Облачная рябь

      Горячий мутный сон втянул её в себя надолго по самые кончики ушей, обжёг горло резью, растянул все кости в теле, пропитал кожу влажным и липким маревом, разложил время на миллионы нескончаемых минут. Измотанная слабостью и жаром она едва разбирала, чего от неё хотят. От таблеток и от вида еды тошнило.       Жар то поднимался, то спадал, и в редкие проблески адекватности она запоминала только Мадару и его попытки её чем-нибудь напоить: бульоном, водой, каким-нибудь шипучим витаминным раствором. Когда становилось невыносимо, он, прохладный и широкий, опускался рядом, Сакура неосознанно цеплялась за него крепче и облегчённо засыпала, как проваливалась в густую горячую черноту.       Иногда он что-то рассказывал (что именно — больная голова не распознавала), иногда просто молчал рядом, но этого хватало. От него всё чаще пахло сигаретами — от их запаха тоже подташнивало. Это тревожило, но не настолько, чтобы Сакура помнила это каждый раз, как просыпалась.       Кажется, пару раз звонила Ино, но Мадара поговорил с ней сам, не дав телефон Сакуре. Обижаться было невозможно — последующий приступ жара заставил её забыть о том, что с Ино действительно хотелось поговорить (в конкретном данном случае хотя бы послушать), и уткнуться лицом в плечо опустившегося рядом Мадары.       Тем не менее, постепенно становилось лучше. Сначала жар начал спадать. Со временем Сакура смогла думать, слышать и говорить без дикой боли в горле. Таблетки перестали вызывать тошноту. Вскоре Мадара с иронией поздравил ее с первой выпитой полностью пиалой бульона за шесть дней. От удачно прикрытого той самой иронией облегчения, прозвучавшего в голосе соулмейта намёком, по влажной спине поползли мурашки.       Сакура впервые за долгое — шесть дней были бесконечными — время взглянула на него вполне осознанно. Соулмейт выглядел так, будто не спал, как минимум, целые сутки и теперь смахивал на Изуну в его лучшее время отработки хвостов. — Я в порядке, — с раздражением отозвался на лёгкое замечание Мадара и уложил её обратно, когда Сакура попыталась встать. — Даже не думай.       Что-то всё это ей напоминало.       Сопротивляться такой опеке было бы крайне опасно, потому что за эти шесть дней, как казалось Сакуре, Мадара подошёл к точке кипения вплотную. Ей совсем не хотелось его злить, поэтому она без страдальческих вздохов и грустных глаз завернулась обратно в одеяло, оставив снаружи только кончик носа. Впрочем, у неё появилось послабление: соулмейт, не выдержав её сопения, включил ей аудиокнигу на том месте, где она остановилась в прошлый раз, и вручил наушники. Знал, с какой стороны к ней подойти.       Так в процессе медленного и усталого выздоровления Сакура провела ещё несколько длинных и заполненных чужим голосом, читающим ей Гарри Поттера, дней. Прежде чем дать ей встать и принять душ, Мадара придрался ко всему, к чему мог придраться: к цвету лица, к температуре тела, к наличию слабости или кашля, и только потом хмуро согласился.       Горячую воду, обрушившуюся ей на острые после болезни плечи, она восприняла как чудо. Мыльная пена с нежным медовым запахом смывала все неприятные испарения прошедшей простуды.       Из душа Сакура едва выползла, чувствуя странную усталость, взглянула на себя в зеркало мельком и ужаснулась. Мало того, что кожа едва ли не позеленела, так ещё и пропали щёки и стали острыми углами плечи…       Мадара мелькнул в коридоре, как только она вышла из санузла. Было ощущение, что он поджидал, и об этом так захотелось спросить, что Сакура действительно едва не спросила.       Соулмейт подцепил её запястье двумя пальцами, покрутил, рассматривая на свету, скривился небрежно. Осторожно отобравшая свою руку Сакура поёжилась под его пристальным взглядом. — Выглядишь отвратительно, — с мерзкой честностью сообщил Мадара, задерживая тёмный взгляд на её щеках.       