Изгои

      Случилось чудо! Мои страхи не оправдались! Мы совсем без происшествий дошли до границы Первого Восточного и Третьего Северного флотов. По пути даже удалось поупражняться с Нагарой в управлении уже настоящей, а не виртуальной приманки. Если честно разницы я не заметил. Ну, конечно же, что там замечать? Не я же ею управляю, а ядро легкого крейсера.       К моему удивлению, нас ждала не крупная эскадра с задачей уничтожения, как я ожидал, а действительно всего две субмарины. Народоволец и Красногвардеец. Кстати, ничем не примечательные подлодки типа «Декабрист». Вооружение стандартное, маневренность тоже, Поле Клейна ничем особенным не выделяется. Да даже персонифицированных воплощений нет. Водоизмещением не доросли. [Граф говорит, что водоизмещение тут ни при чем. Извини, забыл. Все дело в мощности ядра.]       Вот с таким эскортом мы и добрались до базы Третьего Северного флота. Я думал, что раз она расположена далеко на севере, то там будет невыносимо холодно, хотя Шпее и уверяла меня, что даже на базе ее бывшего флота, где климат не такой суровый, позаботились о внутреннем обогреве. К счастью, на базе Третьего Северного было также тепло, поэтому теплая куртка, которую Граф любезно создала из наноматериала, мне не понадобилась. Также перед заходом на базу Шпее от греха подальше «выключила» Нагару и куда-то ее запрятала. Ожидавшейся мной ловушки там тоже не оказалось. Шпее спокойно причалила к пирсу, и никто даже не попытался ее захватить. У причала нас встречала сама флагман Третьего Северного флота. Вернее, ее персонифицированное воплощение. Невысокая девушка со светлыми, собранными в хвост, волосами и небольшой челкой. Одежда на ней была довольно строгой. Белый китель, такая же белая блузка, галстук-бабочка (мой внутренний сериаломан уже кричал: «Бабочки – это круто!») и строгая черная юбка с высоким разрезом вдоль бедра. Каблуки она, в отличие от той же Шпее, предпочитала совсем низкие.       Неподалеку стояли еще несколько кораблей и подводных лодок. Пару крупных крейсеров я опознать не смог, зато Мурманск узнал сразу. Ее утыканный множеством орудий длинный корпус «Омахи» резко выделялся среди всех остальных. Самого корабля Архангельск видно не было, видимо, она пришвартовалась в другом месте. Чуть в стороне от нас держались две девушки. Они с любопытством глядели на нас и то и дело перешептывались, но подойти ближе так и не решались. Либо боялись флагмана, либо не очень дружелюбно относились к нам со Шпее, либо просто стеснялись.       Хвала всем богам, Шпее совсем не забыла предупредить Архангельск о том, что на ее борту также находится человек, то есть я. Не знаю, что Граф ей наговорила, но та встретила меня весьма спокойно, никаких конфузных моментов с оправданиями и увиливаниями не возникло. Архангельск лишь окинула меня сомнительным взглядом и спросила:       - Так ты и есть тот человек, которого подобрала Граф Шпее?       - Ээ... В-вроде того, - язык меня еле слушался. – Максим Мирохин.       - Флагман Третьего Северного флота линкор Архангельск, - представилась та.       Я впервые стоял перед таким высоким лицом в Тумане, и, естественно, меня била дрожь. Ну, еще бы, ведь в ее распоряжении мощь не только линкора, но и целого флота! Не самого сильного, но тоже не слабого. Да что уж там, одна ментальная модель обладает такими способностями, о которых любой человек может только мечтать. Поэтому я решил тщательно следить за тем, что я говорю и что я делаю. А то выяснять, на что способна эта блондинка, у меня никакого желания нет.       - Я думала, вы чуть… старше, - призналась она.       Интересно, это почему? Я, конечно, ни на что не намекаю, но большинство их персонификаций с виду мои ровесницы, да и Гунзо со своей командой не далеко ушел. [Да, наверное, ты права. Бред какой-то. Постараюсь без этого. Так, ты чего ржешь?]       - К-каков уж есть, - развел руками я. – Так что с… с-с человеком?       - Память Кирова уже отослала Граф Шпее все необходимые данные. Но, полагаю, вы хотите услышать это устно?       Я кивнул.       - Ээ… д-да.       