Роза и шипы

      "— Ухоженные цветы всегда радуют глаз!"       Торд бережно обрезал садовыми ножницами уже вялые бутоны роз, а потом собирал их в одну кучу, чуть морщась; эти цветы уже прожили свой год, нужно было каждый сезон обрезать умершие розы чтобы дать место для новых побегов. Парень ловко владел садовыми инструментами, а наблюдать за его работой - одно удовольствие. Из радио доносилась весёлая музыка, и пускай все говорили Торду, что плох в танцах, но он никогда не стеснялся сплясать несколько пируэтов. С лейкой или ножницами в руках, естественно.       "— И раз, и два, и три..."       Шатен вновь прокрутился вокруг себя, напевая что-то, понятное только себе. Солнце только-только начало выползать из-за линии горизонта и озаряло всё вокруг. Но летняя жара придёт только к полудню, сейчас же только утро, и только приятная прохлада окружает Торда.       Щелчок, и последний гнилой бутон сорвался с тоненькой веточки, Торд быстро подобрал его и бросил к остальным. Он довольно улыбнулся, увидев свой процветающий сад. Яркие пышные цветы так красиво благоухали на фоне тёмно-зелёных листьев. И уже сейчас пчёлы сновали с цветка на другой, потом опять улетали. Шатен любил садоводство, хотя многие считали его хобби чуть ли не безумием. — Ну как можно это любить? — ворчал Эдд, когда вновь и вновь заставал Торда за уходом растений.       Он терпел, даже сам иногда подшучивал над этим, мол, "цветы уже мне как семья". Но, вообще-то, это иногда звучало чересчур обидно, пускай и было в шутку. Торд сразу взглянул на свои руки с такими же розами. Шипастые стебли иногда больно впивались в кожу, тем самым оставляя неприятные порезы. Парень не помнил, каким образом получил себе особенность, но не по наслышке знал, как его заставляли ухаживать за роскошными цветами, что плотно вросли в хрупкую кожу шатена. И именно данная странность словно подтолкнула его к садоводству.       Только вот свои цветы Торд не любил, но и отстригать не хотел. Они, как паразиты, забирают из организма энергию, процветают, но ничего не дают взамен, кроме красоты и восторженных взглядов окружающих. Он слышал про людей с цветами, которые спокойно благоухают на теле человека, и был бы рад избавиться от этого, пожить жизнью обычного человека, а не недо-инвалида.       Но до боли знакомый голос вывел его из неположительных мыслей. — Как обычно рано проснулся? — Том без разрешения заходит и сразу начинает рассматривать только что хорошо ухоженные цветы, словно это была самая интересная в его жизни вещь. — Ну, розы сами не отрежут вялые цветы, — беспечно отвечает шатен, снимая с фартук, с которым он вечно занимался цветами, вытирая потный лоб им, а затем откинул в сторону. — Да и пока не жарко, сам знаешь, какая жара бывает.       На пару минут черноглазый замолкает, будучи занятым садом друга с поддельным(или же нет) интересом. — И как можно любить возиться с этими цветами? — шипит Том и отдёргивает палец, стоит ему только прикоснуться к стеблю алой, как кровь, розы. — Это глупо!       Торд недовольно нахмурился. — Не глупее, чем твои увлечения, — фырчит в ответ парень, отпихивая того от роскошного куста. — Зачем пришёл хоть? — Просто. Посмотреть, чем занят.       Шатен закатывает глаза. Вечно Том ходит к нему на "просто так". У него что, своего дома нет? — Слушай, ну пусти ты, Торд, побудь добреньким садоводом. — ехидно говорит он.       Но всё же это не означает, что парень не рад его видеть. — Мистера Хорошенький-Садовод больше не существует, — Торд аккуратно, почти не касаясь, проводит ножницами вдоль горла того, ведёт выше и заканчивает этот незамысловатый жест на подбородке парня, улыбнувшись словно маньяк. — Но он, может быть, подумает.       Несмотря на это, Торд отходит, давая Тому проход в дом, продолжая лыбиться. Ему приятно видеть это замешательство в его глазах. Значит, боится за свою жизнь и быть лучшим другом садовода.       Торду всегда нравится наблюдать за животным страхом Тома, пускай он и говорит, что способен горы свернуть. Ему нравится.       Том быстро потёр рукой шею с подбородком. Никакой крови, а он был уже готов с жизнью распрощаться. Парень знал об этой странности Торда, знал, что его может иногда "не в ту сторону нести". Так что, нужно было запасаться кучей аптечек, если хочется вести дружбу с ним, с садистом во плоти. — Чёртов садовник... — тихий шёпот срывается с губ парня, когда он оборачивается к Торду, который всем своим насмешливым видом показывал, что ему интересен дальнейший ход событий. А Тому приходится чувствовать, как щёки того предательски заливаются румянцем.

