Шанс для Сугавары Коуши...

      Снежинки в последние дни стали частым гостем в Сендае. Они, водя свои чудные хороводы, опадали на землю мягким и пушистым покрывалом, принося немалую радость и унося с собой всё плохое. Много кто любит зиму, кто-то, даже будучи серьёзным и мрачным бизнесменом, предпочтёт возвращению в холодный и мрачный офис лепку снеговика.       Снег дарит людям улыбку и волшебную атмосферу праздника.       Тут и там можно встретить множество влюблённых парочек, весело кружащихся в причудливом танце, а где-то и вовсе бегают маленькие дети, раскидывая лепестки роз под ноги счастливым новобрачным. Да, это только их время, пора улыбок и счастья.       Сугаваре было больно, или, как минимум, неприятно признавать тот факт, что он давно разучился радоваться зиме. Твёрдая вера в то, что чудес не бывает, лишь укрепилась в самой глубине души, но нет, он никогда не признается об этом вслух. Да и мало кто поверит, что у вечно улыбающегося и столь открытого парня может быть секрет. Секрет, а в качестве бонуса к нему ещё и несбыточное желание. Смотреть на очередную радостную парочку просто не было сил. А представлять, какие бы эмоции он испытывал, кружась в подобном танце с дорогим человеком, было ещё в разы больнее.       В тот день зима только начинала входить в свои права. Дайчи, прекрасно зная, что его лучший друг и товарищ по команде не умеет кататься на коньках, взял на себя роль его учителя. Да, по этому высокому и слегка пугающему парню не сразу скажешь, что хорош он не только в волейболе. А катался Савамура действительно хорошо, так, словно делал это всю жизнь — ловко переставляя ноги и время от времени выделывая причудливые фигуры на поворотах. Сам Коуши, вспомнив сколько времени он не мог хотя бы стоять на коньках, твёрдо поверил в то, что он и в жизни не сможет повторить столь простые и заманчивые элементы. Таланта к этому виду спорта у него точно не было. Вновь запнувшись, нет-нет, по чистой случайности — Коуши вновь засмотрелся на отточенные движения друга, парень едва не познакомил лицо и ледяную поверхность. Снова.       Как-то, возможно даже слишком обречённо, вздохнув, связующий с кислой миной направился к выходу с катка. В чём смысл и дальше продолжать эту пытку? Савамура сразу же заприметил очередную попытку побега, полностью обрубая её на корню, и резко останавливаясь в полуметре перед Коуши.       — А я-то гадал, когда ты снова попытаешься сбежать, — на его лице расцвела яркая улыбка, так и кричащая о том, что это изначально была глупая затея, — Если тебе так не нравится всё это дело, тогда почему ты продолжаешь приходить сюда?       Ответ едва сам не сорвался с языка, но, к величайшей радости, связующий успел вовремя захлопнуть рот и сгладить паузу неловкой улыбкой.       — Сам не знаю почему, но у тебя всегда столько аргументов, чтобы утащить меня после школы, так что отказаться я всё равно не смогу, — Дайчи явно остался доволен таким ответом, ведь это было правдой.       И всё же они оба ушли с катка. Лишь переобувшись в свою обычную обувь, Сугавара смог вздохнуть свободно.       Как только профессионалы не снимают их часами? Так ведь и без ног остаться можно. Плавно неловкость перешла в пустой трёп. С языка слетало всё, что только было возможно, начиная от обсуждения деталей какого-то давнего матча, и заканчивая подорожанием цен в чудесной кафешке напротив школы. Болтовня оборвалась лишь тогда, когда Коуши посмотрел на недавно поставленного снеговика с лёгкой ностальгией в глазах. Другой человек даже не заметил бы подобные изменения, но Савамура с гордостью мог заявить, что знает этого светловолосого паренька как свои пять пальцев и тот уже вряд ли сможет скрыть от него хоть какую-то мелочь. Не прошло и двадцати минут, как трудами и стараниями двух волейболистов был создан самый настоящий шедевр — кривоногий снеговик с одиноким глазом и крайне потерянным видом. Но оба создателя смеялись, понимая, что с каждым годом подобные моменты случаются всё реже и реже, а скоро их и вовсе может не стать. Эта мысль отдавала неприятной болью прямо в сердце. Но ни один из них не решился нарушить столь запоминающийся и забавный момент. Да, художниками, и уж тем более скульпторами, им не никогда не стать.       