это наша история

      – Меня не покидала мысль, что Ричард лишь симулирует свои эмоции, чтобы лучше изучить людей, понять их, ведь в дальнейшем это может помочь при расследованиях, да и при общении. Легче всего было сблизиться со мной, конечно, я ведь напарник - человек, который всегда рядом и с которым он проводит в 10 раз больше времени, чем с кем-либо ещё. В итоге это переросло в мою привязанность, а дальше и влюблённость. Я тяжело это переживал - пил как не в себя, совсем забил на тренировки, чуть ли курить не начал. Почти разменял пятый десяток, проведённый в гордом одиночестве, и тут появляется он: весь такой из себя идеальный, до боли похожий на Коннора (но это было оскорблением - упаси боже сказать при нем "новый Коннор" - земля содрогнётся, а тысячи нервных клеток исчезнут в небытие), только не такой податливый, менее смазливый и более холодный. До тех пор, пока не стал девиантом. Да, это я постарался. Смирившись с тем, что мне никуда не деться от предмета своего обожания, главной целью стало превратить его в "Детектив, вот Ваш кофе, а еще вечером могу отсосать"(это стало моим главным разочарованием - минет в итоге делал я. И, блять, мне понравилось. Стыдно). И я превратил. Спустя некоторое время мы стали жить вместе, но в голове иногда крутилась навязчивая идея, что всё это - обман зрения, потеря бдительности, называй как хочешь. Я никогда не думал, что буду бояться оказаться использованным. Люди - полнейшие кретины, понятно практически сразу после рождения, когда у тебя крадут лопатку в песочнице, затем сдают за курением в туалете в школе, ну и по нарастающей. Но андроиды.. Это немного другое. Слишком хорошо продуманы, чтобы была ясна ложь. Мой двоюродный братец главный в этом деле; не удивлюсь, если он сам сделал девиантов и выпустил их к людям. Хотелось попросить у него помощи, но, чёрт, не могу. Не могу и все, сраная гордость играет глубоко в жопе.       Я пытался поговорить с Ричардом, но чего я ожидал? Конечно, в ответ последовало, что я дурак и как я мог вообще так подумать, что все его эмоции подлинны и иначе быть не может. Успокаивает, но не сильно. Я даже с Хэнком говорил на эту тему(опустился до этого уровня, с каких пор я такая тряпка?), задавал вопросы, интересовался, но чем он поможет, если его Коннор, кажется, стал девиантом только увидев этого старого хрыча, попивающего виски в баре. Оставалось ждать. Только чего? Каждое утро я всё так же просыпался рядом с Ричем, который поправлял мои волосы и приносил таблетки от моего вечного насморка, что не давал мне спокойно жить.       Первое время мы дрались очень часто, я проигрывал, но не отступал. Мне приятно было видеть даже каплю его крови. Мне было приятно трахать его тем же вечером в участке. Грубо, жёстко. Ричард был машиной для секса, для удовлетворения собственного "я". Но в итоге он научил меня нежности. Представляешь, да? RK900 и нежность. Я считал, что его предназначение - хладнокровные убийства, но спустя время этот чёртов терминатор целовал меня с такой трепетностью, какой я не знал никогда. И меня это меняло. В лучшую сторону, конечно.       Когда-то мы отправились на дело, которое казалось не самым удачным с самого начала. Ты о нём явно слышал, по всем новостям крутили. В общем, группа парней проникла в здание, взяла в заложники целый этаж, после чего они стали выдвигать требования - чудовищные требования - отдать им какую-то секретную разработку, о которой известно было только капитанам(в итоге крысу среди наших нашли, это была офицер Кристен из отдела на другом конце города. Тупая сука, всегда раздражала меня), или заложники будут умирать. Один за другим. На глазах у тысяч людей(да-да, они вели прямую трансляцию на сраном ютубе). Хоть Фаулер и запретил, я поперся вместе с Ричардом на свой страх и риск к ним на 17 этаж. Зачем? Не знаю. Но я не боюсь смерти. И если пришлось бы умереть так - я согласен. Я выполнял свой долг. В конечном счёте, все пошло не совсем по плану(какому, блять, плану? Мы