Научи меня любить

- Ты серьёзно?.. о Луи... Ты и, правда, с ним хочешь встречаться? - Шу поднял алые глаза, но не смог встретиться с карие. Вальт не был настроен на дальнейший разговор, вообще не был настроен оставаться наедине с Шу, но сейчас он вынужден здесь быть и делать вид, что он внимательно слушает. - Да. Я уже с ним встречаюсь. - Спокойно и немного отстранённо ответил Аой. - Если это какая-то месть, то она абсолютно глупа и абсурдна. Не порть себе жизнь, Вальт. - Куренай шагнул к мальчику, но тот наоборот отшагнул назад, чуть ближе к выходу из всего этого кошмара. - Это не месть. Мне нравится Луи... если мы друзья, то прошу, прими это. - Синеволосый уже ощущал, как атмосфера между ними накаляется. Он снова отступил на один шаг назад. - Я ни за что не поверю, что тебе нравится такой человек, как Луи. Он странный, эгоистичный, злобный. Вы совсем друг другу не подходите. Прекрати весь этот фарс. Если ты решил мне так отомстить, то идея отстойнее некуда. - Куренай снова шагнул к нему, на этот раз Вальт даже услышал, как нога тяжело опускается на бетон. Ему стало страшно. Шу ранее не вызывал у него страха, что угодно, любовь, обожание, дружеские чувства, ненависть, гнев, отчаянье и даже равнодушие, но точно не ужас, что пронизывал всё тело до колющих ощущений. - Это не фарс... Шу, прекрати, пожалуйста. У нас с Луи всё серьёзно... я не пытаюсь причинить тебе боль или же сделать назло... - мальчик уже чувствовал, как капкан начинает закрываться, а он, маленький кролик в панике даже прыгнуть и отскочить не может. Спина столкнулась со стеной, и Вальт испытал настоящий кошмар наяву. Его колотило от страха и холода. Хотелось сбежать, но капкан закрылся ровно в тот момент, как он остался на этой грёбанной крыше наедине со своим бывшим парнем и другом. Рука Куреная сразу же отрезала путь к отступлению. Он не сбежит, не скроется. Сейчас или никогда. Шу сделает всё возможное, чтобы Аой ответил ему честно. Он надеялся, что Вальт врёт, что нет между ним и Луи ничего общего, лишь глупая попытка насолить, не более. Ему и в голову не может прийти, что всё серьёзно, что Ширасаги может любить Аоя, а Вальт, наконец, высвободится от прошлой любви и привязанности и сможет идти дальше... Карие глаза поднимаются, в них страх и жалкая просьба хоть немного отступиться, не давить на него, не делать ему снова больно. - Скажи, Вальт, Что ты ко мне чувствуешь? Давай забудем о Луи, что значу для тебя я? У меня ещё есть шанс всё начать с начала? - губы Вальта белеют, как и подушечки пальцев, ему неприятно и холодно, когда Куренай наклоняется к нему ещё ближе. На глаза предательски наворачиваются слёзы. - Прости, Шу... я не чувствую к тебе любви... отпусти меня, пожалуйста... давай поговорим в другой раз... - Синеволосый зашуганно прислоняется спиной к ледяной спине. Его пробирает дрожь и это уже заметно невооружённым взглядом. У него начало истерики, однако Шу не отстраняется, не думает о том, что может вызвать у Аоя неприязнь. - Вальт, сколько мы с тобой знакомы?.. - Куренай второй рукой проводит по щеке мальчика, который уже готов вскрикнуть от ледяных пальцев на чувствительной коже, но голос застревает комом в горле, заставляя молчать. - И знаешь, иногда ты продолжаешь меня удивлять... ты поразителен, Вальт... я не хочу мириться с Луи рядом с тобой... с тобой таким нежным и добрым, я не вижу этого грязного садиста... - Шу, пожалуйста... - уже не выдерживает Аой, пытаясь сбежать, но ледяная рука спускается к его рукам, ухватывая поудобней хрупкие кисти в ладонь и сжимая до боли. Но Вальт не взвизгивает, ему слишком страшно. - Чёрт побери... до чего же ты милый... - и Куренай наклоняется к губам мальчика, заставляя Вальта крупно вздрогнуть. Аой думал, что не удержит слёз. Его руки ощущают ледяные пальцы и ладонь Шу, губы словно окоченели, а ноги перестают держать. Его тошнило. Никогда ранее и ни к кому в этом мире Вальт не испытывал подобного. Отвращение, страх и в то же время жалость. Смешанные чувства заставляли просто закрыть глаза и сдерживаться до победного конца. Шу отстранился, вглядываясь в карие глаза, что всё-таки не смогли удержать слезинки. Аой держался, сколько мог, но уже чувствовал, как тело его не слушается. - Отпусти меня... прошу тебя, Шу... отпусти... я не люблю тебя... не хочу быть