«Дорогая бабушка Пенни! Мы наконец нашли подходящее жилье в Кенсингтоне. Теперь из моего окна открывается чудесный вид на фонтан, что недавно установили на городской площади. Надеюсь, ты приедешь погостить к нам на следующей неделе. С любовью, твой Генри Смартхолл».
Грюм мрачно усмехнулся, рассматривая стоящие на том же столике фотографии счастливого семейства, очевидно живущего в доме. — Внизу никого нет, — Тонкс вышла из библиотеки и начала подниматься по лестнице. Люпин последовал за ней, стараясь держаться рядом. На его обычно спокойном лице застыло напряженное выражение. Похоже, он ждал нападения каждую секунду. Как, впрочем, и остальные. Эммелина и Дож скрылись на кухне, где располагалась еще одна дверь, ведущая в раскинувшийся за домом сад. Минерва неспеша обошла роскошно обставленную гостиную, с интересом рассматривая украшавшие стены картины с изображением гористых пейзажей шотландской глубинки. Возможно, хозяева дома имеют шотландские корни? — Горация здесь нет, — скорее утверждая, чем спрашивая произнесла она не оборачиваясь, когда в гостиную стуча своей деревянной ногой вошел Грюм. — Нет, — подтвердил мракоборец. — Но меня не это тревожит. Договорить он не успел. Со стороны кухни послышались крики, сопровождающиеся хлопками взрывающихся заклинаний. Секундой позже огромное, почти во всю стену, окно гостиной разлетелось на мелкие осколки. Минерва среагировала мгновенно, бросившись за спинку ближайшего дивана, который почти тут же принял на себя удар мощного заклятья. Во все стороны брызнули деревянные щепки и куски обивки. Зеленая вспышка пронеслась где-то над ней, ударившись в стену в том месте, где мгновение назад стоял Грозный Глаз, но мракоборца там уже не было. Взмахнув волшебной палочкой, Минерва заставила диван воспарить над полом и резким движением отправила его в разбитое окно. На полпути обезображенный остов некогда роскошного образца английского стиля столкнулся с влетевшим в окно Пожирателем смерти. Послышался глухой удар, сопровождающиеся стоном, и звук падающего тела. Оглянувшись, она увидела, как в дверях гостиной Грюм сражается с другим Пожирателем смерти. Их бой был настолько яростным, что палочки у них в руках превратились в сверкающие пятна, исторгая одно заклинание за другим. — Авада Кедавра! — выкрикнул Пожиратель смерти. Но Грюм с неожиданной для него ловкостью увернулся от смертоносного заклятья, уложив своего противника прямым попаданием контрзаклинания точно ему в грудь. По всему дому теперь слышались звуки схватки. Наверху лестницы полыхнула алая вспышка, и чье-то тело, облаченное в длинную черную мантию, кувырком скатилось по ступеням, с жутким грохотом ударяясь о каждую из них. Наверху появились Люпин и Тонкс, сжимающие волшебные палочки. Люпин держался за плечо — рукав его пиджака был густо пропитан кровью. Из кухни в холл выскочила взъерошенная Эммелина, находу отбивая летящие ей вслед заклятья. Следом выкатился Дож. В нескольких сантиметрах перед ним взметнулся фонтанчик паркетного крошева и появилась выбоина. В дверях кухни появились двое Пожартелей смерти, за их спинами можно было рассмотреть распростертую на полу фигуру третьего. Схватка вспыхнула с новой силой. Краем глаза Минерва заметила, как из гостиной пошатываясь выходит ее недавний противник. Мужчина тряс головой, стараясь прийти в себя после столкновения с диваном. Не желая давать ему такую возможность, Минерва с помощью заклинания левитации отправила в него ближайший столик, на котором были расставлены фотографии хозяев дома. Тяжелый, с витыми чугунными ножками, предмет интерьера угодил колдуну точно в голову, сбивая того с ног. Это был чистый нокаут. — Минерва! Словно в замедленной съемке все увидели, как зеленый луч устремился к одинокой женской фигуре. Она стремительно обернулась на окрик, находу отбивая очередное летящее в нее заклятье, и глаза ее расширились. В следующее мгновение Минерва бросилась прочь от смертельного заклятья в попытке увернуться, но было слишком поздно, драгоценные секунды были упущены. И вдруг тело ее изогнулось прямо в