Fiera

Люнхи мечтает умереть. Её уже совершенно ничего не волнует, она просто хочет покончить со своим весьма жалким существованием и встретить родителей. Девушка искренне надеется не проснуться, дабы та ночь в порту стала самым последним испытанием в её ничтожной жизни. Но надеждам О не суждено было сбыться. Она просыпается. Но стоит девушке только открыть глаза, как желание умереть становится ещё сильнее. Люнхи чувствует, что лежит на чём-то твёрдом и холодном и, только открыв глаза понимает, что всё это время спала на старом одеяле, которое бросили прямо на голый бетонный пол. Девушка без труда понимает, что находится в каком-то подвальном помещении, что не сулит ей ничего хорошего. О старается осмотреться, но практически ничего не видит, потому что единственный источник света — маленькая лампочка, висящая на потолке сейчас выключена. По телу пробегает весьма заметная дрожь, потому что подвальный этаж совершенно не отапливается, а на улице давно не лето. Даже пальто не спасает от пронизывающего до самых костей холода. На одеяло девушка не полагается, ведь им даже в середине весны невозможно согреться, да и сидеть на голом полу не каждому понравится. Поэтому Люнхи решает просто укутаться посильнее в пальто. Впрочем, ей больше ничего и не остаётся делать. В голове О сейчас великое множество вопросов, но главный из них: «Почему Чонгук вначале спас её, а потом бросил в подвал?». Похоже Чону и впрямь доставляет самое настоящее удовольствие мучить девушку, иначе Люнхи никак не может объяснить его поступок. И это у него выходит просто потрясающе. Чонгук уже не в первый раз доказывает девушке какой из него хороший садист. Люнхи даже готова поаплодировать ему стоя. Жаль только ладони в этот момент будут в её собственной крови. Сейчас мужчина решил вновь уничтожить девушку морально. О уверена, что если пробудет в этом подвале ещё хотя бы час, то она наверняка сойдёт с ума. Девушка невольно начинает вспоминать своё детство, когда она, будучи шестилетней девочкой, до скрежета зубов боялась темноты. Как только выключался свет в её комнате, Люнхи казалось, что в самом дальнем и тёмном углу прячется чудовище, которое вначале хочет свести девочку с ума от страха и лишь потом съесть. Уже прошло много лет с тех пор, но О начинает чувствовать, как страх детства вновь возвращается к ней. Но если четырнадцать лет назад чудовище представлялось ей лишь сгустком всего самого страшного и было лишено физической оболочки, то теперь оно приобрело вполне узнаваемую форму и имя. И звали его отныне Чон Чонгук. Только сейчас Люнхи осознаёт в полной мере насколько наивными были её предположения о том, что она сможет выстоять в этой схватке и спастись. Чонгук воплотил в себе все главные страхи Люнхи, и девушка готова поспорить, что сейчас именно Чон стоит в дальнем углу комнаты и с упоением наблюдает, как его жертва изводится от страха. Возможно О просто начинает сходить с ума, раз видит в обычном человеке из плоти и крови вселенское зло, но сохранить здравый ум в подобной ситуации было бы просто нереально. Люнхи была уверена, что не продержится в этом подвале и часа, но в итоге находится там уже около суток. Впрочем сама О уже перестаёт ориентироваться во времени. Для неё что десять минут, что час, что целый день — всё одно и тоже. Все эти бесконечные часы проходят в борьбе с собственными страхами, в которой Люнхи постоянно проигрывает. Но помимо этого девушку ещё мучают голод и жажда. Если сутки без еды О ещё может как-то продержаться, то без воды эти сутки превращаются в самый настоящий ад. Люнхи мучают ужасные боли и слабость во всём теле. Чонгук избрал для девушки воистину страшную смерть. Умереть от обезвоживания не пожелаешь даже самому заклятому врагу, а девушка испытывала это на себе. О сейчас уверена, что если ей дадут пистолет, то она без долгих раздумий пустит себе пулю в висок, дабы наконец прекратить эти мучения. Но только ли в физической боли таится такая решимость? Люнхи убеждена, что ответ на этот вопрос будет скорее отрицательным, чем положительным. После того вечера в порту внутри девушки что-то