***
Снова скучный, серый день. Да за окном светит солнышко, даря людям свои лучики тепла и согревая их, а свежий ветерок дает прохладу, создавая идеальный день, ни жарко, ни холодно. Да и выходной, по сути, торопиться никуда не надо, отдыхаешь от всего, создавая свою атмосферу уюта и тепла. Но, естественно, у каждого свои понятия отдыха и уюта. Кто-то предпочитает проводить выходные с родными и близкими, кто-то с друзьями, ну, а кто-то в одиночестве. Как и Юнги. Парень не любил, когда его вытягивают куда-то в шумное место в его выходной, ему бы в тишине посидеть, кофе попить, ну, а лучше поспать. За последнюю неделю было слишком много клиентов, что приходилось даже ночью работать. К слову о работе. У Мина был свой тату-салон, который был хорошо известен, поэтому и денег было достаточно, но не сна. Было такое ощущение, что клиенты его невзлюбили, ведь когда считаешь, что вся работа закончена, можно домой... Появляется скотина, которая вдруг тоже захотела тату. Так и были клиенты, которым набьёшь его, они смотрят, смотрят и... Просят переделать. А тут уже никак не переделаешь, ждать надо, когда можно будет её убрать и новую наколоть. И таких было человек семь точно. Устраивали скандалы, то что он виноват, не слушал их, сделал всё не так. А Юнги... Ему то что? Он никогда ничего в себе не таил, просто высказывал всё и прогонял их. — Вы хотели, чтобы я набил вам именно эту татуировку, не мои проблемы, что ваши мозги где-то, блять, проветривались. Я сказал, неделя пройдет уберём, другую сделаем. Знаете, идите-ка вы нахуй и без вас есть проблемы.., — кидает он и уходит в свою комнату для отдыха. Конечно, были проблемы. Точнее проблема. И имя ей Чон Хосок. Нет, сам он милый, весёлый, общительный, дружелюбный, яркий лучик так сказать, который постоянно улыбается. Ну по большей части улыбается и смеётся. Больше полугода назад, Хо познакомил Юнги со своей девушкой — Ким Ён. Милая, с пепельными волосами, изумрудными глазками и стройным телом. Но, увы, характер слегка стервозный. Она могла прикопаться к Хосоку, по любому поводу. Из-за этого, они часто ссорились. Чон и Ким учились в одном университете и об этом Чон жалел, но слава богу на разных факультетах. Могло быть так, что парень разговаривал со своими друзьями, а девушка приходила, молча хватала за руку и уходила, а потом допрашивала. — Чего это ты с ними постоянно шатаешься? Тебе меня мало? А та рыжая, фига ты на неё так смотрел? — повышая голос, Ён зло смотрела на своего парня, ну, а тому приходилось оправдываться, ведь правда любил её. Но итог — ссора. В конце концов, Чон приходил к Юнги, изливал ему душу, ну, а после с новыми силами шёл к своей девушке и извинялся. И продолжалось это на протяжении полугода, ну чуть больше. А Мина всё это злило. Ему надоело наблюдать как Хо пытается напиться, но, блять, не пьёт. Тут нет вины Ён. Просто Хосок не переносит алкоголь, ну никак. Юнги это давно знает, когда Хо пришёл в университет на первый курс и устроили вечеринку в честь новичков. Мин тогда его задницу спасал от пьяных парней, которые старались его утащить, ну, а сам парень не был против. Юнги надоело, то что Хосок скоро на цепи будет, но, сука, ничего поделать не может. Он видит, как чертов Чон смотрит на свою девушку влюбленными глазами, каждый раз говорит, что любит, комплиментами одаривает, подарки дарит... Мина это бесит. Его бесит Ким, чёртова, Ён. Он признает то, что он не натурал и то, что разложить своего друга во всех позах и где только можно, хотелось бы и в реале, но одна проблема не даёт. Каждый вечер парень сидит и думает, что если бы этой девушки не было, могло быть всё иначе. Да, блять, они бы уже встречались! Юнги никогда ничего не скрывал и говорил прямолинейно, этот случай был бы не исключением. Ему уже снится, где он слушает сладкие стоны Чона, мольбы о большем, чтобы тот засадил как можно глубже, но после, такой сон заканчивается, утренним ублажением в ванной. Вывод... — Я уже зависим от него, скоро до психушки так дойду, если эта мразь не сдрыснет, — сидя за креслом и смотря в окно, выразился парень. Ну, иначе это он никак не объяснит.***
