Опасное влечение

Короткий взмах мечом прервался протяжным, пугающим воплем. Бельфегор лишь рассмеялся, наблюдая за безвольно рухнувшим лицом в грязь противником, поражённым его безупречной атакой. Другой противник ещё продолжал истекать кровью, хрипя и кашляя с перерезанным горлом. Ещё один тихо скулил, зажимая ладонями рассечённое бедро. Ещё с десяток изощрённо покромсанных тел уже перестали подавать признаки жизни. — Ши-ши-ши, с Принцем шутки плохи, — хищно улыбается Бел, прозванный Принцем-потрошителем явно не за красивые глаза. Ссутулившийся на ветке дерева, неподалёку от места резни, Фран с хорошо скрываемым любопытством разглядывает своего устрашающего семпая. Эта демоническая сущность, заключённая в человеческом теле, не может не привлекать внимания. — Скажите, пожалуйста, Бел-семпа-ай? — Чего тебе? — Зачем Вы это сделали, семпа-ай? — Что? Ши-ши-ши, не твоё дело, болотная дрянь, — за колким замечанием следует пара острых стилетов, чуть ли не до рукояти воткнувшихся прямо под левую лопатку мальчишки. — Ай-яй-яй, — безразличным тоном тянет тот, лишь слегка качнувшись, но продолжая движение. — Больно ведь, семпай-садист. — Что же ты никак не сдохнешь? Ши-ши… Зелёные, ничего не отражающие глаза смотрят прямо на него поверх книги. У Бела уже начинает дёргаться глаз, но это совсем не заметно из-под густой пушистой чёлки. Поленья в камине тихонько трещат, появляются искры, чуть ярче освещая большую гостиную. Бельфегор лежит на диване, закинув одну ногу на спинку; одну руку заложив за голову, другой держит книгу. В которой уже минут десять читал один и тот же абзац, не понимая его содержания. Потому что думал вовсе не о море и вечности, разливавшихся красочными метафорами по страницам, а о двух зелёных ледышках, совсем не прозаично, внаглую вперившихся в Его Высочество. — Бел-семпа-ай, — подаёт голос Фран, устроившийся в кресле с поджатыми к груди коленями, всё так же глядя поверх книги, и тихонько шелестит страницей. — Хотите, напомню, как переворачивать страницы? Или Вы забыли, как читать? Всё-таки возраст сказывается, да, семпа-ай? — Ах ты, мелкий… Ши-ши-ши, — Бел хищно улыбается, обнажая зубы. — Однажды я разделаю тебя, как лягушку на лабораторной. — Лягушек препарируют, семпа-ай. И используют для этого скальпель, а не Ваши дурацкие штуки. — А твой язык отрежу и сохраню как сувенир, ши-ши. — Фу, семпа-ай, какие отвратные у Вас фантазии по поводу моего языка… — Захлопнись. — Ла-адно. — Будешь много знать, очень скоро протянешь свои тощие лапки, малявка. Бел не на шутку разъярён, но это сложно различить по видимой части лица, да ещё и в полумраке коридора. Он широко ухмыляется, кончики волос слегка колышутся на ветру, создавая на его лице ещё более пугающие тени. — А? — Фран отступает на шаг назад. — Что? Это такая большая тайна? — Тебе не позволено видеть лицо Принца, гадёныш. — О! Понятно! Наверное, у Вас там прыщи или одна сплошная бровь. Или обросший братец в детстве нарисовал у Вас на лбу что-то до жути неприличное перманентным маркером? — Ши-ши-ши, беги. — Ой. — Бел-семпа-ай. — Что ещё? — Вам стоит поучиться хорошим манерам и вежливому обращению, Вы же всё-таки считаете себя принцем, семпа-ай. — Не считаю, а являюсь принцем, лягушка. Понятно? — Да, конечно, — голос прозвучал без единой эмоции. У Бельфегора слегка дёргается глаз, чего Фран, конечно же, видеть не может. — Что до манер, — продолжает Бел с явным нажимом, — то у меня нет ни малейшего желания распыляться на такое ничтожество, как ты. — Великолепно выкрутились, семпа-ай. Крики, вопли, стенания, мольбы. И шипящий смех, ужасающий до глубины души, если таковая имеется. Ярко-зелёная трава багровеет, покрываясь щедро рассыпаемыми кровавыми каплями. Бельфегор неистовствует, кружась в пляске смерти. Легко, но идеально точно выкидывая стилеты в своих ошарашенных, скованных