просто шли на рожон), погибло пару людей, а меня подстрелили, но под вторую пулю, что могла стать смертельной для меня, подставился RK. Для него это пустяковое ранение, для меня - мучительное и долгое прощание с белым светом. Его быстро залатали и он приходил в больницу каждый день, чтобы проверить моё состояние и самочувствие. Это успокаивало и давало надежду. Как-то раз сквозь сон я слышал его извинения за то, что он не успел среагировать на выстрел, что лучше бы он умер, а не я лежал под аппаратами. Что он себя корит и ненавидит каждый раз, когда вспоминает события того дня. Мне больше не было плевать на себя после этой речи. Когда меня выписали и я вернулся на работу, хотелось рассказать обо всех эмоциях, что охватывали долгое время. Я сделал это. Без лишних слов просто подошел и поцеловал, требовательно и настойчиво. "Я Вас тоже", – слова, которые прозвучали после поцелуя, буквально ошарашили. Нет, я ожидал услышать все, что угодно, я был готов к удару поддых, к чему угодно, но не к признанию с его стороны. Отвернувшись, я улыбнулся. Так появился смысл для дальнейшего существования.       На День Рождения он подарил мне котёнка. Маленький комочек шерсти, что радует меня по сей день. Я назвал его Шон. Помнится, в детстве так звали моего лучшего друга. Первого и последнего. После его смерти я совсем озверел и забыл о том, что такое "дружба". Рыжий котик давно превратился в красивого, взрослого и грациозного кота, которого я берегу как зеницу ока. Этот подарок - лучшее, что когда-либо случалось со мной. Придя в участок тем утром, ребята сухо поздравили меня, подарили всякую ненужную хрень, Фаулер дал премию, которую я по его словам "давно заслуживаю, ведь у меня нет нераскрытых дел и все слишком оперативно для такого говнюка". Ричард даже не знал об этом дне или, вернее сказать, не знал, что делать с этой информацией и как поступить со мной - что сказать, как подойти. Ну, мне так казалось. По окончании всей работы, я направился к своей машине, около которой стоял андроид с каким-то коробком в руках. Вручив его, RK тихо сказал "С Днём Рождения, детектив" и приобнял. Я, конечно, отступился, но поблагодарил. Чёрт, я же безумно люблю котов. Как он узнал? Я долго думал об этом, пока до меня не дошло, что однажды проговорился по поводу этого. Мы шли по улице во время обеденного перерыва и посреди дороги лежала беспомощная кошка, которая боялась и шаг сделать - собьют же. Я ринулся на помощь, не слушая никого вокруг. Потратил все время перерыва на помощь ей - сводил к ветеринару, купил покушать, но забрать не мог - привязываться больно. Тогда-то и последовал заветный вопрос о том, как же такое бесчеловечное существо, вроде меня, летит к животному на улице.       Я не славлюсь отменным здоровьем. Да, все детство и молодость занимался спортом, что уж там - и сейчас хожу в зал, бегаю по утрам, но некоторые болезни всё же отважно пытаются меня убить. Частые бронхиты, хронический насморк - спутники по жизни. И хоть отгулы я никогда не брал, лечиться меня заставляли. Рич приносил таблетки, капли всякие, готовил даже. Заставлял надевать его куртку, когда было холодно. Приходил домой и буквально насильно впихивал лекарства. Я чувствовал, что до меня кому-то есть дело.       Наши отношения - жгучая смесь из драк на пустом месте, а после объятий на кровати; из оскорблений и поцелуев за участком, когда никто не видит; из попыток задеть друг друга и любовных слов. Наши отношения - лучшее, что могло быть. Я вижу его любовь, я её чувствую. Я верю в нее, и это главное. Благодаря Ричарду я изменился. Хоть для остальных я все та же мразь, в зеркале уже другой человек. Тот человек, которого я так рьяно выкидывал, лишь бы не наступать на грабли в сотый и сотый раз. Но не вышло. Хотя я этому рад. Чертовски.       – То есть ты хочешь сказать, что после всей этой речи, ты все ещё считаешь его машиной, которая использует тебя? – с насмешкой в голосе произносит мой собеседник.       – Нет. Уже нет.