Да, это определённо то, что она хотела от него услышать. Но обижаться сил не было. Сакура со вздохом пожала плечами. Ткань майки колыхнулась и предательски сползла с правого плеча так, что рукав обвис. Мадара проследил за этим движением как-то гипнотически, шевельнул челюстью (наверняка был уверен, что Сакура специально) и настойчиво поправил ворот майки. Случайно скользнувшая по влажной распаренной коже ладонь соулмейта заставила вздрогнуть. Поёжившаяся вдогонку Сакура постаралась сбежать в комнату раньше, чем Мадара снова посмотрит на неё тяжело. Но опустившаяся на плечо — прикрытую тканью часть — ладонь перенаправила её на кухню, подталкивая очень настойчиво.       Изуна, обитавший там, может, с самого утра (около него на столе уже стояло несколько грязных кофейных кружек) и листавший что-то на планшете, поднял голову, как-то отрешённо разглядывая Сакуру, приподнял брови и молча махнул ладонью в сторону холодильника.       Между братьями царило какое-то особенное взаимопонимание. Иногда кому-то из них не нужно было говорить, всё понималось с одного жеста или выражения лица. Если бы Сакура не наблюдала это сейчас, то не поверила бы, что такое возможно.       После сытного завтрака (скорее, раннего обеда) её снова потянуло в сон, и она почти задремала над чашкой тёплого чая. Сидящий напротив и всё ещё что-то читающий с обеспокоенной складкой между бровей Изуна щёлкнул у её носа пальцами и посоветовал прилечь. Мадара, будь он здесь, его бы поддержал. Но Мадары не было — он пообещал, что скоро вернётся, и ушёл в магазин. Впрочем, судьбу лишний раз искушать не хотелось. Уютно завернувшись в одеяло, Сакура вдохнула поглубже запах постельного белья, поёрзала, ища удобную позу, и задремала.       Мадара вернулся совсем скоро, она расслышала, как хлопнула входная дверь, но не смогла разлепить глаза. Спустя некоторое время ей на лоб опустилась тёплая ладонь и почти сразу исчезла. Сакура сонно приоткрыла глаза, смотря на нависшего над ней соулмейта мутно, и натянула одеяло повыше, до носа.       Постепенно она совершенно окрепла, чему, кажется, очень обрадовался Изуна — ему больше не приходилось варить ей бульоны. Сакура, услышавшая об этом, почувствовала мучительную неловкость за свою болезнь. — Если в этом доме лучше всех готовлю я, что же с этим сделаешь, — отмахнулся от её извинений Изуна и потрепал её за щёку холодными пальцами, больно оттягивая кожу. — Тебе всё равно придётся посидеть некоторое время на калорийном меню.       Обтирающийся об ноги Роши согласно мяукнул и потянулся, выгибая спину. Сакура хихикнула и нагнулась, чтобы взять хитреца на руки и посадить к себе на колени. Кот тут же замурчал, ткнулся пушистой головой в ладонь и скосил круглые глаза на недоеденную молочно-рисовую кашу. Изуна закатил глаза и пододвинул тарелку к себе. — У тебя же есть корм, не скандаль, — ласково потрепала Роши по голове Сакура, когда тот обиженно дёрнул хвостом и собрался сползти на пол. — Всю неделю какой-то странный, — Изуна задумчиво взглянул на передумавшего убегать Роши. — Ну так свози его к ветеринару, — посоветовал зашедший на кухню Мадара, поставил перед Сакурой какую-то маленькую цилиндрическую коробочку. — А это тебе. Витамины. По две во время еды. — Но я же выздоровела, — с опаской задрала голову Сакура, чтобы взглянуть ему в лицо. — Это поможет не заболеть снова, — подал голос Изуна и с шумом отхлебнул из чашки с чаем, смотря на Мадару как-то очень насмешливо. — Для обычной простуды ты слишком нас перепугала.       Уже позже, когда Изуна ушёл куда-то по своим (очень неожиданно образовавшимся) делам, Мадара невзначай поинтересовался: — И что, на небе вообще никогда не болеют?       Перебиравшая в уме, что бы такого почитать (Гарри Поттер слишком напоминал о только что прошедшей болезни), Сакура встрепенулась. Задумчиво подняла глаза к потолку. Нет, кажется она об этом уже говорила ему. — Никогда, — с уверенностью заявила она. — Мы же не мокнем и не мёрзнем.       