с тобой... мне страшно и плохо... отпусти... - слёзы, что начали стекать одна за другой, всё же, оживили Куреная, заставили прийти его в шок от понимания, что он натворил. Вальт был против, ему неприятно, он пугает Аоя до такой степени, что мальчик уже не удерживал себя от слёз и колотившей его дрожи. Стоило Шу немного расслабить хватку, как Вальт рванул с крыши со скоростью, на которой раньше вообще никогда в жизни не бегал. Куренай побежал, что естественно, за ним, беспокоясь, как бы синеволосый не слетел с лестницы или ещё чего хуже не наделал бы глупостей в подобном состоянии. Стоило им буквально обогнуть первый пролёт лестницы, как Аой врезается в кого-то и едва ли не сваливается на ступеньки. Но его ухватывает горячая, до боли знакомая рука, и человек что спас его, прижимает к себе, грея своим теплом. Шу останавливается, шокировано смотря на Луи. Аметистовые глаза кидают в его сторону злые взгляды, но быстро теряют интерес, замечая, насколько сильно трясёт Аоя в его руках. - Что случилось? - с непониманием спрашивает Вакия и смотрит в сторону Куреная, что ёжится и отводит глаза, признавая тем самым свою вину в происходящем. Ширасаги перестаёт мешкать и буквально вытаскивает Аоя с лестничной площадки, уводя куда подальше от посторонних глаз и ушей, чтобы никто не заметил насколько, на самом деле, слаб и хрупок Вальт, насколько он на самом деле пуглив и нежен. Луи так и знал, что Шу снова заставит кожу Аоя побледнеть словно мел, что после него у Вальта будет дрожь, как если бы он побывал на леднике в обычной летней маечке. И знал, что после, когда они останутся наедине, синеволосый перестанет сдерживаться окончательно, зарыдав в голос, прижимаясь к нему своим худеньким телом и шмыгая носиком. - Всё хорошо... - тихо шептал Ширасаги, не выпуская прижавшегося к нему любовника. Сейчас он нужен Вальту как никогда ранее. Шу напугал его, напугал до истерики, до дрожи в теле, до глупого забивания в светлую головушку, что Куренай холодный и несёт в себе лишь лёд. Шу сам виновен в том, что Вальт его боится и опасается, он сам вырыл себе могилу своими действиями и сейчас догубил их отношения окончательно. Луи ничего не нужно делать, чтобы Аой возненавидел своего бывшего. Блондин и сам прекрасно со всем справляется. Всё что остаётся Ширасаги, делать угрюмый вид, нежно целовать дрожащего мальчонку, и прижимать его к себе. Уверяя, что его тепло спасёт от любого холода, вьюги, метели, даже если они попадут в ледник, Луи спасёт его, не даст заморозиться до смерти. Синеволосый жался к нему, тянулся к пересохшим губам. Страх медленно перешёл к спокойствию и, наконец, к нежному и милому сердцу чувству. Луи выдохнул, наклоняясь к самому ушку кареглазого, его волосы ласково гладили всё те же шероховатые пальчики мальчика. Ширасаги начал расцеловывать тонкую шею и бледные плечи, ведь Вальт совершенно не расставался ранее со своей излюбленной майкой, закрывающей даже часть предплечья, от чего выходил забавный отпечаточек. Но у Луи с его бледной кожей загар и вовсе был противопоказан, поэтому он лишь немного усмехнулся и поставил на чувствительной коже засос. Он бы покрыл этими пятнышками все плечи и шею Вальта, но что-то его остановило. Интересно, что же? Ведь Аой же теперь принадлежит ему, так что мешает пометить его всеми возможными способами? - Луи, я люблю тебя... - тихо прошептал Вальт и уткнулся парню в плечо. Наступило долгожданное облегчение. Ширасаги замер. Он неожиданно вспомнил, что Аой впервые признаётся ему в любви. Да, они начали встречаться, но синеволосый так и не сказал ему этих заветных слов. - Люблю... - коротко ответил Луи. Он вдыхал аромат синих волос, чувствуя, как его контроль медленно уползает от него, помахивая ручкой, в издевательской улыбочке, прекрасно зная, что без него Ширасаги накинется на любовника, как дикий зверь на кусок мяса. Аой же ощущал, что его щёки уже болят от крови, прилившей к лицу. Ему так хорошо с Луи рядом, и он прекрасно знает насколько сложно парню произносить такие слова, как тяжело каждый раз произносить вслух даже одного это слово. И ему неимоверно приятно, что Ширасаги готов идти на такие жертвы, чтобы только дать понять, он чувствует к нему не меньше чувств, он любит Вальта ничуть не меньше, чем Аой его. Резкий стук заставил Вальта едва ли не