Перекресток

      Кафе на перекрестке двух улочек не имеет большой славы или большого потока клиентов, но в качестве оно не уступает даже самым известным и дорогим ресторанам. И местные точно знают, что лучшей выпечки, чем у Франциска, собственно, владельца кафе, нигде нет. На вопрос о секрете приготовления, посетители всегда получали, до веселого, банальный ответ «просто все сделано с душой», а обрамляла это добрая, почти наивная улыбка.       Сам же Франциск Бонфуа, несмотря на ухоженную кожу и достаточно длинные вьющиеся блондинистые волосы, был самым настоящим альфой, да и, мало того, мужчина пользовался большой популярностью у омег. Но Казанова еще, к счастью иль нет, холостой, и многие партнеры у француза были лишь на одну ночь.       Если сказать, что Франциск всего лишь бегает за каждой юбкой, то это окажется, весьма, некорректным высказыванием. Есть у блондина какие-то светлые чувства к одному из своих постоянных посетителей, но дело в том, что француз до сих пор не был уверен в личности своего объекта обожания. Телосложение было хрупкое, да и личико, словно кукольное с большими ярко-зелеными, даже ядовитыми глазами-блюдцами. Но характер Артура, собственно, этого объекта обожаний, был весьма скверной и непредсказуемой штукой. Даже при хорошем настроении тот мог перекинуться парой едких слов. К тому же от Артура Керкланда не исходило, ровным счетом, никакого запаха, что больше вводило в заблуждение.       И вот блондин с просто сводящими с ума глазами опять рано поутру спешит позавтракать именно в кафе на перекрестке двух улочек. Только для Керкленда Франциск иногда открывал двери раньше положенного.       — Bonjour, mon cher*. Тебе чай, как всегда, или изволишь и кофе попробовать? — в излюбленной манере спросил француз.       — Думаю, да. Я сегодня спешу, хотел еще в аптеку заскочить перед работой, — кому нужны формальности, когда уже наложена тонкая ниточка дружбы.       — Тебе нездоровится, Артур? — даже как-то обеспокоенно кинул Франциск, собственноручно заваривая черный крепкий чай.       — Нет, просто нужно… — Артур даже смутился от такого внимания со стороны оппонента, но быстро сориентировался, — А где твои официанты-близнецы — Альфред и Метью?       — По идее, кафе еще закрыто, mon lapin*. И они просто напросто еще не пришли, — Бонфуа все улыбался, он любил такие моменты, когда мог остаться наедине с англичанином, и спокойно, никуда не спеша, наблюдать, как тот пытается быстро выпить свой чай, но постоянно обжигается.       Сейчас в один из таких мимолетных моментов, француз почувствовал весьма, приятный и легкий запах, крепкого черного чая, что просто обожал Артур, и свежий запах дождя. Знаете, когда выходишь после ливня на улицу, и прямо озоновый слой чувствуется, неся легкость. Но дело в том, что сегодня погода, ну, никак не располагает к дождю. А запах все заполняет легкие и пытается своим туманом закрыть ясность разума.       Бонфуа решил узнать, не это ли настоящий запах Артура, который будоражит сознание, всплывающими в нем влажными картинками снов. Франциск оперся руками деревянную стойку и чуть нагнулся к Керкланду, нарушая его заветное личное пространство. Тот же, как только заметил столь маленькое расстояние между ними, решил капитулироваться, пока рассудок не ведет дорогой инстинктов. Артур положил несколько бумажек на стол за чай и быстрым шагом вышел на улицу.       По общей системе, четко ощущать запах друг друга могут лишь «истинные» пары. Бонфуа в это не особо верил, но когда запах англичанина продолжил преследовать француза, он не мог смотреть ни на каких «левых» омег, а снов и фантазий с Артуром в главной роли стало еще больше. Франция все чаще представлял, как англичанин судорожно сжимает пальцы на его рубашке, как тает под нежными прикосновениями француза, как дрожит в его руках, не скрывает, в конце концов, свои эмоции под вечно хмурой маской. В том, что Артур еще никем не тронут, Бонфуа был уверен.       Еще несколько дней Керкланд не заходил в кафе, и Франциск вполне понимал причину этого и не очень волновался. Опасаться стоило бы, если англичанин продолжил заходить. Он видимо взял выходной, потому, как без утреннего завтрака у Франциска, никуда не шел.       Но, когда все же появился, то Франциск решил взять все в свои руки, ибо, что мое — то мое.       — Доброе утро, mon petit*. Чаю? — как обычно, без лишних подозрений.       — Было бы неплохо еще и перекусить чего-нибудь, перед загруженным днем, — Артур с утра даже улыбнулся, день и вправду становится особенным.       — Ты не спешишь? — все же француз решил спросить.       — Нет, мне сегодня чуть позже на работу, а рано, потому что к тебе решил заскочить, — одновременно краснея и отвечая на последующий вопрос француза, который, к слову, даже умильнулся такому поведению оппонента.       — Знаешь было слегка опрометчиво с твоей стороны пропустить день течки. Или ты намеренно хотел, чтобы я твой запах ощутил? — игриво произнес Франциск, своевольно, опять нарушая дистанции между ними, в знак того, что теперь уже точно омеге не ответив не уйти, положил свою большую ладонь на хрупкую и тонкую ладошку зеленоглазого.       — Нет, совсем нет… Так получилось, ты не подумай… — Артур все никак не мог собраться с мыслями, начиная тонуть в голубых омутах глаз напротив, но поборов дрожь в теле, смекнул.       — Подожди, ты четко ощущаешь мой запах?       — Ох, а будто ты — нет?! — альфа залился искренним и веселым смехом, и это момент заставил даже хмурого англичанина улыбнуться и тихо засмеяться в ответ. — Ой, сегодня прям особенный день. Слушай, извини за такой вопрос, но какой запах у меня?       — Ну-у-у… Свежей выпечки и красного вина. Думаю, — англичанин даже отвел взгляд и попытался отвернуться, но был остановлен второй рукой француза, что так неожиданно, но аккуратно повернула к себе, заставляя снова тонуть.       — А теперь последний вопрос. Арти, станешь моим омегой? — без толики сомнений и смущение спросил Бонфуа.       — Если не будешь изменять то… — чуть помедлив и совсем тихо. — …да.       — Не буду.       А дальше и слов не нужно, все как с книжки взято. Франциск наклонился и осторожно коснулся губ Артура, вовлекая в ненавязчивый, но трепетный и нежный поцелуй. Щеки англичанина мгновенно приобрели румяный цвет, а ладошка, покоящаяся все еще под ладонью альфы, напряглась, но Бонфуа начал аккуратно поглаживать ее своими пальцами, успокаивая. ***       — Мет, что там такого? — спросил голубоглазый парень в очках.       — Да так, ничего такого, просто мистер Бонфуа наконец нашел свою омегу.- ответил похожий блондин.       Бывают же и такие романтичные истории не только в фильмах о столичной жизни, но и в каком-то городе, в невзрачном, но уютном кафе, на перекрестке двух улочек.