Если вы в своей жизни видали различные кабинеты, то, зайдя в этот, никакого «вау» эффекта не будет вообще, потому что он очень сильно отличается от тех помещений, которые есть в различных странах во многих зданиях. Да, с виду покажется, что есть какой-то простор, вы его почувствуете. Но это лишь будет на первый взгляд. А затем станет понятно – это пиздец какое маленькое помещение! Аж развернуться негде!
Сперва, когда вы вошли в стриптиз-клуб, привыкаете к весьма тёмному помещению, освещаемое иногда разноцветными лампами, которые часто переливаются до боли в глазах. Ещё заметите нормальный белый свет в лампах, которые освещают бар. А затем, если вам нужно встретиться с владельцем этого заведения, нужно вашим глазам приготовиться к тому, что вы чудом не ослепнете, когда на ваш взгляд упадёт этот яркий свет кабинета и вас окружит его теснота. Стены деревянного оттенка с элементами белого не дадут вам никакого ощущения комфорта, а впереди, через пару шагов, единственный стоящий стул для посетителей и главный стол – на котором: компьютер, бумажонки, ручки, какие-то листовки (в общем, всеми известное дерьмо) – дадут подтверждение того, что это помещение необходимо расширить, а то получается, что входить сюда нужно будто по записи. Один вошёл, другие – ждите, или, если что-то быстро и срочное сообщить, сделаете это через порог. Последний элемент кабинета, стоящий в углу, – сейф. Не трудно догадаться, что там. Хотя
они ещё лежат и на столе, прям на видном месте. Несколько пачек купюр номиналом 100 долларов.
И вот сейчас этот единственный стул для посетителей уже был занят. Слегка худощавая полуобнажённая красотка наклонилась с железной трубочкой, один конец которого был уже в левой ноздре, готовая вдохнуть несколько граммов наркоты.
Шумный поток воздуха, словно небольшой ураган, всасывал в себя белый порошок. Крупинки попадали внутрь носоглотки. Всего за пару секунд наркотик достиг цели – до лёгких.
— Так, всё, проваливай. — Сидящий за главным столом мужчина, владелец стриптиз клуба, махая рукой, показал девице сторону выхода. Та неровно встала, но всё-таки вышла с поднятой головой, готовая к новым приватным танцам. Как только стриптизёрша исчезла из поля зрения мужика, тут же у двери появилась новая полуголая особа, на неё владелец и поднял свой взгляд. — А, Селена, ну наконец-таки. Заходи.
Глаза чёрного цвета на миг блеснули из-за падающего на них света лампы. Чёрные волосы в виде причёски каре слегка качнулись от сделанного шага вперёд. И бандана, тоже чёрного цвета, которая делала своё дело – скрывала рот, главную проблему стриптизёрши. Она вошла в это маленькое помещение и присела, сняв эту тряпку с лица. При владельце можно не скрывать. Он знает, да и привык.
— Ну что, очередная выходка, да? Что на этот раз? — По тону голоса мужчины становилось понятно, что тот был слегка раздражён.
— Ты ше сам знаешь што, Баки, — проговорила Селена Кортес, стараясь почётче разговаривать.
Без зубов! Без них её речь была похожа на речь старухи, да и изменённые черты лица тоже подходили, но она со всем этим давно смирилась, хоть и прячет под банданой, комплексуя.
— Да, знаю, но я хочу услышать твою версию событий.
Селена недовольно вздохнула и всё же выговорила:
— Клиент распустил руки фо фремя моего танца. И я слегка дфинула по нему, хотела попасть по пальцам.
— А в итоге попала по его лицу и сломала нос. И теперь все ковры засраны к херам кровью, пока клиент шёл к выходу. Ты вообще понимаешь, во что обходятся мне твои выходки, а, дрянь?
— Баки, я…
— Семь косарей! Семь косарей зелёных в прошлом месяце пошло на то, чтобы принести «извинения» от клуба из-за твоей хуйни! А это бабло должно было лежать здесь!..
Взгляд Селены заприметил поднос с белым порошком. Кокаин. Уже пару дней она его не вдыхала. Баки тут же стукнул кулаком по столу, чтобы оторвать женщину от разглядывания наркоты. Если бы не полностью чёрные расширенные зрачки, то могло показаться, что глаза Баки наливались кровью от злости.