отскочить от Луи, но парень крепко прижал его к себе, даже не дав возможности лишний раз пошевельнуться. - Я, конечно, очень извиняюсь, но может быть, вы объясните нам толком, что произошло? Шу как воды в рот набрал. Бледный, уже полчаса стоит у школы и тупо молчит. - Голос принадлежал очень уж надоедливому Вакие. Не смотря на то, что он столь доставуч, Вальт всё равно относился к нему хорошо. Муросаки не из плохих людей, он хороший друг, немного вспыльчивый и избалованный, но на него можно было положиться. Пожалуй, по этой причине Рантаро и влюбился в него. - Приставучий, гадёныш... - тихо шикнул Луи, даже не пытаясь скрыть своей усталости от назойливых друзей Аоя. Вальт лишь сдавленно хихикнул и взял Ширасаги за руку. - Пошли? - Да. Пойдём, устроим взбучку грёбанному Куренаю и отвяжемся от твоих друзей раз и навсегда. - Парень послушно пошёл за синеволосым. На самом деле Вальту неимоверно хотелось смеяться на такую реакцию. Луи, как обычно, был в своём репертуаре, но именно это и радовало кареглазого. Пока Ширасаги так себя ведёт, он в норме, ведь Луи честен, пусть иногда и груб. Друзья явно не были рады тому, что Вальт и Ширасаги не распускали рук на протяжении всего пути к выходу школы. Теперь Аой выглядел вполне оживлённо и спокойно, его улыбка снова вернулась, озаряя людей вокруг него. Но более того, казалось, что даже Луи умел улыбаться, не ухмыляться и не смеяться зло, как он делал это обычно, в такой улыбке было что-то душевное и прекрасное, как распустившийся бутон фиолетовой лилии. Сначала может показаться, что цветка не будет, он завял, ему мало воды, удобрений, но распускается бутончик и вот, видно замечательные лепестки, что в конце отдают чем-то светлым, непонятным, не подходящим данному цветку. Ширасаги позволяет себе слишком многое, сначала держа Аоя крепко за руку, а после, притягивая к себе, обнимая за талию, борясь с желанием при всех поцеловать синие волосы с неприсущей ему нежностью и лаской. Но вскоре они выходят из здания, и Вальт хмурится, замечая почему-то резко растрепавшиеся белые волосы Шу, его подавленные алые глаза и встревоженный вид зашуганного воробушка. - Шу... - позвал Аой, не смело начиная сокращать расстояние. Он тихо подошёл к другу, не желая касаться его кожи, и поэтому лишь потянул за рукав красноватой рубашки. - Прости меня, Шу. Я не могу ответить на твои чувства взаимностью. Я хочу быть с Луи. Но мы можем остаться друзьями... Кареглазый говорил спокойно, сдержанно, даже прохладно. Сейчас Куреная обдало ледяной водой и ему самому стало до ужаса страшно. Вальт всегда был к нему мил и приветлив, и сколько они были вместе уже? Лет десять, не меньше. Сколько себя помнили, они всегда были не разлей вода, а что же теперь? Пришёл какой-то Ширасаги, и нет больше их, есть только Шу и только Вальт, у них разные судьбы и дороги, различные взгляды на жизнь. Аой больше не потянется к беловолосому за поцелуем, не прижмётся к нему, тихо хихикая, закрывая руку Куреная своей, словно согревая от холода мира. А Шу не будет греться в его лучиках и радостной улыбке, не будет обнимать его за плечи, не будет утыкаться в его синие волосы, перехватывая грудную клетку руками, словно пытаясь защитить мальчика, а порой просто пожамкать, как плюшевого мишку, который так неожиданно оказался теплее и роднее всех на планете. Куренай потерял все свои шансы, теперь он будет один... теперь на его месте Ширасаги. И только Луи сможет касаться Вальта, целовать его, обнимать. А может они зайдут и дальше... кто знает, может Ширасаги окажется намного шустрей и он заберёт первый раз у ни в чём неповинного Аоя... Шу только угрюмо кивает. Мысли застают его врасплох. Одно только представление, как Ширасаги жёстко и беспринципно сваливает Вальта на кровать, прокусывает ему губы до крови и начинает срывать с напуганного мальчика одежду, заставляет вздрогнуть и отвести глаза. Луи же так не сделает, верно? Он же не обидит Вальта? Если они и правда друг друга любят, то Ширасаги вряд ли станет подобное вытворять. Но если такое и правда случится? Аой точно перенесёт такое? Он сможет остаться после этого тем самым Вальтом, которого они знали? Хотя о чём он говорит? Прошлого Вальта уже и так нет... Так началась новая история, история Вальта и Луи, и, наконец, окончилась история Вальта и Шу...