Противоположности

Отмёрзшими пальцами на запотевшем стекле иллюминатора наивно рисуешь сердечко. За бортом +30, внутри лёд намерзает. Шасси характерным ударом касается земли, и только сейчас понимаешь, как ошиблась. Она как только оказалась в дождливой осенней Москве, уже хотела вернуться в Сочи. Вернуться туда с ним. Пройти рука об руку по так полюбившимся местам, дурачиться на ещё не остывшем песке пустынных ночных пляжей. Подруга смотрит сочувствующе, выжидающе. Понимает, что Соню обязательно накроет. Так всегда бывает. Задаёт ей немой вопрос. Соня лишь отводит взгляд. Говорила же, давай всё отменим, не мучай себя. Но поздно уже что-то менять. Да и зачем? От себя всё равно не убежишь. И вот она снова здесь. В Сочи, где всё начиналось. Где маленькая улыбчивая девочка, прикрывшись надуманным образом грозной ведьмы, призналась себе, что влюбилась. Нет, это было для неё не ново. Но это чувство было каким-то особенным. И этот мужчина перечёркивал всё, что было до. А он тогда, сидя на пустынном пляже и любуясь шумом прибоя и россыпью звёзд на южном небе, прижимал её к себе крепко, вдыхал полные лёгкие цветочных ноток шампуня на её волосах. — А помнишь своё лицо, когда Жан напророчил мне победу на съёмках первого готзала? Я тогда подумал, какая ж ты невыносимая. Она улыбалась, прижимаясь спиной к теплой мужской груди, убаюкиваемая его размеренным дыханием. Вспоминала, как считала его занудой и самодовольным кретином. Да какая к чёрту разница, повезёт моему будущему мужу или нет? Главное, чтобы этим самым мужем был не ты. Он заботливо укрывал её тёплым пледом, предварительно захваченным из отеля. Она же всегда говорит «не надо», а потом дрожит, сомкнув в тонкую линию посиневшие от холода губы. Потому что принципиальная. Потому что не может иначе. И сидя на этом пустынном пляже, она уже вроде бы и не против, чтобы мужем стал именно он. И когда с ним рядом, уже и не холодно вовсе. А он же чувствует её наперёд, укрывает. Она вновь улыбается, сжимая сильнее пальчики в и без того крепко переплетённых руках. Он думал, что сможет уберечь её от холода на целую вечность. Но забыл, что перемёрзшее сердце не отогреть ни одеялом, ни грелкой, ни крепким алкоголем. Она вопреки всему улыбается, спускаясь по трапу. Вдыхает тёплый августовский воздух. Кажется, будто здесь всё пропахло ИМИ. Теми светлыми и наивными чувствами, которые, казалось, не покинут её ещё несколько жизней, навеки прочно впечатавшись в неё, как тату на сердце. Но увы. Желаемое далеко не всегда становится счастливой действительностью. Она кусает губы и ждёт ответов. И, не находя, неистово бьёт посуду, сокрушаясь куда-то в воздух про «нет романа». А он, перебрав все разумные аргументы, не выдерживает и просто уходит. Соня, твои истерики мне надоели. Не знаю, как ты, но меня не прельщает клеймо вторых Шепса и Керро. Я же не цирковая обезьянка и не актёр второсортного шоу, чтобы делать каналу рейтинг. А она лишь хочет, чтобы он обозначил границы. Не прятался за своими духами, а лишь сказал, что его сердце занято. Смешно, но даже в Инстаграме какая-то однобокая подписка. Как будто бы это не Соня, а очередная фанатка. Будто бы не её он каждую ночь целовал до красных отметин на шее, распухших губ и незамысловатых полосок на его широкой спине. И он подписался. Только это уже ничего не меняет.