На этом моменте Граф прыснула со смеху. Хотя, я ее понимаю. Какой-то парень стоит перед замаскированным под девушку искусственным интеллектом, которая вполне может его на молекулы расщепить, и старается изо всех сил не подавать виду и выдавать себя за благовоспитанного представителя своего рода. И если оплошаешь – выпотрошат не только тебя, но все северное побережье России. Неудивительно, что мой пульс заиграл дабстеп, а голос звучал так, будто я говорю перед вентилятором.       - Пятнадцать часов назад, после введения инъекции, совместно разработанной Граф Шпее и Памятью Кирова, человек вышел из комы, произнес несколько слов,профункционировал в активном режиме около трех минут, получил дозу специально синтезированной воды и снова отключился. С тех пор никаких изменений. Сейчас его состояние стабильно, - сообщила Архангельск. – Ментальная модель Памяти Кирова наблюдает за ним.       - И в-вы… Вы его не уничтожили? – осторожно спросил я. – Почему?       Задавать этот вопрос было очень опасно, поскольку, раз все они обзавелись персонифицированными воплощениями, то вместе с ними получили и некоторые недостатки людей, несвойственные компьютерам. [Я не оскорбляю тебя! Х-хорошо…] То есть, оружию. Например, легкомыслие и некоторые не очень хорошие черты характера. Они могли просто забыть о том, что людей нужно уничтожать. А я им вдруг напомнил… [Э? В чем дело? Ты чего опять ржешь? Я что-то не то сказал? Да хватит уже! Перестань!]       - Наша основная задача – изолировать государства друг от друга, а не убивать подряд всех людей, оказавшихся в море, - ответила флагман Третьего Северного. – А этот человек явный россиянин, и обнаружен без единого транспортного средства близ побережья России. До ближайшей страны более пятисот километров, такое расстояние ему ни за что не преодолеть. И мы не позволили, мы следуем указаниям Адмиралтейского Кода. Но, теоретически, даже если один обычный человек попадет из одной страны в другую, последствий это практически никаких не возымеет. Тем более, если эти страны соединены сушей.       А она оказалась куда умнее, чем я ожидал. Скорее даже, хитрее. Будь на ее месте какая-нибудь Конго, все бы сложилось совсем по-другому. Вот та бы не стала тратить время своего флота на какого-то человека, стараться не только не давать ему умереть, но и вывести из комы, нянчиться и так далее. По крайней мере, тогда я так думал, пока… [Тьфу, снова забежал вперед. Да что же это такое? Кстати, не одного у меня такая проблема.]       Архангельск слегка покачала головой из стороны в сторону.       - К тому же, не мы одни не уничтожаем каждого встречного человека, - заявила она. – Некоторые туманницы давно сотрудничают с ними.       - Вы о Четыреста Первой? – предположил я, поскольку подобное заявление меня смутило.       Неужели Третий Северный вдохновляется дезертировавшей подлодкой? Конечно, она все еще состоит в Белом флоте Ямато (тут наблюдается какая-то параллель со Шпее), но, несмотря на это, активно портит жизнь Туману, топя его корабли.       - Об Алом флоте, - уточнила Архангельск, посмотрев на Шпее настороженным взглядом.       Как я уже упоминал, в известном мне каноне, незадолго до Великой Битвы, Ямато поссорилась с Мусаши, последняя ее потопила и стала командовать всем Туманным Флотом от ее имени. Тут же никакой размолвки не было. Ямато все еще флагман и командует не только всем Туманом, но и своим личным Белым Флотом, так сказать, охраной. А Мусаши два года назад вместе с отцом Гунзо, Шозо Чихайей (кстати, в аниме он был лишь копией из наноматериала), отправилась в Атлантику к Бисмарк. В скором времени Первый Атлантический флот был переформирован в Алый. И вот они уже действительно начали активно контактировать с людьми. Граф даже удалось узнать, что у Мусаши на борту находится настоящий человеческий экипаж, а Шозо командует не только ими, но и самой Мусаши и даже всем Алым флотом (и это как-то заставило меня засомневаться в том, что он всего лишь кукла безумного суперлинкора). А уже через год Граф, получив персонифицированное воплощение, сбежала из этого бардака.       - А еще мы оставили того человека, поскольку нам нужны объяснения по поводу того, как он оказался в том квадрате, - добавила Архангельск и снова бросила на мою спутницу сомнительный взгляд. – Я хочу рассмотреть этот случай с нескольких сторон, а не слепо доверять одному источнику.       Да, она определенно умная.       - Поэтому она и не обвинила меня в нарушении Адмиралтейского Кода, - сказала Шпее. – И не стала нас с тобой уничтожать.       - А еще меня смутил тот факт, что ты все еще под командованием Бисмарк, - прикрыв глаза, произнесла Архангельск. – Ты, случаем, не выполняешь ее тайное задание?       Я нервно сглотнул и осторожно посмотрел на Шпее. Честное слово, об этом я еще не задумывался. А ведь это вполне может быть веской причиной, почему она даже после переформировки все еще состоит во флоте Бисмарк и имеет доступ к Общей Тактической сети. Вдруг она действительно ее тайный агент? Или, что еще хуже, папаши Гунзо? Или, если есть разница, самой Мусаши? Все это было очень запутанно. Но если все и не так, то вдруг, именно по этой причине Архангельск и не уничтожила нас при первой же возможности?       - Я промолчу, - ответила Граф.       Архангельск слегка развела руками.       - Что ж, ладно.       Я облегченно выдохнул. Ну, конечно же, о тайных заданиях не кричат на всю округу. Иначе они бы и тайными не были.       Шпее неожиданно ехидно улыбнулась:       - По поводу того человека и ваших сомнений в моих доводах. Дайте угадаю, Вы тщательно обследовали тот квадрат, но ничего так и не обнаружили? У вас по-прежнему нет других ответов?       Ментальная модель Архангельск вздохнула.       - Вы правы. Единственным оставшимся источником информации теперь является тот человек.       Улыбка Граф из ехидной превратилась в довольную. Шпее будто мысленно кричала: «Ха-ха! Я была права!»       - Память Кирова доложила, что человек только что очнулся, - неожиданно объявила Архангельск и посмотрела на нас. – Хотите увидеть его лично?       - Ээ… Да, - ответил я.       - Нет, - вдруг сказала Шпее.       Я опешил. Что это на нее нашло?       - Да, - сказал я.       - Нет, - строго посмотрела на меня Шпее, и я понял, что для моей безопасности будет лучше с ней не спорить.       Тогда я поинтересовался:       - Почему?       Граф перевела взгляд на Архангельск.       - Ментальные модели это по-прежнему что-то неизведанное для Тумана, - произнесла она, внимательно рассматривая свою руку со всех сторон. – Их непредвиденное поведение может создать определенные проблемы. Для их понимания желательно провести время среди тех, у кого уже есть подобный опыт. Я про людей. Лучше вы сами будете общаться с тем человеком. А мы тем временем будем наблюдать со стороны и изредка, в случае чего, консультировать. Как вам такой вариант?       После некоторых раздумий Архангельск согласно кивнула.       - Мне нравится. Тогда, может, пройдем ко мне в кабинет?       - Ну, давайте. А можете попросить Память Кирова, чтобы она также мне пересылала все данные о человеке и организовала видеосвязь с одним потоком в нашу сторону?       - Да, конечно, - ответила Архангельск, и через несколько секунд перед нами развернулся голографический экран.       Я снова увидел того человека. Пространство вокруг освещалось множеством неярких светодиодов, но их света вполне хватало, чтобы все рассмотреть. Лучше человек не выглядел, его все еще будто из блендера достали. Но теперь он был утыкан различными шлангами и проводами, а таз, которого, как вы помните, практически не было, вместе с низом живота перехватывал некий толстый пояс из чего-то, отдаленно напоминающего металл. На правом плече было нечто подобное. Голова успела полысеть. Рядом с его койкой стояла девушка с длинными черными волосами. Одета она была как настоящий автомеханик – приспущенный рабочий комбинезон с завязанными на поясе рукавами и серую майку. Как я догадался, это было персонифицированные воплощение плавучей базы Память Кирова, которая у них тут за ремонтницу.       - Пойдемте, - позвала Архангельск и повела нас вглубь базы.       