воздухе, стремительно уменьшаясь, и в следующее мгновение полосатая кошка, ловко вывернувшись из-под пронесшегося мимо зеленого всполоха, мягко приземлилась на лапы, чтобы в следующий миг вновь взмыть в длинном прыжке. Никто из Пожирателей смерти не успел ничего понять, а кошка уже вновь превратилась в человека. Ближайший из нападавших упал на пол, вспыхнув как спичка. Второй Пожиратель смерти успел увернуться в последний момент, едва не угодив под еще одно заклятье, выпущенное Минервой. Но тут же попал под перекрестье заклинаний Дожа и Грюма. Удар оказался такой силы, что мужчину отшвырнуло назад и со всей силы впечатало в стену. Послышался хруст ломающихся костей. В холле воцарилась тишина. Дож пнул обгоревшее тело, но тот больше не подавал признаков жизни. Как и остальные Пожиратели смерти. — Неплохой трюк, — похвалил Грюм, явно не ожидавший от Минервы подобной реакции. — На короткий миг я уже было решил, что тебе крышка. — Я тоже, — слабо улыбнулась МакГонагалл, убирая волшебную палочку. — Похоже здесь собрались все кто только можно, кроме виновника торжества, — криво усмехнулся Дож, осматривая свою мантию, в которой зияла внушительных размеров дыра, выжженная вражеским заклинанием. — Надо наверное навести здесь порядок, чтобы магглы не заметили, — Тонкс неуверенно осматривала царящий вокруг хаос. Некогда роскошный интерьер превратился в руины, словно по дому тайфун прошелся. Целая мебель осталась только в библиотеке, куда бой не успел выплеснуться. Стены несли на себе следы рикошетов заклятий, как, впрочем, и пол — итальянскому паркету точно конец. — Что это за шум? — Эммелина Вэнс подняла руку, призывая всех к молчанию. — Слышите? Все резко оборвали разговор, прислушиваясь. И в наступившей тишине проступил едва различимый гул, который постепенно усиливался. Минерва почувствовала, как задрожал под ногами пол. Единственная уцелевшая картина сорвалась с крюков, сброшенная вибрацией, исходящей от стен. Никто не понимал, что происходит. — Все из дома! Быстро! — вдруг закричал Грюм, хватая стоявшую ближе всех к нему МакГонагалл и буквально швыряя ее к входной двери. Уговаривать никого не пришлось — все рванули к выходу. С потолка посыпалась штукатурка; опасно раскачивающаяся люстра наконец не выдержала и рухнула вниз, едва не раздавив пробегающих как раз под ней Люпина и Тонкс. Девушка как могла поддерживала страшно побледневшего Римуса. Последним из дома выбежал Дож. Дом вздрогнул, по нему словно пробежала судорога, и в следующее мгновение он сложился, как карточный домик. В воздух взметнулись клубы пыли. — Ничего не понимаю, — пробормотала Эммелина, разгоняя рукой пыль вокруг себя. — Мы же ничего не сделали. — Старый хитрец, — усмехнулся Грюм, опираясь на свой посох и оглядывая руины волшебным глазом. — Давненько я этого заклинания не видел, — встретившись с абсолютным непониманием со стороны окружающих, он пояснил: — Это заклинание схлопывания, старое охранное заклятье. Оно реагирует на определенных людей. Если ты нежелательный гость, вскоре после того, как ты войдешь в дом, он схлопнется, и тебе уже не выбраться. Да и следы заметает неплохо, если нужно что-то скрыть. Похоже, Слизнорт знал, что Пожиратели придут за ним, вот и оставил им ловушку. От осознания того, что они могли быть погребены под этими руинами, Минерве сделалось не по себе. Слизнорт всегда казался ей мягкотелым и довольно трусливым, что затмевало некоторые его достоинства, такие как к примеру незаурядный ум и расчетливость. Впрочем, последнее можно было приписать к достоинствам с большой натяжкой. — Римус! Помогите! Испуганный крик Тонкс заставил всех забыть о доме. Девушка из последних сил пыталась поддерживать медленно оседающего Люпина. На его бледном, это было заметно даже в сумерках, лице застыла гримаса боли. Подоспевший Дож подхватил теряющего сознание друга с другой стороны, не давая Люпину упасть. — Его нужно доставить в больницу. — Оборотня с боевым ранением, полученным в ходе схватки в маггловском доме, где его в принципе не должно было быть? — скривился Грюм, устремив оба своих