Мистер Роджер Гринн и Мисс Неллиэль Харт рады будут видеть вас на их свадьбе, которая состоится одиннадцатого…
Марк, не дочитав письмо, скомкал и выбросил его. Отвратительная спешка. Он еще даже не успел забыть ее, а Роджер уже официально клеймит Нелл своей фамилией, утверждая на нее права. Самое забавное, что вчера, когда они случайно столкнулись на улице, Роджер и словом не обмолвился о прогрессе в его отношениях с Нелл. Марк больше не был уверен, тот ли это человек, с которым он обсуждал все на свете, который неоднократно вытаскивал его с самого дна, который мог приехать из-за одного только ночного звонка. Между ними встала девушка! Марку хотелось и смеяться, и плакать одновременно. Роджер сухо поприветствовал его и не стал даже жать руку. Его холодность, кажется, достигла своего предела за эту неделю. — Поздравляю, — Марк положил конверт с деньгами на стол для подарков и закурил, чтобы хоть как-то отвлечь свои мысли от той неловкости, которая внезапно возникла между ним и его лучшим другом. — Спасибо, — выдохнул Роджер и отошел приветствовать других гостей, но Марк отчетливо услышал «Не стоит» в его интонации. Даже для Уокера это было уже слишком. Он привык к такому отношению со стороны других людей, но от Гринна это был скорее нож в спину. Не докурив, Марк выбросил сигарету в стоящую рядом вазу и, прихватив несколько тарталеток, заспешил к выходу. Он был без какого-либо понятия, чем умудрился заслужить такое отношение, и выяснять не было желания. — Марк, — послышалось у самого уха, и его руку потянуло в сторону подсобки. Он опомнился уже внутри маленькой комнатушки, упираясь спиной в коробки. Перед ним стояла Нелл в пышном белом платье с длинными кружевными рукавами. Ее волосы причудливо лежали в нежной прическе, а легкий макияж пленял своей естественностью. Отведя взгляд, она без лишних слов развязала ленточку на спине и начала расшнуровывать корсет. Уокер просто остолбенел. Он даже не смел мечтать увидеть ее без одежды. При всей своей ветрености Марк не понаслышке был знаком с понятиями честь и дружба. Никакая любовь не толкнет его на то, чтобы отбить невесту у лучшего друга, и тем более переспать с ней в день их свадьбы. Но Марк просто не мог сказать нет. Не ей. Он машинально сделал шаг назад, и коробки опасливо покачнулись. Уокеру некуда было бежать. Да и хотел ли он? Марк продолжал бороться с желанием наброситься на Нелл, а та наконец закончила с корсетом. Харт провела рукой по плечу и обнажила грудь. — Нет… — беспомощно выдохнул Марк и схватился рукой за голову. — Нет! — воскликнул он дрожащим шепотом. Уокер не верил, просто не мог. На ее левой груди, аккурат там, где у человека должно быть сердце, была татуировка воющего волка, обезображенная шрамами, свежими порезами и даже следом от сигареты. В голову Марка закралась ужасающая догадка. — Ты куришь? — Что? Нет… — вопрос сбил ее с толку, но Нелл тут же поняла, о чем он. Ее глаза застелили слезы, а рука инстинктивно накрыла тату. Нелл немного сгорбилась от стыда, ее тело сотрясали всхлипы. — Сукин сын, — гневно бросил Марк и сжал руки в кулаки. Роджер… Так вот что так изменило тебя. — Пожалуйста, — лицо Нелл скривилось, тушь растеклась по щекам. Она рыдала от боли и страданий, которые принесло ей всего одно рукопожатие. — Пожалуйста, не приходи больше. Никогда. Глаза Марка расширились от удивления. Она выходила замуж за Роджера, он был бессилен. Марк поднял руку, чтобы прикрыть платьем грудь Нелл, но его рука окаменела на полпути. Он не смел даже прикоснуться к ней. Девушка продолжала трястись в безнадежных рыданьях. Марк провел рукой по волосам, пытаясь прийти в себя, и выскочил в зал. Это было последней каплей. Впервые так сильно он ненавидел этот мир. До его слуха долетели ее беспомощные слова, и Марк закусил губу, чтобы сдержать слезы. — Пожалуйста, никогда…Часть 1