сломалось, она даже готова поспорить, что слышала характерный звук. О уже не допускает мысли о том, что нужно непременно помочь младшей сестре и жить ради неё. Старшая ничем не могла помочь Минджу и вероятнее всего уже не сможет. Так для чего в таком случае продолжать жить, если других причин больше нет? Люнхи тоже не понимает зачем. Зачем ей продолжать существовать, если она потеряла всё, что у неё было и стремиться теперь не к чему? Девушка отныне совсем одна, а в одиночестве она просто не может выжить. Люнхи привыкла отдавать кому-либо своё тепло и получать его взамен, а теперь всего этого нет. Как и желания жить дальше. Родители погибли, Минджу она помочь не в силах, а больше никого у О и нет. Чонгуку даже не пришлось применять свои самые изощрённые пытки на девушке, чтобы убить её изнутри. Достаточно было просто запереть в этом подвале, оставить наедине с самой собой, дабы Люнхи в полной мере смогла осознать, что её загнали в тупик, единственный выход из которого — смерть. Смерть. Она преследует девушку по пятам, всегда ходит поблизости с того злополучного вечера в ресторане. Они должны были встретиться ещё тогда, но О чудом спаслась. Вот только смерть её отпускать не желала. Раньше Люнхи была уверена, что это самая страшная вещь из всех, что только могут быть. Разве существует нечто ужаснее конца твоей жизни? Оказалось существует — бессмысленно продолжать жить, потеряв всё. Теперь смерть для девушки не страшный зверь, которого стоит остерегаться, а ласковая и заботливая подруга, в чьих объятиях так спокойно и хорошо. О желает, чтобы её душа наконец упокоилась. Для этого нужно лишь отпустить всё, что осталось в этом мире и уснуть вечным сном. Минджу наверняка не простит сестру за столь эгоистичный поступок, но Люнхи и не считает, что заслужила прощения. Она фактически сдаётся, опускает руки, бросает сестру на произвол судьбы, сказав, что тут она бессильна. Неужели именно так поступает любящий человек? Разумеется нет. Это будет самым страшным грехом Люнхи. Девушке отныне дорога прямиком в ад, но даже он сейчас представляется тихой гаванью по сравнению с тем штормом, что принёс с собой в жизнь О Чон Чонгук. Будь у Люнхи возможность, она бы никогда не встречалась с этим человеком и постаралась бы уберечь от него всю свою семью. Пусть О и понимает, что это было бы весьма бессмысленно. У Чонгука прекрасно получается находить себе жертву и постепенно уничтожать её как физически, так и морально. Счастливчики те, кого он просто убил, но Люнхи судьба подобную удачу не подарила. Не случись тогда осечка, девушка лежала бы сейчас на расстоянии два метра под землёй рядом со своими родителями. Но что случилось, того уже не изменить. Выстрел не произошёл, а сам Чонгук в тот момент передумал убивать девушку. Но оставалось под большим вопросом, а не вернулся ли он сейчас к первоначальному решению? Исходя из его слов в кабинете и фактического спасения Люнхи, можно было сделать вывод, что мужчина всё также не желает убивать О. Но зачем тогда было оставлять её одну в холодном сыром подвале без еды и воды? Неужели это у него такой сорт развлечений: давать своей жертве ложную надежду, а потом тут же забирать её? Впрочем с Люнхи подобное теперь точно не получится. Всё дело в том, что у девушки отныне нет совершенно никакой надежды, а значит и забирать у неё нечего. От бесконечного потока мыслей девушку отвлекает какой-то странный скрип напротив неё. Приглядевшись, Люнхи увидела, что через небольшое отверстие внизу двери, которое открывалось и закрывалось снаружи, ей передали алюминиевую кружку с водой. Это могло значить лишь одно: убивать девушку Чонгук всё же не намерен. Никто не собирается прекращать мучения О, значит она сама это сделает. И пусть инстинкт самосохранения требует, чтобы девушка подошла и взяла эту кружку с водой, Люнхи продолжает сидеть неподвижно и гипнотизировать взглядом стену. Чонгук ошибается, если думает, что полностью контролирует жизнь девушки и вправе решать, когда ей умереть. Это решение Люнхи уже приняла сама и никто не сможет её переубедить. Кружка так и осталась на полу нетронутой.