Мадара с сомнением приподнял брови, но если и хотел сказать что-то едкое, то промолчал. Это было странно приятно, учитывая, что чаще всего он находил способ её уколоть и сделать это крайне небрежно.       Когда ей позвонила Ино, Сакура провисела на телефоне несколько часов — благо, Мадара был не дома (благо ли это было — тот ещё вопрос, учитывая, что где он, Сакура не знала). Поэтому предложение Ино навестить её она отложила до вечера, потому что без одобрения соулмейта с этим было не разобраться. — Почему нет, — медленно ответил Мадара, обдумывая предложение, и взглянул на Сакуру остро. — Снова не сляжешь?       Будто из-за Ино она могла заболеть. Звучало странно, но Мадара выглядел слишком серьёзным для шуток. Пришлось действительно пообещать.       Но она появилась не больной, а красивой. Сакура с восхищением разглядывала её рассыпавшиеся по плечам светлые, чуть ли не солнечные волосы. Открывший ей дверь Изуна смотрел на Ино почти так же, только с учётом его характера это выглядело просто крайне пристально. — Здравствуйте, меня зовут Ино, — она улыбнулась, и в коридоре стало светлее, мельком мазнула по Изуне взглядом и чуть не выронила сумочку, когда разглядела Сакуру. — Ты как полупрозрачная…       Это было совершенно не так. Ино не стоило преувеличивать, тем более, в присутствии Изуны — у него очень насмешливо блеснули глаза.       Сакура пожала острыми плечами, скромно улыбнулась и пригласила Ино пройти. Мадара, появившийся будто из воздуха, доброжелательно приподнял уголки губ вверх, мельком поблагодарил Ино за заботу о Сакуре (прозвучало, правда, не совсем благодарно). Ино, впрочем, на оттенки тона внимания не обратила. — Мне стоило следить за ней лучше, — с хитро прищуренными глазами ответила она, приобняв Сакуру за плечи. — Это не всегда даже у меня получается, — криво ухмыльнулся Мадара.       Нет, будто она специально искала неприятности! То, что они её сами находили, не было её виной. Но попробуй объясни это Учиха Мадаре.       Ино с улыбкой пила сваренный ей Изуной кофе, легко откликалась на любые темы, а потом вдруг зашла на тему болезней. — Да, у некоторых из нас это немного тяжелее проходит, — призналась она, мельком взглянув на сощурившегося Мадару. — «…некоторых из нас»? — усмехнулся Изуна, смотря снисходительно. — Вы тоже из этой секты?       Светлые брови Ино медленно поднялись. Она переглянулась с Сакурой и изящно пожала плечами, легко соскользнула со стула, небрежно оставив телефон на столе. Её волосы колыхнулись в солнечном свете яркой волной. Она мягко двинула ладонями, разводя их в разные стороны, будто потянулась на носочках, становясь на самые кончики пальцев. Мелькнул солнечным зайчиком бледный луч на её фиолетовой юбке. Яркие волосы рассыпались на пряди. Ино вдруг стала выше одним мягким и плавным толчком.       Изуна пролил чай из заварочного чайничка мимо собственной чашки. Встал. Обошёл Ино, поджавшую под себя ноги так, будто она полулежала в кресле, по кругу, осторожно попытался дотронуться — ладонь прошла насквозь.       Мадара встал тоже, замирая позади Сакуры, опёрся ладонью о стол. — Выглядит необычно, — заметил он крайне нейтрально.       Ино улыбнулась совсем не смущённо, повела бровью, уже сама наполнившаяся снисходительностью, как солнечными лучами. — Членство с рождения, Изуна-сан, — с насмешкой заметила она и выпрямила колени, с лёгким шорохом одним слитным движением опустилась с кончиков пальцев на полную стопу. — Но если научитесь так же, то мы рассмотрим вашу заявку.       На секунду Сакуре показалось, что ровное даже в такой ситуации лицо Изуны потемнело, но уже спустя мгновение он с усмешкой поинтересовался, есть ли льготные пропуска для студентов. Шутка была вымученной. — Я после такого пачку скурил, — мельком заметил Мадара и усмехнулся, встрепав тяжёлой ладонью Сакуре волосы. — Что, хочешь, вместе сходим и проверимся?       