7 августа 2018 г. в 21:25
Они пожали друг другу руки, и в тот же момент Марк ощутил легкое жжение на правой лодыжке. Парень печально улыбнулся и прикрыл на мгновение глаза. Какая это по счету татуировка? Пятнадцатая? Тридцатая? Нет, их было определенно гораздо больше, но почему-то у Марка было чувство, что Нелл станет одной из немногих, чье лицо он никогда не забудет. Они сели друг напротив друга за столом. Роджер Гринн, его лучший друг еще с пеленок, нежно приобнял ее правой рукой за талию. Они отлично смотрелись вместе. Она была похожа на предыдущих девушек Роджера: на вид лет семнадцать, худощавая, без изъянов, тонкие длинные пальцы, маленькие губки и розовые щеки. На фоне чистой кожи, скучных каштановых волос и самых обыкновенных голубых глаз выделялась лишь ее полуулыбка. Или даже полунасмешка. Марк не мог сказать точно. Он знал сейчас только одно: Нелл Харт была определенно во вкусе Роджера, но никак не в его. Уокер смотрел на нее и все никак не мог понять, что именно в ней заставило его влюбиться так быстро.
— Как поживает Клэр? — заговорил наконец Роджер, когда они отправили официанта с заказом. Его рука все еще собственнически лежала на талии Нелл.
— Не знаю, — Марк откинулся на спинку диванчика, достал пачку сигарет и закурил. Терпкий ментоловый дым ударил в лицо Нелл и та поморщилась. — Мы вчера расстались.
Лицо Роджера не изменилось. Подобная новость была не первой и явно не последней.
— Что случилось? — холодно спросил Гринн, предугадывая причину. Марк молча сделал еще затяжку. — Опять? — в его голосе проскользнула печаль. Марк продолжал молчать. Все было ясно без слов. В этом мире не так просто скрыть от девушки, что ты к ней абсолютно безразличен. Можно бесконечно врать, на каком месте у тебя ее татуировка, но однажды дело зайдет дальше постели, она отбросит одеяло и увидит там в лучшем случае чистую кожу, в худшем — совершенно незнакомый рисунок. Марк ничего не мог с собой поделать. За свою двадцатилетнюю жизнь взаимность он ощущал лишь дважды, и оба раза закончились болезненным разрывом и недельным запоем. Может, оно и к лучшему, что все эти безвкусные татуировки так и остались глупой ветреностью без последствий. Он уже даже не вспомнит всех имен.
— Как вы познакомились? — Марк понимал, что этим вопросом может лишь усугубить свою внезапную симпатию к Нелл, но молчать и дальше было тошно.
— О, дорогая, расскажи эту историю.
Марк подавился дымом. Дорогая? Что за слащавая показуха? И это тот самый Роджер, с которым они последние года три прожигали свою жизнь? Ему же, черт возьми, двадцать два, а не сорок пять!
— Ничего особенного, — ее голос дрогнул, а улыбка стала немного шире, — мы проговорили минут двадцать о картине на выставке современного искусства. Это было с неделю назад, но мы до сих пор не пришли к компромиссу.
Неделя. Марк отпил кофе, принесенное официантом, и утопил в нем сигарету. Обычно он узнавал о новых девушках Роджера в тот же день, как этому прохвосту удавалось залезть к ним под юбку. Неужели они начали отдаляться?
— Не забудь упомянуть, что выставка была твоя, — Роджер немного стиснул талию Нелл в порыве гордости и принялся за бифштекс.
— Просто хобби, не более, — она застенчиво убрала прядь за ухо. За все это время Нелл ни разу не посмотрела в глаза Марку. А Уокеру все стало предельно ясно. Роджера всегда тянуло к творческим личностям, это была его слабость. Молоденькая начинающая художница без мании величия. Лучше и не придумать.