***

Прошло уже два дня после того, как Чонгук приказал запереть девушку в подвале, но все эти два дня самому Чону казалось, что его кто-то запер. Мужчина десятки раз на дню обдумывал свой приказ и всё порывался выпустить девушку, но каждый раз останавливал себя, пусть порой это и было чрезвычайно трудно. Люнхи совершила проступок и заслужила наказание за свои действия. Пусть первоначальный вариант кары не удалось осуществить, но немного поморить О голодом Чонгук сумел. Эта девушка позволила себе слишком много, а значит ей нужно преподать урок. Это был уже давно отлаженный механизм: если кто-то провинился, его непременно ждала расплата. Чон делал это столько раз, но сейчас всё несколько иначе. Чонгук впервые был готов в корне изменить своё решение, хотя раньше никогда не делал подобного. И пусть мужчина поступает вполне разумно, так как привык поступать, но нечто подсказывает ему, что он прямо сейчас совершает непоправимую ошибку. Мысли о Люнхи не дают Чонгуку покоя все эти дни. Вначале его переполняла злость, и он жалел о том, что не завершил начатое в порту, но потом эти мысли начали постепенно уходить. Чон успокаивался, его покидала злость, а на её место приходили различного рода сомнения. Мужчина пытается себя убедить в том, что О виновата, но каждый раз приходит лишь к одному выводу: «А разве могла она поступить иначе?». Неужели Чонгук и впрямь рассчитывал на то, что Люнхи окончательно смирится со своей судьбой, забудет про убийство родителей, участь своей сестры и будет с Чоном словно шёлковая? Конечно мужчина прекрасно понимал, что так никогда не будет, но почему тогда он испытывает разочарование? Все эти вопросы не оставляют Чонгука ни на минуту. В итоге он не выдерживает этой пытки и решает сходить к Люнхи. Возможно если Чон увидит её, то сразу успокоится. Принимает это решение Чонгук вечером, а на следующий день спускается в подвал, где обычно выпытывает информацию у своих врагов, а теперь там находится О. Встреча не обещает быть самой приятной, но в их взаимоотношениях о приятных встречах и речи быть не может. Девушка ненавидит его всем сердцем и ей есть за что, да и Чонгук не испытывает к ней ничего кроме сексуального желания. Дальше их отношения просто не могут зайти, не та ситуация. Да и разве нужно кому-то из них нечто большее? Чонгуку, во всяком случае, это точно не нужно. Мужчина ожидал увидеть всё, что угодно, когда зайдёт в подвал, но реальность превзошла все его ожидания. Чонгук даже вначале не узнаёт Люнхи. Она провела здесь всего лишь пять дней, но за это время в ней произошли координатные изменения, особенно это заметно по глазам. Они совершенно пустые и не выражают абсолютно ничего. Раньше Чонгук мог увидеть в них целый спектр чувств начиная от страха и заканчивая всепоглощающей ненавистью, а теперь ничего этого нет. Из Люнхи словно высосали всю жизнь, оставив в подвале лишь бездушную оболочку. Чонгук может себя поздравить, ему удалось уничтожить девушку морально, вот только он совершенно этому не рад. С одной стороны Чон так долго и упорно шёл к этому, но с другой результат его абсолютно не радует. Мужчина определённо хотел не этого. Он желал показать О, что она полностью в его власти и ей бесполезно сопротивляться, а в итоге пришёл к тому, что полностью уничтожил то, что ранее именовалось «О Люнхи». Теперь там лишь пустота, которая пугает даже Чонгука. — Люнхи... Чонгук почему-то уверен, что девушка ему не ответит. Она сейчас больше похожа на умирающего, который доживает последние минуты своей жизни, если уже не ушёл в мир иной. Но Люнхи реагирует. Она поднимает свой взгляд на Чона и смотрит на него своими стеклянными, ничего не выражающими глазами. Когда О смотрела на мужчину с ненавистью, ему было это совершенно безразлично, но этот взгляд живого трупа вызывает в Чонгуке чувство сожаления о содеянном. Чон никогда и ни о чём не жалел, но похоже всё рано или поздно приходится испытывать в своей жизни, и этот момент наступил. — Зачем ты пришёл? Даже голос Люнхи изменился. Раньше он был нежным и мелодичным, а теперь он совершенно бесцветный. Девушка полностью потухла, потеряла ту жизненную энергию, которая так привлекала окружающих, и подобный результат не может нравиться Чонгуку. — Хотел проверить как ты тут. — Говори точнее. Проверить не сдохла ли я ещё, — даже сейчас, когда Чон ожидал услышать очередную колкость в свой адрес, он слышит простой набор слов, совершенно лишённый какой бы то ни было эмоциональности. — Я уже говорил, что не собираюсь тебя убивать, поэтому ты при любом раскладе не умерла бы. — А