Наверно, не моё. Ты слишком много врал. Отметить бы тебя клеймом: «Не приручается». Не нужен мне никто. Прикинь, какой провал: С другими не хочу. С тобой не получается.©

А ей-то всего-навсего нужно было чуточку понимания. Самую крупинку. Просто не врать всему миру, что ему не нужен никто, просто сказать что та самая уже рядом. А ему теперь нужно остыть от бесконечных истерик и повышенного тона Наверное, слишком разные. Наверное, настолько, что врозь даже проще, чем вместе. А потом, как в пропасть, наотмашь. Летит. Волнуется и снова кусает губы, набирая очередное новое сообщение. Потому что не меньше тысячи раз уже набирала и ни разу не отправила. Вздрагивает постоянно от ненужных уведомлений, мечтая, как увидит какую-то особенную публикацию в полузаброшенном Инстаграме. Соня читает столько бреда за бокалом красного полусладкого. С каждым сообщением убивает в себе оставшиеся крупинки теплоты. Черствеет с каждым новым глотком, обжигающим больше никем не целованные губы.

Я уже, знаешь, начала веселиться. Даже бывает искренне. Поминутно. И я не то, чтоб слежу за твоей страницей. Но захожу туда вечером. Днем. И утром.©

А потом не выдерживает и срывается. Плачет, бьёт бокал о стену, вкладывая туда всё своё бессилие. Вспоминает его "истеричка". После допитого красного воспалённому мозгу начинает казаться, что несколько тысяч комментариев под совершенно абстрактным постом ему гораздо дороже, чем один её импульсивно поставленный лайк. Снимает. И пусть это заметит куча народу, все будут обсуждать в десятке пабликов и в личных сообщениях. Все заметят, но не он. Ненавидит себя, потому что не в силах выбросить его из головы. Но она же большая гордая девочка. И очень красивая. Просыпается однажды и решает, что с неё довольно. Он решил уйти из её жизни? Пожалуйста. Где дверь, знает. Пустыми глазами и заметным пренебрежением окидывает взглядом каждого, кто оказывает ей знаки внимания. Но её бесит. Что ни один не достоин. А ещё больше бесит, что ОН — самый первый, кто её не достоин. Но разве ты выбираешь, если сердце давно сделало выбор за тебя? И снова и снова заканчиваются так утомившие её приёмы, она смывает с себя очередной ничем не запоминающийся день. Зажигает тонкую сигарету, раздражаясь на очередное входящее. "Встретимся?" Ей не нужны приветствия и даже элементарная вежливость. Ей жизненно необходимо ощутить его кожей, впитать в себя его целиком. А вдруг… …снова не получится? Она уверена, что не получится. Но не в силах отказать себе. Она же просто не сможет себя простить, если откажет. "Приезжай" До дрожи родные пальцы нежно касаются бархатной кожи. — Почему не звонил так долго? Но ей уже не нужен его ответ. Она захлебнулась в чёрных омутах серьезных, до боли родных глаз. Сквозь отбивающее чечётку сердце, приглушённо слышит тихое: — Я думал так лучше. Я скучал, Соня. Я с тобой не могу, а без тебя ещё хуже… И она снова прощает, напрочь забывая в каком вообще измерении сейчас находится. В унисон задыхаются от счастья, позволяя себе всё самое откровенное и самое желаемое после невыносимо долгой разлуки. И, казалось, точку невозврата уже преодолели. И друг без друга никак. Но былые обиды оседают внутри, как избыток сахара в давно остывшем чае. Новой обидой отзывается в душе просьба удалить фотографию. — Ты боишься? — Нет, я просто не хочу, чтобы наши руки блуждали по пабликам. — А когда у нас будут дети, мы их прятать будем, пока сами не умрём? — Дети? Какие дети, если между нами чёрт знает что происходит? Вновь не приходят к общему знаменателю. Она — взбалмошная и импульсивная. Себе на уме. Ругается матом и курит в распахнутое окошко на кухне. Бьёт посуду и плачет. Он — спокойный и правильный. Всё должно быть по полочкам, всё должно быть, как полагается. Соня закрывается в ванной и снова тихо плачет. Ведь разные полярности имеют свойство притягиваться. Но физика, видимо, в их случае бессильна. Теперь она сама принимает роковое решение. Костя, конечно же, поймёт. Конечно, его примет. Ведь всё должно быть правильно. Только отчего-то любые её поступки подвержены осуждению. А этот — нет. Значит, Соня не настолько сильно заряжена, чтобы они смогли уже окончательно притянуться.

