Ариса

— Ты поздно, — заявил Тсугава, стоило Мари только явиться в клуб стрельбы. — Отчеты в совете надо было закончить сегодня. — Ты справишься сразу с двумя должностями? — Давай откровенно, большую часть работы капитана выполняла я, — за спокойным тоном Марион очень легко можно было уловить издевку. — Да и летом выборы. Моей кандидатуры там точно не будет. — Зачем тебе вообще это понадобилось? — Решила научиться управлять большим количеством людей. — Тебе мало клуба? Марион фыркнула, показывая свое отношение к его вопросу, вместо этого она спросила: — Что надо подписать? — Одну бумагу о том, что ты предупреждена о назначении. — Уже подписана и лежит в комитете, — сразу ответила Мари. — Еще что-то? — Нет. Делуа вздохнула и села за стол напротив Кеи. — Наш клуб практически единственный, где капитан не сдал результаты работы. — Ну… не единственный, — выкрутился Тсугава. — Отлично, — скептично заявила Делуа. — Остались только секция регби и бокса. И у них одна извилина, и то покалеченная. Давай половину. Парень не слишком сопротивлялся и сразу отдал часть бумаг француженке. А потом наблюдал, как ее взгляд быстро перемещается по строчкам, а сама Мари быстро что-то пишет. — Всегда удивлялся, как быстро ты читаешь, — восторженно сказал Тсугава. — А ты меньше ушами хлопай, — посоветовала Делуа. — Слушай, я только один раз заставил тебя заполнять бумаги в качестве наказания, а ты и сейчас мне помогаешь, — продолжал Тсугава. — Потому что я сразу поняла, что ты безнадежен, — с идеальным безразличием в голосе заявила Марион. Будь они на публике, то Кея сразу же захныкал бы о том, что мамочка жестокая и снова его обижает. Но здесь никого не было, поэтому Тсугава был крайне серьезен. — Ты помогала мне по доброте душевной, хотя тщательно это отрицала. Почему? — спросил парень. — Не хочу, чтобы из-за такого несобранного балбеса, как ты, у нас были проблемы, — в своем репертуаре ответила Мари. — Жестока, как всегда, — хмыкнул Тсугава. Во время их разговора Марион успевала просматривать документы, а Кея заметно замедлился, поэтому Делуа пришлось взять и его стопку, чтобы быстрей с этим закончить. — Тебе домой не надо? — Эви ночует у Вики, — ответила француженка так, будто это все объясняло. — Ты совсем не ладишь с родителями? — У меня их нет. — Тон Мари мог конкурировать со льдами Арктики, а взглядом, определенно, можно было убить. — Тебя подбросили гуманоиды? — попытался пошутить Кея, чтобы сбавить напряжение. — Лучше бы они, — сказала девушка. — Потом бы их не было в моей жизни. Тсугава честно не знал, что такого они могли сделать, из-за чего Марион их так сильно ненавидела. Парень знал, что Делуа испытывает те же самые эмоции, что и остальные люди, но ее многое просто не трогало. Недаром Делуа прозвали снежной королевой, но Кея, в отличие от остальных, задумался, что такого произошло в ее жизни, что она так себя ведет. Но ничего не получалось. Единственное, чего он смог добиться от девушки, это раздражение. Другие чувства в ней смогла пробудить Ариса на первой же тренировке, неведомым для Тсугавы способом. Где-то в глубине души он завидовал этой странной для других людей Лэйн, а потом увидел Эви. О существовании младшей сестры Марион никогда не говорила — просто уходила раньше в какие-то дни, никак это не объясняя. И тогда не только у Кеи возникли мысли, что Мари не такой бесчувственный робот, какой кажется. Когда многие лицезрели перемену в Марион от холодного тирана на тренировках до доброй и заботливой старшей сестры, Тсугава понял, что для него все потеряно. Хотя, в принципе, ничего и не было. Никто и никогда не займет ту же часть любви Марион к Эвелин (хотя, возможно, только бабушка, о которой Мари вскользь упоминала), пока Кея не увидел ее отношение к Арисе и Вике. Это, пожалуй, являлось заключительным аккордом, который добил Тсугаву. — О чем задумался? — Делуа заметила, что парень уже несколько минут просто уставился в одну точку листа и сказала бы что-то наподобие «харе отлынивать», если бы его выражение не было таким грустным. — Ни о чем существенно, извини. Я закончил. — Я тоже, — кивнула Делуа и отложила стопку бумаг в сторону. — Что-то рано до дома. Еще успеваю на вечерний чай. — Вечерний чай?! — Да, традиция бабушки. Это, пожалуй, единственное, что унаследовано этой женщиной от бабушки. Как понял Кея, «эта женщина» была той, кого все