— Слушай меня, сука! Мне глубоко насрать, что тебе пришлось пережить в прошлом. Ты должна была сосредоточиться на работе, и своими выступлениями добывать бабло. Да, бля, клиент был неправ, когда стал трогать тебя, но если мы будем разбивать рожи всем, кому приспичило полапать ваши тощие задницы – в зале останется лишь парочка задротов. Для особо несдержанных ведь есть охрана. А сейчас придётся вновь приносить извинения, снова вытряхивать бабки… Уволить бы тебя к херам за это дело…
— Так пошему ты меня не уфольняешь, а?! Кишка тонка, да?! Или тебе мало мозгоф для этого?! А? — перебила девица, уже надоев слушать речь владельца. Для неё это как: бла-бла-бла.
Пара секунд тишины… Ну, какой тишины. За дверью отчётливо слышна музыка, под которую наверняка пара девочек танцуют. Чтобы больше не отвлекалась, Баки взял поднос с порошком и аккурат положил в ящик, а затем… встал, подошёл ближе к Селене и схватил её за волосы. Из-за чего та вскрикнула:
— А-а-а-а-ау! А-ау!
— Я мог бы! Мог! Потому что ты мне уже осточертела, сука, — рыком проговаривал Баки, плюясь своей слюной прямо перед женским лицом. — Каждый раз вляпываешься в какое-то дерьмо, а заодно и меня тянешь за собой. Корчишь мне здесь рожи, словно так оно и должно быть, и улыбаешься своей беззубой улыбкой. — Другой рукой мужчина приоткрыл рот Селены, открывая на свет её голые дёсны. Бля! Как же это омерзительно! — Выкинуть бы тебя как тухлый мусор, пинком в твою сладкую задницу, чтобы ты там, нахюхавшись дешёвого дерьма, сдохла где-нибудь в подворотне и перестала трахать мне мозги. — С последними словами Баки отпустил стриптизёршу – та продолжала кривиться от ещё не отошедшей боли – и вернулся на своё место, чуть-чуть смягчившись. — Мог бы, да не могу. Потому что знаешь, мужики интересуются тобою больше, чем другими девочками… Хех, «Немая». Они меня каждый раз мозг травили, спрашивая: «Почему у тебя прозвище «Немая»?». А мне приходилось отвечать, что «это тайна». И теперь ты привлекаешь их не только своими танцами, но и этой загадочностью. А ты для меня в какой-то степени золотая курочка, которая приносит больше бабла, чем, например, Колетт, или даже Рокет и Келли. Вот стоит мне уволить одну из них, я мало потеряю. Ну да, может быть уйдут пара клиентов, но они ведь могут перейти и к другим девочкам или даже к тебе. А уволить тебя – это значит потерять большую часть репутации.
Селена усмехнулась. Для многих владельцев стрипклубов определённая девчушка – это золотая жила. И вот она также стала таковой.
— Я, конечно, думал над тем, какое наказание тебе дать в этот раз, — продолжил Баки. — И вот что вспомнил: Многие девочки несколько раз просили меня дать им отпуск на несколько дней, в чём я, естественно, им отказывал, а вот ты – никогда о таком и не просила. Но сегодня я решил изменить своё мнение…
Кортес насторожилась. Вот что-что, а отдыхать она вообще не хотела. Кто угодно, но только не она.
— …Я даю тебе недельный отпуск дома. Посидишь без дури и бабок! И не вздумай возражать, сука! — последнее Баки вставил, выпустив свой палец вперёд и увидев, что женщина готова перебить его. — Если я узнаю, что ты пришла сюда до окончания своего «заслуженного отдыха», то я точно тебя уволю. Так что, не приходи, пока я тебе не позвоню. Вот тогда и будешь дальше работать. За это время ты ума себе прибавишь, потренируешься, новых движений придумаешь, а клиентам скажем, что ты внезапно заболела, но скоро вернёшься, и они успеют по тебе соскучиться.
