***
Капли холодного промозглого дождя стучали в окно уже не первый час. Пытаясь, пробиться через невидимую преграду, но каждый раз разбиваясь в тысячи ошмётков, а после стекая вниз по раме, яро гневаясь и стуча по раскинутым снизу клумбам. И словно отвечая на эту несправедливость небо трескается распадаясь на сотни фрагментов, вспыхивая и раздается гром. Люди вздрагивают. Слышны шепотки, но учитель быстро это пресекает, начиная диктовать новый материал, тщетно пытаясь скрыть свою дрожь в голосе, и вспоминая подобные грозы на своей родине. Страшные осенние грозы. Но тут же переборов себя и свою слабость, он продолжает говорить, а ученики писать.***
В небольшом магазине, скрытом от глаз наблюдателей спит старый, уже много видевший, дракон. Его былая молодость давно позади, а тело, несмотря даже на не человеческую кровь текущую в венах, болит на плохую погоду. Колени ломит, а позвоночник то и дело не хорошо похрустывает. Он все чаще думает, обратиться к массажистке своего друга, но отбрасывает это. У него ещё осталось гордость. Тихие капли, бьют в окна, гневно, яростно и непоколебимо, но старый мастер лишь тихо ворочается. Его инстинкты шепчу, дождь не время для охоты, оно настанет позже, а сейчас спи, тебе нужны силы для борьбы. И дракон подтягивает к себе плед, упавший на пол, тонкая рука тянется и зависая в воздухе падает вниз, он слишком далеко! Но когда это его останавливало. С тихим шелестом, из под его халата появляется хвост, струясь словно ручей, он обходит ноги, слегка щекоча ступни. От Лао слышится смешок, и хвост словно разумное создание испуганно замирает, но дракон не проснулся. И вновь с тихим шелестом он опускается на пол, медленно доползая до пледа, поднимая его и укрывая старого дракона. Дракона, что видит сны.***
В одном из домов, на улице, что видела так много, жила женщина. Мать двух детей и носительница тайн, которых, как ей казалось, было даже слишком много. Одной из таких, и наверное само важной была та, где она являлась потомком дракона, а дети и вовсе могут им оборачиваться. Хотя, здраво рассудив, она могла уровнять эту тайну с её фирменный рецептом вафлей, за которым уже далеко не первый год охотилась львиная доля её подружек. Безуспешно конечно, эту тайну она хранила намного строже, чем прочие, и очень этим горда. Вот и сегодня, в этот ненастный и ужасно ветреный день, наполненный осеннюю слякотью она, по своей старой привычке стояла у плиты, готовя поздний обед, десертом к которому они и должны стать. О, она уже видела их лица, когда они зайдут на кухню, влекомые неописуемым ароматом свежеприготовленных, исходящих паром вафель, а сверху они будут украшены огромными белковыми горами, посыпанными шоколадной крошкой и орешками. Это будет грандиозно! Со стороны двери послышался перезвон, и Сьюзан, мгновенно встрепинулась, оторвавшись от приготовления овощного рагу, что помешевала большой деревянной лопаткой, но быстро успокоилась, это были всего лишь ветряные мельницы, развешанные её отцом накануне. Всего лишь ветряные мельницы. Прикрыв кастрюльку крышкой, женщина взглянула в окно, там в дали небо пылало, сотни молний резали облака, а все птицы давно уже не летали и их крик, пусть и такой редкий в городе стал совершенно не слышен. Подобные грозы пугают всех. Вновь раздался переливчатый звон, а после отчётливый звук удара, ещё один оберег был сорван ненастьем, что окружило город. Она тяжело вздохнула, и вернулась к плите, отец будет не доволен, ведь он так старался над каждым, выписывая на тонкие пластины металла слова оберегов и заговоров, он даже хотел исписать двери, но услышав доводы дочери не стал. Когда-нибудь она точно все расскажет Джонатану. Обязательно расскажет.***