глаза, человеческий и волшебный, на свою протеже. — Ты серьезно? Тонкс пронзила его гневным взглядом, понимая, что Грюм прав. — Доставим его в штаб-квартиру. Я знаю кто ему поможет, - Минерва взмахнула палочкой. - Экспекто Патронум! В тот же миг перед ней возникли две серебристые кошки и тут же бросились прочь, растворившись в ночи, унося с собой два послания, одно — в штаб-квартиру Ордена Феникса, а второе — в Паучий тупик. Если Люпину нельзя в больницу, среди них был только один человек, способный ему помочь. И она очень надеялась, что он получит ее послание. На площади Гриммо их уже ждали. Входная дверь распахнулась, когда они только ступили на первую ступень короткой лестницы. В дверях возникла взволнованная Молли Уизли, которую тут же отодвинул в сторону ее муж. Тонкс уступила ему место, и вместе с Дожем они втащили Люпина внутрь. — Давайте отнесем его в комнату, — предложил Артур. Тонкс и Молли поспешили следом. — Ты как? Голос Аластора вырвал Минерву из плена мыслей. Где-то наверху слышались приглушенные голоса, хлопнула дверь одной из комнат. — Нормально, — кивнула она, прислонившись к стене и на мгновение прикрыв глаза. Стоящая рядом Эммелина тяжело вздохнула, подняв глаза к потолку, словно пыталась рассмотреть, что происходит этажом выше. Входная дверь вновь распахнулась, и на пороге возникла высокая фигура Снейпа. — Северус, — Минерва посторонилась, давая мужчине возможность войти в узкую прихожую. — Спасибо, что пришел. Римус наверху. С ним была Тонкс, когда его ранили. Она всё объяснит. Перехватив его испытывающий взгляд, она едва заметно кивнула, говоря тем самым, что с ней самой всё в порядке. Снейп немного расслабился, улыбнувшись ей уголками губ. — Может уже хватит в гляделки играть? — проворчал Грюм. — Там человек умирает. — Ты хотел сказать, оборотень? — ядовито усмехнулся Снейп и пошел наверх, чувствуя, как его спину сверлит свирепый взгляд мракоборца. Эммелина тоже выглядела рассерженной, но от комментариев воздержалась, прекрасно понимая, что кроме Снейпа помочь Люпину никто не мог. И ссорится с ним сейчас было не в их интересах. Наверху их помощь была не нужна, поэтому все трое расположились на кухне. Минерва заварила чай. Грюм задумчиво вертел в узловатых руках свою неизменную флягу. Обсудить нужно было многое, но говорить не хотелось. Сев, наконец, за стол с дымящейся чашкой в руках, Минерва вдруг ощутила, как стремительно наваливается усталость. В кухню вошел Дож. Порывшись в буфете, он достал початую бутылку огневиски. — Снейп говорит, Люпин выживет. Заклятье оказалось не смертельным, но он потерял много крови, — он налил себе двойную порцию и разом осушил стакан. — Повезло. Повисла гнетущая тишина. Каждый думал о своем, но все думали об одном и том же. — Как же теперь найти Слизнорта? — Эммелина первой озвучила мучавший всех вопрос. — Никак, — Грюм достал из внутреннего кармана помятый кусок расцвеченного картона. Минерва сразу узнала его — открытка из особняка. — Я знаю, где он, — усмехнулся мракоборец. — По крайней мере, где он будет всю следующую неделю. Если конечно Пожиратели смерти не найдут его раньше. Минерва взяла из его рук открытку и пробежала глазами текст. — В Кенсингтоне, — прочитала она, и внезапная догадка озарила его глаза. — Генри Смартхолл — Г.С. — Гораций Слизнорт. Он оставил послание. Знал, что мы будем его искать. — И что прихвостни Темного Лорда слишком тупы, чтобы догадаться, — усмехнулся Грюм, одобрительно кивая. — Рискованно, конечно. Но ведь сработало. Рядом с открыткой стояла фотография семьи, что жила в доме, — у них дочь, а не сын Генри. Что ж, действительно умно. Значит, Слизнорт хотел, чтобы Орден Феникса его нашел. Но почему тогда он сам не пришел к Дамблдору? К чему такие сложности? Боялся, что не успеет добраться до своего старого друга, прежде чем его схватят приспешники Темного Лорда? Или это была всего лишь мера предосторожности? Так, на всякий случай. Дож налил себе еще стакан и отсалютовал им. — Ну, тогда за успешное окончание миссии! Минерва с Эммелиной переглянулись — не все в их группе могли