— Эй, Баки, а как ше шрачка и…
— А мне насрать, где ты будешь добывать еду и дурь. Тебе же раньше удавалось выкарабкаться, думаю, и сейчас с этим проблем не будет. Всё, меня уже порядком заебала твоя беззубая рожа! Выметайся отсюда!
Ошеломлённая таким решением владельца Селена встала. Разозлилась, не то слово. Даже уже была готова броситься к шее мужчины, задушить. Да только ноги уже несли её к выходу, но всё же у порога остановилась.
— Фыпить мошно?
— Один бокал, не больше.
Так же не удовлетворённая ответом стриптизёрша вышла из кабинета Баки.
«Сукин сын…»
Проследив за уходом Кортес, мужик вновь достал поднос с наркотиком, и через трубочку вдохнул в левую ноздрю новую дозу кокаина. И только затем расслабился на своём стуле, кайфуя.
***
«…мразь, сука, грёбанный ублюдок. Чтобы у него член отсох».
Стоило женщине выйти в огромный зал, успев перед этим вновь надеть свою бандану, и оглушающая музыка тут же достигла до её ушей, и сумрак, разбавленный яркими вспышками разноцветных ламп, на пару секунд лишили её всех органов восприятия разом. Однако постепенно зрение привыкло к бьющемуся в агонии освещению, а уши – к громким басам. А вот и сидящие на диванах мужики, наверняка уже со своими увеличивающимися членами в штанах, все такие наблюдательные, «голодные», жаждущие разрядки. Схватить, словно жертву-цыпочку, сбежать куда-нибудь, и наконец-то оторваться по полной. Трахнуть до потери сознания. И никакого внимания на протесты, отказы, сопротивление и прочее. Лишь бы получить блаженное удовольствие. Эх, извращенцы! Но хоть здесь, в клубе, они лишь отчасти получают удовольствие, а на самом деле – страдают.
Пройдя мимо, Селена подошла к бару и крикнула бармену.
— Эй, Шак! Налей!
— Э-э… — Жак замялся, показывая большим пальцем в сторону стены, где дальше находится владелец, типа спрашивая: «Он в курсе?»
— Он разрешил! Фсего лишь один бокал, бля!
Тут уже не было сомнений, и бармен покорно выполнил заказ девицы. Текила. Пришлось Селене, понемногу его пить, приподнимая прикрытие рта, чтобы смаковать напиток подольше. И из-за своих размышлений «Немую» вывел голос Келли и её рука, уже быстро положенная на плечо.
— Что, Селена, хозяин вновь разозлился и опять дал указание работать несколько дней без отдыха?
— Хуше, Келли. Этот сукин сын наоборот дал мне отпуск на неделю, без бабок! И теперь я долшна сидеть дома и искать себе способ как-то прошить эту долбаную неделю.
— Охренеть! Ну он, конечно, дал. Пиздец, а мы его столько раз уговаривали… Вот же сука! И что ты теперь будешь делать?
— Блядь, да я откуда знаю? Утоплюсь у себя ф фанне нахрен. — Она знала, что подруга усмехнулась шутке, хоть и не было слышно из-за громкой музыки. — Што делать, буду думать. Пока што идей нет. — Залпом проглотив оставшийся в бокале текилу, Кортес встала. — Ладно, фсё, пойду-ка я отсюда, пока на меня не обратили фминание. Шем раньше я уйду, тем лутьше для меня.
— Эй, может у меня эту недельку перекантуешь?
— Ага, штобы ещё разочек послушать как тебя поёбыфают за стенкой? Нет-нет, спасибочки, постараюсь как-нибудь сама пошить… Ну, а если будет хуше некуда, то о'кей, так и быть, остафшийся дни у тебя профеду.
— Ну ладно, удачи.
Кивнув, Селена отправилась переодеваться, да только перед этим пришлось ей на входе столкнуться плечом к плечу с Рокет – ещё та надменная стерва.
— Что, Кортес, хозяин вновь дал наказание?
— Пошла ф задницу Рокет! — Две соперницы возненавидели друг друга ещё с первого дня. Так что, неудивительны такие разговоры с посыланием куда-то.
— С удовольствием, да только там уже другими людьми занято, в том числе тобой. До встречи, Кортес.