Раскат грома испугал Фу-дога, он всю свою жизнь, ну сколько себя помнил, точнее, не любил грозу, особенно такую сильную, наполненную злыми предзнаменованиями и тихими голосами, которыми шептал ветер и он мог поклясться, что по настоящему их слышит. Тяжёлые капли падали на стекло и его это сильно беспокоило, ведь они могли просочиться внутрь, испортить электронику, его реагенты, и книги, конечно же испортить книги! Самое важно, что есть в этом доме, конечно, после него. Старый пёс резко подскачил со своего кресла, на котором он лежал уже не первый час, принялся проверять их, он очень не хотел оказаться виновником трагедии, в которой по любому его виноватым объявит Лао, ну конечно, зачем зачаровывать окна, они и так хороши! Бла-бла-бла, и ещё раз бла, он просто зажал баксы на черные розы из Египта! А у меня на них уже были такие планы... Как жаль, что без сфинкса они отказывают расти, а то бы малышка Эмми, точно бы все вырастила у себя, а я бы подрезал, хе-хе, она бы и не заметила пропажи пары бутонов, эх. Зайдя вновь на кухню Фу-дог, прошёлся взглядом по оконным ставням и возбуждённо воскликнул. Да, в этот раз его не подвела интуиция, одно из окон было приоткрыто, совсем немного, но было. Он встал на ближайший стул и принялся закрывать его. Оно поддавалось с каким-то напряжением, не так, как раньше, видимо его стоит смазать, но тут взгляд Фу-дога наткнулся на что-то блестящие, и он вместо того, что бы закрыть его полностью высунулся под струи воды, и одним из простейших заклинаний подтянул к себя эту вещичку. - Откуда тут одна из пластин ветряной мельницы?***
Открыв дверь, в один из неприметный домиков, на шестнадцатой улице, в неё влетел паренёк, едва ли десяти лет, он был весь промокший до нитки, по его русым волосам текли реки воды, а глаза заполняла обида, а иногда там проблескивала злость, в основном на себя, ведь он знал, что должен был быть дождь, но совсем не подумал, о грозе, это было одним из самых тяжёлых его проколов за последние дни, ещё не хватало подхватить пневмонию, которой его так часто пугала тетя, с которой он жил. Быстро скинув с себя промокшие вещи и бережно кладя небольшой бумажный пакет, спрятанный от ливня под кофтой, он направился внутрь дома, от куда уже слышался плач. Там сидела его тетя, добрая и милая, та, кто оберегал его последние годы, та кто не должна никогда плакать. Кто угодно только не она. Войдя в зал, он остановился у дивана, на котором она сидела, её грязные волосы были спутанны, а лицо красным и опухшим, от неё пахло спиртом, он редко чувствовал этот запах, но очень часто в последние дни, и сегодня он решил с этим разобраться. По крайней мере, та девушка, продающая зелья, очень убедительно говорила, что настойка успокоит нервы и наведёт глубокий и, что важно, спокойный сон, парень хотел в это верить. Тихо подойдя к ней он отодвинул пустые бутылки из под достаточно дорогого вина и присел обнимая, а она заплакала ещё громче, буквально бросаясь на него и заливая его свежую футболку слезами, он захныкал в ответ, ведь боль утраты затронула и его, Жасмин, его дорогая троюродная сестра, пала где-то в канализации этого проклятого города, от лап чудовищного дракона, что буквально разорвал её, а после поглумился над ещё не остывшим бездыханным телом. Парень слышал об этом разговоры на рынке, казалось, весь рынок только об этом и говорил, да ещё и восхвалял его. Этого мерзкого монстра! Защитника!? Ха, скорее проклятого убийцу, что сейчас прячется от возмездия, где-то, а оно будет, он точно отомстит. Юноша шмыгнул носом, сильнее обнимая тетю, и тихонько поглаживая ее голову, и вытаскивая из кармана штанов небольшой пузырек протягивая его тете, встречая полные понимания глаза. Она выпивает его, морщась от горечи и послушно закрывает глаза, а парень надеяться, что хоть сегодня она будет спать без кошмаров.