Человек-паук отвоевался

Человек-паук — мёртв. К такому выводу приходят жители Квинса, спустя месяц затишья их Дружелюбного соседа. Никто не летает по городу, никто не ловит карманников, никто не останавливает ограбления и налёты на лаборатории совершённые Носорогом, Шокером, вернувшимся Стервятником. Никто их не спасёт. Питер Паркер живёт жизнью обычного среднестатистического подростка, ездит в местный институт на метро, слушает музыку в наушниках, заглушая вои сирен и полностью игнорируя бегущую строку со срочными новостями. Питеру почти-восемнадцать-лет, он прилежный студент, одиноко сидящий на первой парте, и верно безэмоционально отвечающий на вопросы парень. Питер вновь зарабатывает себе репутацию неудачника, которого можно шпынять, но представления самоуверенных старшекурсников резко ломаются вместе с парочкой носов. Библиотечной книгой, оказывается, можно не слабо дать сдачи — с тех пор к невозмутимому первокурснику никто не пристаёт. В Квинсе разгул преступности, в Квинсе опасно выходить после девяти, в Квинсе страшно жить, не имея при себе оружия под подушкой и железной двери. Шесть полицейских участков не справляются: с каждым годом всё меньше и меньше людей хотят идти в копы; с каждым днём становится всё опаснее и опаснее; каждый выход на дежурство может стать последним. Они не справляются. Питер заработал себе репутацию мальчика-робота: такой же сдержанный, молчаливый и будто неживой. Паркер держится ото всех в стороне, на корню пресекая попытки познакомиться или подружиться; он отвергает любого человека, ведь он помнит истину: приблизишься — умрёшь. С Питера достаточно. Никто не поможет пожарным вывести людей из горящего здания; никто не поможет обезвредить Скорпиона, отправившего четверых полицейских в реанимацию; никто не поможет зажатым в тёмном переулке девушкам отбиться от пяти гадко ухмыляющихся ублюдков. Питер никогда не смотрит новости и предпочитает обедать в полном одиночестве и тишине. В квартире Питера стоят собственно-сконструированные глушилки, не позволяя наружным звукам донестись до него. Питер делает вид, что не видит резкой вспышки под окном, как от фотокамеры или выстрела. Питер закрывает лицо дрожащими руками, глубоко вздыхая и выдыхая. Это не его дело, не его работа, не его обязанность. Питер зажмуривается до чёрных пятен, до боли, проглатывая всхлип. Это — не — его — дело. В Квинсе стало так же неспокойно, как и в Гарлеме. В Квинс приехали опасные наркотики, убивающие детей. В Квинсе витает тошнотворный запах крови. В Квинсе медленно расхаживала смерть, заглядывая каждому жителю в дом. Питер Паркер невероятно безразличный человек, что у окружающих его людей складывается ощущение, что он никогда никого в своей жизни не любил и не полюбит, умерев в одиночестве. Питер сжимал кулаки на первое заявление и внутренне кивнул второму. Иного ему не дано. Ведь Питер Паркер давно-давно был не один. Питер часто видит мертвецов. Видит укор капитана Стейси и дяди Бена, видит жалость в глазах родителей и тёти Мэй, видит разочарование Гвен и Гарри. Простите-простите-простите! Но я так больше не могу. Я не герой! И никогда им не был. Я не… я… — Человек-паук мёртв, — каждый раз напоминает себе Питер, сжимая одежду в области сердца и опуская голову, касаясь груди подбородком. — Он не вернётся. Не может. Потому что мёртвые не должны возвращаться. Потому что героям свойственно погибать. Потому что Человек-паук сделал всё и даже больше для этого города, а в ответ лишь смерти, недоверие и быстротечное предательство с подачи Джея Джона Джеймсона, который всегда только этого и жаждал. Питер не святой, Питер не всесилен, Питер не герой — у него совсем нет сил встать и идти сражаться. Просто добейте, просто оставьте на произвол судьбы, просто бросьте умирать. Человек-паук отвоевал своё. В Квинсе неспокойно, в Квинсе люди гибнут сотнями по самым различным причинам, в Квинсе людям нужна помощь. Им нужна надежда, им нужен защитник — им нужен Человек-паук. У Питера сдают нервы в тот самый момент, когда очередные террористы решили напасть на его институт из-за дорогого научного оборудования. Только посмотрев на вооруженных парней в масках, Питеру захотелось истерически засмеяться. Серьёзно? — хочется ему спросить Высшие Силы, но вряд ли ему кто-то ответит сейчас, если не отвечали, когда ему действительно нужны были ответы. Паркер смотрит на этих уверенных в себе ворюг чуток снисходительно, потому что он явно не завидует их участи. Потому что они вынудили его вспомнить, кто он; потому что ему пришлось стать тем, кого он всеми силами пытался стереть внутри себя; потому что они разозлили Человека-паука. В другой ситуации Питера бы позабавили вытянувшиеся лица одногруппников, конечно, не каждый день видишь как какой-то тощий парень разбрасывает девятерых вооруженных более крупных мужчин. Паркер смотрит на эту ситуацию иначе: их всего девять; явно не их день. Питеру не составляет труда перехватить винтовку у самого невысокого из них и скрутить её как соломинку. Он хватает десятого за грудки и стягивает маску: мальчишка, лет шестнадцати не больше, смотрит на него большими круглыми глазами от страха. Ни один мускул на лице Паркера не дрогнул. — Я сделаю вид, что не видел тебя здесь, — спокойно говорит он. — Расскажи всем, что Человек-паук вернулся, — в глазах паренька теперь плескался настоящий ужас. Питер отпускает его, и мальчишка падает на пятую точку, тут же вскакивает, убегая. Питер смотрит ему вслед и глубоко вздыхает, пригладив растрепавшиеся волосы, и всё-таки позволяет себе тихо посмеяться, прикрыв глаза рукой — выглядит безумцем. Он им и является, если решил попытать себя ещё один грёбаный раз. Питер, наверное, впервые улыбается одногруппникам, говоря «прощайте», подхватывает рюкзак и уходит из своей обычной жизни. Опять. Питеру Паркеру двадцать лет и он держался, правда держался, чтобы ни во что не встрять, но как будто это кого-то хоть раз останавливало, чтобы прийти к нему самому. Питеру Паркеру двадцать лет и у него никого нет, и ему плевать, если кто-то узнает, что он Человек-паук. Питеру Паркеру двадцать лет и он точно спятил, зовя к себе домой всех-всех злодеев. В Квинсе зародилась надежда.