по внутренним и внешним делам страны. Утром перед встречей я тщательно принял душ и вытащил из шкафа единственную в наличии рубаху зеленого цвета с цветным орнаментом по бокам. Брюк у меня не было, но были немного потертые джинсы. Волнуясь больше из-за своего внешнего вида, чем из-за предстоящего встречи, я пришел в приемную отдела. - Здравствуй, Аджай. Милая рубашка. Где купил? – поздоровалась со мной и спросила секретарь Кристин Штейн. - Где-то на рынке Катманду. - Проходи. Удачи, - улыбнулась мне доброжелательно Кристин. Штаб являл себе комнату с большим столом, проектором, экраном во всю стену. Уиллис сидел рядом с дверью, а чуть дальше сидел еще один мужчина лет сорока. Черноволосый с аккуратной бородой, хорошо одетый. Это был Морган Чендлер. Босс особого отдела и тот, кого мы искали. В файлах «Протокола Кират» он так же значиться как агент. Он выходил со мной на контакт, и я даже что-то делал для него. Небольшое задание, после которой, он потер мою память. Сделал он это для того чтобы оценить на что я был способен. - Привет, Аджай. Я Морган Чендлер. Мы встречались уже однажды, но ты уже этого не помнишь. - Да. Я читал об этом. - Присаживайся ближе ко мне. Уиллис просто наблюдает. - Моя хата с краю, ничего не знаю. Так, кажется, говорят в России. - Распоряжение о твоем зачисление в мой отдел, - он протянул мне документ, когда я сел недалеко от него. Я взял протянутый документ и принялся читать. Как и говорили Реджи, меня приняли в Особый отдел. Только я так и не понял, когда даже читал «Протокол «Кират», что за особый отдел, что за особый отряд. Этот вопрос я задал Моргану. - Люди с особыми силами. Такими как у меня или у тебя. - Особыми силами меня наделяют грибы. Так-то я самый обычный. - Я читал отчет доктора Нур Наджар. Ты единственный кто может оставаться в своем разуме при трансформации, все помнить и отдавать отчет в своих действиях. Плюс твои навыки и показания от проверок. - Эээ, ну да. Есть такое, - не стал я спорить. Особый отдел, так особый. К тому же из звания рядовой, меня перевели в звание второй лейтенант. - Вот твое первое задание, - Морган встал и положил рядом со мной темную папку. Открыв которую, я обнаружил отчет. В нем говорилось о том, что король Кирата Нанди Реба Лун хочет наладить дипломатические отношения с соседними государствами и приглашает послов для того чтобы они отрыли в Кирате свои посольства. Так же будут проведены переговоры с послами. Главная цель не допустить, чтобы Кират согласился с предложениями России и Китая. Они могут предложить выделить кредит и организовать поставку оборонного вооружения. Агент Аджай Гейл должен убедить Короля принять помощь США или других стран входящих в НАТО. Это позволит развернуть одну или две базы НАТО на территории Кирата. Укрепить защиту от врага со стороны Китая и России. Я ничего не имею против России и Китая, но это политика. Теперь я в ЦРУ и должен исполнять свой долг, как исполняла его моя мать. У меня был билет на руках. Вылет был завтра в три часа дня из гражданского Международного аэропорта имени Далласа до Катманду. Далее на автобусе я должен был доехать до границы с Киратом. Все это было сделано чтобы я не вызывал подозрений. Перед тем как отправиться меня заселили в конспиративную квартиру в городке под названием Чантилли, который располагался недалеко от аэропорта. Я облюбовал там одно кафе с прекрасным кофе, где заметил рыжую девушку похожую на одну мою знакомую. Она ушла быстрее, чем я решился к ней подойти. На следующий день перед вылетом я снова туда зашел, чтобы перекусить и выпить кофе. Так совпало, что она выходила из него, а я