Наказание...

       Лихт едва слышно бормочет молитвы. Лихт последний дурак, который слишком поздно понял, что происходит.        Спасибо за озарение Махиру.        Холодному-бледному-бедному Махиру, который оказался слишком светлый, чистый и непорочный для Лихта.        Спасибо трупу Махиру.        Лихт медленно тонет, опускается на дно океана, в кромешную тьму. Лихту вырвали крылья, и сбросили с небес в пучину… в Преисподню. Но даже и там не нашлось места для такого как Лихт. Слишком грязный для добра, и слишком чист для зла.        Махиру — перед тем как умереть — научил Лихта правде.        Нет ни добра, ни зла. ВСЁ ЭТО ОТНОСИТЕЛЬНО.        Есть только серость.        Лихт словно в невесомости. Лихт словно спит. Лихт со странный чувством падает на дно. Это песок? Ил? Впрочем, не важно.        Лихт покорно принимает наказание.        Слабый — едва уловимой — голос Махиру пронзает голову, и неожиданно запускает ангельское сердце. Больно. Очень. Тяжело.        Лихт делает глубокий вдох. Вода заполняет лёгкие; Лихт отталкивается от поверхности.        Махиру что-то настойчиво шепчет, но Лихт не понимает — что.        Лихт улавливает слабый свет. Далеко-далеко впереди. Лихт наконец-то слышит.        Махиру — в его голове — подбадривает Лихта какими-то забавными историями. Лихт хочет слушать Махиру вечно. Лихт почти доплыл.        Лихт тянет руку к солнцу — скрытому водой — и рука пронзает клетку Лихта. Лихт, правда, почти уже ничего не видит. Зрение подводит так не вовремя.        Лихт чувствует тёплый ветерок поверхности. Лихт наконец-то понимает, что вода ледяная и противная. Лихт осознаёт, что вода в лёгких очень тяжёлая.        Осознание — вещь губительная.        Лихт чувствует, как кто-то схватил его руку и тянет его вверх.        Лихт чувствует, что этот Кто-то нежно целует его кисть. И Лихт впервые со смерти Махиру немного расслабляется.        Лихт наконец-то может увидеть этого Кто-то…        Для трупа, Махиру выглядит слишком живым.        Лихт смеётся. Нервно-рвано-одиноко. Махиру тёплый.        Правда, фантом.        — Лихт-сан, Вы в порядке? — нависнув над парнем спрашивает Махиру.        Лихт сонно осматривается: он в спальне, рядом сонный и встревоженный Махиру. Живой, настоящий, рядом. Лихт рывком сжимает Махиру в объятиях. Тёплый.        — Да, — тихо отвечает пианист. Нигде нет воды, лишь ранний рассвет. Лихт вдыхает запах Махиру. Лихт сжимает тело Махиру. Лихт постепенно приходит в себя. — Да, я в порядке.        Махиру успокаивающе гладит Лихта по волосам. Лихту для спокойствия хватает одного Махиру. Но Лихт не признается в этом даже при условии смерти. Потому что порой Лихту сложно в чём-либо признаться.        Махиру говорит, что всё хорошо.        Лихту отчего-то в это не верит, как бы ему этого не хотелось…        На следующий день Махиру бьёт током, а Лихт тонет.        Для них сейчас всё хорошо.        А на следующий день, Куро с Хайдом заживо сгорят на пожаре.        Лихт припоминает, что через два дня Хэллоуин.        До него никто из них не доживёт.        А сейчас Лихт с Махиру любуются рассветом.        Самайн ожидает новых гостей.        Наказание Лихта отвечает всей строгости его поступка.        Наказание началось.