***

— Слушай, у тебя такие неплохие цветы растут, — усмехнулся Том. — Можешь мне одну отстричь? — Зачем? — Да просто так. — в этом был какой-то подвох.       Торд молчит, обдумывает каждое своё действие. Наконец берёт садовые ножницы и отрезает самую большую розу, а затем чуть ли не швыряет её парню в лицо. — Мне без стебля. — лыбится темноглазый.       Садовод быстро срезает лишнее. Том остался доволен, когда рассматривал розу. Но в следующую секунду он аккуратно отодвигает каштановую прядь волос Торда и ложит розу ему за ухо. Цветок отлично гармонирует с красной футболкой и такого же цвета цветами на руках. Только через минуту до садовода дошло, что произошло. — Дурак! — краснеет шатен, улыбаясь, как дебил, и отводя взгляд в землю.       Рука Торда касается розы, что вызывает ещё более смущённую улыбку. Том смеётся с реакции парня, считает это слишком милым. — Ну да, а что? — он подходит ближе к садоводу, чуть ли не вплотную прижимаясь к его телу.       Что-то внутри словно намекает на более откровенные действия, и Том нагло целует того в губу. Торд пытается сопротивляться, а вдруг кто-то увидит?! Позор! Итак слухи про них ходят, не хватало ещё доказательств! Но это было так чертовски приятно, да и Том вовсе не желал отпускать садовода - ему же было плевать на мнение окружающих, пусть думают что хотят. Торд перестал сопротивляться ему. Положив руки на плечи, они оба медленно проходили в дом, не отрываясь от поцелуя. Обстановка накалялась, становилось всё жарче.       Том сам только потом заметил, в какой интимной ситуации они оба оказались, но отступать некуда, нужно было завершить начатое. Парень грубо усадил Торда на стол, и тот покорно слегка раздвинул ноги, словно дешёвая шлюха, которую развели на секс. Садовник погладил Тома по щеке, спускаясь к шее, оголяя плечи. Где-то в глубине души он понимал, что действовал неправильно, но...       "— Плевать. — думает шатен и страстно поцеловал того."       Уже нельзя отказываться, даже если это нравится и хочешь продолжения. Торд пытался скрыть своё удовольствие от ласканий чуть ниже живота, но тихие стоны вновь и вновь срывались с губ садовника.