Снова вечер и снова нытье, о том, что Хосок хочет набухаться и просто забыть об этом, хах, но, увы, не может. Юнги же стоит около подоконника и слушает, из-за чего парочка на сей раз повздорила, бесят. Нет. Бесит эта Ён. Она испоганила тому жизнь. Ну, а если и нет, то активно это делает. — Что ты, блять, к ней прицепился, скажи, что надоело, — выдыхая говорит парень, отпивая виски и прикрывая глаза. — Люблю её, ничего не могу поделать.., — ну да, Юн на другое и не рассчитывал, нервы начинают сдавать и самообладание махает рукой. — А то, что она скоро тебя к цепи привяжет? Что, тоже любить её будешь, Хо ты стал подкаблучником для неё, сам не замечаешь этого. — Заткнись! — шикая, Хо зло смотрит на него. — Да, мне не приятно, я уже столько раз ей говорил... Всё мимо. — Я не удивлён, если ты ей скоро обувь лизать будешь... Какая к чёрту любовь? — повышая голос, Юнги стукнул по столу. — Она к тебе с каждым разом всё холоднее и холоднее... Ты, блять, видел, что она уже с другими заигрывает?! Хосок очнись, я не вижу тут любви, как ты её можешь увидеть? Нервы старшего были на пределе. Он понять не мог, как можно там видеть любовь, как Хосок не слышал этих слухов, которые каждый день ходят туда-сюда. Как он не мог видеть этих взглядов и слышать все фразы. — Бедный, почему он до сих пор с ней? — Я не знаю. Он всё ей прощает... — Он хоть знает то, что она с другим встречается? И всё, маска с лица этой милой девушки снята. Она его не любит, она пользуется им. Все эти фразы — ложь. Улыбки, смех. Юнги старается в который раз вбить ему это... Откуда же Мин Юнги это знать? Парень не ходит в университет, но любит на крыше здания посидеть, а там как раз он видел все эти прикосновения, грязные поцелуи, слова. И, фыркая, встал и ушёл оттуда. Однако, Хо не верит. И тут у Юнги появилась мысль. Хо просто привязывается к дорогим людям. Иначе не объяснить. Ещё несколько минут криков Юнги и всхлипов Хосока, и старший не выдерживает. Он хватает того за запястье и ведёт в спальню, закрывая её и кидая парня на кровать. Хо бегает глазами по комнате и нервно кусает губы, смотря на владельца квартиры. — Юнги, а почему мы тут? На что парень усмехается и нависает на другом, прижимая его к кровати. — Будем отучать тебя от плохого, — шепчет в губы и резко целует. Мин целует грубо, кусая сладкие губы напротив и слизывая капли крови с них, хищно улыбаясь в поцелуй. Хосок же мычит и бьет того по груди. Не смотря на то, что Юнги был худее его и немного ниже, но силой явно не уступал. Вертя головой, Хо поджимает губы и пытается увернутся от губ друга. Если его теперь можно так называть. Однако самому парню на это пофиг. Он так долго об этом мечтал, а губы солнышка, как иногда он его называл, ведь правда были по-настоящему сладкие. Терзая их, он разорвал майку и откинул тряпку куда подальше. Опускаясь ниже и через несколько секунд на шее красуются алые засосы, которые заполняют всю шею и жгут кожу. Юнги оттягивает кожу, сосёт, лижет и блаженно мычит, даже кожа сладкая. — Ю-Юнги...прекрати, это неправильно, — слышится мольба, а сам Чон до боли кусает губы. — Почему это неправильно, любить человека? Тебя волнует факт того, что мы парни, забей, — хриплым голосом говорит мастер-тату и целует снова в губы. А Чон сглатывает и в шоке открывает глаза, прикосновения Юнги слишком горячие, хочется расплавиться, как кусочек льда на жаре. Такие чувства впервые. Когда он был с Ён, то ощущения были совсем другие. Жмурясь и тяжело выдыхая, Хосок снова думает. " — А вдруг его слова правда. С чего ему мне врать. И Юнги...