жаль... Ей жаль, что она до сих пор не умерла. От осознания этого факта в Чонгуке начинает возрастать злость. Вот только ещё не до конца понятно, на кого именно он злится: на девушку или на себя? Пусть Чон и пытается направить свою агрессию на Люнхи, но он прекрасно понимает, что виноват в первую очередь он сам. Разве можно винить О в том, что благодаря Чонгуку она потеряла всякий смысл продолжать жить? Разумеется нет, поэтому Чону только и остаётся, что сдерживать свою злость, дабы не сделать ещё хуже. — Тебе так хочется умереть? — А у меня есть причины продолжать жить? Просто убей меня наконец, и закончим со всем этим. Разве я мало по-твоему страдала? Каждое слово девушки отпечатывается в сознании Чонгука, оставляя там ожоги. Люнхи словно провоцирует Чона, и у неё это весьма неплохо получается. Мужчина вскоре доходит до точки кипения и, не желая больше держать всю агрессию по отношению к самому себе внутри, выплёскивает её на девушку. Чонгук быстро достаёт из своей кобуры пистолет, снимает его с предохранителя и кидает прямо к ногам Люнхи. — Ну так давай! Заверши своё жалкое существование прямо сейчас, пока я даю тебе такой шанс. Хочешь умереть?! Тогда возьми себя в руки и сделай то, чего так хочешь! Чонгук чуть ли не срывается на крик, но Люнхи словно не слышит его. Она лишь заворожённо смотрит на брошенный к её ногам пистолет и не может поверить во всё происходящее. Сама судьба в лице Чонгука вручила девушке шанс завершить свои мучения и наконец воссоединиться с родителями. Второго такого шанса может и не быть, поэтому О конечно же воспользуется им. Вот только Чонгук так не думает. Он уверен, что у Люнхи не хватит смелости убить саму себя. Она не сделала этого после изнасилования, значит не сделает и сейчас. Чон ещё не до конца осознал истинную стадию отчаяния девушки, поэтому так уверен. Чонгук убеждён, что Люнхи просто сотрясает воздух своими громкими словами и никогда не наложит на себя руки. Даже когда О берёт в свои руки пистолет и начинает приближать его к виску, мужчина всё ещё сохраняет спокойствие, будучи уверенным, что всё это просто блеф. Сомнения начинают закрадываться лишь когда Люнхи приставляет пистолет к своему виску и зажмуривается. Она делает несколько глубоких вздохов, словно старается придать этим самой себе уверенность, а предположения о том, что девушка не убьёт себя начинают медленно, но верно разбиваться вдребезги. — Спасибо, — Люнхи произносит это совсем тихо и робко, но Чонгук всё же слышит это слово и понимает, что О всё же выстрелит. Наконец девушка нажимает на курок. О уверена, что в этот раз всё наконец произойдёт без накладок. Она уже успела мысленно попрощаться с сестрой и даже с Чонгуком, дабы уйти на тот свет со спокойной душой. Девушка готова уйти в мир иной, но этот мир пока не желает её отпускать. Перед выстрелом девушка зажмурилась и полностью отключила разум. Лишь спустя две секунды после выстрела Люнхи понимает, что всё ещё жива. Но как же так, она отчётливо слышала звук выстрела, никакой осечки и быть не может? Лишь тогда О начинает чувствовать, что её запястье больно сжимают, а сама рука с пистолетом направлена в потолок. Именно тогда Люнхи понимает, что именно произошло. Чонгук успевает в последнюю секунду подскочить к девушке и направить пистолет вверх. Чон до последнего был уверен, что Люнхи ничего подобного не совершит, но он ошибся. И эта ошибка могла стоить ему весьма дорого. По неизвестным для самого себя причинам, но мужчина испугался. Он действительно испугался, что О выстрелит себе в висок и умрёт у него на глазах. Возможно именно по этой причине Чонгук сейчас крепко прижимает девушку к себе и совершенно не желает отпускать. Люнхи не может умереть, не здесь и не сейчас. Может девушка и готова уходить, но кто сказал, что Чонгук готов отпускать? Чон не хочет её смерти и похоже никогда и не хотел. Разве можно желать, чтобы исчезло это невероятное создание, которое сводит мужчину долгими страстными ночами с ума? Чонгук был прав, когда сравнивал Люнхи с наркотиком. От неё получаешь невероятное удовольствие, но потом начинается ломка и тебе требуется новая доза. Весьма сильная зависимость, но Чон пока не намерен от неё отказываться. — Почему?! Почему?! — Люнхи начинает брыкаться и плакать, но мужчина всё также продолжает прижимать её к себе. — Ты опять меня обманул! Почему не даёшь умереть? Неужели так нравится меня мучать? — Ошибаешься, Люнхи, — Чон проводит своей ладонью по волосам девушки, стараясь тем самым успокоить её. — Я никогда тебя не обманывал и не планирую этого делать.