POV Денис.
После Чемпионата Мира Головину часто снились кошмары по ночам, что меня очень сильно настораживало, особенно то, что в последнее время они начали сниться всё чаще. Сначала раз в неделю, потом три, а теперь каждую ночь. Мне пришлось успокаивать его, говорить, что всё хорошо и что я рядом, что ему ничего не угрожает, но ему угрожал он сам: Саша винил себя в том, что мы не прошли в полуфинал, хотя и прошёл месяц после нашей игры с Хорватами, он всё никак не мог успокоиться. Сколько раз я говорил ему, что он не виноват, что никто не виноват, что он выкладывался по полной и выжимал из себя всё - не пересчитать по пальцам. Но он всё равно продолжал гнобить себя, обвинять в том, что он, ну физически, не мог сделать, ведь он тогда сделал всё. Именно тогда, седьмого июля, мы оба попрощались с нормальным сном. И вот опять. На этот раз в два часа ночи всё началось - Головин толкает меня ногами, словно бежит куда-то, чуть ли не сталкивает с кровати, а я ещё не продрал глаза. Он начинает дрожать, я включаю свет и прижимаю его к себе, пытаясь разбудить, но прекрасно понимаю, что это не сработает, каждый раз не работает, пока в его "сне" не прозвучит тот самый свисток. Каждый раз я проклинаю всё на свете, особенно Сашу за его эмоциональность, и за его отношение к себе, ведь если бы не оно - у нас бы были бы нормальные круги под глазами, а не мешки с картошкой. Тем временем он начинает шевелить ногами ещё быстрее, его ещё сильнее начинает трясти, и я знаю, что в кошмаре он бежит, бежит что есть сил, но тут свисток, и он просыпается с гримасой ужаса и с немым криком. Он весь мокрый, конечности до сих пор трясутся, он смотрит на меня своими зелёными глазами, которые полны страха и ужаса. И так каждый чертов раз, как же мне больно видеть его таким, и знать, что ничего не могу сделать. - Свисток? - он ложится на мою грудь, когда немного успокаивается, его трясет, но не так сильно, когда кошмар доходит до своего пика. Головин выглядит уставшим, ему тоже надоело то, что он просыпается по ночам, будто он психически больной, а не просто не забил мяч. - Динь, когда это кончится? - спрашивает Саша детским голосом, пока я пытаюсь как-то привести его, да и себя тоже, в порядок - я запустил в его волосы руку, а второй гладил его по спине, давая понять, что я рядом. - Давай сделаем так, - он попытался меня перебить, но я цыкнул на него. - Да, я знаю, что мы перепробовали всё: от снотворного до бабкиного метода, но, - мы и вправду перепробовали всё, но ничего не помогало, но я знал, что это из-за психологической травмы и пришёл к таким выводам, которые сейчас буду озвучивать ему. - Я буду обнимать тебя во время сна, потому что ты считаешь, что не забил именно по своей вине, - он кивнул, подтверждая мои слова, и я продолжил. - И ты в своем сне всегда один, без кого-либо? - снова спросил я, и Саша снова кивнул, опять подтверждая то, что я говорю. Мы говорили очень много раз на этот счёт, но нужно было проверить правдивость моих слов ещё раз. - Это наталкивает меня на мысль, что тебе нужна моя поддержка даже во сне, - заключил я и обнял Головина. - Но ты же не любишь обниматься ночью. - Он посмотрел на меня своими прекрасными глазами, и я прочитал в них мольбу о помощи, которую был готов оказать. - Ради тебя и здорового сна ничего не жалко, - я подмигнул ему, выключая свет. Мы легли в удобное для нас положение, скрестили ноги, и я только начал вырубаться, когда услышал тихое "Я тебя люблю" и не смог не ответить тем же.В следующую ночь мы спали наконец-то спокойно, в объятиях друг друга, и я знал, что Саше не будет сниться больше этот кошмар, пока я буду рядом.
А я буду рядом всю жизнь.