touch

Ты давал мне надежду разными способами. И хотел подарить ее тебе, тоже.       Рен даже и не хотел бы видеть, а На и не хотел ты слышать, им обоим хватает теплых объятий друг друга. Рен лежит на мягких простынях и сопит тихо себе под нос. Так мирно ждет его, поддаваясь в разные стороны. Он всегда так ждет его, совсем мало делая что-то в доме. А На и не разрешает ему. Он всегда делает все сам для своего мальчика. Он хочет так сильно заботься о нем. Ты хочешь сладкого? Может печенье? Может хочешь принять душ? Пойдем примем вместе? Хочешь я помою тебя?       Рен лишь слышит любимый голос и улыбается мило и широко. А На тихо говорит, совсем тихо, он не слышит себя и не слышит ответа. Ему хватает, как его мальчик улыбается. Ему кажется, что он его собственное маленькое солнышко. На обычно просто смотрит в родные карие глаза и понимает, что отвечает старший, даже не задав вопрос.       Мин заходит тихо в квартиру и идет быстро сразу к парню. Встает рядом с взъерошенной кроватью и смотрит на Рена сверху вниз. А Рен поднимает свой взгляд, понимая, что пришел Нана, ведь слышит его учащенное дыхание, и улыбается широко, говоря что-то про себя, по немому. Он так давно не приходил пораньше, поэтому младший лишь только видит эту улыбку и садится рядом, накидываясь с широкими объятиями, кладет голову на плечо, уперевшись подбородком, и наслаждается краткими моментами. Рен лишь обвивает руками тонкую талию и начинает ластиться, вертя головой в разные стороны, как котеночек. Мычит тихо для своих же ушей и гладит спину младшего аккуратно, боясь что-то сделать не так.       Они лежат в объятиях мягких, совсем сонные, и ведь Рен сопит опять тихо, закрыв глаза осторожно. Мин проводит холодной ладонью по щеке своего мальчика, и тот вздрагивает чуть, выходя окончательно из царства Морфея.       Рену снится часто любимый. Сны снятся, такие сладкие. В них он не видит, только чувствует его прикосновения, такие приятные.       Он думает часто, почему Мин так добр с ним, почему не хочет бить его, не хочет причинить ему боль. Даже в постели никогда не бьет и не кусает сильно.       На продолжает гладить старшего по щеке мягкой, одновременно зарываясь кончиками пальцев в короткие мягкие волосы старшего. А Рен улыбается слегка и открывает глаза, смотрит прямо, чувствуя и зная, что смотрит парню в глаза. Мин проводит пальцем, как можно мягче, по пухлым влажным губам Рена и засматривается на них сильно. Понимает, что они такие родные и проводит пальцем в обратную сторону по губам и отстраняется, положив ладонь обратно на маленькую щечку. Старший улыбается, как дурак опять, и смотрит пронзительно, видя перед собой пустоту, такую загадочную и манящую, представляя перед собой любимого. Аккуратно целует раз ладонь и начинает целовать дальше и пальцы. Слышит, как Нана начинает дышать сбито и более глубоко. Рен тянет свою руку к лицу своему и кладет ее поверх Джэминовой. Чуть-чуть ее сжимает и обхватывает за запястье. Пытается отстранить Мина и убирает его руку со своей щеки, не переставая держать, и переплетает их пальцы, такие тонкие. У Рена такие худые фаланги пальцев, он так мало ест. Мин его просил неоднократно, чтобы тот ел побольше, но тщетно.       Рен прижимается лбом к их рукам, и у него на душе становится так спокойно. Он счастлив. Всегда счастлив в эти такие редкие моменты. Мин так редко бывает дома, а если и приходит то спит, потому что сильно устал за день, а старший обнимает его невесомо в кровати в эти ночи, чтобы не мешать чуткому сну. Он так много работает, чтобы прокормить их обоих, чтобы у любимого было все, что он только захочет. Постоянно покупает ему сладости, хотя его и просили это не делать, но он знает, что старший их так любит, как и самого Джэмина. — Я люблю тебя. — говорит, лишь губами, На, сильно засмотревшись на своего мальчика, который такой красивый, как и его душа.       Китаец ужасно счастлив слышать этот хриплый низкий голос, который так красиво звучит, как масло для ушей. Слышит и улыбается опять, мечется в стороны и повторяет про себя тихо: «Джэмин-и, Джэмин-и, Джэмин-и », опять смотрит прямо на Нана и говорит губами те же слова, что и Мин, так чтобы младший понял.       И Мин не выдерживает и припадает к мягким желанным губам. Целует осторожно, пытаясь делать все по максимуму аккуратно. А Рен боится, сам не знает, но трясется слегка под парнем. Ведь он такой чуткий и смазливый. Мин все-таки возбуждается и целует парня более властно, от чего тот скулит тихо. Кусает мягкую губу и оттягивает сильно, причиняя невесомую боль для любимого. А дальше они пьянеют оба и мгновенно, и снимают одежду друг с друга медленно, что мучительно. И На звереет дико, пытаясь не сорваться сильно на мальчика, и берет его медленно и глубоко. Помогает любимому, от чего тот стонет громко, что голос срывается. У него плывет все в темноте и он видит перед глазами разные цвета. Они смешиваются так быстро, как будто глаза натер. И Мин целует его везде, обжигая кожу, и сильно, что аж на коже остаются, такие багровые с непонятным узором, или совсем легко, так щекотно. И заканчивают они почти одновременно, На опаздывает всего на пару секунд, все продолжая судорожно двигать рукой на члене Джуна. И целуются они после так долго и медленно, но влажно и пошло, как никогда не целовались. А они бы и хотели. Но Джэмин слишком занят, чтобы проводить такие сладкие часы с любимым хотя бы каждый день. Он не может. Он должен работать упорно, чтобы делать старшего счастливым. Ведь они самое важное, что есть у друг друга.