Часть 1
7 августа 2018 г. в 00:06
— Хорошо, а ты… — Юри задумался, постукивая пальцем по губам.
Они играли уже довольно долго и пришедшие на ум за день комплименты начинали иссякать.
Подобные вещи были чем-то вроде их маленького развлечения: на тренировках, дабы не огребать сверх положенного от Якова и не травмировать психику Юрочки, они сдерживали свои порывы словесно излить восхищение друг другом, но уж вечером отрывались по полной программе.
Так и сейчас, переплетясь телами на тесном диване в гостиной, утоляли тактильный и вербальный голод.
— Ты для меня как сигареты.
— Хм-м. — Виктор заинтригованно вздернул бровь. — То есть я твоя вредная привычка?
— Нет. Просто, попробовав раз, я уже никогда не смогу остановиться. А еще — ты с каждым днем все больше убиваешь меня… собой.
— Хорошо, будем считать, что я тебя понял, — фыркнул Виктор и, получив от Юри еще одну порцию сладких поцелуев в щеки, нос и губы, продолжил: — А ты как… ягодка крыжовника!
Юри прыснул от звучания иноязычного слова, но, не желая портить их игру, поинтересовался:
— И почему это? И что это вообще за кулыз… боже, твой язык не иначе, как в самой преисподней зародился.
— Ты не представляешь, насколько прав, радость моя, — хохотнул Виктор.
Было в этом его смешке что-то злое и ироничное, но настроение не располагало к серьезным мыслям и разговорам. Может быть, позже.
— Так вот, возвращаясь к нашим ягодкам. Сейчас я помучаю переводчик и, может быть, ты поймёшь о чем я… Привет, Сири, — Виктор сказал это достаточно громко, но отклика не последовало. — О-о-о, нет. Юри, у нас проблема.
— Что случилось? Тебя динамит твоя виртуальная подружка? — поддел Юри.
— Нет, детка, подружка у меня одна, и она сейчас с очаровательной беспардонностью развалила по мне свои потрясающие конечности. — Юри расхохотался раньше, чем Виктор закончил, тычась лицом ему в шею и щекотно дразня кожу дыханием. — А проблема в том, что я чувствую чей-то телефон своими рёбрами, и нам нужно исхитриться и выудить его оттуда.
Юри показал лик свету, и в его глазах Виктор отчетливо прочитал «вызов принят» и лучше бы он попытался объяснить, что из себя представляет этот чертов крыжовник, на словах, потому что следующие пять минут на их узком диване происходила пародия на прелюдию, в просторечье именуемая вознёй. Пародия, потому что Виктор хохотал как проклятый, когда Юри с нажимом водил пальцами по его ребрам в, якобы, попытках вызволить телефон из ловушки.
— Ну наконец-то, — проворчал он в конце концов, вертя в пальцах, как оказалось, свой собственный айфон. — Так, а твой тогда где?
— Да какая… к черту… разница… Ох, погоди… дай отдышусь.
Виктор с гримасой выстраданного веселья на лице пытался привести себя в порядок. Попытки не возымели успеха, потому что его руки уже улеглись на Юри — одна на поясницу, вторая на ягодицу, — и отнять их от священных мест не представлялось возможным. Юри с притворно сокрушенным вздохом сделал всё за него: осторожно стёр слезы из уголков глаз, отыскал (почему-то во впадине ключицы) слетевшую заколочку и закрепил челку обратно, напоследок звонко чмокнул в нос и игриво спросил:
— Так что там про ягодки?
А Виктор таки выпытал у Сири перевод.
— Ты, — начал он проникновенно, — моя маленькая сладенькая ягодка крыжовника. Знаешь, почему? Потому что ты такой же загадочный и непонятный на первый взгляд, предугадать, что ты представляешь из себя на самом деле, просто невозможно. Но стоит только раскусить — и забыть этот хрусткий взрыв сладости не получится до конца своих дней.
— Ты собираешься меня раскусывать? О, нет, Виктор, я не собираюсь становиться твоим Уиллом! — Юри широко распахнул глаза и мелко затрясся.
— Оскара в студию!
Виктор коварно оскалился и цапнул Юри за шею, с довольным мурчанием покусывая кожу.
— М-м-м, ты самая вкусная ягодка в мире.
Юри прижался теснее, подумав, что на этом они закончили любить друг друга словесно и могут перебраться к другим, более настойчивым формам проявления чувств, но Виктор, склонившись к его уху, со всей серьезностью выдохнул:
— Но знаешь, что в нём самое главное? Я люблю его больше всего на свете.