***
Эмма была искренне благодарна мисс Миллс за то, что та вызвала ее именно в это время. Не хотелось пробовать нечто похожее на резину и кашу, гордо именуемое пюре и котлетами. Вообще, Свон всегда удивлялась, почему ко многим ребятам инспекторы приходили сами, разговаривая в основном с воспитателями, а ей всегда приходилось проходить несколько кварталов. Хотя на протяжении долгого времени Эмма была уверена в том, что виновники — огромные каблуки мисс Миллс, на которых та ходила практически ежедневно. Вообще, удивительным был тот факт, что мисс Бланшар отпускала Эмму одну за территорию детского дома, но та объясняла свои действия тем, что доверяет ей, и та ни разу не сбегала в такие походы. Но однажды молодая женщина видела, как Эмму привозят назад на черном мерседесе. И она знала, чья эта машина, знала, почему девочку привозят, поэтому была спокойна. Конечно, Свон пыталась сбежать и из детского дома, и из приемных семей, но все в итоге привело к тому, что сейчас она шла к мисс Миллс на очередной разговор. Девочка четко помнила чувство стыда, которое Реджина вызвала при первой встрече, после занимаясь такой экзекуцией не часто, но очень и очень четко. Эмма ненавидела чувствовать себя виноватой, ненавидела раскаиваться, но некоторые разговоры с властным инспектором заканчивались именно этим. Достав из внутреннего кармана простенькой кофты сигареты, Эмма немного поубавила скорость своего шага и закурила, погрузившись в воспоминания о первой встрече с мисс Миллс. Все было просто: пьяная компания, парк и легкие наркотики. Эмма тогда жила в одной из ужасных семей, где за ней не наблюдали вообще, у девочки тогда появились — как казалось — отличные друзья, единственный минус которых — плохие привычки. Свон быстро прижилась в компашке, и почти каждую ночь банда подростков шаталась по городу и веселилась, как могла. Но в тот вечер не совсем все пошло по плану: кто-то из парней принес наркотики, которым обрадовались все, включая Эмму. Бутылки пива стояли рядом с лавкой, а Свон наблюдала за подругой, которая затягивалась в тот момент, когда на плечи некоторых ребят легли тяжелые ладони полицейских. Те, кто сидели подальше просто сбежали, как обычные трусы и предатели, а Эмма считала этих людей друзьями, да и не собиралась бежать, потому что знала, что бесполезно — она пьяна. Но что Свон удивило больше в тот день — за сбежавшими никто не побежал, их никто не остановил, все будто сделали вид, что тех ребят и не было. Тогда блондинка была уверена, что сейчас ее приведут к тому наивному старику, с которым однажды пришлось встретиться в рамках какой-то акции детского дома, но все пошло иначе. Вместо доброго старикашки она встретилась с ледяным карим взглядом. Эмма за несколько секунд успела обвести незнакомую женщину взглядом, пока та просила полицейских оставить их наедине. Свон тогда отметила про себя, что эта дамочка просто пропитана строгостью, дисциплиной, властью над другими; также девочка успела оценить и фигуру брюнетки, и ее невероятно красивое лицо. Реджина Миллс. Это имя и низкий голос, которым оно было произнесено навсегда врезались в память Эммы. — Мисс Миллс, я не… — именно после этих слов девочка поняла, что влипла — ее оборвали. Резко и безапелляционно. Заставив слушать наставления и совершенно честно отвечать на вопросы этой мадам.***
— Черт-черт! — едва ли не врезавшись в дерево, Эмма вынырнула из воспоминаний и увидела через дорогу здание, куда ей было так необходимо явиться. Между пальцев дымился полноценный бычок, и Свон выкинула его в ближайшую урну. Только направившись в здание, девушка притормозила, вспомнив, как мисс Миллс не любила запах табака. А злить ее не хотелось. Девочка надеялась быстро провести диалог и выползти обратно на улицу, чтобы пойти в детский дом самым длинным путем. Она была уверена, что Реджина проверит время ее возвращения, но ничего не сделает за небольшую задержку. Эмма нарвала травы, став растирать стебли в руках, чтобы пальцы пахли этой самой травой. Она закинула в рот последнюю подушечку мятной жвачки, но это спасло на ничтожную долю процента. Свон понюхала пальцы и, оставшись довольной результатом, быстро пошла внутрь, направившись сразу же в кабинет Реджины. — Добрый день, мисс Миллс, — аккуратно постучав в дверь, поздоровалась Эмма. Она еще раз проверила запах на пальцах, неловко почесав и смешно сморщив нос от легкой