***
Все собрались в кабинете Рогозиной. Несмотря на то, что Власова не имела никакого права находиться в конторе, Рогозина не посмела сказать ей ни слова. В настоящий момент единственное, что он чувствовала, глядя на капитана — это сочувствие. За каких-то меньше, чем за двадцать часов, Власова потеряла напарника и любимого человека. Рогозина из тех, кто не успокаивала Риту словами, что они оба поправятся, понимая в медицине больше, чем все остальные, она прекрасно понимала, что шансов выжить и у одного и у другого её сотрудника один на десять миллионов. — Что у нас по Полозу? Есть какая-нибудь информация о его телефоне? — Галина Николаевна, мне удалось только установить, что это он стрелял в Данилова, а также, что именно он похитил Бориса. На камере с соседнего магазина рядом с домом Степана видно, как за час до возвращения Данилова, Полоз заходит в его подъезд, а через шесть минут после выстрела в Данилова, Полоз выходит из подъезда. Селиванов шёл слева от него, видимо, ему угрожали пистолетом, — пояснил Тихонов, время от времени поглядывая на Власову, которая сидела напротив него, сцепив пальцы в замок, она просверливала взглядом стол. Сейчас только можно было догадываться, о чём она думает. Но точно Тихонов знал, что за Ритой надо присматривать. Зная взрывной характер капитана, сейчас она могла совершить большую глупость. — Галина Николаевна, — Холодов заглянул в кабинет начальницы. — Нашли машину Полоза. Сгорела дотла. Внутри находится обгоревший труп, скорее всего, принадлежит мужчине. Я туда? — Я с тобой! — проговорила Маргарита, поднявшись с места, направилась к выходу. — Рита! — окликнула её Рогозина, она уже было хотела напомнить подчинённой, что она отстранена и не имеет никакого права выдвигаться на выезды. Но увидев бледное и заплаканное лицо девушки, лишь и смогла добавить, чтобы она получила удостоверение и табельное. Когда Холодов и Власова скрылись из виду, Тихонов повернулся к Рогозиной: — Галина Николаевна, это, конечно, не моё дело, но зачем Вы выдали табельное Власовой? При любой возможности пристрелить Полоза, она это сделает. И Холодов её не остановит. — Ты думаешь, я этого не понимаю? — чуть повысив голос, Рогозина принялась ходить взад-вперёд позади своего стола. Заведя руки за спину, она смотрела то в пол, то куда-то в сторону, сквозь стеклянные стены. — Но я знаю одно, что если у Полоза будет возможность убить Риту и Андрея, он это сделает, не задумываясь ни на секунду. И поэтому лучше будет, если у Риты будет с собой оружие. Тихонов лишь кивнул головой, показав рукой в сторону выхода. Рогозина кивнула головой. Тихонов вышел из кабинета, направляясь в лабораторию, единственное, чего он не понимал — так, что же произошло со всеми его коллегами? Холодов, который появляется в лаборатории только для того, чтобы передать вещественные доказательства с места преступления или с какого-нибудь обыска. Иногда в его голове была мысль, чтобы посодействовать в том, чтобы Холодова перевели в оперативные работники. Данилов и Селиванов, между которыми было напряжение, что хватило бы на целую электростанцию. И причём дело касалось не только Власовой. Проведя своё маленькое расследование, Тихонов пришёл к выводу, что Степан, Андрей и Борис что-то знаю по делу Власовой. А при условии, что именно их лаборатория проводила баллистическую экспертизу, в голову приходит только одна мысль — Вся эта троица подменили результаты экспертизы. Но больше всего Тихонов боялся за Рогозину, которая осознанно допускает, чтобы Власова убила Полоза. В этом Ванька нисколько не сомневается, а все слова Рогозиной о том, что оружие Власовой выдано только по причине того, что подозреваемый может попытаться убить их. Всё это для того, чтобы прикрыть намерения Рогозиной отомстить Полозу за своих людей. Именно в этом был уверен Тихонов. Ванька долго не находил себе места, он метался по лаборатории словно хищная кошка, помещённая в небольшой