Мы последовали за ней. Ровно, как и экран. Мне пришлось следить сразу за Архангельск, чтобы не отставать, себе под ноги, чтобы не споткнуться, и на экран, транслирующий человека и туманницу, чтобы быть в курсе происходящего. Почему-то мне кажется, что у Шпее подобной проблемы не возникло.        - Здрасьте, - сказал человек и попытался улыбнуться девушке.       С его ободранным лицом вышло у него это, честно сказать, не очень.       - Меня зовут Валера. А вас?       Меня его поведение почему-то рассмешило. Хотя, если задуматься, а что еще делать в подобной ситуации? Не дипломата же из себя строить.       - Ментальная модель плавучей базы Северного Туманного флота Память Кирова, - представилась девушка.       Глаза человека резко округлились, и он заплетающимся языком спросил:       - Меня на органы разберут?       Судя по его реакции на Память и последовавший вопрос, у нас снова попаданец, знакомый с каноном.       Мы тем временем прошли по множеству коридоров и поднялись на несколько ярусов. Я мысленно подивился, сколько всего они тут понастроили, когда обзавелись персонифицированными воплощениями. Поскольку сомневаюсь, что такие широкие стены, высокий потолок, а особенно лестница с перилами нужны автоматизированным системам базы и сервис-ботам. Или же все это у них тут было с самого начала?       По другую сторону видеосвязи человек по имени Валера начал рассказывать о том, как он сюда попал. Мы же остановились перед огромной металлической плитой, чем-то напоминающей дверь. Казалось, что она весит несколько тонн, но Архангельск легким движением изящной ручки отодвинула тяжеленную дверь в сторону. За ней оказался самый обычный по человеческим меркам кабинет. Казалось, что его и не Туман создал, которые только-только начали осваиваться с особенностями ментальных моделей. Похоже, Архангельск они очень нравились, раз она предпочитала общение именно лицом к лицу, а еще и обустроила себе такое вот вполне «нормальное» место. Тут было и окно, и большой шкаф с книгами, и дубовый (или из чего-то, напоминавшее дуб) письменный стол [Граф только что сказала, что это была копия кедра. Прошу прощения, не эксперт], и даже настоящий сейф с механическим кодовым замком.       Архангельск села за письменный стол и указала на два стоявших перед ним черных офисных кресла с длинными спинками и на колесиках.       - Садитесь.       Мы послушно заняли места и продолжили следить за разговором попаданца и ремонтницы.       Валерий рядом с туманницей вел себя вполне адекватно. В какой-то степени. То есть не начал резко паниковать, нести всякую несуразицу или умолять пощадить его и отпустить. Наоборот, обращался он весьма вежливо, а такое редко встретишь. Хотя, возможно, что данное поведение объясняется шоковым состоянием бедняги. Попал в другой мир, в логово главного врага человечества, так его еще и на салат порубили!       - Да я сам в шоке, миледи, - признался он и продолжил свою историю.       Как оказалось, Валерий отдыхал на Черном Море и тогда спешил в свою гостиницу. Синоптики объявили о приближении шторма, но ветер пока был совсем не сильный. Тут Валерий заметил, как сильный порыв, словно парус, надул джинсовку какого-то стоявшего на пирсе человека, и тот рухнул прямо в воду. Тут же следом за ним прыгнул второй, как был – в одежде, в обуви, с рюкзаком на плечах. Валерий же непонятно зачем побежал и прыгнул третьим.       Я понятия не имел, на фига он это сделал. Ведь, если человек с джинсовкой начал тонуть (что, кстати, даже не факт), а другой прыгнул за ним, то зачем сигать третьим? Тем более, раз второй даже не разделся и рюкзак не скинул, то он отлично умеет плавать, он просто понимал, что нельзя терять драгоценное время. А Валерий скорее бы только мешать стал.       - Она нас слышит? – осведомился я у Архангельск и указал персонифицированное воплощение Памяти Кирова на экране.       Блондинка кивнула.       - Спроси, как хорошо он плавает, - попросил я ремонтницу.       - Хороший пловец? – спросила та человека.       Валера замотал головой. Ну, как замотал... скорее медленно поводил из стороны в сторону:       - Да ни в жисть!       