щекотки. — Проходи, — дождавшись, когда она прикроет за собой дверь, Реджина оторвалась от своих бумаг, отложив их в сторону, — присаживайтесь, мисс Свон, на любое удобное для Вас место, — Эмму немного напрягла интонация инспектора, и она присела на стул. В последние несколько встреч Реджина обращалась к девочке на «ты», а если она перешла на более официальный тон, то Эмма Свон по-крупному влипла. Миллс переплела пальцы в кулак и поставила локти на стол, — как Ваши дела? — Эмма была далеко не маленькой и не глупой девочкой, поэтому с легкостью заметила изменения в отношении женщины к ней. — Все в порядке, мисс Миллс, — невооруженным взглядом было заметно, как девушка напряглась и, пытаясь контролировать ситуацию, внимательно наблюдая за каждым движением Реджины, — а как дела у Вас? — Эмма подумала, что женщина сегодня просто не в настроении и, может быть, диалог поможет вернуть ее в классный настрой. Девушка была готова ответить на все вопросы, а после — как обычно — посмеяться над разными ситуациями из жизни. Но Реджина так не считала. Она была зла. И настроилась выяснить у девочки все, что так интересовало, а после вправить мозги. — Я сделала что-то не так? — Свон заметно напряглась сильнее. — Скажи мне, тебе хватает карманных денег, которые выделяют? — Эмма довольно оправданно считала мисс Миллс своим другом. Она появилась в самый нужный момент, когда у блондинки почти опустились руки, женщина вытащила ее из эмоциональной ямы разговорами и временем, что они проводили вместе. Несколько недель назад она узнала, что от Свон отказался очередной шеф*, и тогда Реджина решила принять на себя шефство над Эммой. Они частенько гуляли и ели мороженое. Миллс считала, что шеф должен быть примером для ребенка, и без зазрения совести Реджина знала, что Свон восхищалась ею, иногда перенимая какие-то привычки себе. — Может быть, тебе нужна помощь с этим вопросом? — Что? — Эмма на секунду выпала из реальности, услышав вопрос. Они никогда не поднимали денежный вопрос: Эмма знала, что ей этого не нужно, Миллс понимала, что подобный жест будет выглядеть как подачка или жалость, а Свон всегда щетинилась на любые попытки помощи или сочувствия. Эмма в принципе напоминала Реджине такого волчонка с элементами ежа, который с опаской подходил к людям, предпочитая быть в одиночестве, и женщина была уверена, что девочка выбрала ее в качестве близкого человека. Чтобы выяснить хоть что-то негативное из жизни Свон, приходилось буквально клешнями вытаскивать информацию. Она не жаловалась, но если вдруг приходила минутка грусти, Реджина всегда была рядом. Пожалуй, Эмма была чуть ли не единственной, кто видел улыбку на лице этой всегда серьезной женщины. — Я спрашиваю, не нужны ли тебе допо… — Я слышала, мисс Миллс. Простите. И, да, мне хватает денег, — Реджина заметила, как девушка снова выпустила иголки, продемонстрировав это поджатыми губами и выпрямленной спиной. Она еще раз прошлась взглядом по кабинету и вновь остановилась на женщине. — Ты уверена в этом? — сегодня брюнетка решила добиться от Свон правды любыми способами. Реджина знала, что Эмма отличная лгунья, но и изучила она девочку тоже довольно неплохо, чтобы распознать ложь. — Абсолютно, — кивнула Эмма, немного расслабившись, потому что понадеялась, что этот бессмысленный допрос закончен. Реджина встала из-за стола и с прищуром посмотрела на слишком спокойное лицо, а после в два шага оказалась рядом с опешившей Свон и цепко схватила пальцами за подбородок, — хорошо. Тогда скажите мне, мисс Свон, Вам понравился сегодняшний обед? — Миллс прекрасно знала, как действуют на девушку строгий тон, взгляд глаза в глаза, официальное обращение и авторитет инспектора вкупе, поэтому умело этим пользовалась, наблюдая за тем, как зеленые глаза начинают бегать по кабинету, стараясь не натыкаться на карие. — Не хуже остальных, — бойко солгала Эмма, совершенно забыв о том, что женщина была прекрасно осведомлена, что вызвала ее в обед. — И как я могу тебе доверять? — Реджина быстро переходила с «Вы» на «ты», меняя позицию и тон, — как ты можешь оценить обед, на котором тебя не было? — Я уверена, он не отличается от остальных, — отбила Свон, все же немного сгорбившись и положив пальцы под бедра ладонями вниз. — Я спрашивала именно про сегодняшний обед, — быстро пресекла препирательства женщина, облокотившись бедром о стол, — и еще. Что я говорила про сигареты? Ты