страхом противников. Рассекая остриями артерии, либо просто доводя противника до исступления вереницей секущих кожу порезов леской. В убийствах ему нет равных. На улице моросил дождь. Вот уже неделю. Бел вернулся в резиденцию Варии — элитного отряда убийц, коим являлся и сам, — уже заполночь. Насквозь промокшая одежда неприятно липла к телу, а встретивший его мрак помещения и затхлый запах раздражали ещё сильнее. Он поднялся по винтовой лестнице на второй этаж, в темноте ощупывая холодную, шершавую стену, свернул в коридор, и лишь по рыжеватому свечению догадался, где гостиная. В комнате пахло пеплом, маслом для розжига, пыльными книгами и чем-то ещё, еле уловимым. Здесь было сухо и спокойно. Здесь было лучшее из возможных мест, чтобы перевести дух после кровавых аттракционов, в какие превращались его задания. Он переступает с ноги на ногу и плюхается в кресло возле камина, усталым взглядом пересчитывает поленья в огне, любуется завораживающими взгляд всполохами. Для этого даже убирает мокрые, слипшиеся волосы с лица. Он так и любовался огнём, пока не провалился в сон. Сон без сновидений. — Семпа-ай, мерзкий Вы тип, ещё и маньяк. — Ши-ши-ши, заткнись, земноводное. — И смех у Вас дурацкий, совсем не королевский. — Продолжай, это очень интересно, — в руке Бела блестят стилеты. Фран косится на них, потом на своё кресло у камина. Сиденье его в кровавых разводах, мокрое и кое-где вспорото. Мальчишка наигранно вздыхает, слишком сильно подняв и опустив худые плечи. На его лице не проявляется ни одна эмоция. — Я очень разочарован, Бел-семпа-ай. Оставайтесь здесь, пожалуйста, один. После этого Фран больше не появлялся в гостиной. Не таращился на Бельфегора своими безразличными глазами. Не раздражал слух растянутыми нотками в голосе. Не нервировал своими язвительными замечаниями. Исчез. Словно и не было. По вечерам Бел в задумчивости листал страницы книг, лёжа на диване, иногда переводя взгляд в огонь или, что реже, на испорченное кресло. — Бел! Раздери тебя черти! Куда ты дел мальчишку?! Скуалло нервно махнул в воздухе мечом, чуть не рассадив при этом красивую фарфоровую вазочку с давно увядшими цветами. Бельфегор почёсывал макушку и лениво зевал, шествуя по коридору после знатного сна, продлившегося почти сутки, но слова командира заставили его замереть и раскрыть глаза от изумления. Естественно, Скуалло этого не заметил. — Что? — губы Бела кривятся в неприятной усмешке. — Почём мне знать, где шляется эта малявка. Я ему не нянька, в няньки не нанимался. Надо — сам поищи, командир. Или спроси кого другого. Например, извраще… — Враааай! — завопил Скуалло, вновь проделывая опасный взмах мечом. — Что б тебя, Бел! Если ты причастен, я лично!.. Бельфегор сидел в кресле и молча изучал потолок. Тонкими паутинками расходились мелкие трещинки штукатурки. Скуалло ещё долго орал на него, потом орал на других, топотом тяжёлых башмаков поднимая и длинными волосами развеивая по воздуху пыль. Белу стало забавно. Всего на секунду он ухмыльнулся и однократно «шикнул». Где-то внутри что-то странно саднило. Он запустил ладонь в волосы, стряхнул чёлку на затылок и перевёл взгляд на огонь. На алые, мерцающие угольки в камине, на яркие ненасытные язычки пламени, снующие по почерневшим поленьям, на мушки рассыпающихся искорок. — Семпа-ай, я победил. Бел резко вываливается из плотной, густой черноты и открывает глаза. — Какая жалость, — на губах появляется ухмылка, — я понадеялся, что ты уже кормишь червей. Прозвучало издевательски, но не слишком убедительно. Фран не мог этого не заметить. — Не думаю, что это возможно, семпа-ай. Я ведь выживаю, находясь рядом с таким психом, как Вы. Но это Бельфегор пропускает мимо ушей, ведь на Фране нет его «обязательной» шапки-лягушки, кончики его влажных волос касаются щёк Бела, а зелёные глаза находятся очень близко и пристально