вольер. Где-то в глубине души он яростно желал, чтобы подозреваемого прикончили при задержании за оказание сопротивления, а с другой стороны совесть напоминала о том, что Полоз должен ответить по закону. Раздался телефонный звонок. Подняв трубку, поднёс к уху, мужской голос сообщил, что водолазы нашли пистолет в пруду недалеко от того места, где была сожжена машина Полоза. Тихонов принял всю информацию к сведению и принялся просматривать записи с близлежащих камер видеонаблюдения. Десятки людей проходили мимо, но нужного ему человека не было. От просмотра видеозаписей Тихонова отвлёк лаборант, который принёс коробку непонятного хлама, объяснив, что это из сгоревшей машины Полоза. — А где Власова и Холодов? — поинтересовался Ванька у молодого парня, сомневаясь в том, что парень знает на этот вопрос ответ, но всё же решил проверить. Ибо ни Рита, ни Андрей на телефонные звонки не отвечали. Ваня надеялся, нет, был уверен, что эти двое настолько заняты, что не слышат или не могут ответить на телефонный звонок. Но где-то глубоко в душе не было покоя и богатая фантазия начала рисовать не самые благоприятные картины. — Насколько знаю, разделились, один поехал на квартиру, где останавливался Полоз, а второй к водоёму, там сейчас водолазы работают. Кто и куда точно отправился, сказать не могу. — Спасибо и за это, — ответил Ванька, принимаясь рассматривать содержимое коробки. Запах гари настолько быстро разлетелся по лаборатории, что Тихонову пришлось надеть маску. Она сильно не помогала, но всё же резкий запах не так уже бил в нос.***
— Галина Николаевна, — Андрей поправил очки, останавливаясь в дверях кабинета начальницы. — Можно? — тихо спросил он, заметив, что Рогозина никак не реагировала на его появление. Полковник сидела в кресле, повернувшись боком к выходу, откинувшись на его спинку, руки сложила на животе. Холодов простоял где-то с минуту, только потом Рогозина повернулась в кресте, облокотившись на стол, посмотрела на подчинённого, взглядом показав, что тот может пройти и присесть. — Что у тебя? Где Рита? — наконец начала разговор Рогозина, когда Андрей занял место. — Где Рита сейчас я не знаю, он не отвечает на звонки, но после осмотра места взрыва машины, она поехала на водоём, что находится в парке. Водолазы только что вернулись, сейчас доставят нам пистолет, что нашли на дне пруда. Пока Рита контролировала работу водолазов, я съездил на ту квартиру, где проживал Полоз, когда приехал в Москву. — Нашёл какую-нибудь ДНК? Нам надо провести сравнительный анализ с трупом из машины. — Нет, ничего такого, только я думаю, что это не Полоз. Это, скорее всего, тот сбежавший зэк. Думаю, он хотел отомстить Полозу за своего друга. Как видите, он не знал, что именно Полоз состоит во главе всей их преступной пирамиды. Кто будет производить вскрытие трупа? Антонову вызывать будем? — Нет, я сама всё сделаю, — отрешённо ответила Рогозина. — В конце концов, у нас никто не забирал дело о взрыве машины в парке. Так что мы имеем полное право приступить к расследованию немедленно. — Тихонов бежит, — повернув голову на шум из коридора, констатировал Холодов, вскоре начальник лаборатории забежал в кабинет, забыв при этом и постучаться и спросить разрешение. Но Рогозина не обратила на это никакого внимания. — Галина Николаевна, я тогда пойду, там пистолет сейчас привезут, проведу экспертизу. — Как только будут результаты, сразу ко мне, — обратилась она к Холодову, подняв на него уставший взгляд. Капитан кивнул головой и скрылся за стеклянной дверью. Рогозина посмотрела на Тихонова, который только ждал команды. Полковник кивнула головой. — Машину взорвали обычным пластидом, которого не пожалели и заложили прям в несколько мест, по всей машине. Вероятнее всего преступник надеялся, что труп обгорит сильнее, чтобы невозможно было провести анализ ДНК. Но добропорядочные граждане после взрыва сразу вызвали пожарных и пытались сами потушить