Сугавара был готов отдать всё, лишь бы слышать этот заливистый смех как можно чаще, только вот, стараясь соответствовать возложенной на него роли капитана, сам Дайчи, пускай и не специально, начинал вести себя так и вне площадки. И это немало огорчало Коуши, ведь не видеть столь привычную и родную с самого детства улыбку было невыносимо. Даже сейчас он не замечал никакого смысла в том, чтобы заставлять себя удерживать на лице какую-то маску. Разве от этого вообще есть хоть какая-то польза? Её, к слову, он тоже не видел. Коуши вообще оказывался необычайно слеп, стоило только делу коснуться капитана волейбольного клуба. Поначалу это пугало, но теперь, спустя столько времени, всё это настолько приелось, что по-другому уже было никак. Но у всего есть свой срок, вот и смех оборвался в одно мгновение, повиснув в воздухе звонким эхом. Сердце пропустило удар — столь сильно его радовал этот прекрасный и столь гармоничный, яркий как солнце, звук.       — Ты выглядишь подавленным в последнее время, — как всегда проницательно, что ж, всё равно бы он заметил что-то неладное, — Что-то случилось?       Коуши просто замер. Лишь на пару мгновений, чтобы растянуть губы в привычной улыбке. Вышло почти искренне. И это самое «почти» не осталось незаметным для Дайчи. Тёмно-карие глаза доигровщика оглядели друга со всей серьёзностью, на которую только был способен Савамура. С Коуши они были знакомы с малых лет, пускай и учились какое-то время в разных школах, но не научиться понимать друг друга по одному взгляду было бы весьма и весьма печально. К тому же, не заметить пылающий в глазах огонь практически невозможно. Начинается матч? Пламя разгорается, лаская своим теплом окружающих. Случается что-то из ряда вон? В такие моменты огонь начинает гаснуть, после и вовсе превращаясь в тлеющие искорки. Подобные изменения завораживали, приковывая к себе всё внимание. Желание узнать, какой же будет следующая перемена, зашкаливало. Сложно будет пересчитать по пальцам, сколько подобных вспышек происходит за каких-то пару часов, ведь сам Сугавара, даже будучи открытым и отзывчивым человеком, невольно вызывая доверие к своей персоне, никогда не открывался другим в ответ, чтобы не нагружать кого-то проблемами лишний раз. И это начинало действительно раздражать. Дайчи хотелось закричать другу в лицо: «Почему ты продолжаешь молчать?! Доверься мне наконец!», но мысли так и оставались какими-то обрывками. Приходилось лишь крепко смыкать руки, с горечью пуская всё на самотёк. И так каждый раз. Потом, да, обязательно, Савамура будет корить себя за очередную упущенную возможность узнать, что же всё-таки столь сильно гложет лучшего друга, а пока он будет молчать. Точно так же, как и молчит Коуши в ответ.       — Ладно, думаю мне уже пора, — Дайчи попытался улыбнуться, но почти сразу же плюнул на это дело, — отдохни завтра как следует.       — Да, обязательно, — ответ вышел каким-то уж слишком скомканным.       Смотреть вслед уходящему другу было просто невыносимо. Это произошло снова. Видимо и этот вечер придётся провести за раздумьями и самобичеванием, попивая чашку горячего чая. Взгляд зацепился за слепленного ими снеговика. Да, нужно было как можно дольше удерживать этот момент в руках, не позволяя ему ускользнуть. Возможно, тогда бы ему не пришлось стоять в одиночестве посреди парка и смотреть на падающие с неба снежинки.       