Сборник

      У Инь Фей Сина была давняя, никому не известная мечта. Это даже не любовь третьей сестры, которую он сильно любил, нет, это была… Месть…       Отомстить старшему брату!.. — Он жил только ради этого. Он переродился только ради этого. И… Он понимал, что не может его убить. Без него его существование бессмысленно. Это он понял давно, но не хотел признаваться. Он боялся признать правду.       Я единственный, кто имеет право убить его! — Так Инь Фей всегда считал после перерождения, он думал об этом практически постоянно, его медленно сжирала эта ненависть. И он не хотел признавать и замечать. Настолько сильно было его самовнушение.       Но он… Вскоре стал смотреть на это по-другому… Фей Син начал замечать в каждом движении Синь Юна скрытый подтекст, обязательно пошлый… Интимный… Долгое время он говорил себе, что именно брат — извращенец, а не он. Но где-то в глубине души зная, что это ложь… И жизнь его это — ложь и самовнушения. Любовь — ложь. Ненависть — ложь. Родные люди, да он не чувствовал этого, его разбили эти «родные», те кому он верил — предали, те кого он любил — не любили его.       Он давно уже прогнил. Настолько, что саму было тошно.       Думая о перерождении он хотел, чтобы Дун Фан почувствовал себя на его месте, увидеть это лицо полное отчаяния, гнева и ненависти… Но… Увы вы пошло не по плану… Брат — психованный, сестра — странная, мастер… О мастере вообще молчу.       Но брат… Он был не таким как в прошлой жизни, такой нежный-ранимый-глупый-красивый-добрый и… Настоящий… Не холодная глыба льда, а вспыльчивый как вулкан, не спокойный как лес, а резвый и непредсказуемый как ветер… И в один момент он понял, что слишком сильно любит Дун Фан Синь Юна. Слишком…       Невесомый поцелуй в губы, что добавляет остроты ощущениям, намеренно проводя подушечками пальцев по маленьким сосочкам. Влажный язык очерчивает вокруг правого тоненькую дорожку и обдаёт дыханием. Стон. Как от удара электрошокером, Дун Фан изгибается. Слишком жарко, но жар резко сменяется на холод и наоборот, будто тот болен простудой. Пальцами Синь Юн нежно перебирает растрепавшиеся волосы Фей Сина, при свете луны они преобрели серебристый оттенок. А он довольно усмехается, в награду больше уделяя внимание его соскам, один покусывая, вылизывая, оттягивая, а другой теребя пальцами. Тихие томные стоны, сильнее заводили Син Фея. Закончив с сосками, дорожкой поцелуев, он дошел до возбужденного бугорка и уже хотел снять последний кусок ткани, но его остановил голос. «Поцелуй меня…» — И Инь Фей с радостью исполнил просьбу… Так было приятно сминать эти губки… Нежные и вкусные… И оторвавшись друг от друга, Дун Фан тихо стонет его имя… «Инь. Инь… Инь… Да проснись ты уже наконец!»       Медленно открывая глаза, Инь фей увидел лицо своего любимого брата. Это печально, это был всего лишь сон. Сон — и ничего более. И вздохнув, произнёс: «Старший брат, не мешай… А то будешь спать со мной!» И свернулся в комочек. Братец от такого совсем офигел, но не растерялся, и стягивая с того одеяло, кричал: «Вставай, раб! Солнце уже высоко!» И произошло то, чего Дун Фан ни как не ожидал.       Инь Фей накинулся на него и повалил на пол, он сидел на его бёдрах, получилась поза «аля наездник». «Я же обещал, что ты будешь спать со мной, брат Сяо~» — И мило улыбаясь, он поцеловал того в носик. — Свинка, идём на утреннюю медитацию! — Дун Фан еле сдерживал свои эмоции, эту дикую смесь страха, азарта и заботливости. Инь Фей надул губки, убрал на ушко мешающуюся прядку, и чуть смутился. До него только сейчас дошло как это выглядит со стороны. Но он решил идти до конца. — Не хочу! — И приблизился к его лицу, и невесомо касаясь его губ. Теряясь в его медовых глазах, недоумённых и испуганных. — Я предупреждал тебя, плохой братец. И он поцеловал его. Жадно, как хотел; с языком, как мечтал; но ещё больше его порадовало то, что Дун Фан отвечал ему. Он не знал, как это описать, удивительное он почувствовал чувство. Счастье. Если кто-нибудь раньше ему сказал, что он полюбит своего врага, то он бы убил его в ту же секунду. Инь Фей блаженно наслаждался этими минутами, и не хотелось прекращать. Но ладонь Дунь Фана, ласкающая его задницу, мгновенно протрезвила его. Он пытался отстраниться, но другой рукой Старший брат держал его за волосы, совершенно не собираясь прекращать поцелуй. А тем временем, Дун Фан мял его ягодицы, иногда щипая их, проводя подушечками пальцев по анусу.       Инь Фей запаниковал, он явно был не готов к такому повороту. Но он ничего не мог сделать. А эти касания холодных пальцев, ммм, Этот сладкий и долгий поцелуй, Инь Фей не хило возбудился, «Один раз снизу побуду, но в следующий раз подо мной стонать будешь ты, Дун Фан~» — мысленно успокаивал себя юноша. И наконец они разорвали поцелуй, образуя тоненькую ниточку слюны. «Оближи.» — этот тембр, как у брата в его прошлой жизни, голос человека, которому хочется сдаться в плен. Обильно облизывая пальцы, он старается смотреть в глаза Дунь Фану, своеобразно дразня его самолюбие. — Пошлый мальчик. — Прошептал Дунь Фан, вводя один пальчик в дырочку, и резко двигая им внутри. Инь Фей еле сдерживал слезы, но успокаивающий голос Дун Фана и пошлые комплементы, сделали своё дело. — Второй братец! Может, я тоже хочу секса с братиком! Надо договариваться! — И тут внутри двоих оборвалась струна, сестра с абсолютно невозмутимым лицом стояла в дверном проёме и смотрела на них. Дун Фан был сильно разозлён, и крикнул ей: «Да мы даже не начали!» — Действительно… — она увидела, что Инь Фея только растягивают и ушла. Но на последок бросила: «Меня в следующий раз пригласи! Вместе веселее!» А Инь Фей нервно сглотнул и в который раз убедился в шизанутости его окружения. Но идея ему понравилась. — Старший братец, только не забудь, ладно? И тот в ответ ему кивнул.