разглядывают его собственные. — Кто позволил тебе приблизиться к Принцу, лягушка? — Бел резко пинает мальчишку ногой в бедро. — Ши-ши-ши. — Ай, — равнодушно отзывается Фран, отшатнувшись назад, — больно. Я бы хотел попросить Вас не пинать меня без веской причины, семпа-ай. — Обойдёшься. Фран появился так же внезапно, как и пропал. На следующее утро Бел проснулся от грозных воплей патлатого капитана, ругающего мальчишку и в хвост, и в гриву. Он не мог разобрать гневных выкриков, но был полностью уверен, что Скуалло надрывается зазря. Ярко-зелёные глаза без тени раскаяния или сожаления сейчас смотрят на него упрямо и безразлично. Руки висят вдоль тела, ни одним мускулом не выдавая нервозности или страха. Всем своим видом этот упрямый ребёнок демонстрирует сейчас отрешённость. Хоть бы не зевнул, а то эта какофония не закончится до вечера. — Врааай! Раздери тебя черти! Фран, ты вообще слушаешь, что я говорю? Бельфегор ухмыляется. Вечером Бел находит Франа в гостиной. Мальчишка, по-хозяйски развалившись на диване, читает книгу ровно до тех пор. Его взгляд тут же перенаправляется на Бельфегора. — Семпа-ай, как вы умудряетесь лежать на этом ужасном диване? — противно тянет Фран, наигранно ёрзая. — Мне пружинка упирается прямо в бок. — Это всё потому, что ты такой дрыщ, ши-ши-ши. — Благодарю за разъяснения, теперь мне понятно. — Раз понял, то сваливай. — Но, семпа-ай, вы своим Величеством испоганили моё кресло. — Так сядь на полу, малявка. — Но, семпа-ай, пол же холодный. — Как раз под стать тебе, — раздражённо проговаривает Бел, наклоняясь над Франом и встречаясь с ним глазами. Во взгляде проскальзывает недоумение. — Хорошо, Бел-семпа-ай, — мальчишка опускает глаза, послушно встаёт с дивана, — я уже ухожу. — Вот и славно, — усмехается Бельфегор, занимая привычное место. И ловит себя на странной мысли. Он провожает взглядом худощавую фигурку. — Эй! — Что, семпа-ай? — Не вздумай опять куда-нибудь пропадать, лягушка. — Ла-адно. О чём подумал Бельфегор, когда сразу же после мальчишки опустился на диван? Промелькнула мысль, что после него осталось тепло, а значит, не такой уж он и холодный. — Семпа-ай. — Чего тебе, лягушка? — Мне кажется, это не очень честно, — Фран ёрзает, намеренно отпихивая локтем ботинок Бельфегора. — Сиди смирно, либо отправляйся на пол. Радуйся, что Принц позволил тебе сидеть рядом с ним, ши-ши. Мальчишка одаривает Бела взглядом с тенью недовольства, как ему кажется. — Ваше Королевское Величество занимает слишком много места, семпа-ай. — Ах ты, надменная сопля… — Ух ты, Вы придумали новое оскорбление! — Фран выставляет руку с поднятым вверх большим пальцем. — Семпай, отличная работа! — Доста-ал! — восклицает Бел, обнажая зубы, вытаскивает откуда-то пару стилетов. — Вытягивай свои лягушачьи ножки, малявка. — Э? Что такое, семпа-ай, убивать будете? — Почти. Слегка подкорректирую твой рост, чтобы ты больше на Мармона был похож, ши-ши-ши. — Вы очень жестоки, семпа-ай! Пожалуйста, не делайте этого. — Почему это? — Иначе я не смогу выполнять задания длинноволосого придурка-командира. — Да ну? От тебя и целого мало толку, ши-ши-ши. Особой разницы не будет. — Вы как всегда несёте какой-то бред. — Бел-семпа-ай. — Ну, что ещё? — Бел наклоняется ниже, к самому лицу Франа. Его голова лежит на подлокотнике, а крепко спутанные леской руки вытянуты за головой, натянутые брошенными в стену стилетами. — У меня такое чувство, словно Вы надо мной прикалываетесь. Это шутка? Или, может, иллюзия? — Что? Разве это не твоя работа, лягушка, смотреть сквозь иллюзии? — Бельфегор улыбается шире, водя в воздухе очередным выуженным невесть откуда стилетом. — Вот ты мне и скажи, что это такое? — Хммм, не думаю, что это иллюзия, — задумчиво бормочет мальчишка, слегка хмуря брови. — Значит, шутка? Весьма дурацкая шутка, семпа-ай. — Ши-ши-ши, глупый милый