И всё же зима давно перестала вызывать у него хотя бы подобие улыбки. Коуши мог лукавить, притворяться и совершать множество других глупостей, но сегодня причиной его улыбок был только лишь Дайчи и никто иной никогда не мог вызвать в нём подобную бурю эмоций. Смех очередной радостной пары отнюдь не вызывал желания поздравить их, зато желание спрятаться там, где его никто и никогда не сможет найти, возрастало чересчур стремительно. Перед глазами всё ещё стояло то самое выражение лица Савамуры-куна, не обвиняющее, но явно расстроенное его действиями. И снова от него одни расстройства! Было бы куда проще, если бы Дайчи хорошенько встряхнул его, намереваясь вправить мозги, чтобы уж точно выбить внятный и адекватный ответ. Только вот он никогда так не сделает. На это способен кто угодно, но только не Савамура Дайчи.       Ощущение, что он попросту упускает что-то важное и настолько дорогое ему, было словно удар под дых. Руки сжались в кулаки, сразу же безвольно опускаясь на место. И чего он добьётся своим поведением? Разве что ещё больше расстроит окружающих. Коуши честно пытался взять себя в руки, но то ли он по жизни был бесхребетным нюней, то ли ему банально не хватало толчка, чтобы сделать то, что навсегда уберёт всяческие недомолвки между ними. Только вот Сугавара упорно продолжал топтаться на одном месте, не решаясь сделать ни шагу вперёд. Резкий толчок в спину оказался слишком уж неожиданным и Суга едва смог устоять на ногах.       — Йоу, какими судьбами? — Танака, как всегда, был при своём вечном оптимизме, не теряя себя даже в самых отстойных ситуациях, — Скорее бы возобновились тренировки в клубе. Без них как-то совсем уныло. — А? Д-да, — связующий растерялся, но сразу же улыбнулся, радуясь, что кто-то смог прервать очередной поток бессмысленных серых мыслей, — И вправду, скорее бы. Не могу дождаться, когда смогу отточить новенький приём. — А чего ты тут стоишь в одиночестве? — Рюноске деловито огляделся по сторонам, но так и не смог найти в толпе хотя бы одно знакомое лицо, — Снова сделал что-то и теперь жалеешь об этом? — Хуже, — Коуши с досадой вздохнул. Вот как у этого парня получается так просто понимать чувства других людей? — Таак, а хуже того, чтобы жалеть о содеянном, — Рю улыбнулся во всю ширь, делая абсолютно ненужную паузу, — хуже этого может быть только возможность жалеть о том, что ты не сделал, не важно, не решился, или на то были обстоятельства. Сугавару пробила дрожь от столь чёткого попадания. Нет, конечно, отрицать это не было смысла, но тот факт, что ему удалось просто взять и за каких-то пару фраз добиться такого результата… Сил хватило лишь на согласный кивок — всё равно этот парень будет настаивать до победного. — Тогда чего ты стоишь здесь, а не идёшь исправлять свой косяк? — Танака развернул связующего спиной к себе и придал ему пинок для смелости, прекрасно понимая, что потом он точно огребёт за подобную вольность, — Иди и делай, если у тебя есть возможность. Или ещё пинок нужен? — Нет, спасибо, — Коуши кинул предостерегающий взгляд товарищу и побрёл вперёд, постепенно ускоряя шаг, а после и вовсе переходя на бег. Нет, он расскажет обо всём сегодня, ведь в иной раз он может вновь передумать. Ему наверняка вновь не хватит смелости, чтобы сказать эти слова человеку, отказ которого напрочь может сломить Коуши. Ну и пусть! Откажет и откажет. Главное, чтобы на его лице более не появлялось то самое выражение с примесью разочарования. Ведь разочаруйся он в Сугаваре, и всё, финита ля комедия.       