Абсурд все нарастал, как мне показалось. Поэтому я уточнил:       - То есть, плавать не умеет?       Память Кирова почти дословно передала мои слова.       - Умею, - ответил Валерий. – В бассейне. Или с маской и трубкой при спокойной воде.       Значит, умеет не плавать, а просто не тонуть. Я не удержался и ударил себя по лбу. Этот поступок ввел Архангельск в ступор.       - В чем дело? – нахмурилась она.       Шпее, которая тоже с недоумением слушала рассказ попаданца, перевела взгляд на меня       - Ээ... Я не уверена, но, похоже, что ваш Валера не блещет умом, - произнесла она. – И Макс просто не понимает, как такое вообще может быть. И, если честно, я тоже.       - Отрицает реальность?       Шпее кивнула.       А что, она права. Потому что не убиваться, слушая данного человека, просто невозможно. Чудесный ведь экземпляр северные выловили! А я-то думал, что я сумасшедший.       - Но полез ведь? – уже без нашей подсказки спросила Память Кирова.       Тот в ответ начал что-то вещать про эффект лемминга. Что типа есть такие мелкие и тупенькие северные зверьки. И, когда их становится слишком много, а территория их обитания уже не способна прокормить все поголовье, то лемминги начинают мигрировать. Нередко они просто идут за вожаком, а тот вдруг прыгает в море. Вся стайка следует за ним, где и тонет.       Я, конечно, в биологии хорош, но не настолько. Да, я слышал что-то про суицид леммингов, но точно утверждать не могу, так как сомневаюсь, что животные бывают настолько тупые. Нет, возможно, умом они действительно не блещут, но инстинкт самосохранения куда тогда делся? Но это потом, а сейчас на меня смотрят две (если не три) туманницы в ожидании разъяснений.       - О чем это он? – спросила Граф.       - Ну, насколько я понял... Он сравнивает свое поведение с теми зверюшками, - сказал я, думая, что Валера имел в виду один порок, свойственный людям. – Они ведь только инстинктами думают, а мозгов... ну, ума, типа нет. Прыгнул в море один, а за ним вся стайка. Так сказать, стадное чувство.       Граф и Архангельск недоуменно переглянулись. Память Кирова же прищурилась и уточнила у человека:       - То есть, ты признаёшь у себя скорбность разума и доминанту стадных инстинктов?       Валера повел голову влево. Так он снова попытался мотнуть ею.       - Не признаю. Прыгал-то я на авось. А он такой, шибко уж могутный и невычислимый. Может, не вынырни я на Крайнем Севере, так и спас бы или того чудика, или другого. Ну, или совсем бы утоп.       Нет, слушать вот этого чудика невозможно. Я еле сдерживался, чтобы не начать долбиться головой об стол. Но меня сдерживала мысль, что, возможно, Архангельск посчитает это невежливым, а уровень моего IQ в представлении туманниц резко упадет, и я сам стану мало чем отличаться от Валеры. Поэтому я просто уткнулся лицом в ладони и застонал. Да, возможно, все-таки слегка опозорился, но хотя бы ломать чужой стол своим лбом не начал.       - Человек по имени Валера это отрицает, - прокомментировала Архангельск, имея в виду ответ того на вопрос о его поведении.       Граф заметила, что сейчас я не мог ответить, и, спасибо ей, сделала это за меня:       - Значит, или лжет, или не верит в это.       Ненадолго установилась тишина. Видимо, Архангельск и Память Кирова пытались проанализировать мотивы поведения того человека, но, предположу, что у них ничего не вышло, и они просто сдались.       Ремонтница продолжила беседу с попаданцем:       - В шторм, - уточнила она.       Тот ответил:       - В шторм.       - Не умея плавать.       - Ага, - сказал попаданец.       - Спасать других.       - Истинно так, миледи, - подтвердил он (я же говорил, что он необычайно вежлив!).       Когда же я, наконец, поднял голову и снова посмотрел на Память Кирова и этого чудика, ремонтница задала вопрос, который мучил нас всех:       - Человек Валера, ты что, дурачок?              Память Кирова продолжила бы и дальше заваливать Валеру вопросами, но Шпее строго ей воспретила, сказала, что ему нужен покой, пусть отдыхает. И оказалась права. Как только Память оставила его, чтобы присоединиться к нам, тот мгновенно вырубился и без всяких снотворных.       - Может, он с ума сошел? – предположил я и, увидев недоуменно нахмурившиеся лица русских туманниц, уточнил. – Ну, мозг поврежден. Или... психические... эм, проблемы?       - Точно нет, - помотала головой Память Кирова. – Я в течение всего разговора следила за его мимической активностью и показателями внутренних систем. Ничего, что бы могло намекнуть на что-то подобное.       Я посмотрел на Граф, так как Память вроде бы должна была пересылать ей все данные и показатели состояния человека. Та кивнула. Что ж, значит, у нас вполне здоровый (психически, не физически уж точно) человек. Только чуть-чуть с приветом.       - Многие люди отличаются подобным логическим мышлением? – спросила Архангельск.       - Если честно... думаю, что многие.       Персонификация линкора с задумчивым видом повертела в руке некий красивый полупрозрачный камушек, который все это время лежал у нее на столе. Занятно наблюдать подобную человеческую привычку у искусственного интеллекта. Видно, что Третий Северный неплохо осваивается с ментальными моделями. Не удивлюсь, если в скором времени они будут замирать, глядя в одну точку и буквально ни о чем не думать (у меня ведь не одного такие «глюки» бывают?).       - Видимо, у людей какая-то неизвестная нам схема мышления, - вынесла свою теорию Архангельск и следом выдала заучную фразу про какие-то вектора и массивы информации, которую я не только не понял, но и вообще не запомнил.       - Но это же очевидно, - я старался изобразить вид, будто все понимаю. – Для этого вы и обзавелись персонифицированными воплощениями. Чтобы ее понять.       Архангельск еще немного покрутила камешек.       - А на что будут способны люди, снабжённые такими непоследовательными и алогичными командирами?       - Ничего хорошего, - уверенно заявила Шпее. – Они в первом же боевом столкновении потеряли бы все свои силы.       Память Кирова потрясла головой:       - Но тогда зачем…       - Потому что у каждого человека есть своя специализация, - начала объяснять та. – Кто-то способен командовать армией, а кто-то считать деньги. Кто-то прекрасный пилот, а кто-то играет на скрипке.       Ремонтница кивнула.       - Ясно, - произнесла Архангельск и подняла на нас глаза. – Что ж, я принимаю вашу версию о пространственно-временном пробое. Вопрос лишь в том, был ли он спонтанным, или же кто-то намеренно совершил трансконтинуумное туннелирование. У вас есть догадки?       Граф покачала головой.       - Никаких, - развел руками я.       Архангельск махнула рукой.       - Что ж, можете пока идти. Но я еще проверю это теорию.       - Хорошо, - сказала напоследок Шпее.       Мы поднялись со стульев и направились к выходу.              Оставшееся время я немного побродил по базе, осмотрел некоторые корабли. Парочка ментальных моделей все еще старались держаться подальше.       Вечером, на борту Граф Шпее, я счел нужным поискать информацию о леммингах и их «суициде». Я был прав, это действительно бред, распространенное заблуждение. Лемминги не только не самоубийцы, но и одиночки, группами не живут. А создан этот миф был в девятнадцатом веке. Ученые замечали внезапные сокращения популяций леммингов и, не находя объяснений этому феномену, выдумали версию о массовом самоутоплении. Какой-то ученый написал об этом в детской энциклопедии, а кто-то даже снял документальный фильм, в котором была постановочная сцена их самоубийства. Так что никакие лемминги не суицидники, хватит нести чепуху.               Проснулся Валера не менее чем через пятнадцать часов. Первым делом он попросил зеркало. Граф указала выполнить его просьбу и разрешила слегка увеличить освещение, поэтому, пока мы направлялись к кабинету Архангельск (она снова настояла на том, чтобы мы присутствовали там), я смог еще лучше разглядеть последствия встречи человеческого тела с килем туманницы. Глаза его были до ужаса красные от лопнувших в них сосудов, губы, как я и говорил, разодраны, а от некоторых зубов остались лишь обломки. Граф сказала, что введенная ему инъекция способствует ускоренной регенерации некоторых ран, так что в ближайшем времени выглядеть он будет чуточку лучше.       