Когда твоему другу плохо...

После смерти Иш Джонни было плохо. Он отказался возвращаться в ее дом даже затем, чтобы забрать свои вещи, и после похорон ни разу больше не ходил на кладбище. Зато проводил целые дни в подвале "Чистилища", стреляя по мишеням, впустую переводя время и патроны. Казалось, даже к Ронинам он утратил интерес, после того, как заживо похоронил Шого Акуджи. Мария - босс Святых, запретила остальным трогать Джонни, в надежде, что это настроение скоро пройдет, но дни складывались в недели и после нападения Ронинов на их убежище, Пирс снова поднял вопрос о том, не следует ли заменить Гэта на посту первого лейтенанта. — Из Пирса снова полезло то же дерьмо, — закатила глаза Шаунди, падая на диван в гостиной "Чистилища". — Хотя в чем-то он прав. Работать стало тяжелее - Джонни совсем забросил свои обязанности. Все прекрасно понимают его ситуацию, но Святые сейчас не могут позволить себе слабое звено. — Джонни не слабое звено! — возмутилась Святая, вскакивая со своего места и ставя ногу на диван между Пирсом и Шаунди, нависая над своими лейтенантами. — Джонни самый крутой ублюдок из тех, что я знаю и никто не смеет называть его слабым звеном! — Обычно так и есть босс, — примиряюще сказал Пирс, — Но ты же видишь, что происходит. Поговори с ним. — Точно, босс, — против обыкновения, Шаунди была согласна со вторым лейтенантом. — Поговори с ним, встряхни его, еще можно трахнуть его, но я тебе не предлагаю, если нужно, могу и сама, — Шаунди излучала дружелюбие тем сильнее, чем тяжелее становился взгляд босса, направленный на нее. В довершение Шаунди мило похлопала глазками и Святая Мария, закатив глаза, сняла ногу с дивана и снова плюхнулась в свое кресло. — Прекрасно, — мрачно сказала она. — Я встряхну его. Поговорю или трахну, или пристрелю в конце концов. Я вас поняла. Она встала, быстро поднялась по ступенькам мимо статуи и громко хлопнула дверью в кабинет. — Черт, Шаунди, ты что, пытаешься их свести? Тебе не кажется, что это немного... — Пирс выразительно посмотрел на девушку. Та пожала плечами, откупоривая банку с энергетиком. — Я всего лишь дала совет. Большую часть человеческих проблем можно решить с помощью секса, поверь мне. Они старые друзья, что тут такого? — Если босс будет спать со своим первым лейтенантом, то мне место первого лейтенанта явно не будет светить, — проворчал Пирс. — Хотя... может, тоже попробовать через постель? — Тебе оно и так не светит. Не будь задницей, — посоветовала ему Шаунди и отправилась на свидание с невестьсотым по счету бойфрендом. — Джонни? Джонни! -— Мария спустилась в подвал, морщась от звуков выстрелов и закрывая уши руками. — Босс? — Гэт поднял дымящийся ствол к потолку и вопросительно посмотрел на нее. Святая в свою очередь окинула критическим взглядом изрешеченную стену. Похоже, в последнее время Джонни стрелял просто ради самой стрельбы, не особо стремясь попасть в цель. Совсем плохо. — Нужно поговорить, — сказала она, морщась от щекочущего ноздри запаха пороха. — Приходи ко мне наверх, только... — она снова посмотрела на стену, пришедшие в полную негодность мишени, валяющиеся на полу гильзы. — Только приберись здесь сначала. — Как скажешь, босс — согласился Джонни без особого энтузиазма, оглянувшись и будто впервые увидев бардак, который устроил. — Тогда часа через два. Гэт вошел в комнату с видом человека, готового к выволочке и заранее знающего все, что ему скажут. Впрочем, это выражение очень скоро пропало с его лица, когда Мария села на кровать и похлопала по покрывалу рядом с собой. — Давай. Я хочу знать, что с тобой происходит. — Черт, босс! Ты прекрасно знаешь, что со мной происходит! — Джонни не торопился садиться, предпочитая расхаживать по комнате как зверь в клетке. Будь это где-то еще, он бы еще и крушил мебель вокруг себя, но это была ее комната и Гэт не мог себе позволить выплеснуть напряжение через разрушение. — Знаю, — признала Мария, наблюдая за его метаниями. — И как друг, я тебя понимаю. Но еще, - она повысила голос. - я лидер этой гребаной банды, а ты мой гребаный первый лейтенант и у тебя есть обязанности! Если Пирс и Шаунди говорят, что им без тебя не справиться, я им верю, потому что знаю, кто ты и сколько на тебе держится! Какого хрена ты решил, что можешь расклеиться сейчас?! — она схватила со стола дорогущую