пожар. Этим и помогли, сбили пламя и не дали уничтожиться многим уликам. Взрывное устройство привели в действие путём звонка. Я нашёл несколько кнопок от дешёвого кнопочного телефона. — По камерам что? — Пока нет ничего интересного. — Почему? Записи уже пять часов, как поступили к нам. Иван, мне нужны результаты! — Я не виноват, что я в лаборатории остался один, — ответил Тихонов, повышая голос на Рогозину. — Все в отпусках или на выездах чёрти где. Холодов, вон, переквалифицировался в оперативника. Я не успеваю всё и сразу делать! — договорив, Ванька круто развернулся и вышел из кабинета. Быстрыми шагами он направился в лабораторию. Рогозина ничего не ответила на такую наглость подчинённого, даже сама себя почувствовала виновной, что повысила на Ваньку голос. Ведь он действительно, кто за последнее время не вылезает с работы, ночует в буфете на диване и питается бутербродами. И он очень хотел бы помочь в расследовании дела, мог бы даже и вообще не спать, но чисто физически он не может выполнять несколько поручений сразу.***
Шли третьи сутки расследования, но ничего о месте нахождения Полозу сотрудникам полиции и ФЭС не было известно. Повсюду была разослана ориентировка, сотни звонков поступали в полицию с сообщением, что похожий мужчина был замечен в разных частях города. Одно было понятно, что Полоз не будет рисковать и не станет выбираться из страны через аэропорты, железнодорожные вокзалы, а предпочтёт более безопасный вариант. Ставку сделали на границу с Белоруссией, Казахстаном, Китаем. Сотрудники полиции на этих трёх границах были предупреждены о возможности проникновения через границу преступника, руководителям были отправлены ориентировки. Но пока результатов не было. Не было результатов и с Борисом. После операции врачам пришлось ввести его в искусственную кому, чтобы избежать осложнений после отёка мозга и сильной кровопотери, которую удалось восполнить путём реинфузии и частичного вливания крови донора. Врачи до сих пор не верили, что пациент с такими повреждениями мог выжить. Но как объяснил кардиохирург, Борис остался жив благодаря тому, что его оперативно доставили в больницу, а так же, из-за того что не произошла тампонада сердечной мышцы, проще говоря от пули в сердце осталось слишком большое ранение. Кровь изливалась в торакальную полость, тем самым сердце всё же продолжало биться и поддерживать жизнь в организме Селиванова. — Полоза опознали на Щелковском автовокзале, он заплатил одному таксисту, чтобы тот отвёз его до Смоленска, — проговорил Тихонов, забежавший в кабинет Рогозиной, сбивший при этом по дороге лаборанта, пробирки упали на пол. — Где он сейчас? — Власова и Холодов подскочили со своих мест и на полпути к двери обратились к коллеге. — Синий «РЕНО», номер «У561ТО», движется по трассе «Е 30». Холодов ни секунды не раздумывая побежал за Власовой, видимо, капитан настолько вжился в роль оперативного работника, что по первой команде уже подрывается и бежит в раздевалку — переодеваться, а затем в гараж. Больше полутора часов двое ехали по указанной Тихоновым трассе, но никак не появлялся в поле их зрения синий «РЕНО». Власова не дала Андрею возможности сесть за руль, она настолько была одержима целью догнать Полоза, что не обращала внимание на стрелку спидометра, которая порой «забегала» за отметку в сто тридцать километров в час. — Он в правой полосе, — проговорил Андрей, заметив нужную им машину. Власова тут же перестроилась в указанную Андреем полосу, но с «РЕНО» их разделяло порядка десяти машин. Холодов достал рацию: — Синий «РЕНО», номер «У561ТО» прижмитесь к обочине. Не делайте резких движений и выйдете из машины. Андрей порядка пяти раз повторил своё требование, но машина только ускорялась и пыталась петлять между другими автомобилями. — Иди на обгон, — обратился к коллеге капитан, а сам принялся вновь повторять своё требование, положив при этом одну руку на кобуру, которая предусмотрительно