остальные зовут матерью, и задумался, что же она сделала такого, чтобы так сильно бесить Марион. — Она бесхребетная дура, которая просрала семейную компанию из-за сомнительной любви к полному ублюдку. А еще ей полностью плевать на меня и Эви, — спокойно заявила девушка. — Не удивляйся, этот вопрос у тебя на лбу написан. Кея опешил, но решил спросить еще, раз Мари была так разговорчива. Никогда Тсугава не слышал столько откровений о своей жизни за все время в клубе, что уж говорить про одно предложение. — Почему ты вообще оказалась в Японии? Тебе здесь явно не нравится. — Да, здесь мышление абсолютно другое. И извращенцев много, — заявила девушка. — А еще очень близко к этому ублюдку. — И зачем ты тогда здесь? — не понимал Тсугава. — Остались бы с бабушкой. — Будто он кого-то спрашивал, а юридически прав у бабушки было меньше, чем у него. А эта бесхребетная дура неслась на любую псевдозаботу, позабыв о своей матери, фирме, про себя и Эвелин вообще молчу, потому что у него сбежал с контроля сын любовницы, а больше сыновей от любовниц у него не было. «Э?» — Кея хлопал глазами, удивляясь взаимоотношениям в семье Делуа. Теперь он в полной мере осознал, почему Марион не реагирует на многие вещи, которые волновали бы других. — И ты это терпишь? — Осторожно спросил Кея. — Не беспокойся, через пять лет я планирую растоптать компанию этого мудака в грязь, обанкротить его и выкинуть на улицу, — спокойно сказала Мари, будто говорит прогноз погоды на завтра. Тсугава с трудом переваривал поток информации, который, к полной неожиданности, выдала ему Делуа, и сказал, что первое пришло на ум: — А ты не боишься это говорить вслух? — А что? — Ну, нельзя говорить свои планы на жизнь вслух, а то они не сбудутся, — осторожно начал парень. — И опять же откуда ты знаешь, что мне можно верить? Вдруг я доложу об этом? — Тебе телефон дать? — усмехнулась Мари. — Открою тебе секрет — он считает, что все девушки безмозглые дуры, которые годятся только в качестве подстилки. А у меня еще красивое личико, которое, по его мнению, позволит подложить меня к толстосуму с еще большим статусом, чем у него. Так мне набрать номер? Кея в шоке отрицательно покачал головой, думая, что сказать об этом. Он отвел взгляд, чтобы Марион не прочитала в нем неприкрытую жалость, и честно не знал, что ему сказать. Он знал, что Делуа относилась к своей внешности, как к какой-то помехе, когда все вокруг не могли отвести от нее взгляд, и компенсировала это мозгами. Мари всегда была в первой пятерке школы в итоговых тестах и уже сейчас с ней вели беседы о том, куда она хочет поступать. Тсугава как-то раз видел итоговый аттестат за год у девушки, когда она била им по голове незадачливого парня из клуба, не найдя ничего лучше под рукой. Там были пятерки по всем предметам, кроме тех, которые считались чисто женскими. По ним ей тянули четыре, чтобы не портить результаты по основным предметам и тестам. Теперь Кея понимал этот протест Мари, предполагая, что дома от нее требовалось как раз наоборот. — Но все же зачем ты мне это говоришь? — поинтересовался Тсугава. — Просто из-за гордыни, — пожала плечами Марион. — Я с тобой как-нибудь случайно встречусь в будущем и, если я не добьюсь этого, то сгорю от стыда. — Да, я именно так и думал, — попытался пошутить парень, окончательно опешив от этого заявления. — Пойдем уже домой? То, что он ее проводит, и говорить не стоило — он всегда так поступал, что в глазах Делуа делало его не таким потерянным. — Да, пора бы, — согласилась Мари. — Ты что-то еще сказать хотел. Давай, говори. — Нет, — заявил Кея. — Давай уж говори, — Марион даже тыкнула его в бок, что совсем удивило парня. — Мы с тобой в следующий раз увидимся только на вручении твоего аттестата, поэтому стыдно не будет. Тсугава вздохнул, лишний раз удивившись такой откровенности со стороны Мари, и решил, что, действительно, с него не убудет. — Хорошо… я влюбился в тебя с того первого разбора документов. Марион для приличия слабо улыбнулась, чтобы не смущать парня после того, что вынудила его сказать, и уже хотела что-то сказать, как Кея продолжил: — А потом понял, что тебе нет до ничего дела, помимо твоей младшей сестры, и успокоился. Сложилось молчание, в которое каждое думал о своем, но на губах Делуа, в итоге, появилась искренняя усмешка, а Тсугава совсем удивился, когда Мари сказала: — Спасибо.