лампу со стеклянным абажуром и запустила ею в стену. Брызнули осколки. Вид Джонни говорил, что он тоже хотел бы что-нибудь разбить, но все еще помнил, кто здесь хозяин. — Такого хрена, что это из-за меня Иш убили! — заорал он в ответ, не находя места рукам. — Из-за меня и Святых! Из-за того, что я жил с ней в одном доме, хотя знал, что эти ублюдки могут прийти за мной! Из-за того, что она умерла, пытаясь спасти МОЮ ГРЕБАНУЮ ЖИЗНЬ! — выкрикнув это, он поднял кофейный столик, сломал его пополам и швырнул в стену обломки. Потом опомнился и посмотрел на останки стола, а потом на Марию со смущением. — Я куплю тебе новый... — проговорил он извиняющимся тоном, но она его перебила. — Сядь уже! Я сделаю нам кофе. Гэт послушно сел на кровать, глядя, как она подходит к шкафу, пиная по дороге обломки столика. Достает две кружки, сахар и кофе. Обычный, растворимый, который они пили в забегаловках еще когда оба работали на Джулиуса. Джонни задумался, вспоминая старые дни и очнулся, когда под нос ему сунули кружку с кофе. Этот кофе все-таки получше, — решил он, отпивая напиток. Почти такой же на вкус, как тот, что делала Иш... — он вздрогнул и болезненно нахмурился от воспоминания. Мария села рядом, медленно размешивая сахар в своей кружке. Сколько Джонни ее помнил, она была сладкоежкой, сахар покрывал все дно ее чашек, которые она оставляла где попало, на что Джулиус вечно ругался... Это воспоминание было приятнее и он бы предпочел сосредоточиться на нем, но тут Святая снова заговорила. — Джонни, ты знаешь, я не хочу на тебя давить, мы почти закончили захват районов, принадлежавших Ронинам. Но остается еще Братство и чокнутые растаманы с их вуду. Святые не могут себе позволить ослабить натиск. Если ты не сможешь, мне придется повысить Пирса и найти кого-то еще, хотя бы на время, потому что... — Я знаю! — взорвался Джонни. Выдохнул, закрыл глаза и спрятал лицо в ладони. — Я знаю, что у нас нет времени, чтобы горевать. Но... — Аиша не хотела бы, чтобы ты похоронил себя, расстреливая стену в подвале, — осторожно сказала Мария. — Тебе не кажется, что ты слишком очевидна? - Гэт посмотрел на нее из под пальцев. — Ну это же я, — усмехнулась Святая. — Знаешь, моя мама в детстве давала мне выплакаться. А на следующий день я вставала с утра и снова светило солнце. Она просто была со мной. — И ты предлагаешь... — Сегодня я буду с тобой — ответила она. — Выплесни свое горе и оставь его, а утром мы проснемся и пойдем завоевывать город. И Джонни поверил ей. Рассказал обо всем, что его мучило, обо всем, что не давало спать по ночам. У него случился припадок ярости и он снова что-то сломал в ее комнате, но Мария ни слова не возразила. Она слушала его и говорила сама, и Гэт чувствовал, как что-то внутри отпускает. А под конец она обняла его и стала укачивать как ребенка, напевая какую-то колыбельную. И Джонни почувствовал, как на смену его тоске приходит другое чувство. В три часа ночи Мария сидела, баюкая голову Джонни на своих коленях, шепча что-то успокаивающее на испанском. Гэт не знал испанского, но, как зверь, отзывался на интонацию. Вжался лицом в ее живот, вдыхая теплый запах. Святая склонилась еще ниже, почти касаясь губами жестких седеющих волос, продолжая шептать свою молитву-колыбельную и Джонни сорвался. Быть может, впервые, увидев в Марии женщину, а не друга, потянулся к ней. Первым поцеловал в удивленно приоткрывшиеся губы. Подмял под себя, собрался отшатнуться, чувствуя, как она напряглась, успел мимолетно испугаться за их дружбу, но тут вдруг ее тело под ним расслабилось, Святая сама обхватила его за шею и потянула к себе. Больше Джонни в эту ночь уже ни о чем не думал. Утром ее разбудил шум шагов и осознание, что Гэта в постели с ней нет. Но открыв глаза, Мария сразу его увидела. В одних джинсах, так что было видно все татуировки и шрамы на спине, он осматривал свой пистолет. Кивнул довольно, зарядил и убрал в кобуру, повесил на пояс, поднял с пола рубашку и надел. Как никогда деятельный, Джонни куда-то собирался. — Ну, как настроение? — спросила Мария, приподнимаясь на локте и глядя на него. — Прекрасно, — ответил Джонни, застегивая рубашку. — То самое настроение, которое нужно, чтобы завоевать город. - Он надел свои очки и улыбнулся, протягивая ей руку: — Идем, босс, покажем им, кто такие Святые.