так сказать. Северус наложил последнюю повязку и окинул результат дел своих критичным взглядом. Люпину действительно повезло, заклинание, хоть и не смертельное, но вполне способное убить ослабленный недавним превращением в оборотня организм, задело плечо по касательной. Случись всё иначе, вряд ли бы Римус сейчас еще дышал. — Первые сутки лучше, чтобы рядом с ним постоянно кто-то находился, на всякий случай. Я оставлю лечебный отвар на столике, давайте его ему четыре раза в день. Завтра я зайду и сменю повязки. — Я тоже могу это сделать, — тут же откликнулась Тонкс, с трудом отводя взгляд от бледного лица мужчины, лежащего сейчас на кровати с перебинтованным плечом. Северусу удалось снять боль, и Люпин немного расслабился, провалившись в тяжелый сон. — Я сам, — оборвал ее Снейп и встал. Кивнув на прощание всё еще стоявшим в углу комнаты Молли и Артуру Уизли, он молча вышел в коридор. Почему-то то, как все они переживали за волчонка, ужасно раздражало. Случись такое с ним, кроме Минервы вряд ли бы кто-то стал так переживать. Половина из них скорее всего закатила бы праздник. Остановившись на лестнице, Северус на мгновение замешкался, глядя вниз — с кухни доносились приглушенные мужские голоса, Грюм и Дож, а потом, приняв решение, стал подниматься на верхний этаж. Из-под двери комнаты Минервы едва-едва пробивался слабый отблеск света. Он осторожно постучал, но, так и не дождавшись ответа, вошел без приглашения. В комнате горели всего несколько свечей. В потухшем камине тихо насвистывал печальную мелодию ветер. Когда глаза привыкли к полумраку, он пересек комнату и тихонько опустился на край кровати. Минерва спала, свернувшись калачиком на широкой постели и подложив руку под голову. На ней всё еще было ее неизменное клетчатое платье — дань шотландским традициям. Пострадавшая в схватке в особняке мантия висела на соседнем стуле. Разглядывая спящую женщину, Снейп невольно залюбовался ею. Она выглядела такой безмятежной, такой спокойной во сне. Северус давно уже не видел такого умиротворения на ее лице. Постоянные заботы заставляли ее часто хмуриться, отчего на лбу залегла едва различимая морщинка. Но сейчас все их проблемы были не властны над этой женщиной. Раньше он знал ее другую — профессора трансфигурации, заместителя директора Хогвартса, вечно в заботах об учениках и преподавателях, старающуюся всё удержать под контролем, деловую, напористую, вечно раздражительную и несгибаемую. Но вот она, настоящая Минерва МакГонагалл. Ласковая, нежная, чуть ироничная. Оказывается, она может быть очень ранимой и беззащитной. А еще это милое выражение растерянности, когда он ставил ее в тупик некоторыми своими высказываниями. Он знал эту женщину большую часть своей жизни, но по-настоящему узнал ее только теперь. Впрочем, рядом с ней он тоже менялся, словно становясь другим человеком. А может он всегда был таким, просто сам не подозревал об этом? Повинуясь внезапному порыву, он осторожно убрал с ее лица прядь волос, выбившуюся из прически. Ее ресницы задрожали, и она открыла глаза, сонно заморгав. — Северус? — Прости, я не хотел тебя будить. — Я ждала тебя, — она подавила зевок и приподнялась, опираясь на локоть. — Но кажется задремала. Как Римус? — Выживет, — пожал плечами Снейп, явно недовольный упоминанием о Люпине. И что все носятся с ним, как с писаной торбой? Ее ладонь накрыла его руку, и Северус почувствовал, как холодны ее пальцы. — Замерзла, — мягко произнес он, беря ее руку в свои в попытке согреть своим теплом. — Давай-ка я разожгу камин. Встав, он подошел к каминному порталу и взмахнул палочкой — по поленьям весело побежали языки пламени, освещая комнату мягким красноватым светом. Он на мгновение замер, наблюдая, как потрескивают дрова за чугунной решеткой. Уютное тепло быстро наполнило комнату, разгоняя промозглый мрак. Минерва тихо приблизилась, остановившись совсем рядом, почти касаясь его плеча. — Северус, — ее голос прозвучал очень тихо и как-то испуганно. — Что случилось? Она смотрела на него внимательным взглядом, и в ее серых глазах играли отблески