***
День выдался дождливым, но по-летнему удушающе душным. Гулять вечером, конечно, прекрасно, но не в такую погоду. Да и желание завалиться спать не отпускало вот уже полчаса, которые парень истратил на дорогу домой. Пытаясь проводить дни продуктивно, он и забыл, что значит по-настоящему высыпаться. Якуб же, абсолютно ненавидящий спорт, а тем более поздним вечером, преспокойно остался дома. Обещал навести уборку, лишь бы не тащиться в спортзал в такую погоду. Ему куда больше нравилось тепло. До дома оставалось около десяти минут ходьбы, и мысли о нём не отпускали. Роились. Наверняка, валяется на кровати, привычно подогнув ноги в коленях и пялится в экран ноутбука. Ждёт. Наверное, это глупо, но он никогда не ложится спать первым. Никогда не ложится спать, не дождавшись Виталия. На губах расцветает улыбка, когда сотни воспоминаний проносятся в голове калейдоскопом. Как они часами шатались по улицам, трепались обо всём, что придёт в голову. Как коротко целовались в тихих двориках, когда сумерки укутывали город. Захотелось вновь сказать ему эти три банальных слова, которые нечасто срывались с языка. Не потому, что не любил, а потому что был не слишком сентиментальным, хоть и понимал, как много это значит для Якуба. Парень переходит дорогу, полностью погружённый в свои мысли и мимолётные желания, когда замечает фары машины. Он смотрит в упор, почему-то замерев на месте. В голове за доли секунды прокручиваются мысли о том, что она вот-вот столкнётся с ним, оставив после себя лишь изломанное тело. В последний момент, та успевает затормозить в нескольких сантиметрах от него. Виталий отмирает, делает несколько шагов, оказываясь на противоположной стороне улицы, прямо под окнами их квартиры. Ладони вспотели, а внутри какая-то неясная дрожь. Это даже не страх, скорее ощущение, будто он мог всё потерять. Так нелепо и бессмысленно. Его потерять.***
— Привет, — голос Якуба разносится по квартире, как только за Виталием захлопывается входная дверь. Парень выходит в коридор, не давая даже скинуть обувь, обнимает. Ерошит и так растрёпанные ветром волосы. Скучал. Вновь надел футболку Виталия, поскольку у них один размер. Они часто меняются вещами, и кроме запаха стирального порошка, мимолётно ощущают запах друг друга. — Привет, — мягко отзывается Виталий, а затем наклоняется, чтобы расшнуровать кеды. Ставит их на обувную полку, вновь ощущая накатывающую сонливость. — Какой-то ты бледный, — смотрит внимательно, касается длинными пальцами плеча. — Да я...— парень запинается, чувствуя, как рука Якуба сжимает ткань на футболке. — Под машину чуть не попал. Не посмотрел по сторонам. — Хорошо, что всё обошлось, — искренне отзывается тот, а затем перемещает руку на шею, ведёт ей против роста волос. Мягко притягивает к себе, со страстью целует в уголок рта. — Тебе стоит быть более внимательным. Есть хочешь? — Нет, я перекусил уже, — отвечает Виталий, притягивая парня ближе и сбивая в руках ткань тонкой футболки, обнимает. Якуб на секунду замирает, а затем прижимается всем телом, сцепляет руки за спиной своего парня, нежно проводит носом по щеке и утыкается лицом в плечо. Отросшая чёлка щекочет кожу шеи. Он невероятно ласковый, и именно сейчас Виталий понимает, насколько это счастье огромно в своих масштабах. Делает пометку в голове, чаще обнимать его вот так. — Может хоть сока выпьешь? — голос звучит приглушённо, где-то у ключицы. — Свежевыжатый сок полезен перед сном, я читал. — Не читай всякую ерунду, — устало отзывается парень, отодвигаясь. — Не хочется, спасибо. В глаза будто песка насыпали, так спать охота. А говорят, что после спорта люди становятся куда более бодрыми. — Тогда идём в постель, — замечая сонливость Виталия, он просто берёт и тащит его за собой. Тот быстро стягивает с себя одежду, отбрасывая её куда-то в сторону. Якуб следует его примеру, стягивая футболку, и аккуратно вешает её на стул. Парень притягивает его к себе, целует в губы. Мягко и долго, как Якубу, он знает, нравится. Парень тянет Виталия на кровать, а тому так хочется уткнуться носом в его затылок, вдыхая родной запах. С головой погрузиться в их близость. Осторожно переворачивается, будто прочитав мысли, позволяет обнять себя сзади. Ладони непроизвольно накрывают его вечно прохладные, согревая. Якуб выгибается, чтобы поцеловать своего парня, при этом прижимаясь ещё ближе. Легонько потирается о твёрдый пах, дразнит. Виталий ждёт, когда он чуть развернётся, чтобы прихватить зубами нежную кожу шеи и свободной рукой потянуть вниз пижамные штаны. — Ты совсем замёрз, — приподнимая бровь, заявляет он, а Якуб тут же усмехается. — Ты же хочешь, чтобы я согрел тебя? — Ещё спрашиваешь, — с придыханием, проглатывая последний слог отвечает парень. — Конечно, хочу. Внутри горячо и туго, влажные стенки обхватывают член очень-очень плотно, будто нуждаются в нём, будто там, внутри него, Виталий важен и необходим. И единственное правильное положение вещей в мире — когда он глубоко в нём, когда они так близко, что ближе уже не может быть. Эти мысли подстёгивают, так же, как и напряжённые мышцы шеи, когда Якуб поворачивается, чтобы вновь подарить ему поцелуй. Он сладко выдыхает, когда Виталий целует его бледную кожу, чуть царапает её зубами, оставляя засосы. Затем хрипло стонет, подводя этим их обоих к краю. Виталий хочет взглянуть на лицо парня, на котором наверняка отражается удовольствие, но взгляд слишком расфокусирован. — Я так сильно...— Якуб шепчет лихорадочно, но не договаривает фразу, прикусывая нижнюю губу парня, а затем зализывает свой же укус. Чуть отворачивается, вновь издаёт стон. Никто из них не считает время. Этот тягучий сладкий ритм заставляет потеряться, и ничто вокруг не имеет значения. — Больше не холодно? — спрашивает с усмешкой, а голос хрипит. — Горячо, — тот же тон, та же сладкая хрипотца в голосе. Беспокойно ёрзает, простынь сжимает в кулаках. Отдаётся ощущениям целиком и полностью. Виталий обхватывает его талию рукой, крепко прижимая к себе. Он мелко дрожит, вцепляясь пальцами в его руку. Громко стонет, на секунду усиливая свою хватку, прижимается ближе и кончает без рук. Покорно ждёт, когда Виталий последует за ним. — Всё ещё хочешь спать? — спрашивает парень, перетягивая на себя одеяло и устраиваясь поудобнее. — Вообще-то, хочу, — усмехается темноволосый, лениво притягивая его к себе. — Я соскучился по тебе, — прижимается, сохраняя нахлынувшее тепло. У каждого в груди разливается волшебное чувство удовлетворения. Якуб напоследок вдыхает любимый запах, прикрывает глаза. — Ну тогда, будем спать, — спокойно отвечает он, ощущая, как пальцы Виталия поглаживают обнажённую кожу спины. Улыбается, удобнее устраивая голову на груди парня, и почти мгновенно проваливается в мир снов.