входил. Наши глаза встретились, и я узнал ее. Невозможно было не узнать эти рыжие волосы, эти веснушки это глаза. Когда я видел ее в последний, раз они были веселыми, сейчас грустными и покрасневшими, словно у нее была бессонная ночь или она плакала. Сенс де ла Пенья. Что она тут делает и как попала? Вопросов больше чем ответов. - Сэнс. Это правда ты? Это я Аджай Гейл. Я ведь не обознался. Это ты. Она хотела сделать вид, что не узнала меня, но было поздно. Я взял ее за руку, и мы отошли в сторону от входа. Если бы не ее отчет о происшествии в Городе Боли, в котором пострадал Капитан Джейкоб Кидд, я бы оставался в не виденье о ее личности. - Мне нужно ехать, Аджай. Не задерживай меня, пожалуйста, - попросила она и поправила свой шарф. У нее был длинный фиолетовый шарф. На улице было достаточно прохладно. Она была в черном пальто. - Куда путь держишь? - В аэропорт. - Я тоже. - Какое совпадение, - усмехнулась девушка. Она не та Сэнс которую я знал. А знал я ее плохо. - Как Бен? - Он… в порядке, - ответила она и тяжело вздохнула. – Хочешь, чтобы я тебя подвезла? – смягчилась она внезапно. - Было бы здорово, не придется ждать такси. У нее был черный Форд Мустанг. Мощная тачка для такой хрупкой девушки как она. - Я заметила тебя вчера, но ушла, - сказала она, после того как мы тронулись и выехали на шоссе. – Я знаю, что тебя завербовали. Ты видимо тоже? - Все что я знаю это то, что тебя зовут Сэнс Сильвер и ты входила в состав секретного отряда когда вы вытаскивали Уиллиса Хантли под личной Пола де Плера в Кирате. Я читал Протокол «Кират». - Ох, мой отчет о том, как пострадал Солдат. Ну да. Вот так все летит к чертям. - О чем ты. Думаешь, я расскажу? - Нет, не думаю. Ты же не дурак. - Ты куда ты летишь? – спросил я после небольшого молчания. Я хотел поддержать беседу. Узнать что-нибудь о ней. - Возвращаюсь на задание. - На Рук-Айланд. - С Рук-Айланд покончено. Я не мог туда вернуться. История Сэнс де ла Пенье закончена. - Что произошло? - Это секретная информация. - Тогда чем все закончилось. Расскажи то, что не секретно, то, что можешь. - Бен и Сэнс расстались. Конец истории. - Он же был в коме! Когда он успел. - Вчера. - Нашел время. Я думаю, он не серьезно. После комы в голове сумбур. - Не в его случае. Особенно после твоей таблеточки, особенно после моего релаксирующего гипноза. - Должно быть, ему было трудно принять, что его девушка это агент ЦРУ под прикрытием. - Да, - взяла Сэнс из сумочки платок. - Он сказал, что я его глубоко ранила. По его мнению, я должна была ему все рассказать, когда зашло все слишком далеко, а не применять гипноз чтобы влюбить его в себя. Я не применяла гипноза. Мое задание было не таким. Задание Бена было тоже другим. Когда агент спящий, он не всегда помнит того что ему запрещено помнить. Когда мы встретились на острове, он меня не узнал. Влюбился как мальчишка. Бегал за мной. Пытался добиться расположения. Я его с учебки люблю. Он не любил. Наши отношения закончились, - утерла она выступившие слезы. Все это глубоко ее ранило. - Мне жаль, - сказал я. У них были крепкие отношения. Любовь, в которую веришь. Бен точно повредился головой, раз обвиняет ее в таком. Он же агент. Должен понимать. Надо было зайти к нему перед уходом, но я поступил как Херк. Он куда-то исчез, а затем написал: «Извини. Тут такое дело. Позже спишимся». - Ты неплохо водишь. Слушай, я как агент могут тебя как агента пригласить попить кофе, - предложил я ей. - Пока ждем самолета… ммм … можешь. Спасибо, - запоздало ответила она на мой комплимент. - Это трудно? – спросил я ее спустя несколько минут тишины. - Это моя жизнь. По-другому не