обещала не курить, а что в итоге? Если ты надеялась, что из-за едва слышимого запаха травы на руках, который, к слову, спас тебя не надолго, я не узнаю этот же запах от твоих волос, то ты сильно ошибалась, дорогая. Я надеялась, что могу доверять тебе, Эмма. — Простите, мисс Миллс, — Эмме было несложно попросить прощения за то, в чем она действительно провинилась, но если на нее наговаривали, она ни за что не принимала вину на себя, — в следующий раз постараюсь скрывать следы преступления получше, — Свон поняла, что сказала совсем не то, что от нее ожидали лишь тогда, когда Реджина вновь оказалась рядом, — в смысле… я… — Эмма судорожно пыталась как-то исправить ситуацию ровно до тех пор, пока Миллс скептически не подняла бровь, — я попыталась свести все в шутку, но немного не… — Достаточно, Эмма. — Мисс Миллс, серьезно, — девушка, казалось, сжалась еще больше, — простите, можно я пойду? — обычно Реджина не держала блондинку насильно, и поэтому та уже успела подняться со стула. — Нет, — девушка готова была поклясться, что никогда не слышала такого холода в этом хрипловатом голосе. — Нет? — Нет, Эмма. Пока не ответишь на мои вопросы, — Миллс положила руку на острое плечо и ощутимо надавила, возвратив девушку на место, — и если я почувствую, что Вы мне лжете, мисс Свон, это не очень хорошо скажется на Вас, ясно? — Реджина заняла стул напротив, закинув ногу на ногу и сложив руки на груди. Получив утвердительный кивок и быстрый загнанный взгляд, инспектор слегка усмехнулась. От нее не осталось ни грамма той, что знала Эмма. В этой комнате явно больше не было друга сиротки, а была только строгая мадам инспектор из отдела по делам несовершеннолетних. — Итак, дорогуша, чем ты занимаешься по ночам? — Сплю, мисс Миллс? — скорее спросила, чем ответила Эмма. Каждый неверный шаг мог оказаться провальным, мог разозлить Реджину еще больше, но раскрывать свои карты Свон не собиралась не смотря ни на что. Она понятия не имела, как брюнетка догадалась о ее «подработке», но прекрасно знала, что ни к чему хорошему это не приведет. Во-первых, будут немалые проблемы с самой мисс Миллс, во-вторых, неизвестно, что будет с ней в детском доме, поэтому лучше молчать. Молчать до последнего и внушать чувство уверенности. — Я тебе не верю, — сжав собственные предплечья, пока спокойно произнесла Миллс, — попробуй еще разок, может, получится лучше, — женщина действительно переживала за этого подростка, она видела перспективы, на которые сама Свон плевать хотела, и сейчас Миллс с трудом держала себя в руках от того, чтобы буквально не высечь из девушки всю правду, а после так же не объяснить, что ее занятие — низко и опасно для здоровья, в конце-то концов. — Я сплю по ночам, — увереннее ответила девушка, обняв себя руками, даже не заметив этот психологический жест. Она пыталась закрыться. От мисс Миллс, от себя, от правды и всего этого разговора, потому что долго продержаться все-равно не получится. Стул внезапно оказался самым неудобным местом, где приходилось сидеть, Реджина заметила возню и про себя победно улыбнулась. Она знала, что Эмме неуютно под ее испытывающим взглядом, но продолжала давить на блондинку. — И снова мимо, Эмма, — Свон уже чувствовала угрожающие нотки в голосе инспектора, но решила держаться до тех пор, пока может. — Что Вы хотите услышать? — То, что ночью ты зарабатываешь себе деньги на жизнь нелегальным способом. — Что?! — играть шок даже не пришлось, потому что Эмма действительно удивилась такой прямой формулировке, а после вскочила со своего места. — Сядьте на место, мисс Свон, — Реджина спокойно поднялась на ноги, наблюдая за тем, как девушка колеблется возле двери. Она понимала, что сейчас груба со Свон как никогда, понимала, что буквально перетирает нить их дружеских отношений, но если не надавить сейчас, то этот театр кабуки будет продолжаться вечность, — я не отпускала Вас. — А знаете что? Мне плевать! — блондинка пошла на Миллс, которая все также стояла с прямой спиной и следила за каждым рваным движением блондинки, — Вы пытаетесь обвинить меня в чем-то идиотском, Вам просто стало скучно? — Эмма не понимала, что говорит не совсем связно, она просто выдавала все, что появлялось внутри, не фильтруя, — если Вам так хочется отменить шефство — валяйте. Мне не привыкать к тому, что от меня отказываются все подряд: опекуны, шефы, давайте, Вы не сделаете хуже! Какого