кохай, — Бел проводит ножом по кофте, оголяя худое тело и оставляя тонкий порез от правой ключицы к левому подреберью. — Будь это шутка, ши-ши-ши, я бы не был так серьёзен. — О! Неужели у семпая… Да ведь сейчас даже не март, чего Вас разобрало? — Замолчи. И наслаждайся вниманием Принца. — Похоже, ничего не поделать, — Фран выдыхает, склоняя голову вправо. Он еле заметно вздрагивает, когда язык Бельфегора касается его кожи. Бел осторожно слизывает проступившие на месте пореза капельки крови, скрытно наблюдая за реакцией мальчишки. На его лице по-прежнему нет эмоций, с этим Бел смирился, но во взгляде явно что-то поменялось, хоть и не сильно. Ощущение, преследовавшее его последние несколько месяцев, снова дало о себе знать. Гораздо настойчивее, бесповоротно, Белу хочется выдавить хоть какую-то эмоцию из этого тщедушного тела. Кажется, игра зайдёт слишком далеко. — Ши-ши-ши, — Бел словно возвращается в былые времена, когда сходил с ума при виде своей королевской крови, откидывается назад, запуская руку в волосы, отодвигает чёлку. Косым взглядом серебристо-стальных, полубезумных глаз награждает Франа. И, кажется, это действует. Мальчишка сглатывает и слегка щурит глаза. Для Бельфегора это становится похлеще выброса адреналина. Это странно заводит. Он рывком подтаскивает к себе Франа за бёдра, склоняется над ним, не отрывая взгляда. Словно хищник, загнавший жертву в угол. Хотя, Франа трудно недооценивать, и Бельфегор это понимает. Но возникшего желания не остановить, и он настойчиво касается губ мальчишки, проводит языком вдоль, еле касается, либо чуть ли не кусает, пока не получает желаемое — ответ, неловкий, скованный, но всё же ответ. Чувство победы застит глаза. Бел нескоро прерывает свою игру. Ещё долго смотрит в прикрытые глаза и наслаждается сбивчивым дыханием. И размышляет, чего ещё хочет получить от такой забавной игрушки. — Семпа-ай, — голос звучит тише обычного, как-то осторожнее. — В сказки верят только глупые принцессы. А Вы, хоть и падший Принц, всё равно не должны быть так наивны. — Ты сейчас вообще о чём, а? — Если принц целует лягушку, та не обязана становиться принцессой, — неуверенно бормочет Фран, натягивая кулаками больно впивающуюся в кожу леску. — Ши-ши-ши, я и не жду, что ты изменишься, малявка. — Бел-семпа-ай, — чуть дрожащим голосом тянет мальчишка и рвано вздыхает. — А? — Бел довольно ухмыляется, отрываясь от своего «увлечения», чтобы дать Франу небольшую передышку. Прикосновения к этому тёплому, юному телу оказываются приятным и забавным развлечением. — Вам мало ножей, да, принц-извращенец? — Что? — И вы решили… воткнуть в меня что-то ещё? Я и от Ваших ножичков не в восторге, но меня малость смущает, что из меня будет торчать… Бельфегор замирает, смотрит Франу прямо в глаза. В эти зелёные, тронутые беспокойством глаза. Бел понимает мгновенно, губы растягиваются в хищной улыбке, он склоняется к самому уху мальчишки. — Не бойся, лягушонок, я же всё-таки принц! — Это очень обнадёживает, семпа-ай.

***

— Эй, лягушонок, — Бел, прикрыв глаза, свободной рукой поглаживает ярко-зелёные волосы Франа, другой приобнимает его за плечи. — Что такое, Бел-семпай? — полусонно бормочет мальчишка, лёжа щекой на груди Бела. — Как так получилось, что ты поддался мне? — Почему?.. Всё дело в Ваших глазах. — Глаза? — Бельфегор нервно усмехается, косясь на зелёную макушку. — Не смотрите на меня таким маньячным взглядом, мне достаточно Ваших чудачеств…. Но… — Фран приподнимает голову, встречается взглядом и еле заметно вздрагивает. — Когда я впервые увидел Ваши глаза, сказал «Вы проиграли», потому что ни за что не хотели показывать мне своего лица. Но я подумал, что однажды могу проиграть Вам. Так и случилось. — Очень странно говоришь, ходя вокруг признания моего величия, ши-ши-ши. — Думайте, как хотите, семпай — Ши-ши, думаю, что ещё хочу…