уже была расстёгнута. Власовой удалось совершить обгон и буквально перекрыть дорогу «РЕНО». Офицеры вышли из машины, приготовив пистолеты и наведя их на машину. Водитель тут же вышел из машины и принялся на ломаном русском объяснять, что права он просрочил только на три дня и вот-вот собирался их переделывать. — Кто в машине? — крикнул ему Холодов, не сводя взгляд с машины. — Мужчина, — ответил водитель и, посмотрев на пистолет Власовой, которым она показала ему отойти в сторону, послушно сделал три шага влево. — Я туда, ты стой на месте, — не поворачиваясь Холодову, проговорила Маргарита. Сделав несколько шагов, которые разделяли её с машиной, она открыла заднюю пассажирскую дверцу. Полоз одновременно с ней открыл противоположную дверцу и выбрался наружу, при этом сделав один выстрел в сторону Маргариты. Андрей сделал два выстрела по ногам мужчины, одна пуля прошла мимо, а вторая прошла по касательной, не причинив особого вреда Полозу. Подозреваемый бросился бежать в поле, в высокую траву, которая могла помочь ему скрыться хотя бы на некоторое время. Но Холодов сделал третий выстрел и попал куда-то в область поясницы. Но если Андрей не мог попасть в цель, достичь того, чтобы подозреваемый остановился, то Власова смогла это сделать. Произведя два точных выстрела, она остановилась на краю обрыва, медленно опустив руки с пистолетом вниз. Её пули попали прямо в спину Полоза. Позже судмедэксперт установит, что одна из пуль точно попала в сердце, оставив в нём огромную рану. Мужчина скончался на месте и помощь врачей, даже экстренная, не смогла бы спасти ему жизнь. — Рит, — тихо сказал Андрей, подойдя к девушке, он забрал пистолет из её рук и спрятал себе за пояс. — Рогозина позвонила. Боря умер в больнице, не приходя в сознание. — Нет, — помотав головой, проговорила Маргарита. — Нет! Нет! — её голос переходил на крик. Упав на землю, она припала спиной к машине, закрывая лицо ладонями закричала. — Этого не может быть, Боря! Андрей не смог сам успокоить Риту, поэтому пришлось прибегнуть к помощи медицинских работников. Вколов девушке немалую дозу успокоительного, они предложили её госпитализировать. — Я отвезу её домой, так будет лучше, — ответил Андрей, приобняв Маргариту, отвел её в машину. Посадив её на пассажирское сидение. Подозвав к себе одного из сотрудников, он дал ему поручение, а сам повёз Риту домой. Всю дорогу Власова всхлипывала носом, плакать уже не было сил. Едва слышно она повторяла имя «Боря». Холодов сам не смог сдержаться после всего, глаза его наполнились слезами. И плевать было на то, что мужчины не плачут. Они плачут. Плачут, когда теряют друзей, которые готовы ради них были на всё.***
После смерти Бориса прошло полтора года. Данилов вышел из комы только через полгода после похорон Селиванова. После была долгая реабилитация, с которой ему помогали все коллеги и друзья. Через девять месяцев он вернулся на работу, все его встречали с радостью, идя по коридорам конторы, которая за это время стала вторым домом, Данилов смотрел на улыбки коллег и думал, что всё то, что было — дурацкий сон. И что сейчас он зайдёт в МОРГ, как всегда обменяется парой колких, но не обидных, фраз с Селивановым и направится «выпытывать» информацию у лаборатории. А те будут лишь ворчать, чтобы оперативник не стоял над душой, а шёл в буфет, МОРГ, тир, куда угодно, лишь бы не мешал. Но, увы… это не сон. Это несправедливая реальность, которую надо принять и научиться, с ней жить. Прошло всего три месяца после выхода Данилова с больничного. Степан не смог находиться в этой конторе, каждый угол, каждый предмет напоминал о произошедшем. Больше всего не мог себе простить, что хотел заложить Селиванова и Холодова Рогозиной. Бориса уже не было. Но смотреть после всего этого в глаза любимой женщине, которой хотел сломать жизнь и в глаза Холодова, который рисковал своей карьерой ради друзей. Он спокойно прошёл в кабинет Рогозиной и