умею. Трудно ли быть Аджаем Гейлом, героем Кирата? - Когда как. Со стороны кажется, что совсем тяжело. Сейчас вроде полегче. А ты, правда, можешь загипнотизировать? - Ну да, я же из особого отдела. Как и ты. - Как и я. Я решил, что хватит расспросов. Мы молча доехали до аэропорта. Время чтобы попить кофе было в избытке. Мы сдали вещи в багаж, и нашли уютное кафе в зоне фуд-корта. - Спасибо, - поблагодарила она меня за обезжиренный Раф. Себе я взял Лате с густыми сливками. Мы сели в дальний угол. – Когда я увидела тебя впервые, то не думала что длинные волосы и борода так тебе пойдут. Ты похож на гуру. - Нет, гуру так не выглядят. Я знаю в Котманду одну парикмахерскую. Так что это, ты видишь в последний раз. Может это выглядит стильно, но на деле сплошная морока. Не мой стиль. - О, погоди. Хочу сфотать на память. Сэнс достала телефон. Так как сидела напротив сфотографировала меня. Затем подсела ближе, и мы сделали совместное селфи. - Есть чем подразнить бывшего. - Все не так, - испугалась она и отсела чуть дальше. – Поверь мне. Ты милый парень. Я заметила, как ты на меня смотришь. Если это не так, если это был просто скользкий мимолетный взгляд, то забудем. Я свободная девушка, - говорила она ровно, без всякого стеснения. - Меня воспитывала мать одиночка. Она научила меня уважать женщин. Я не бросаю случайный скользкий взгляд, - сказал я. Дальше слова не шли. Это было трудно. Давненько я не признавался никому в симпатии. Последней была Амита. С Сорано было все немного по-другому. Это был секс по дружбе, чтобы расслабиться и не париться. Я отпил кофе и сказал. – Я новичок и не знаю, возможны ли отношения при нашей работе. Если я это не скажу сейчас, то буду жалеть оставшуюся жизнь. Ты мне нравишься Сэнс. Как девушка. Пусть она и не азиатка, но ее белая кожа, рыжие волосы и веснушки делали ее особенной для меня. Я хотел узнать ее лучше. Не так как Сорано и других девушек, которые были мне подругами. - Мы, прежде всего люди. Наша работа не мешает заводить семьи. Просто мы бываем далеки от нее. Это не просто дни или месяцы, а годы. Я сирота. Я не знаю что это такое семья, за исключением тех случаев по работе. Может однажды, мне все же удастся ее создать. Такая вот моя мечта. - Это очень хорошая мечта, - отпил я кофе и подвинулся к ней чуть ближе. Достаточно близком чтобы сидеть бок о бок с ней и чувствовать, как она дышит, и топает под столом ногой, в такт играющей в кафе песни которую играли Red Hot Chili Peppers. - Если хочешь знать. Ты тоже мне нравишься. Я читала твое досье и знаю о тебе, но мне бы хотелось узнать реального тебя. - Не могу похвастаться тем же. Доступа не дали, - понизил я голос, так же как и она. – Что поделать, - вздохнул я. Сказать, сказал, а вот дальше что. Она летит на задание в неизвестное мне место, я лечу в Кират где должен буду уговорить короля заключить с послом США дипломатическое соглашение. Она это понимала, так же как и я. Невзирая на скорое расставание, я заключил ее в объятия и прижал к себе. - Мне пора Аджай, - сказал она мгновение после. Она спрятал свое лицо у меня груди. Мне казалось, она плакала, но когда я провел рукой по свитеру, то он был сухим, как и ее глаза. Мы были рядом с друг другом. Наше тепло и кофе были рядом. Пережить то, что мы пережили, может только тот, кто хоть капельку понимает что произошло. Ее лицо было так близко. Ее губы были так близко. Я поцеловал ее еле ощутимым поцелуем в лоб. У нас еще будет время, я в это уверен. Мы встретимся и тогда решим, что будет дальше. - Спасибо,- шепнула она мне. – Это мило. Ты очень мил и сдержан. Мы еще увидимся. Я думаю, это произойдет скоро.