пламени, наполняя их магической, какой-то бездонной глубиной. Казалось, она видит самую его душу. И ничего невозможно скрыть от этого всепроникающего взгляда. На короткий миг захотелось всё ей рассказать. Но он не должен. Между ними уже появилось слишком много тайн. Теперь будет еще одна. Ей не нужно знать всего. Это его ноша. И только его. — О чем ты? — Я не знаю, — кажется, она совсем растерялась. — Просто чувствую. Ты какой-то не такой. Словно что-то случилось. Стараясь ее успокоить, он протянул руку, привлекая женщину еще ближе, и через мгновение он уже держал ее в своих объятиях, нежно прижимая к груди, баюкая точно ребенка. С ее губ сорвался тихий вздох. — Скоро мы вернемся в Хогвартс. И всё будет как раньше. Она сильнее прижалась к нему, пряча лицо в складках его мантии. — Ничто уже не будет как раньше, — донесся до него ее тихий голос. Его губы тронула чуть насмешливая улыбка. Он коснулся ее подбородка, заставляя поднять на него глаза. — Ну, кое-что точно не будет, — его бровь иронично изогнулась, а в глазах появился знакомый блеск. — Полагаю, профессор МакГонагалл, Вы и дальше предпочтете играть в нашу игру «просто коллеги». — Так будет лучше, ты же знаешь, — вздохнула Минерва и вдруг усмехнулась. — Не думаю, что Хогвартс готов узнать правду. — Ну, было бы забавно увидеть все их вытянувшиеся от удивления лица. Как ты там говорила? Престарелая профессорша решила помолодеть… ай! — острый кулачок не больно врезался ему в живот. — Вечно ты испортишь момент, — буркнула Минерва, снова кладя голову ему на грудь. — Люблю тебя, — вдруг пробормотала она куда-то в его мантию. Вместо ответа Северус лишь сильнее обнял ее, глядя, как языки пламени в камине нежно обнимают сухую древесину, превращая ее в пепел. Замершая в его объятиях женщина не видела, как на его лицо легла мрачная тень воспоминаний минувшего дня. «Ты права, Минерва. Ничто уже не будет как раньше». Пятью часами ранее. — Обещаешь ли ты, Северус, присматривать за моим сыном Драко, когда он попытается выполнить волю Темного Лорда? Глаза Нарциссы Малфой были устремлены на него. Ее дрожащие тонкие пальцы с силой впились в манжет его рукава. — Обещаю, — сказал Снейп. Тонкий сверкающий язык пламени вырвался из волшебной палочки, изогнулся, словно окружив их сцепленные руки докрасна раскаленной проволокой. — Обещаешь ли ты всеми силами защищать его? — Обещаю, — сказал Снейп. Второй язык пламени вылетел из волшебной палочки и обвился вокруг первого, так что получилась тонкая сияющая цепь. — А если понадобится… если станет ясно, что Драко не сумеет… — прошептала Нарцисса (рука Снейпа дрогнула в ее руке, но он не отодвинулся), — обещаешь ли ты выполнить за него приказ Темного Лорда? На мгновение наступила тишина. Беллатриса широко раскрытыми глазами смотрела на них, касаясь волшебной палочкой их сплетенных рук. — Обещаю, — сказал Снейп.ЭПИЛОГ
Всегда светлый и удивительно уютный кабинет директора Хогвартса сейчас больше напоминал темный и мрачный склеп, выстроенный для одного единственного человека, замершего в высоком резном кресле. Похоже, он находился в полубессознательном состоянии. Его правая рука, почерневшая и обугленная, бессильно лежала на холодной поверхности стола. Вылив в кубок содержимое небольшого флакончика, что он принес с собой, Северус поднес кубок к губам старика. Спустя несколько мгновений веки Дамблдора дрогнули, и он открыл глаза. Директор поднял свою почерневшую, теперь ни на что не годную руку и осмотрел ее с таким выражением, как будто ему показали любопытный экспонат. — Ты отлично справился Северус. Сколько мне осталось, как думаешь? Дамблдор говорил своим обычным тоном, как будто спрашивал прогноз погоды. Снейп недолго колебался, прежде чем ответить. — Может быть год, трудно сказать. Зелье, что я Вам дал, ненадолго задержит проклятье в Вашей руке. Но болезнь возьмет свое. Это из тех заклятий, которые со временем только усиливаются. Он резко встал, заметавшись по кабинету, словно не знал, куда себя деть. Всё происходящее казалось дурным сном. Ему казалось, что его загнали в тупик, и