Хлебнув напоследок ещё одну пинту дерьмового настроения, Селена добралась до своего шкафчика…
***
Дёсны захватывают из пачки уже шестую по счёту сигарету, и благодаря зажигалке Селена закуривает. Ох, сладкая отрава. Приятная, расслабляющая. Но такая, бля, временная. Да и хоть могла ненадолго снять эту чёртову тряпку с лица и дать ветерку обдать её своим воздухом.
Такси с «прекрасным» бородатым водителем довёз её до города. А до дома совсем недалеко. Но Селена не торопилась. Возвращаться в свою берлогу и уже там медленно разлагаться, «отдыхая», она всегда успеет. Да вообще лучше бы работать день и ночь в стрипклубе… Всё-таки какая сука Баки. На уязвимое место надавил, засранец.
Затянувшись в последний раз, стриптизёрша потушила окурок об столб и метким броском попала в мусорное ведро. Но дым изо рта не сразу выпустила, решила чуть-чуть подержать в себе. И тут внезапно на неё накинулся мимо прошедший старый дед, схватив руками за её шею. Неожидав такого, Кортес закашлялась, инстинктивно схватилась за поморщенные руки хрыча, но из-за кашля она не могла понять, что её вовсе и не душили. Нечто холодное прошлось по её коже и втянулось внутрь тела. Дед упал на тротуар, сыграв свою роль, а Селена по-прежнему откашливалась, держа руку за горло.
— Кхе, кхе… Фот… кхе, кхе… ше, пиздец, а. Ахуели фообще? — обратилась она к свалившему на землю бессознательному старику, и тут же со всей силой пнула ногой по его животу, не подозревая о том, что человек уже был мёртв. — Засранец! До чего ше сумасшедшие ходят…
…Сперва всё было нормально, а под конец её пути до дома, чуть ли не на всех парах бежала, из-за крайне неприятного ощущения, что щас блеванёт. Вот дверь её квартиры, но… Прям около неё содержимое почти что пустого желудка и вырвало. Благо, всё же успела снять бандану, а то её место было бы на помойке, вместе с остальным дерьмом. С трудом нашла ключи и даже успела испачкать руку своей блевотиной, но всё же открыла дверь, и снова быстрый бег, капая каплями рвоты. Наконец унитаз. Можно спокойно вырыгать и выплёвать всё оставшиеся.
…Прополоснула рот водой, выплюнула, и вот он – спокойный выдох. А за ним пришёл и голод, не давая времени на отдых, а живот подсказывает своим урчанием. Бросив куда-то в угол бандану, до кухни ускоренным шагом Селена дошла да и полки шкафов пооткрывала, но ничего такого быстро съестного нет. Нет, продукты есть, но их немного, и нет той жратвы, которую едят и жуют обычные люди. К тому же надо что-то готовить. А живот так требует еды, что на готовку уже насрать. А нет, стоп… Она нашла на полочке привлекательно манящий своей этикеткой шоколадный сироп. Кортес его взяла и моментально с минуту осушила. Да затем прошла языком по своим дёснам, слизывая с них остатки сиропа. Ох, ощущение удовольствия от полученного сладкого так расслабляет её, что даже чувство неправильности она откинула куда подальше. Кому оно надо, когда ты хочешь не то что есть, а жрать?
Бросив пустую бутылку сиропа, Селена открыла морозильник и, сперва, просто глазами пробежала по замороженным продуктам и остаткам еды. А затем словно мозг отключили. И не понимая, что она творит, достала из морозилки куриные ножки и тут же в её дёснах появились острые клыки, которые и откусили огромный ломоть замороженной курочки. Чуть не заурчав от удовольствия, она продолжила вгрызаться клыками в твёрдое сырое мясо с пятнами красного. Сгрызала хрящи, обгладывала кости и затем ими хрустела и глотала, не замечая никакого дискомфорта, твёрдости кости и холода, только бы этот чёртов голод прошёл. Курица закончилась, есть до сих пор хотелось, но уже не так сильно, и ещё ощущение холодного в животе теперь появилось. Как раз в этот момент и пришёл необходимый вопрос:
«Это как же я, бля, смогла съесть замороженную курицу, а?»
И тут же из головы прозвучал неожиданный ответ:
—
Смогла с моей помощью.
