Juego

Лекция для Чимина длилась, словно самый настоящий ад длиной в жизнь. Профессор в очередной раз увлек его в рассуждения на тему истинной красоты в искусстве. Обсуждали они долго и упорно, у танцора почти не оставалось доводов в пользу любой из своих теорий, а никто в аудитории, казалось, даже не был заинтересован в посильной ему помощи. Каждый был занят своим делом, и отдуваться, как всегда, за всех пришлось Чимину. Под конец лекции профессор Чхве, видимо, решил сжалиться и спросил мнение еще у пары ребят, но ответами удовлетворен не был, поэтому просто сменил тему и вернулся с разговором к Чимину. Брюнету даже стало казаться, что весь мир будто сузился до одного него и никого кроме него нет. Но так только казалось. В аудитории нашелся человек, которому, видимо, разговоры профессора не приносили никакого удовольствия, и он решил вмешаться. На него сразу обернулись все сто с лишним пар глаз, которые присутствовали на лекции, но тому совершенно не было дела до них. И Чимину даже показалось, что тот — самый настоящий сумасшедший, раз самостоятельно решил вступить в полемику с мистером Чхве, но стоило лишь внимательнее приглядеться к говорящему, как все встало на свои места. Парень оказался тем самым блондином, что уже два раза вставал на пути Пака. Прищурившись и сделав какие-то умозаключения, Чимин хмыкнул и развернулся к профессору, отмечая, что взор того прояснился и на лице играла блаженная улыбка. Судя по всему, ответ парня пришелся ему по душе, что случалось довольно редко. В танцоре на минуту взыграла мысль о несправедливости, ведь это он, пусть и нежелательно, но становился предметом обожания нудного профессора, а теперь этим кто-то стал излишне самоуверенный тип, что снова был облачен во все черное. — Надо же, — буркнул Пак, продолжая прислушиваться к диалогу, ведущемуся в аудитории. — А этот парень хорош и размышляет на уровне, — к Чимину наклонился тот самый одногруппник, к которому в начале лекции парень обращался с вопросом. — Даже тебя уделал. — Еще посмотрим, — Чимин не собирался продолжать разговор, но и у самого парня, по всей видимости, не было такой цели, потому как после своей фразы он просто развернулся к профессору и как ни в чем не бывало продолжил переписывать что-то с доски. — Думаю, на этой ноте можем закончить сегодняшнее занятие, — мистер Чхве отложил мел в сторону и вытер руки о тряпку, — но попрошу не расходиться, — прочистив горло, продолжил мужчина. — Профессор Кан попросил мне выдать вам общее задание для работы. По аудитории тут же прошел возмущенный гул. Никому не хотелось перед отчетными выступлениями делать что-то помимо своей основной работы, но преподаватели любили устраивать что-то интересное каждый год. И этот не обошел студентов стороной. — Так вот, по настоянию мистера Кана, вы должны объединиться в пары для того, чтобы сдать совместный проект. Студенты направления «прикладная музыка» создают трек, под который учащиеся по направлению подготовки «танец» создают собственно поставленное выступление. Всем все ясно? — Но разве это удобно? — начало раздаваться со всех сторон. — Так было велено профессором Каном, я всего лишь передаю его слова. Он подготовил листочки с вашими именами. Было решено, что выбирать будут музыканты, а танцорам придется работать с тем, что есть. — А если наши стили не совпадают, и мы не сработаемся? — даже Чимину было интересно, в чем подвох такого рода задания.  — У вас нет других вариантов, кроме как подружиться, — улыбнулся мужчина, доставая подготовленный материал. — А теперь прошу по очереди музыкантов спускаться вниз и выбирать листочки с именами. Достаете и громко проговариваете написанное, затем названный танцор выходит к паре, и вы можете быть свободны. Давайте поскорее начнем, у нас не так много времени. В аудитории началось возбужденное шевеление. Стало шумно. Повсюду разносились радостные и не очень возгласы. Чимин послушно ждал своей очереди. В помещении оставалось совсем немного народу, и он уже начал переживать, что в самом конце идут не самые прилежные из студентов. Но вот когда Пак совсем отчаялся, его имя прозвучало, не так громко и радостно, как хотелось бы, но он был рад и такому. Ну и как это бывает в фильмах, Чимин поднял голову и в очередной раз увидел блондина. Словно в сказке, по велению судьбы он снова столкнулся лбами с этим парнем. — Другого исхода я и не ожидал, — подбадривая самого себя, проговорил парень, прежде чем спуститься вниз. Чимин с самого начала не рассчитывал хоть на какую-нибудь приветливость со стороны партнера, поэтому не был удивлен короткому брошенному «Юнги». Он не собирался заводить дружбу с этим молчаливым парнем, но общение в рамках их общего проекта должно было быть уважительным по крайней мере. А этот «музыкантик», как за глаза его окрестил Пак, не был расположен ни к каким диалогам. — Слушай, я понимаю, что тебя раздражает тот факт, что приходится работать с кем-то, но, быть может, ты снизойдешь до простых смертных и поговоришь со мной, эй, — Чимин хлопнул Юнги по плечу в желании привлечь к себе внимание. — Я привык работать в тишине и один. Твои разговоры раздражают. Может, пойдешь и займешься своими делами? — С удовольствием бы покинул твою компанию. Знаешь ли, мне тоже не доставляет радости болтаться с типом вроде тебя. Брошенная в некой обиде фраза заставила собеседника опасно сузить глаза, делая несколько шагов навстречу танцору. Чимин под тяжелым взглядом несколько стушевался и машинально отступил назад. Нарваться на драку в первый день — не одно из его желаний. Но вопреки всяческому смыслу, Юнги лишь с презрением оглядел Пака с головы до ног и просто развернулся, для того чтобы уйти. — Ты не можешь уйти просто так, — Чимин побежал следом. — Нам нужно обсудить будущий проект. — Я — пишу музыку, ты — ставишь танец, все проще некуда. — Но я не могу согласиться с твоими идеями по факту. — Придется, — больше Юнги не обмолвился ни словом, оставляя Чимина наедине со своими мыслями. На самом деле брюнета во многом устраивал такой расклад. Ему действительно было все равно, что за музыку подготовит для него Юнги, постарается ли сделать так, чтобы она была гармоничной именно для Пака или просто сделает работу ради оценки. Все это было неважно. Чимин мог работать с любой музыкой. Главное подружиться с ритмом и вложить свою душу, показать истинные чувства, донести до наблюдателя настоящий посыл. С этим проблем у Пака никогда не возникало. Отнюдь не только по этой причине он являлся одним из лучших студентов курса. Как любила повторять госпожа Ким, он поцелован в темечко кем-то свыше. С таким талантом люди рождаются редко. Многие танцоры добиваются своего упорным трудом и многочасовыми тренировками. Паку всего этого не требовалось. Танец шел от сердца, а не головы. Можно было совсем забросить тренировки, но оставаться таким, как и всегда. Но Чимин никогда не шел наперекор самому себе. Тренировки и часы в зале ему были куда приятнее шумной компании друзей где-нибудь в уютном кафе. Танец, музыка и любимое дело — не предадут и не сделают больно, в отличие от людей. Вот и все разительное отличие и очередной плюс в пользу балета. Чимин мог бы еще поразмышлять над этой темой, но часы как назло отсчитывали десять минут до начала следующей лекции, которую пропускать было совсем нельзя. Профессор Чон в отличие от мистера Чхве прогулы не допускал и требовал много с каждого из своих студентов. И Пак, в отличие от случая с преподавателем по искусству, в любимчиках у профессора Чона не числился. Мужчина всегда слишком резко относился к Чимину и не давал поблажек, несмотря на прекрасную репутацию среди остального преподавательского состава. Старая закалка давала о себе знать. Мистер Чон жил по одним ему понятным правилам. И если бы танцор их нарушил, одной отработкой точно не отделался.