Мы прошли в дверной проем кабинета флагмана Третьего Северного флота. Та кивнула и снова указала на стулья. Мы присели.       Валера на другом конце видеосвязи закряхтел.       - Кира, как ты можешь так спокойно общаться со мной, видя перед собой такую мерзость? – спросил он.       Ремонтница как-то неуверенно на него взглянула, ее бровь вскочила вверх:       - «Кира» – это что?       Граф не удержалась и закрыла лицо ладонью.       - Он про тебя, - ответил я.       - Кира – не «что», а «кто». Ты, - кивнул на нее Валера.       - Я? – глаза ремонтницы резко расширились.       - Ну не я же! – съязвила тяжелый крейсер. – «Память Кирова» – «Кира». Все же просто!       Человек медленно покачал головой. Полагаю, он пытался ею потрясти, чтобы привести в порядок мысли.       - «Кира» и произносится быстрее, и звучит не в пример приятнее, да и для такой очаровательной девушки как ты подходит куда как лучше, чем сухое бюрократизированное «Ментальная модель плавучей базы Память Кирова», да и сразу понятно, что Кира это ты, а не какой-нибудь Гремящий или Аврора, - Валерий выпалил все это на одном дыхании.       Он остановился, давая себе передышку и тяжело дыша. Похоже, даже небольшая речь для него пока давалась с трудом. Он взглянул на свое отражение в зеркале и попытался улыбнуться, снова демонстрируя свои битые зубы. Я заметил, что глаза его начали слипаться. С каждым разом он их еле раскрывал, да и сам начал полусонно покачиваться.       - Мне… нравится? – мечтательно проговорила Память Кирова и кивнула. – Да. Мне нравится краткий идентификатор «Кира».       - Вот и отлично, - сказала Граф. – А теперь оставь его, пусть отдохнет.       Голограмма с экраном мгновенно погасла.       - Он придумал ей человеческое имя, - задумчиво произнесла Архангельск.       Теперь уже моя бровь приподнялась.       - Разве?       Потому что я думал, что он просто ремонтницу сокращенно назвал. Память Кирова – «Кира». Как я Адмирал Граф Шпее зову «Шпее» или «Граф».       - Да, похоже, - пожала плечами зеленоволосая. – Ты послушай, что он говорит. Он же типичный гуманитарий. Такие словами не разбрасываются.       - Ээ… - я, принимая ее версию, поднял руки. – Ладушки.       Тут я обнаружил, что персонифицированное воплощение Архангельск буквально буравит меня взглядом. Если вспомнить, на что она способна, то ничего хорошего это не несет.       - В-в… в чем дело? – даже голос задрожал.       - Максим, а ты не можешь придумать мне имя? – вдруг попросила она.       Я неуверенно почесал голову.       - Эм… Зачем? Мне и «Архангельск» нравится. Но, если вы так хотите, попросите Валеру. У меня фантазия на этот счет скудная.       Блондинка слегка улыбнулась.       - Что ж, хорошо. Спрошу у него в следующий раз, когда встречусь с ним лично. А сейчас… - она повертела в руке камушек и посмотрела на нас. – Мне нужно объяснение. Вот это обнаружено в памяти мобильного телефона человека Валеры…       Она отложила камушек в сторону, слегка дернула кистью руки и развернула голограмму с набором картинок.       Кто-то взвизгнул. Возможно, это был я. В следующий момент я зажмурился и закрыл своей ладонью глаза Шпее. Дело в том, что картинки эти были фанатскими и, похоже, что некоторые официальными, артами туманниц. В купальниках. На некоторых. А на некоторых… Ну, вы поняли. Да, Валерий с каноном точно был знаком. Хотя бы немного.       - Кхм! – прокашлялась Шпее, не убирая мою руку. – Мы ознакомились, спасибо.       Через некоторое время она сообщила мне:       - Все, Максим. Можешь открывать.       Первым делом я опустил свою руку. Затем приоткрыл один глаз и, не обнаружив голограммы, открыл и второй. Я облегченно вздохнул. Теперь возникал вопрос, за что будут пилить Валеру и… нас? За домогательство или за то, откуда у него…       - Меня озадачил тот факт, что люди располагают частичным списочным составом Первого и Второго Восточных флотов, - Архангельск озвучила мои предположения, - а также упрощённым и стилизованным, но поддающимся однозначной идентификации набором внешних характеристик большинства их ментальных моделей. И почему некоторые из них, исходя из анализа деталей отдельных изображений, имеют взаимоотношения с определенными представителями Японии?       