elevators

ФИЛ. Деревянные стулья и горячий шоколад — единственное, что пришло мне на ум когда я вышел из скрипучего лифта в пустой зал библиотеки с тусклыми лампами. Я взял с полок пару книг, включил ноутбук, прижал к себе поближе свою куртку и привычно сел на место, где обычно занимаюсь. Солнце до сих пор не вышло из-за облаков — я никогда не приходил сюда так рано. Небо розовое, тяжёлые облака нависают так, словно вот-вот пойдёт дождь, и, поправляя очки и волосы, я слышу как щебечут птицы. Сейчас пять утра, и единственный человек, находящийся здесь помимо меня — это тощий парень, протирающий полки. У него темные круги под глазами, будто он мало спит, и замедленные движения. Я отворачиваюсь от незнакомца, снова фокусируя своё внимание на экране лэптопа. Мне нужно закончить эту работу так скоро, как только это будет возможно. Двадцать минут спустя я гуляю по библиотеке, просматривая тонны книжек в поисках автобиографии Александра Гамильтона. Поправляю очки на носу, провожу пальцами по бесконечному количеству старых книг. Обычно я прихожу сюда по ночам, с чашкой кофе, чтобы составить компанию пожилой леди, которая ухаживает за библиотекой в тёмное время суток. Но сегодня я не успеваю за своим расписанием, и мне действительно нужно сделать эту работу, или Мария определённо меня убьёт. Я ухожу от мыслей о её острых каблуках и очках в серебряной оправе, сосредоточившись на книге, которую мне так отчаянно нужно найти. — Ты шутишь? — высокий голос раздаётся позади меня, и я оборачиваюсь, увидев этого парня с прищуренными глазами и едва ли не оскалом на лице. — Что? — Я только что полы помыл, посмотри, что ты наделал! Развёл бардак, — говорит он сквозь зубы, проводя шваброй у моих ног, не отрывая взгляда от меня. — Извини, — пролепетал я, широко раскрыв глаза от удивления такому грубому тону, а потом отвернулся в другой угол, чтобы просмотреть другую полку. Что за муха укусила этого парня? Может, он такой злобный из-за раннего времени. Выглядит молодым, словно он студент. Бедняга. — Не мог бы ты помочь мне найти эту книгу? — неуверенно спрашиваю я загорелого мальчика, и он лишь смотрит на меня холодными глазами, а потом кладет руки себе на бедра. — Думаешь, у меня есть какой-то другой выбор? — бормочет он, закатывая глаза, и я пытаюсь дружелюбно извиниться. Я его понимаю. Когда я учился в университете, — что было не так давно, — я тоже работал на ранних сменах, так что моё состояние тогда было в точности как у него сейчас. — Александр Гамильтон, — говорю я ему, и его тонкие пальцы касаются корешков множества книг, снизу вверх по полкам, туда-сюда, он сжал губы в тонкую линию, нахмурил брови от сосредоточенности. И он достаёт потрёпанную книжку в красной обложке. Он смотрит на меня так, будто я совсем глупый, и раздражённо подаёт мне книгу. — Держи, — сердито сказал он, и я снова улыбаюсь, надеясь, что он остынет. — Спасибо, чувак, — похлопав его по плечу, я возвращаюсь к своему столу. Чёрт, это будет очень длинное утро.