***

      Но это лишь воспоминания, лишь пыль, тлен...       Что у них есть сейчас? Вернее, "у него"?       Лишь воспоминания о солнечных деньках, кисловатом вкусе вина и пышных алых розах. Больше некому следить за садом. Теперь на месте царственных кустов - голые ветви, сухие листья и умершие розы. Том смотрел на неживой сад их бывшего хозяина. Если раньше летом здесь каждый день пахло, словно дорогим парфюмом, то сейчас остался отчётливый запах смерти и слабости.       Как тогда, в ту осеннюю ночь...       Когда он угасал, словно свеча на ветру... — Эдд говорил мне, что цветы меня погубят, — пытался отшутиться Торд, но тут же опять закашлял кровью. Спустя несколько секунд он продолжил. — Но я и не думал, что это будет всерьёз.       Том провёл ладонью по его щеке. Такая холодная... — Не трать силы, — парень пытался оставаться непокобелимым, но слёзы продолжали литься из глаз. — Тебе нужно поспать, всё будет хорошо.       Взгляд Торда падает на свои руки - бутоны почти скрыли кожу, а шипы больно впивались внутрь, забирая всю жизненную силу у него. Он и заболел из-за этих роз, алых, как кровь. — Что врач говорил? Жить буду? — пусть Шатен уже и знал свой приговор.       Том молчал, думал, что сможет как-то отвертеться от такого прямого вопроса. Но взгляд парня требовал ответ прямо сейчас, а темноглазый не хочет говорить горькую правду, да и вообще не хочет этой глупой болезни, что сломала его Торда. — Да, есть шанс, — врёт, и Торд это чувствует. — Тебе нужно выспаться, набраться сил.       Парень слегка улыбнулся - Том мало с кем любил возиться, а тут днями и ночами напролёт следит за состоянием Торда, глаз с него не сводит. Шатен, продолжая улыбаться, словно самый позитивный человек на свете, вытер слёзы черноглазому, но тут же зашёлся в очередном приступе кашля, а обильное количество крови вперемешку с мятыми лепестками сплюнул в рядом стоящий тазик. — Возможно ты прав, — рукой он быстро вытер красноватые капли с губ. — Нужно поспать. — Тогда давай с тобой посижу. — сразу же говорит Том.       Торд опять закашлялся, на сей раз ещё сильнее, и кровь заляпала тёмно-синие одеяло. — Не стóит. — улыбается, словно ничего не было. — Это не обсуждается. — Том, со мной всё будет хорошо! — Я посижу с тобой, — он остаётся неперклонным. — Так будет лучше, если что, я смогу вызвать скорую.       Садовод вздыхает, поняв что спорить бесполезно. — Хорошо. — и опять кашляет.       Торд отворачивается к спинке дивана и укрывается одеялом чуть ли не с головой. Том сидит рядом, гладя парня по плечу. Иногда тело шатена содрогалось, и влажный кашель вновь разрывал его горло, но Торд никак не реагирует, словно не чувствует ту херню, что творится с его организмом. Садовод уснул почти сразу же, а Том лишь к глубокой ночи, всё это время пытаясь принять ужасные слова врача. — От этой болезни нет лекарства, она неизлечима, — говорил когда-то доктор спокойным голосом. — Вы хотите сказать...? — Он умрёт, рано или поздно, а эти цветы делают смерть мучительнее. — вздыхал врач, отводя Тома подальше от парня. — Скажите, — темноглазый пытался сдержать эмоции и не разрыдаться. — Чем вызвана болезнь? — Дело, как раз-таки, в цветах. Они забирают у Торда жизненную силу и процветают на него теле...       Том дальше не слушал, в голове вертелось только "Он умрёт". Естественно, он утаил правду от Торд, да и вообще чувствовал себя скверно. Они так долго были знакомы, а теперь его жизнь быстро обрывалась, как натянутая резинка. Но ещё больнее было смотреть на угасающие глаза цвета топлённого шоколада, на его бледные, чуть полноватые щёки, но улыбка осталась прежней. Возможно, Торду хотелось, чтобы он его запомнил именно таким - сломленным, бледным, но радостным, не смотря на болезнь.       На следующее утро парня не стало.       Том думал, что шатен просто крепко спит, но сколько он не пытался разбудить Торда, ответа не было, а цветы выросли даже на его лице, скрывая один глаз за острыми шипами и роскошным бутоном. Пульса не было, в этом хрупком, солнечном тельце не было жизни.       Как и теперь в его саду...       Хоронил Торда он один, едва-едва насобирав деньги на скудный гроб. И на кладбище, к могиле ходил только Том, принося срезаные с его сада розы. Каждый раз с надгробного камня ему лучезарно улыбалась фотография садовника, и парень не мог сдержать ответной улыбки. Том садился на землю, прислонялся к холодному граниту и говорил, как скучает по тем посиделкам и знойным летним денькам. Возможно, он и вправду сходит с ума. Он много слышал про людей, которых любовь довела до истерик, психушки, а затем и до суицида.       Скоро в дом его возлюбленного переедут другие люди и они точно не захотят видеть голые ветви кустов. Они срежут последнее воспоминание о Торде, о том улыбчивом садоводе. Том не хотел, но ничего не мог поделать - он слишком беспомощен перед новыми жителями, ему придётся лишь нервно курить, чтобы убить воспоминания той ночи. Он поднял взор к серому небу и вздохнул.       "— А летом небо всегда было ясным..."