черта Вы обв… — Тише-тише, — Миллс прижала ладонь ко рту блондинки, притянув ее ближе к себе. Эмма совершенно не заметила, как начала кричать, а из глаз стали течь слезы, как только та упомянула о прошлых опекунах, — иди сюда, — Реджина нахмурилась, задавшись вопросом: «Неужели я ошиблась?» Она обняла Эмму за плечи и усадила на диван, умостившись рядом, а после и опустив блондинистую голову на свою юбку, погладив девушку по плечу. Она молчала и слушала, как всхлипы стали тише, но чувствовала, что сильные руки, которых Эмма добилась изнурительными тренировками, сжимали в кулаках ее пиджак, — как насчет обеда? — перебирая светлые локоны, тихо поинтересовалась Реджина, но почувствовала возню снизу. — Можно мне теперь уйти? — неловко подняв голову с колен женщины, несмело спросила Свон. Она сама до сих пор не понимала, почему несколько минут взорвалась; показалась слабой перед Миллс. Возможно, ей нужен был легкий толчок, чтобы все переживания, злость, унижения, которые она испытывала на «работе» и проблемы с обществом вылились в одну огромную истерику. И этот толчок дала мисс Миллс. — Да, конечно. — Спасибо. *** — Мистер Гласс, — мужчина замер чуть ли не в центре коридора, услышав громкий и грозный окрик, — извините, уделите мне секундочку, — Реджина быстро подошла к Сидни и встала напротив, — мне нужна Ваша помощь. — В чем, мисс Миллс? — осмотрев Миллс, сотрудник сделал вывод, что несколько минут назад эта женщина была в ярости. Ее взгляд метал молнии, а руки были плотно сжаты в кулаки. — Вы заикнулись о вашем друге, когда говорили об Эмме Свон. — Я не понимаю, о чем Вы. — Мне просто нужен номер того агентства, — рыкнула брюнетка, а мужчина подался назад, а после достал из кармана брюк небольшую бумажку. — Вот их номер, мисс Миллс. Со мной соизволили поделиться контактами, — зачем-то оповестил Сидни. Выхватив нехитрую визитку, Миллс быстрым шагом вернулась в свой кабинет, а Гласс выдохнул, поправил галстук и пошел по своим делам. Недолго думая, Реджина достала телефон и подошла к окну, набрав номер. Пока шли гудки, женщина постукивала пальцами по собственному бедру. Она едва не сбросила номер, когда услышала на другом конце приторно-сладкий голос. — Да, здравствуйте. Скажите, можно ли у Вас заказать девочку? — покачав головой, Миллс поняла, как это звучит. Она была без понятия, как вести такие «переговоры», но решила, что в этом случае импровизация — лучший друг человека. — Да, будут предпочтения. Мне бы хотелось видеть среднего роста блондинку, лучше молодую. Я слышала, что у Вас есть замечательная девушка, которую зовут, — Миллс остановилась, потому что понятия не имела, в этом треклятом борделе девушки под своими именами или у них псевдонимы, — ее зовут Эмма Свон, — Реджину вновь заставили ждать, а после она услышала тот же голос, который оповестил, что Одинокий Лебедь будет свободна только сегодняшней ночью. Не удержавшись, Миллс закатила глаза. Да, Свон, так себе у тебя экипировка. Назвав адрес и время, женщина прервала звонок и устало села в кресло, смотря на стрелку часов, которая оповещала, что пора бы идти домой. Пока Реджина собирала все свои документы и раскладывала их по полочкам, она задавалась вопросом: «А что сподвигло Свон на такой шаг?» А что, если Эмма снова попала в ужасную компанию и не удосужилась поделиться со своим другом? Миллс прекрасно знала, что девочка рассказывала ей не все, но, тем не менее, была в курсе новшеств в ее жизни. По крайней мере, ей так казалось до недавнего времени. Инспектор знала всю историю Эммы, была в курсе того, что происходило в каждой семье, где была ее девочка. Ее девочка? Реджина мотнула головой, зажмурив глаза и списав все на усталость. Хоть и идея об удочерении не раз посещала ее голову и столько же раз была предложена Свон, обе решили, что шефство Реджины намного лучше, чем материнство. Так было удобнее Эмме. Но беспокойнее Миллс. А сейчас женщина была совсем в растерянности от своего поступка. Она вызвала Эмму Свон в качестве проститутки? Потерев переносицу, пальцы прошлись по щекам и остановились на шее. Что делать и как себя вести? Сразу напасть или спокойно поговорить? Пожалуй, столько мыслей не возникало давно. И немного напрягало то, что их вызвала именно девчонка. Решив, что думать сейчас опасно для здоровья, мозг услужливо позволил хозяйке отключить мысли и молча собрать свои вещи, отправившись домой.