он всегда прямолинейный. Получается, что он любит меня? Но почему раньше не сказал. И как давно это. Если да, то я ему только досаждал своими рассказами о Ён." — раздумывая, не сразу услышал как его зовут. Но когда посмотрел в лицо старшего, то сглотнув, резко закрыл глаза и поцеловал его. Что ощущал Юнги, трудно описать. Хосок сам его поцеловал. Можно ли это считать тем, что он ответил на его признание. Или просто хочет отвлечься. Какая разница, он слишком долго ждал, чтобы отступать. Лаская его грудь, парень быстро стянул с него штаны и поцелуями опускался всё ниже к резинке боксеров, оставляя следы о своём присутствии. Младший выгибался на встречу ласкам, постанывал, облизывая свои губки и сжимая простынь в руках, до побеления костяшек. Тяжело дышал, рукой зарываясь в волосы партнера и массируя голову, оттягивал их и слыша рык, только заводился сильнее. Почему раньше он не чувствовал этого? Наверное, слишком был погружен во всю эту херню и старался отогнать все эти слова, что его девушка не такая, какой она в глазах Хосока. Сейчас ему плевать. Слегка подрагивая, Хо покраснел, когда с него стянули последний элемент гардероба и ладошками сразу прикрылся. — Что за солнышко. Мне нравится твоё тело, так что не прикрывайся. Нежный шёпот и руки убирают с органа, слегка потрескавшиеся губы целуют пальцы солнышка. Улыбнувшись Хо, привыкает и слегка недовольно произносит. — Ты все ещё одет, нечестно, — ручонки тянутся к майке и быстро скидывают её, после к домашним штанам и начинают поглаживать член старшего. Легкий толчок в руку. Чон сглатывает и снимает сразу и штаны и боксеры, инстинктивно облизываясь, видя, каких размеров орган парня. Мин довольно улыбнулся и, укладывая на постель своё сокровище, раздвинул его ножки, нежно проведя по бедру. Отстраняясь на несколько секунд, что для Хосока кажутся мучениями, мастер берёт лубрикант из ящика и выдавливая обильно на пальцы смазку и вставляет пока только один палец. — Юнги, я.. — краснея как рак, начинает Хо, ёрзая бёдрами на простыни и шипя от дискомфорта. — Не бойся, я буду нежен, обещаю, потерпи немного. Юнги вставляет второй и разводит на манере ножниц, проталкивая пальцы глубже, ища заветный комок нервов, чтобы поскорее солнышко могло почувствовать не боль, а наслаждение. Следя за реакцией младшего, он усмехается, когда тот выгибается дугой и громко стонет, прося ещё. Однако, Юнги не спешит повторять свои действия. — Юнги...прошу, сделай ещё раз так.., — скуля, Хо умоляющим взглядом посмотрел на него и прохныкал. — Умоляю... — Попроси правильно, — вытащив пальцы, он их облизывает и смотрит прямо в глаза напротив, которые бегают по комнате и красные щёчки. — Я.. — хныкая от пустоты внутри, младший закусил губу. Тело изнывало, внизу живота всё тянуло, хотелось, чтобы пустоту заполнили до краев. Зажмурившись и слегка вжав голову в плечи, парень прошептал. — П-прошу...п-папочка, трахни свою сучку... Но Мин поматал головой. — Я не слышу, громче. Хосок повторяет чуть громче, но опять нет. Снова говорит и снова нет. И тут парень просто выкрикивает. — Папочка, я вёл себя плохо! Выеби меня! — и сразу следует крики, ногти впиваются в бледную спину, а сам парень стискивает зубы и всхлипывает. — Т-такой большой... Юнги целует личико, вытирает слёзки и, когда видит кивок, начинает двигаться, тяжко выдыхая, ведь в Хосоке очень узко. Стеночки парня давят на член старшего и это слишком круто и нереально. Младший, в свою очередь, старается отвыкнуть от боли, но только через время начинает сладко стонать в ушко Мина, шепча ему, что хочет ещё. Стоны заполняют всю квартиру, громкие шлепки друг о друга, эхом отдаются в ушах, мокрые, грязные поцелуи. Хо извивается, ведь головка попадает в комок нервов, разрядка становится всё ближе. И только рука тянется к члену, как по ней бьют и орган сжимают, заставляя Чона заскулить. Быстрые движения рукой, которые совсем не в такт толчкам и Хосок вскрикивает, кончая в руку старшему, выгибаясь до хруста и, слегка подрагивая, обмякая. Юнги же упирается членом в простату и следом изливается в своё солнышко, ложась рядом и прижимая к себе. — Я люблю тебя...***
На следующий день, Хосок разрывает все отношения с девушкой и мчится с алкоголем к своему парню, ведь Юнги сказал, что теперь Хо только его. Они сидят в квартире и тут проскакивает фраза. — Хён, я хочу набухаться, но я не пью, — а Юнги только смеется и затягивает того в нежный поцелуй. Да уж, такое событие, а отметить нормально нельзя.