— Нелл, вы учитесь? — Марку становилось невыносимо. С каждым ее вдохом он понимал, почему тату возникло так внезапно.
— Да, я заканчиваю школу в этом году, — она наконец оторвалась от тарелки и посмотрела прямо в глаза Марку. В них было все и сразу: вызов, насмешка и даже уверенность в себе. Ни следа от той застенчивой мышки, которой он жал руку минут десять назад.
— Пхах, — Марк опять закурил, все еще смотря в глаза Нелл. Это была своеобразная игра в гляделки. — И давно ты промышляешь педофилией? — бросил он Гринну.
— Не неси чушь, Марк, — недовольно выплюнул Роджер. Уокер нехотя оторвался от Нелл и посмотрел на Гринна. Они всегда подшучивали друг над другом, никогда еще на едкое замечание Марк не получал что-то кроме одобрительной улыбки или ответной забавной глупости. За столом воцарилась тишина, раздавался лишь невозмутимый стук ножа и вилки о тарелку Роджера. Марк продолжал смотреть на друга. Гринн наконец доел, отложил приборы и поправил волосы, приподняв правую руку. Из-за воротника наполовину вылез причудливый ассиметричный узор. Марк еле сдержал смех. Этот болван впервые влюбился и теперь вел себя так, словно его член не побывал во рту каждой шлюхи в этом городе. Вне всякого сомнения, Уокер, придя домой, обнаружит на лодыжке точно такой же символ. Марк знал, что однажды его чрезмерная влюбчивость состроит с ним злую шутку, но чтобы так…
— Мне пора, — Марк сбросил с колен салфетку и встал. Эта встреча зашла в тупик в тот самый момент, когда он почувствовал жжение на ноге.
— Увидимся, — Роджер безразлично протянул руку.
Марк не стал прощаться с Нелл и поспешил прочь из кафе. На мосту в нескольких кварталах он набрал первый попавшийся номер в телефонной книжке и договорился о встрече с одной из тех, кому не посчастливилось украсить свое тело его волком. Да, он был жесток и постоянно давал ложные надежды, но Уокер вел себя не более жестоко, чем судьба, которая в очередной раз выворачивала его душу наизнанку бессмысленным знакомством. В одночасье многолетняя дружба отошла на второй план. Марк не хотел видеть Нелл ни сейчас, ни завтра, ни когда-либо еще. Он бесился при мысли, что его сердцу достаточно было всего одного ее взгляда и небрежного рукопожатия. И его в очередной раз неимоверно злило, что ничто в этом мире не способно свести новую татуировку. Марк смирился с остальными, не пытается их содрать лезвием или ножом. Нет, ему уже не одиннадцать, и он больше не любит свою очередную мачеху. Но как, черт возьми, можно забыть о человеке, когда каждый гребаный день тебе напоминает о нем твое же собственное тело? Каждое принятие душа — это пытка. Раз за разом он воскрешает те чувства, которые однажды заставили кожу неприятно гореть. Его сердце никогда не оставалось пустым просто потому, что Марк не способен избавиться ни от одной его составляющей. Уокер может не помнить всех имен и даже лиц, но то, что он испытывал, не тускнеет даже с течением времени.
— Марк, останься на завтрак, — в ее голосе не было и намека на надежду. Она больше не включала свет, когда он приходил, чтобы не смотреть лишний раз на его многочисленные тату, среди которых нет ее. А он уже просто начал забывать, как она выглядит. Иногда, когда на Марка накатывало одиночество и он доставал бутылку виски из шкафа, эта иллюзорная жизнь казалась ему абсурдной и до боли противной. И Уокер просто пил до беспамятства, а на следующий день опять садился в такси и ехал к очередному безымянному пункту из списка контактов. Роджер часто шутил, что для Марка это как занятие в спортзале, к которому подходишь с особым усердием, но в то же время с совершенным безразличием.
Ровно через неделю на его письменном столе лежал кричаще-розовый конверт.