Что это значило поняли только эти двое. — Я был не прав, — со стеклянным взглядом отозвался Изуна, опуская взгляд на ступни Ино, будто во всём виноваты были они. — Хорошо… Хорошо. Но… Вы просто появляетесь из ниоткуда? Это нормально? То есть, как вы приживаетесь? — Не из ниоткуда, — Ино снова заняла своё место, посматривая на всё ещё стоящего за спиной Сакуры Мадару, — с неба. А приживаемся с трудом. — Я заметил, — насмешливо отозвался соулмейт, но в его тоне звучало напряжение.       Сакура с линией мурашек по позвоночнику вспомнила, как опрокинула его на крышу дома, подумав, что он собирается прыгнуть. — О-о, давайте начистоту. Не все из нас хотят спускаться вниз неизвестно для кого, — Ино отточенным движением поправила прядь волос, колыхнувшуюся от резкого движения. — Некоторые были бы и рады вернуться. Но, какая жалость, надолго не выходит. Сакура, наверное, вам объясняла, почему. Такая вот, — фыркнула, — дилемма.       Почувствовавшая, что разговор уходит не туда, Сакура поняла, что пора либо менять тему, либо делать большие глаза и надеяться, что Ино заметит. — По опыту знаю, — вежливо, но не очень сдержанно заметил Изуна, — что тем, кто остается внизу, тоже не слишком хорошо.       Его взгляд пропорол сжавшуюся Сакуру. На плечи мгновенно легли ладони Мадары, осторожно сжав. — Только поэтому и возвращаемся, — насмешливо закончила Ино. — Точнее, возвращаются. Меня это миновало. — Это не самая лучшая тема, — заметил Мадара, от которого настойчиво повеяло прохладцей.       Изуна посмотрел на него косо, повёл бровью как-то разочарованно, но промолчал. Зато завязал с Ино новый спор о соулмейтах, только уже в пределах земли. Сакура почти сразу перестала вслушиваться — голову сдавило в тисках. Рядом на стул бесшумно опустился Мадара, загораживая боком Ино. Сакура заметила плавающий в чёрной радужке тревожный нехороший блеск. — У неё нет соулмейта, так? — спросил он тихо и серьёзно, смотря безотрывно.       На то, чтобы понять, о чём сейчас пойдёт разговор, Сакура потратила несколько секунд. Это просто пришло к ней озарением. Но Ино только что взлетела и ничего не почувствовала. Иначе это было бы заметно. Если зов и имел какие-то особенности, то одной из них была боль. Отрицательно покачав головой, Сакура поняла, что была права. Мадара помрачнел. Его плечи напряглись, будто на них опустили тяжёлый и невидимый груз, пальцы медленно перебрали воздух. — Мне стоит предупредить его о прикосновениях?       Что могло изменить прикосновение? Сначала был зов, а уже потом нужно было это прикосновение. Мадаре, конечно, об этом неоткуда было узнать. Она не помнила, рассказывала ли об этой особенности проявления предназначенности у духов воздуха или нет.       Но за Ино вдруг стало обидно. Что ему в ней не нравилось? Разве она была бы плохим соулмейтом для Изуны? Да, у неё был парень, но… Но они бы что-нибудь с этим придумали. В конце концов, просто парень и свой соулмейт — это какие-то совершенно несопоставимые вещи. Разве можно было отказаться от соулмейта ради какого-то… человека? Сакура посмотрела на Мадару ещё раз, скользя взглядом по его напряжённому и мрачному лицу, и медленно покачала головой. — Он не её соулмейт, — тихо и едва слышно сказала она, кося на увлекшуюся разговором и даже порозовевшую Ино.       Пока что. Зов мог появиться в любой момент. Ино могла взлететь через минуту и понять, что вот оно — то, что её так кололо. Но Сакура не стала рассказывать об этом, подумав, что реакцию Мадары предугадать было сложно. — Хорошо, — резкое и бледное лицо соулмейта как-то неуловимо смягчилось.       Сакура опустила глаза в пол, понимая, что спрашивать прямо сейчас, что было не так, бесполезно. Сейчас Мадара бы точно не ответил.