Постскриптум

На могильную плиту Хорхе упала тень. В этот раз его навестил новый гость. Женщина. Бледная и темноволосая, похожая на героиню пресловутого «Звонка». Мелисса села на одно колено и возложила цветы в память о бывшем муже. - С днём рожденья, Хорхе. – грустно сказала она – Твоя днюха была вчера, извини, что не пришла сразу. Не хотела пересекаться с остальными твоими родственниками. Мелисса уселась на попе, игнорируя риск запачкать дорогие штаны. - Мой муж в тюрьме – рассказывала она – Когда та служанка не смогла забеременеть, то он решил завести ещё одну, на сей раз не достигнувшую возраста согласия. Ну мне надоело терпеть этого растлителя и я его сдала. Так что теперь я снова свободна. Мелисса нежно провела по портрету Хорхе на плите. - Я пыталась ненавидеть тебя все эти годы, презирать, но вместо этого я молюсь за твою гнилую душонку. Сама не знаю почему. Вдруг, Мелисса не выдержала и разразилась рыданиями. Слёзы, удерживаемые годами, лились в три ручья. - Ну почему?.... почему…. – слова с трудом давались ей сквозь слёзы – Почему ты так поступил?... я же была только твоей, а ты моим… Ну откуда в тебе столько злости?!... Я ведь так и не смогла тебя разлюбить. Выплакав всё, что накопилось в ней за эти годы, Мелисса покинула кладбище. На следующий день, она должна была лететь домой. Прогуливаясь вечером по улицам Кордовы, девушка наткнулась на книжный магазин. И решила зайти. - Здравствуйте! – поприветствовал её продавец – Вам помочь? - Ага. – Мелисса кивнула – Есть какие-нибудь новинки? - Ну новинка всего одна. Но вы девушка и боюсь, что вам не понравится. - А что это? Какой то боевик? - Нет. – продавец помотал головой – Мемуары одного бывшего миротворца ООН. Пабло Бустаманте. Бустаманте. Что-то много этой фамилии в её жизни. Но Мелисса заинтересовалась. - Думаю, что я возьму эту книгу – сказала она. Продавец немного удивился, но возражать не стал. И пробил книгу. - Скажите: а эти мемуары, вообще покупают? - Да. – кивнул продавец – Не сказать, чтобы они приносят баснословный доход, ибо сейчас лидеры продаж всякие фэнтези циклы, вроде «Песни Льда и Пламени», ну что поделать, сейчас жизнь тяжёлая и люди любят уходить в мир грёз. Но «Тихий Призрак» сеньора Бустаманте, тоже неплохо продаётся. Правда, в основном покупают люди, которые как-то связаны с военной тематикой. - А как вы различаете, кто связан, а кто нет? - Ну вот, до вас заходил один. – пояснил продавец – Два метра ростом, накачан, как Шварцнегер. И шрам на всю башку. Ей богу, лучше бы он волосы отрастил, вместо бороды Линкольна. Он даже намекнул, что они с автором мемуаров были знакомы лично и что его персона, играет в этих мемуарах немаловажную роль. Расплатившись за книгу, Мелисса вышла на улицу. Время ещё есть, может в отеле перед сном почитать?

<center>***

</center> - Итак, тишина пожалуйста, я хочу произнести тост! – Мартин встал из-за стола и поднял бокал – Пабло, ты ведь знаешь, с того момента, как я узнал о твоих чувствах к моей дочери, то я всегда был за тебя. Я был счастлив, узнав, что вы вместе, также, как и сильно горевал узнав, что вы расстались. Я не находил себе места. Конечно, не сказать, чтобы я не понимал, что первая любовь, очень редко бывает последней, но в глубине души надеялся, что у вас всё будет хорошо, ибо я видел в тебе себя. И как оказалось, мои надежды не были бессмысленными. Глядя теперь на вашу семью, я понимаю, что все испытания через которые вы прошли, только укрепили вашу любовь. И хочу выпить за то, что она не угасла, и чтобы вы берегли её, как зеницу ока. Потому, что отношения строятся очень тяжело, а рушатся за один миг. Присутствующие члены четы Бустаманте и гости захлопали и осушили бокалы. После банкета, все разбрелись по углам. Серхио, Фабрицио и Мартин отправились в курилку, Марисса беседовала с Беатрис. Пабло решил заняться разбором почты. Так-с… реклама, реклама, а это что такое? Пабло с любопытством стал рассматривать обмотанный свёрток. С любопытством, развернув бумагу, блондин замер. Релаксовая музыка, играющая на весь дом в проигрывателе, заглушилась, леденящим ужасом, который пронизал Пабло с ног до головы. В бумаге был завёрнут ацтекский нож, а на развёрнутой бумаге записка: «С днём рожденья, Тихий Призрак!»