Фух, все-таки второе. Но, видимо, нам придется рассказать все, как есть.       - Видите ли… - неуверенно начал я. – Мы уже говорили, что Валерий вероятно попал сюда из другого измерения. Пространственно-временной пробой там и прочее. И... я понимаю, в это сложно поверить, потому что это маловероятно, но… В его мире Туман это лишь…       - Спасибо, Граф Шпее уже переслала мне всю необходимую информацию, - неожиданно сказала Архангельск.       Я крякнул и застыл, как был. Свой рассказ я сопровождал жестикулированием, так что поза вышла нелепой. Да, вот так вот! Только ты начнешь изливать душу, как какой-нибудь тяжелый крейсер просто закачает в голову твоего собеседника всю нужную информацию. [Ой, молчи, а?]       - Теперь о деталях, - продолжила блондинка. – На одном из изображений ментальная модель тяжелого крейсера Такао находится среди людей.       Она все-таки спроецировала картинку, благо, та была вполне себе приличной. На ней синеволосая Такао, рыжая Йори и темноволосая Шизука стояли на берегу моря и приветливо улыбались зрителю. Я заволновался. Сказать Архангельск, что это и есть экипаж Четыреста Первой? А вдруг она захочет разобраться с ними и пошлет Конго кого-нибудь в подмогу? И тогда…       - Если судить по данным, извлеченным из японских сетей, то это некоторые из членов экипажа дезертировавшей подводной лодки Тумана I-401, - ответила Шпее. Похоже, ее посетили подобные опасения, раз она не сказала правду.       - Почему ментальная модель Такао изображена вместе с ними?       Отвечать мне не хотелось, поймут же, что я лгу. Поэтому это сделала Граф:       - Ну, так они же сражались с ней. Буквально несколько дней назад, сама посмотри. А это… - она указала на картинку, - фанатское творчество.       Архангельск ненадолго замерла. Как я догадался, проверяла информацию из общей тактической сети.       - Да, верно, - согласилась она и прищурилась. – А известна более подробная информация?       Граф Шпее вздохнула и развела руками:       - К сожалению, лишь обрывками. Никто ничего не помнит.       - Что ж, жаль.       Я уже решил, что на этом разговор и закончен, и собрался вставать, но неожиданно Граф прокашлялась, привлекая к себе внимание.       - Кстати, о попаданцах. Архангельск, - обратилась она, - как ты знаешь, я давно занимаюсь этой проблемой и сконструировала сенсоры, регистрирующие даже очень слабые подобные пробои. Буквально полторы минуты назад я засекла еще один.       Брови флагмана Третьего Северного поползли вверх:       - И где же?       Граф Шпее развернула карту северной части Тихого Океана.       - Все тут же, в вашем флоте. В районе патрулирования лидера эсминцев Тбилиси.       - Тифлис, - поправила Архангельск. – Она предпочитает это имя.       - У нее развита личностная матрица что ли? – удивился я.       Мне было известно, что всякие эсминцы и легкие крейсера (и лидеры эсминцев тоже) Тумана отличились примитивнейшей схемой мышления, и наличие характера, а особенно подобное предпочтение в именах, очень редкое явление.       - Да, у нас большая территория и относительно малое количество кораблей. Поэтому приходится обеспечивать некоторых постоянно потоком данных, чтобы развивать их ядра. Но скажите, что планируете делать с тем человеком?       - Обычно я просто доставляю его на берег, - пожала плечами Граф. – В принципе, океаны остаются недоступными, а страны изолированными. Ты не против?       Архангельск в размышлениях покачала головой и уверенно кивнула.       - Хорошо, я позволю вам это сделать, - разрешила она. – Я отдам Тифлис приказ передать человека тебе. Если же вдруг случился взлом и проникновение в ее ядро, в результате чего ее личностная матрица оказалась заблокирована и смещена чужеродной, я вышлю тебе в поддержку легкий крейсер Калинин.       - Спасибо, - радушно улыбнулась Граф и, вскочив со стула, бросила мне. – Идем.