положил перед ней рапорт об увольнении. — Ты окончательно принял это решение? — поинтересовалась Рогозина. Очень уж ей хотелось взять и порвать этот рапорт. Но заставлять Степана находиться в атмосфере, которая давит на него психологически — она не могла. — Знай, в любом случае, мы тебя здесь ждём и будем рады видеть в наших стенах. Живого и здорового. — Спасибо, Галина Николаевна, что не стали давить. Это решение далось мне непросто. Знайте, ФЭС для меня навсегда останется семьёй, которую я никогда не забуду и, а не предам. НИКОГДА. — Я знаю, — уголки губ полковника дрогнули. — Попрощался с ребятами? — Нет, ещё с Ванькой и Андреем не виделся, они там эксперимент какой-то проводят, никого не пускают в гараж. — Надеюсь, они в этот раз там ничего не будут взрывать? — Обещали, что всё будет хорошо, — улыбнулся Степан. — До свидания, Галина Николаевна. — Удачи. Степан прошёл в лабораторию. Эксперты уже были на своих местах, они настолько были заняты работой на компьютерах, что заметили капитана не сразу. — Ребят, я зашёл попрощаться, — тихо проговорил он, делая паузы между словами. — Я ухожу. Рогозина подписала рапорт. — Вернёшься в ФСБ? — спросил Андрей, подходя ближе. — К тому, с чего начинал? — Да, но вас не забуду. Вы моя семья. Спасибо за то, что всегда были рядом, за то, что помогали в нужный момент, помогли с реабилитацией. Ваша моральная поддержка мне очень помогла. Спасибо. И прости меня за всё, думаю, ты знаешь, о чём я. После всего произошедшего я многое понял. Жаль, что Боре не смогу сказать этого же. — Ты можешь сказать это Рите, — проговорил Андрей, глядя прямо в глаза другу. Пожав друг другу руки, мужчины обнялись. — Стёп, ну ты нас не забывай! — воскликнул Ванька, подпрыгнув со своего места, он обнял капитана, затем отстранился от него. — Звони там, заезжай. — Обязательно, — улыбнулся Стёпа. — А вы Риту не видели? А то я с ней единственной не попрощался. — В гараже была, — в унисон ответили эксперты. Ещё раз попрощавшись, Данилов направился в гараж. Он долго придумывал речь, он не знал, как сказать о своём уходе, и принести извинения за всё, что наговорил ей. — Рит, — окликнул девушку капитан, быстро подойдя к ней. — Хотел попрощаться с тобой. Я ухожу обратно в ФСБ, Рогозина подписала рапорт. — Жаль, — ответила Власова, опустив взгляд в пол. — Приятно с тобой было работать. — Ты была лучшим напарником, — улыбнулся капитан. — И прости меня за всё. Я тогда был неправ. — Давай, не будем сейчас это вспоминать, — Рита коснулась руки капитана. — Я только начала приходить в себя после смерти Бори, и я не хочу… — Власова замолчала, отвернувшись в сторону, она смахнула со щёк слёзы. — Не хочу, чтобы что-то напоминало о произошедшем. Я понимаю, что Борю я не забуду, я до сих пор жду, что он мне вот-вот вечером позвонит и скажет, что скоро заедет, — уже не сдерживая эмоции, Рита расплакалась и опустилась на корточки, припав спиной к стене. — Рит, я понимаю, что сейчас мои слова никак не сделают тебе лучше, они не вернут Бориса, но ты должна знать, что он любил тебя. И готов был ради тебя на многое. — Я знаю, — подняв взгляд на Степана, Маргарита провела руками по лицу. — Скоро будет два года, как его нет, а я до сих пор не могу принять это. — Он всегда будет с нами, в нашей памяти. И я уверен, что он бы не хотел, чтобы ты плакала. И желал бы тебе счастья. Он жил ради того, чтобы ты была счастлива. — Спасибо, Стёп, за все слова. Ты извини, я сейчас хочу побыть одна. — Да, конечно, ты можешь звонить в любое время, я всегда помогу. Рита ничего не ответила, даже не посмотрела на капитана. Уставившись в дальнюю стену гаража, она погрузилась в свои мысли и только слёзы текли по её щекам. Спустя семь лет после произошедшего, Данилов с фонариком и кучей баллончиков ползал под окнами роддома. Наутро на асфальте под окнами палаты Маргариты красовалась не особо ровная надпись, но сделанная со всей любовью: «Рита, спасибо за дочь»!