выхода уже нет. — Не игнорируй меня, Северус, — спокойный голос Дамблдора проник в сметенный разум, наполняя его каким-то гипнотическим спокойствием. — Мы оба знаем, Лорд Волан-де-Морт приказал сыну Малфоя убить меня. Но после его провала, я так полагаю, Темный Лорд обратится к тебе. Северус невольно замер, боясь взглянуть на директора, догадываясь, что от него сейчас попросят. — Ты должен убить меня, Северус. Это единственный выход. Только тогда Темный Лорд сможет полностью довериться тебе. Наступило долгое молчание. — Вы хотите, чтобы я сделал это прямо сейчас? — ироническим тоном спросил Снейп, скрывая за иронией разгорающуюся панику. — Или дать еще несколько минут, чтобы составить эпитафию? — Нет-нет, это не так срочно, — ответил Дамблдор, улыбаясь. — Я полагаю, случай представится в свое время. С учетом того, что произошло сегодня, — он показал на свою обугленную руку, — можно не сомневаться, что это произойдет в течение года. — Если Вы не против умереть, — Северус не смог сдержать резкого тона, — почему бы не предоставить это Драко? — Душа мальчика еще не настолько повреждена, — ответил Дамблдор. — Я бы не хотел, чтобы она раскололась из-за меня. — А моя душа, Дамблдор? Моя? Не верится, что они вообще это обсуждают. Перед глазами вдруг возник сероглазый образ. Минерва улыбалась ему. Они должны были быть счастливы. Вместе. Навсегда. То, о чем просит его директор, навсегда перечеркнет его надежды на счастье. Она его не простит, а он не сможет ничего ей рассказать. — Только тебе известно, потерпит ли твоя душа ущерб от того, что ты поможешь старику избавиться от боли и унижения, — ответил Дамблдор. — Ты знаешь, Северус, что другого выхода нет. Он говорил легким тоном, но его синие глаза пронизывали Снейпа насквозь, словно душа собеседника была видна ему как на ладони. Он орудие Дамблдора в войне с Лордом Волан-де-Мортом, вне зависимости от того, какие мотивы побудили его заключить эту сделку. Долг. Долг превыше всего, верно, Минерва? Гриффиндорская честь и самопожертвование. И Северус коротко кивнул. На лице Дамблдора отразилось удовлетворение. — Спасибо, Северус… Выходя из кабинета директора, он чувствовал болезненное опустошение внутри, как будто чья-то невидимая рука вырвала из его груди душу, оставив кровоточить зияющую рану, которая уже никогда не заживет. Учебный год еще не начался, и в Хогвартсе было непривычно тихо. Лишь иногда в коридорах проплывали призрачные фигуры давно почивших обитателей замка. Идя по одной из открытых галерей, Северус невольно бросил взгляд на Астрономическую башню, самую высокую в Хогвартсе. У самого парапета он различил тонкую женскую фигуру. Резкие порывы ветра трепали ее черные локоны, в этот раз не стянутые в строгий пучок. Неизменная зеленая мантия развивалась у нее за спиной, словно крылья сказочной птицы. Было слишком далеко, чтобы рассмотреть ее лицо, но отчего-то Северус знал, что она смотрит именного на него, заглядывая в самую его сущность. Она не пошевелилась, даже когда он ступил на площадку башни, приблизившись и обняв ее за талию. — Ты не расскажешь, о чем вы говорили с Дамблдором? — тихо спросила она не оборачиваясь. «Ты должен убить меня, Северус. Это единственный выход». — Он собирается поговорить со Слизнортом. Хочет уговорить его вернуться в Хогвартс. Здесь для него самое безопасное место, ему больше не придется скрываться. Минерва судорожно вздохнула, сильнее прижимаясь к его груди. Поверила ли она в его ложь? — У меня дурное предчувствие, — после небольшой паузы вдруг произнесла она и снова замолчала, напряженно вглядываясь куда-то вдаль, словно пытаясь рассмотреть заходящее солнце, уже почти скрывшееся за верхушками Запретного леса. Он нежно коснулся губами ее шеи, зарываясь носом в мягкие завитки волос. Ее кожа пахла мятой и спелыми яблоками. Сколько времени у них осталось? Дни? Недели? Месяцы? «…можно не сомневаться, что это произойдет в течение года». — Я люблю тебя, Минерва МакГонагалл, — прошептал он, обнимая ее. — Никогда не забывай об этом. Я люблю тебя, и буду любить всегда, чтобы ни случилось…