Вложив в бег последние силы, Суга выскочил за очередной поворот, сразу же натыкаясь на Дайчи и замирая как статуя. Слова напрочь вылетели из головы.       — Суга? — Савамура искренне удивился, ну никак не ожидая ещё раз увидеть друга сегодня, особенно столь запыхавшегося, словно он пробежал целый марафон, — За тобой кто-то гнался?       Коуши, стараясь отдышаться, попытался ответить жестами, но попытка определённо провалилась. Глубоко вздохнув, он поднял взгляд на капитана Карасуно, решая всё для себя раз и навсегда.       — Да нет же, — наконец совладав с голосом, проронил Сугавара, — просто я так и не ответил на твой вопрос. Да, кое-что действительно случилось. И я не хочу больше держать всё в себе.       Дайчи выглядел порядком удивлённым, но постарался расслабиться, ведь вряд ли такой человек способен ввязаться в огромные проблемы. А значит можно не волноваться лишний раз. Наверное.       — Н-не подумай, что это что-то важное, просто, ой, да блин, не умею я красиво говорить, — Коуши упрямо посмотрел прямо в глаза собеседнику, — Я люблю тебя.       Каких-то несколько секунд и Суга попытался сбежать с «места преступления», не особо-то надеясь услышать положительный ответ, а оттого, что Дайчи продолжал неподвижно стоять на месте, словно громом поражённый, становилось лишь чуточку, нет, ладно, гораздо страшнее. Но всё-таки сбегать красиво Коуши тоже не умел, а очередная попытка бегства была провалена. Савамура успел схватить связующего за руку и развернуть лицом к себе, прежде чем тот продолжил свой марафон, в этот раз прочь отсюда, а желательно и из города восвояси. Никто из них сейчас не шутил. И если Сугавара всё ещё пытался скрыть напряжённые до предела нервы за дрожащей улыбкой, то его товарищ пытался высмотреть любую деталь, способную доказать, что всё сказанное ранее — это лишь обычная шутка, не более. Но, прежде чем ему удалось открыть рот, Коуши уже во всю принялся тараторить что-то невпопад.       — Я не прошу тебя отвечать мне взаимностью, да и просто отвечать, особенно сейчас, — парень принялся жестикулировать единственной свободной рукой, чтобы придать краски и уверенность своим словам, — Ты можешь не отвечать на эти слова, просто забудь, если тебе так будет спокойнее. Я просто не мог и дальше скрывать… Прости. Но я могу сказать, что это была самая обычная…       Губы у Сугавары были прохладными, но мягкими до невозможности. Это и делало контраст попросту нереальным, крышесносным, опьяняющим. Дайчи впивался в эти губы, словно путник, не видавший воду очень долгое время. И обрывать этот поцелуй ну никак не хотелось. Сминая мягкие и податливые губы, Савамура в наслаждении закрыл глаза, обвивая руками спину Коуши и прижимая его к себе максимально близко. Поцелуй закончился, а вот волнующие ощущения и головокружение остались. Никто не решался нарушить молчание первым, да и не было в этом смысла. Но разговор так и не был окончен.       — Шутка? Вот, честно, Суга, если ты скажешь, что это была просто шутка, то я тебе никогда этого не прощу, — уткнувшись носом куда-то в висок, пробурчал Дайчи, — И вообще! Мои чувства в расчёт ты брать не собираешься? Вот теперь Коуши стало действительно стыдно. За столько времени и кучу потраченных нервов, он ни разу не представил себе тот вариант, в котором любимый человек ответит ему взаимностью. Да хотя бы симпатией!       — Ээм, прости? — прерывая дальнейший поток крайне волнительной речи, Савамура вновь накрыл губы Сугавары своими, вовлекая его в новый, ещё более волнующий, чем предыдущий, поцелуй, — Эй! Это так не работает.       Дайчи довольно улыбнулся, как бы намекая на то, что это самое настоящее доказательство обратного. На щеках Коуши начинал алеть румянец, а в глазах ярко-ярко полыхал огонь. И теперь Савамура сделает всё, чтобы не дать этому пламени угаснуть.