Если бы ты позвонил мне с просьбой вернуться назад, Я бы к тебе через каторги, через ад, Сквозь несносные пытки, от счастья теряя пульс, Спешила бы сообщить — не вернусь. ©

И снова все планы срываются в бездну, когда он предлагает поехать на поляну вместе. Знает — не откажет. Знает. Он всегда всё знает. Она будет улыбаться, искренне наслаждаясь не действом, а своим спутником. И будто бы забыв о реальности, боится даже на минутку оставить его одного. Она всегда должна быть рядом. Как будто нужно наверстать всё то долгое время, когда скрывала ото всех, этот блеск в глазах, что никакая косметика не нарисует, что это раздражение на нежной коже именно от его жёсткой щетины. Но уже вечером она вернётся к реальности, очерчивая границы своих несбывшихся надежд. Вновь длинные пальцы под чёрный топ, и инъекция эндорфинов губами внезапно прямо в её давно забывшие его вкус губы. Где-то на полпути в спальню она найдёт в себе силы отстраниться и даже не отдышавшись уйти. Не оглядываясь назад больше. Они — противоположности, которые не притягиваются. Они — ломают законы вселенной, до хруста сердечных артерий ломая друг друга. И вот она сидит в городе несбывшихся надежд одна. На том самом пустынном пляже. Как ни старайся, нельзя забыть то, что давно осело в сознании, что нельзя оттуда вырвать, разве что трепанацию черепа сделать без наркоза. «Ни за что не угадаешь, где я» Отправляет и знает, что получит ответ. Она знает, что он тоже любит. Ведь противоположности притягиваются. Только вот законы физики подвели. «В Сочи. Я читаю твой Инстаграм» Она снова закроет глаза и будет всю ночь вспоминать то незабываемое. Она знает, что за тысячу километров он думает ровно о том же самом. И ей не страшно. Она знает, что он рядом. Сквозь время и расстояние она чувствует своей спиной его тепло. Всем своим существом ощущает его ровное дыхание и невесомые поцелуи куда-то в макушку. И шампунь всё тот же. Только вот, увы, не сложилось. «Сонь. Ты только не сиди допоздна, а то работу проспишь. Я тебя знаю»

***

А потом она вернётся домой. К маме. По привычке будет ждать его редких сообщений и надеяться, что они самые правильные на свете противоположности. Даже в свой День Рождения. Средь ночи звонок, цветы любимые — белые и его «я больше не могу терпеть» Он не обратит внимания на её вытянувшееся от удивления лицо. У него конкретная цель. Всё должно быть правильно. Законы вселенной нельзя нарушать. И самое правильное в этой вселенной, что они с Соней несмотря ни на что должны быть вместе. — Я долго думал, что тебе подарить. И, к сожалению, ничего не придумал. Поэтому вот. -Костя поставил на полу около неё огромную коробку с чем-то хрупким. — Это посуда. Там много. Бей, сколько хочешь. И меня можешь бить сколько хочешь. И да, я тут подумал, что детей скрывать — это уже слишком. Его глаза,тёмные и решительные, прямиком в её, наполнившиеся слезами. Конечно, она ему всё простит. Ведь любить — значит отдавать. И она готова отдать всё, что угодно, лишь бы он всегда был рядом. И это было взаимно. — Выйдешь за меня замуж? — Костя аккуратно надел ей на пальчик давно уже приготовленное колечко. — Можно мне стать тем «счастливчиком», которому я не завидовал примерно год назад? — Можно, — Соня расплакалась, как самый счастливый ребёнок на свете, не стесняясь вытирала солёные капли о его как всегда идеально отглаженную чёрную рубашку, — Только с одним условием. Если наша свадьба будет в Сочи.