★ ★ ★ ★ ★ ★

Остаток дня Чимин провел в библиотеке. В голову пришла занимательная идея о возможности соединения разных танцевальных жанров с балетом. Конкретную картину Пак еще не сложил, но было довольно интересно поискать в интернете информацию об интересующих направлениях, чтобы понимать всю кухню как бы изнутри. Брюнету всегда нравилось копаться в истории, документах, поднимать какие-либо архивы, для того чтобы открыть для себя нечто новое. Как оказалось, если изучить интересующий вопрос не только с технической стороны, то конечный результат превосходит все ожидания. И это в самом деле приносило удовольствие. За просмотром статей, журналов и интернет источников Чимин провел немалым около двух часов. Время дало о себе знать, когда в животе заурчало. Брюнет устало прикрыл глаза, свернул все вкладки и, сделав некоторые пометки в тетради, собрав вещи, покинул библиотеку. По пути решил заглянуть в кафе около академии, пока время было не слишком позднее, и подкрепиться. В планах было немного размяться в зале, но там до сих пор было слишком людно. А лишние свидетели Чимину ни к чему. Госпожа Ким и так не сводила с него взгляда, будто чувствуя, где он и что делает. Поэтому требовалось еще больше осмотрительности. Танцевать до сих пор нестерпимо хотелось, а вдруг отступившая боль давала для этого прекрасные возможности. За едой время пролетело достаточно незаметно. Да и это был всего–навсего второй за день перекус, не считая завтрака, приготовленного мамой с утра. Чимин не торопился, кушал медленно, наслаждаясь блаженным вкусом позднего ужина. Восполнив потребность в еде, Чимин неторопливо побрел в сторону кампуса, отмечая издалека потушенный в зале свет. Скорее всего студенты уже покинули здание академии, что было на руку. Единственной беспокоящей вещью была возможная встреча с госпожой Ким. Но и ее скорее всего уже давно нет. Попытав удачу около кабинета преподавательницы, Чимин с удовольствием отметил, что двери заперты и никаких звуков по ту сторону не доносится. Воодушевленный хорошим известием, парень пошел в зал. Как оказалось, там действительно было пусто, и свет был потушен. Пришлось идти вслепую, подсвечивая путь до выключателя фонариком от телефона. Данная миссия была выполнена с успехом, свет озарил помещение, открывая вид на зеркальную стену и станок. На лице заиграла блаженная улыбка, Чимин даже переодеваться полностью не стал, скинул джинсы, наспех натянул трико и подошел к станку, любовно огладив. Музыку пока включать не стал, она была ни к чему. Чимину было комфортно двигаться и под звучащий в голове ритм, ничего не сбивало, и было некое ощущения единения с танцем. Лодыжка, к счастью, пока не беспокоила, и Пак смог прекрасно разогреться и растянуть мышцы. Много времени на это не ушло. Да и брюнету не хотелось уделять этому процессу слишком уж много внимания. О чем он, конечно, пожалел в процессе. Переусердствовав с аллегро*, Чимин почувствовал тянущую боль, снова мешающую свободно наступать на ногу. — Черт, — в сумке, как всегда на дне, нашлась охлаждающая мазь и новый бинт. Чимин снял фиксирующую повязку, размял ногу и нанес мазь, чтобы потом вновь закрепить уже новым бинтом. Выполнять прыжки снова Чимин не решился. Была слишком велика вероятность получить новую травму, и тогда бы Пак забыл о танцах навсегда. Танцевать все еще хотелось, но выполнять что-то слишком сложное было нельзя, поэтому Чимин решил отработать шаги, где не слишком задействовано перемещение веса с одной ноги на другую. К счастью, с этим проблем не возникло, и Чимин смог даже сделать relevé**, почти не почувствовав дискомфорта. В остальную часть своего индивидуального занятия Чимин просто работал у станка, повторяя базовые элементы. Ничего сложного, но счастье все равно от проделанной работы было. Танец — часть жизни Чимина, и без него он не может дышать глубоко. В какой-то момент Чимину просто надоело смотреть на себя вблизи около станка, и он, включив музыку, просто остановился в центре зала и начал двигаться. Не классически, как он привык. Просто произвольно, не используя балетные па и прочее. Шел вслед за ритмом и получал то правильное удовлетворение от единения с музыкой и своим телом. Картинка в зеркале нравилась. Танцор двигался плавно, без лишних резких движений. Красиво. И это на самом деле радовало. Время летело незаметно, вокруг было тихо, и только отзвук музыки от стен раздавался в помещении. Чимин бы так и танцевал, если бы в зале не хлопнула дверь, приводя его в чувство. Это напугало и одновременно отрезвило. Пак быстро собрал разбросанные вещи в сумку и подбежал к двери, выглядывая в коридор. Было пусто и тихо. Списав хлопок двери на сквозняк, Чимин выключил свет и поспешил убраться. Испытывать судьбу на прочность не было никакого желания. Уже во дворе академии, укутавшись в толстовку и забросив сумку на плечо, Чимин побрел по темной улице, смотря под ноги. Звук пронесшегося рядом мотоцикла заставил поднять голову и осмотреться. Его чуть не сбила огромная черная махина, но водителя увидеть парень не успел. Черное пятно уже мелькало далеко впереди. Аллегро* (allegro в итальянском значит скоро, ловко, быстро) — набор упражнений в центре зала, который состоит из прыжков разной высоты и скорости. Relevé** (от гл. relever — поднимать) — подъём на полупальцы или пальцы на одной или двух ногах, а также поднимание работающей ноги на какую-либо высоту в любом направлении.